Глава начинается с того, что сучку, поигравшую сомцу на гитаре (между прочим, рыцарский! инструмент), вызывают к сомцу в музыкальную комнату
Следующим утром Риверте прислал за Уиллом - и не кого-нибудь, а Гальяну - с приглашением явиться в музыкальную комнату. Приглашение было, как обычно, оформлено в виде приказа, и Гальяна изложил его всё тем же приторно-любезным тоном, который, с учётом всех обстоятельств, был хуже любой брани.
Делает это все Омерзительный Помощник, который в моем сознании воплотился в мистера Бёрнса
Сучка приходит и там ее поджидает сомэц. Вместе с одним из пажей. Сомец, кстати, омерзительный, тупой и пафосный.
- Немыслимая любезность с вашей стороны откликнуться на мой призыв столь охотно, сир Уильям, - пафосно изрёк Риверте и приложился к бутылке, стоявшей рядом с ним на круглом столике.
Короче, сомэц доебывается до сучки, отпускает фривольности, а затем просит пажа что-нибудь сыграть. Все пажи в этом замке, разумеется, развратные бляди, подчиняющие беспрекословно своему гАспадину.
Паж поет. Сомэц бухает и мудачит. Сучка страдает, что на нее смотрят и вообще явно хотят её. А она не такая, она вообще хочет в монастырь.
Дослушав балладу - впрочем, особенно внимательным он не выглядел - Риверте шумно зааплодировал и спросил Уилла, почему тот не пьёт. Уилл вместо ответа приложил к губам край бокала. Синие глаза следили за ним неотрывно и так пристально, что ему всё же пришлось сделать глоток, хотя брат Эсмонт всегда предостерегал его от приёма горячительных напитков в первой половине дня
По тексту нам не проясняется, зачем была нужна эта сцена. Сомэц продолжает мудачить. И бухать.
Этот день стал поворотным в том, что Уилл с натяжкой и неохотой вынужден был назвать своими отношениями с Фернаном Риверте - потому что как-то ведь надо было называть то, что происходило между ними. Отныне каждое утро, а иногда и по вечерам, хозяин замка посылал за Уиллом, а порой приходил за ним сам, без труда находя его в комнате или в библиотеке, и заставлял в течение нескольких часов присутствовать при том, как он слушает музыку, или работает, или читает. Чаще всего он в это время пил
Все еще ничего не происходит. Сомэц пьет, наш юный герой пишет письма домой, но почему-то их не отправляет. Ему сказали, что письма будут читать - спрашивается, ну напиши ты как-нибудь хитро, ты все равно нихрена не делаешь, есть время поразмыслить над содержанием.
Потом случается РРРРРАЗВРАТ
Лишь однажды Риверте шокировал его по-настоящему.
Должен заметить, что наше герой уже слышал, как сомец ебется (их комнаты рядом) и видел пацана, которого выебали и дали ему денег за это. Еще сомэц делился с ним тем, что он бисексуален и вообще о своих пристрастиях.
Короче, они снова сидят в музыкальной комнате, паж играет на гитарке, тут сомэц выгоняет Уилл и идет там же ебать этого пажа.
Наша сучка разумеется:
Это было очень странно, можно сказать, возмутительно, но он чувствовал себя обиженным. Конечно, это дом Риверте, и хозяин волен вытворять тут всё, что ему взбредёт в голову, но выставлять Уилла за двери вот так, с какой стороны ни посмотри, было очень некрасиво.
Короче, сучка в обидках, но тут получает письмо из дома, от своей матери. Внизу письма есть пожелания от его старшего брата, мол, помни о своем долге.
"Роберт, - писала вдовствующая леди Норан, - шлёт тебе свой братский поцелуй и наилучшие пожелания, а также напоминает, что нигде и никогда ты не должен забывать о том, кто ты есть, откуда ты родом и каков твой долг. Он надеется, что жизнь на чужбине не заставила тебя забыть ни Хиллэс, ни Тэйнхайл, ни его, твоего любящего брата".
Уилл медленно свернул письмо. Даже в столь иносказательном послании Роберт был, как обычно, прямолинеен и почти груб.
Хуй знает, где тут грубость, но я простой анон, а не трепетный аристократический девственник-интеллектуал, куда мне...
Уилл стрОдает по своему сомцу.
Он пытался мысленно найти достойный ответ, способный оправдать его пассивность и бездействие, но вместо Роберта вдруг увидел мысленным взглядом Риверте - его красивое лицо, насмешливо блестящие глаза, тёмные волны волос надо лбом. "Убирайтесь прочь, Норан", - сказал он в мыслях Уилла и задёрнул занавеску алькова, за которым выгибалось, стеная, стройное смуглое тело...
Потом ничего не происходит и вот мы оказываемся в кабинете Сомца, где он просит Уилла почитать ему священные тексты. Сам Сомец, кстати, весь из себя такой богохульник и атеист.
У них происходят тупые философские разговоры.
- Это следует понимать так, что, поддавшись искушению одного греха, человек всё равно что падает в бездну, ибо все грехи - братья друг другу, и, поддавшись одному, непременно поддашься всем прочим, падая ниже и ниже.
- То есть человек, солгавший однажды, обречён также проявить корысть, потерять честь, предаться блуду и так далее?
- Именно так.
- Мой юный друг, посмотрите на меня своими честными глазами и скажите: неужели вы никогда не врали?
... которые разумеются заканчиваются ВНЕЗАПНО НЕ ЕБЛЕЙ (физической)
Сомэц расспрашивает Уилла о коварных планах его брата и ебет в мозг
- Это не похоже на душеспасительную беседу, - попытался вывернуться он.
- А по-моему, очень даже похоже. Только теперь я пытаюсь спасти вашу душу, погрязшую во лжи и опасно близкую к бесчестью. А от лжи и бесчестья до прелюбодеяния... словом, вы сами понимаете.
И дальше у них идут бессмысленные, занудные разговоры о том, почему Уилл решил стать монахом, и как он ошибается, и как его батька на самом деле был мудаком, и у Сомца тоже батька был мудаком, и вообще они похожи и...
Короче, сучка начинает считать, что сомэц не так уж и плох
- Почему? - спросил Уилл, игнорируя вновь ставший колким и насмешливым тон.
- Почему что?
- Почему вам так нравится это?
- Что нравится, во имя бога?
- Казаться хуже, чем вы есть, - выпалил Уилл - и умолк, донельзя поражённый собственной дерзостью.
И тут Сомэц такой АРРРРР и вот уже готов выебать трепетного интеллектуала, но все портит НЕЛОВКОСТЬ
Он инстинктивно шагнул назад, напоролся спиной на подставку для книги, ощутил толчок - и услышал грохот падающей мебели.
Да еще и Омерзительный Помощник приносит какую-то плохую новость, отчего у Сомца случается подрыв жопы, он грубо выгоняет Уилла. И становится мрачным, перестает с кем-то разговаривать, страдает, никому ничо не говорит, короче весь такой лежит на Драматической Софе
Потом сучка гуляет по двору замка и тут слышит, как сомэц
Фернан Риверте, запершись в своей спальне и, видимо, отобрав гитару у Освальдо, пытался наигрывать хиллэсскую колыбельную, которую пел в его присутствии Уилл несколько недель назад.
Петь сомэц не умеет, играть тоже, поэтому выкидывает из окна гитару.
Потом замечает сучку и зовет к себе
- Какого хрена... - повторил он уже тише и бросил: - Поднимайтесь.
- А как же... - Уилл виновато посмотрел на обломки гитары, так, словно сам был виной подобного вандализма.
- Чёрт с ней! Поднимайтесь и зайдите ко мне. Чего вы там бродите? Сейчас польёт, - и он отошёл от окна, продолжая бормотать про себя ругательства.
Сучка стучится в дверь и начинается ебаная хуйня. Пьяный Сомэц, дрожащая сучка, вот это все
- Ну да чёрт со всем этим, - сказал Фернан Риверте, привлекая его к себе. - Пришли и пришли, что уж теперь...
Уилл попытался вырваться. Он ничего не сказал - он не мог говорить, страх встал комом в горле. Риверте даже не шевельнулся. Его кошачьи глаза, находившееся невероятно близко, с холодным интересом изучали пойманную мышь, испуганно бившуюся в его когтях. Руки, обвивавшие плечи Уилла и сомкнутые у него на спине, даже не дрогнули.
- Ты не вырвешься, - сказал он очень спокойно после нескольких минут молчаливой отчаянной борьбы. - И не пытайся. Теперь я тебя не отпущу.
Уилл, разумеется, не хочет ебаться, но кто его спрашивать будет?
- Прелестно, - задумчиво сказал Риверте, обращаясь, по-видимому, к камину. - Теперь мне предстоит гоняться за этим дивным созданием по всей спальне. Интересно, кому из нас это первому надоест?
- Отпустите меня, - выдохнул Уилл, когда стальная рука сграбастала его за плечо и требовательно потянула к себе.
- Обязательно, - последовал ответ. - Непременно. Но чуть позже.
Входит моя любимая иллюстрация к текстам Водолея
Короче, дайте следует омерзительная, длинная постельная сцена, которую я не буду цитировать. Уилл помнит о приказе своего брата и не отдается Уебищу (теперь я буду так звать сомца, да), тот его ебет.
Под утром Уилл просыпается у себя с болящей жопой. Потом его зовут на конную прогулку (м-мм, после того, как тебя первый раз выебали, садиться на лошадь...)
Но Уилл соглашается, ему дают крОсивую лошадку, он едет, куда ему сказа ехать Омерзительный Помощник, находит Уебище под дубом и тут внезапно оказывается:
- Простите?
- Вот возьму и не прощу. Я спрашиваю, Уильям, глупость или непослушание заставили вас ослушаться моего приказа?
- Вашего приказа?
- Именно что моего. Я ведь ясно велел вам не соваться за пределы замка иначе, чем в сопровождении моих людей и с моего разрешения. Разве я давал вам такое разрешение? И где ваш эскорт?
- Но... вы ведь сами вызвали меня... Сир Гальяна сказал мне...
- И вы беспрекословно послушались сира Гальяну. А что, если бы он был подкуплен вражеским агентом? И, стоило бы вам сунуть нос за ворота, вам немедленно открутили бы вашу прелестную, но, увы, совершенно безмозглую голову?
Уилл сглотнул. Риверте говорил без малейших признаков злости, всё так же валяясь на траве и глядя на него снизу вверх. В его лениво прищуренных глазах чуть заметно блестела насмешка.
- Так вы... не посылали за мной?
- Посылал. На ваше счастье. Хотел проверить, насколько вы верны данному слову.
- Сир, вы что, издеваетесь надо мной?
- Вовсе нет. С чего вы взяли?
СУКА
Как же я ненавижу эти приемы в фичках, когда персонажа постоянно тыкают в ебучие ошибки, шпыняют и выставляют тупеньким. А потом такие АХАХАХ Я ТЕБЯ ПРОВЕРЯЛ
Таким персонажам, как Уебище, хочется сказать лишь одно
Короче, Уебище опять домогается Уилла
- А мне нравится. Кровать - это так банально. Впрочем, вы ещё слишком неопытны и не успели пресытиться. Тем лучше - вы познаете эту сторону жизни сразу во всём её разнообразии.
- Я не хочу! - совершенно забыв о своём долге, своих клятвах и коварных планах Роберта, выпалил Уилл.
Риверте приподнял брови.
- Не хотите разнообразия? Это дурная черта для человека, стремящегося, как вы, познать мир и людей.
Короче, дальше следует огромный унылый кусок внезапной политики и всякой еболы, которая сводится к тому, что замок Уебища собираются осаждать, он прячет за крепостными стенами всех жителей окрестных деревень, Уилл думает, что наверно Уебище не такой уж и плохой, ведь он спасает крестьян, а еще страдает, что про него в пылу подготовке к осаде забыли.
Затем входит ебля.
- Я думал, вы обо мне забыли! - воскликнул он, когда его бросили на уже знакомую постель.
- Это упрёк? - сбрасывая плащ и сапоги, осведомился Риверте. - Каюсь, в эти дни я был к вам невнимателен. Простите, немножко забегался. Как я могу загладить свою вину?
- Да нет, я вовсе не это имел в виду...
- А что вы имели в виду? - равнодушно спросил Риверте; теперь он был лишь в брюках и сорочке, которую почти закончил расшнуровывать.
- Ну, я думал... что надоел вам, - сказал Уилл и, бог знает почему, залился краской.
А ДАЛЬШЕ ВХОДИТ НАСТОЛЬКО ЕБУЧАЯ ЕБАНИНА ЧТО Я НЕ ЗНАЮ КАК ОТЖАТЬ КАПС
Короче. К замку подходит армия, которая собирается его осаждать, Уебище обменивается остротами с тамошним генералом - разумеется, остроты про еблю, генерал говорит, что войско Уебища долго не протянет, ведь у них в замке нет баб
- Ты не поверишь мне, друг Рашан, - сказал Фернан Риверте, и каждое его слово отдавалось гулом по замершей долине вокруг Даккара, - но в мире есть кое-что получше баб.
Сказав это, он обхватил Уилла за шею и, резко перегнув его в поясе назад, поцеловал на глазах у нескольких сотен человек.
Но всем посрать, более того, это действует воодушевляюще, ведь это страна Дерзких Бишек, видимо
Рёв, поднявшийся на стенах Даккара, свидетельствовал о том, что защитники крепости переняли оптимизм её командира. Риверте выпрямил Уилла так же резко, как наклонил, и ослепительно улыбнулся ему.
- Я потом заглажу свою вину, - сказал он. - Честное слово.
Уилл кивнул. В глазах у него было темно. Никогда в жизни ещё сердце так не стучало в его груди, никогда не было так стыдно... и никогда он не испытывал такого восторга, как сейчас, слыша торжествующий рёв вальенцев на стенах и во дворе замка, ощущая удары ветра и первых дождевых капель по лицу, чувствуя сильную руку на своём плече.
потом Уебище признает, что оно пиздец тупое и что поцелуем подставило Уилла.
- Полагаю, что я. И, - он слегка нахмурился, - боюсь, что теперь и вы тоже. Такая возможность была и раньше, но после моей сегодняшней выходки на стене... - он запнулся, потом закончил довольно сухо: - Похоже, что я снова погорячился. Но вы просто-таки сводите меня с ума и лишаете способности мыслить трезво.
Короче дальше следуют такие события:
замок штурмуют, Уебищи применяет какие-то взрывчатые херовины, отбивается от штурма, попутно Уилл нарушает его приказ и выбирается во двор замка, отхватывает пиздюлей, но все живы, продолжается осада, на ее фоне происходит ванильная ебля
Если Риверте и спал, по его словам, иногда, то явно не ночью. Не спал ночами и Уилл, и ему было всё труднее подниматься раньше полудня. Ночи, а порой и дни сливались в единый сладко-горький сон, видение, от которого он и рад бы был, и не хотел бежать. Риверте был с ним неизменно терпелив, внимателен и нежен, и каждый день Уилл узнавал от него нечто, о чём предпочёл бы никогда не знать - но лишь до тех пор, пока эта новая грань порока не поднимала его на вершины неведомого раньше наслаждения.
Потом еще унылые описания БОЛЬШЕ УНЫЛЫХ ОПИСАНИЙ, потом Апасный Сомэц пробирается во вражеский лагерь, убивает вражеского генерала (который, кстати, его бывший друг)
КОНЕЦ ГЛАВЫ
Это было отвратительно.
Уныло.
Клишировано.
Тупо.
Очень затянуто.
И если трепетный мальчик Уилл не вызывает такого хейта, то Уебище Сомцовое - ДА. Тот самый омерзительный тип ехидных сексуальных Марти-Сью. Отвратительно.
Спасибо, что дочитали, аноны, это было тяжело.