Холиварофорум

Анон

Re: Стаффинга, белли-кинка, ворарефилии, раздувания и фэтфетиша тред

да где вы это находите?

в англосегменте полно этого откладывания яиц или накачивания спермой в процессе тентаклеебли. Так что либо ты русегмент смотришь, либо в твоем фандоме даже англоавторы пуритане

Анон

Re: Стаффинга, белли-кинка, ворарефилии, раздувания и фэтфетиша тред

в англосегменте полно этого откладывания яиц или накачивания спермой в процессе тентаклеебли

да это понятно, что по тегу тентакль рейп будут тентакли и рейп.
но по тегам увеличения веса и стаффинга такого нет. Там либо "ты толстый и милый" - "мимими", либо "я толстый и страшный, меня никто не хочет" - "я хочу" - "мимими".

Анон

Re: Стаффинга, белли-кинка, ворарефилии, раздувания и фэтфетиша тред

откладывания яиц

когда это двое человек играются - анону очень заходит, а тентакли и прочий бодихоррор нет.

Анон

Re: Стаффинга, белли-кинка, ворарефилии, раздувания и фэтфетиша тред

Я тоже не люблю тентаклевых монстров, но вот гуманоидные нехи как в фике выше мне как раз отлично.

Анон

Re: Стаффинга, белли-кинка, ворарефилии, раздувания и фэтфетиша тред

когда это двое человек играются - анону очень заходит

но откуда у двух человек яйцеклад? или ты имел в виду гуманоидов?

Анон

Re: Стаффинга, белли-кинка, ворарефилии, раздувания и фэтфетиша тред

но откуда у двух человек яйцеклад? или ты имел в виду гуманоидов?

я имел ввиду игровой мпрег с овипозитором-дилдо

Анон

Re: Стаффинга, белли-кинка, ворарефилии, раздувания и фэтфетиша тред

игровой мпрег

не, такое не вставляет

Анон

Re: Стаффинга, белли-кинка, ворарефилии, раздувания и фэтфетиша тред

Народ, может, это совершенно дурацкое предложение, но кто хочет в соавторы для создания контента по теме (рассказы, в основном ориджи, но можно и по фандомам)? А то одной писать как-то не особо весело.
Кто хочет писать вместе, поставьте тег #соавтор, я дам контакт.
Пишу и гуро, и стаффинг, и weight gain, и пытки, и вещества, и водный спорт, сквиков почти нет (кроме зоо и копро).

Отредактировано (2022-03-08 03:05:28)

Анон

Re: Стаффинга, белли-кинка, ворарефилии, раздувания и фэтфетиша тред

если Гавриил не толстый, то зачем это все? 

Кстати, анончик, а ты читал недавний перевод фика про Ази и Гейба? Или ты только по гету?

Анон

Re: Стаффинга, белли-кинка, ворарефилии, раздувания и фэтфетиша тред

#соавтор
Куда тебе писать, анон?

Анон

Re: Стаффинга, белли-кинка, ворарефилии, раздувания и фэтфетиша тред

#соавтор
Куда тебе писать, анон?

Телега @Awessalom

Анон

Re: Стаффинга, белли-кинка, ворарефилии, раздувания и фэтфетиша тред

Телега @Awessalom

у тебя аватарка с девицей в жынсах?

Анон

Re: Стаффинга, белли-кинка, ворарефилии, раздувания и фэтфетиша тред

Телега @Awessalom

у тебя аватарка с девицей в жынсах?

А, да, но это не я, это левая девица, ибо акк был рабочим. Надо уже обратно поменять.

Анон

Re: Стаффинга, белли-кинка, ворарефилии, раздувания и фэтфетиша тред

Кстати, анончик, а ты читал недавний перевод фика про Ази и Гейба?

я оригинал еще читал и, кажется, даже пиарил тут.
приятный фик, просто пейринг с Вельзевул мне кажется логичнее для такого контента. Ну, и свитч фидера в фиди мне не всегда заходит, хотя тут как раз хорошо и как-то закономерно, что ли.

Анон

Re: Стаффинга, белли-кинка, ворарефилии, раздувания и фэтфетиша тред

Тут есть такие, кому нравится фантазировать и представлять себя рабом толстой тянки? Чтобы она прикалывалась над вами, а вы подносили ей еду и выполняли все ее капризы?

Анон

Re: Стаффинга, белли-кинка, ворарефилии, раздувания и фэтфетиша тред

мне нравится фантазировать про привязанного мужика, и чтоб вздутый живот через путы обозначался еще больше когда мужик начинал вырываться и можно было его гладить и размазывать по нему масло за неимением чего покинковее, ыыы.
вот садись и пиши, что еще скажешь

Отредактировано (2022-03-18 15:34:04)

Анон

Re: Стаффинга, белли-кинка, ворарефилии, раздувания и фэтфетиша тред

Да, связывание - офигенная тема 
И просто связывание рук за спиной, чтобы живот был заметнее, и всякие более сложные штуки.
Помнится, в свое время читал очень любопытный драббл с форсфидингом, где похититель обвязывал жертв ленточками и обещал какие-то послабления после того, как ленточки прорвутся.

Анон

Re: Стаффинга, белли-кинка, ворарефилии, раздувания и фэтфетиша тред

обещал какие-то послабления после того, как ленточки прорвутся.

затейник автор был!

Анон

Re: Стаффинга, белли-кинка, ворарефилии, раздувания и фэтфетиша тред

Это Тинвульф, там вообще любит народ креативные решения.

Анон

Re: Стаффинга, белли-кинка, ворарефилии, раздувания и фэтфетиша тред

Так оказывается я не один такой отбитый, охо... Ниже оридж по двум случайным персонажам. На фикбук выкладывать боязно, оставлю тут. Откладывание яиц и многие другие странности

▼Скрытый текст⬍

И все же, живот рос. Поначалу это было незаметно и казалось просто очередным наеденным за праздники жирком, но вчера он не влез в любимые брюки — пуговица с трудом зашла в прорезь, застежку ременя и вовсе пришлось сдвинуть на пару дырок дальше от привычной. Диета не не помогала — лишь отчетливей становилась округлость, подчеркнутая проявляющейся худобой. Может это опухоль? Киста? Он робко коснулся натягивающейсся все больше с каждым днем кожи, надавил, прощупывая. Ничего такого, разве что внутри будто что-то чуть сдвинулось, промялось. Странно. В зеркале, если не приглядываться, почти ничего не изменилось. Фил задрал футболку еще выше, положил ладони на чуть выдающийся животик, огладил его. Он ужасно не любил ходить по врачам, всегда откладывал до последнего, уповая на то, что все пройдет само собой. Так и сейчас — Фил лишь хлопнул себя по некогда плоскому животу напоследок и опустил футболку. К черту эту диету, может ею он и испоганил себе весь режим. В крайнем случае он купит себе эти чудодейственные утягивающие панталоны и будет носить их до тех пор, пока не приведет себя в порядок.

Недавно купленное таки утягивающее белье затрещало на нем, прямо на работе. Свободная доселе рубашка обтянула живот, пуговицы оттопырились, готовые отлететь в любой момент. Фил, сгорая от стыда и какого-то странного острого чувства возбуждения, будто он занимается сейчас чем-то непотребным у всех на виду, сглотнул, сгорбился, положил руку на живот, будто это могло помочь ему скрыть свой позорный вид. Дышать стало тяжелее.
— Тебе холодно что-ли? — Ди, посмеиваясь, хлопнул его по плечу, и Фил напрягся еще сильнее, почти рефлекторно кивая в ответ. Послышался шорох — Ди накинул ему на плечи свой свитер, оставаясь в одной рубашке. — Вернешь потом, мерзляк.
Если бы не Ди, боги, если бы не Ди и его спасительный свитер, Фил сгорел бы от стыда прямо там. А ведь он так и не поблагодарил его. Да, чего уж там, даже не вышел на следующий день на работу, взяв больничный, ведь утром в зеркале живот показался еще больше и круглее. Фил тогда долго разглядывал его, щупал, приподнимал, подхватывая ладонью под низ. Очень странные, противоречивые чувства поднимались в нем из-за этого — страх, удивление, любопытство, и еще что-то такое непонятное, спрятавшееся в самом укромном уголке, извращенное. Поймав себя на мысли о чем-то подобном, Фил вспыхнул, попытался натянуть домашнюю футболку обратно на живот, скрыть его от своих глаз, но та задиралась, едва прикрывая пупок, и слишком сковывала движения. Плюнув на все, Фил стянул ее с себя и продолжил разглядывать отражение, поглаживая матовую округлость.
Ди приходил к нему, но так ни разу и не попал в квартиру, приносил продукты, оставляя их под дверью, хотя Фил даже не просил. И даже не вернул ему свитер. Может это все из-за этого злосчастного свитера, который теперь стал почти единственной вещью, которая нормально налезала на Фила?

Фил выпустил любимую чашку из рук, подавился кофе, хватаясь за уже порядком выпирающий живот. Он часто задышал, прислушиваясь к своим ощущениям. Это уже просто невыносимо. Он все еще никак не мог отойти от того, что почувствовал пару мгновений назад — внутри что-то закопошилось, сдвинулось, и внутренности будто заходили ходуном. Он боялся этого, боялся своего тела и того, что было там, внутри. Хотелось вдавить это все обратно, затянуть потуже, будто ничего не было и не будет. Под ладонью, там, по ту сторону кожи, Филу почудилось что-то плотное, шарообразное, размером с яйцо. И не единственное, трущееся в тесноте о несколько ровно таких же странных шариков. Неприятные чувства утихли, нужно было убрать осколки, но Фил не мог заставить себя наклониться — знал, не разогнется. С каждым днем тяжелеющий живот тянул его вперед и вниз, поясница со спиной болели, уставали от этой постоянной нагрузки. Стало тошно от самого себя, от этого всего. Он уже не просто боялся похода ко врачу и предполагаемой гнетущей правды — выходить на улицу, к нормальным людям, с таким пузом было жутко.

Стояк терся о плотный переполненный живот, нависающий над ним. Фил готов был выть от этого унизительного чувства — из задницы вытекала понемногу какая-то липкая полупрозрачная слизь, внутри все зудело, живот все так же тянул кожу, казался еще тяжелее и больше, будто у какой-то роженицы, изредка заставляя дрожать от внезапных шевелений внутри, начинающихся от каждого лишнего движения, а у него стояло колом, и, что самое обидное, он этого даже не видел, едва дотягиваясь рукой.
— К тебе можно? У тебя было открыто, я подумал, вдруг что-то случилось...— дверь не заперта. Фил неловко потянулся за одеялом, пытаясь спрятать живот руками, прикрыться — бесполезно, он и за одеждой не мог спрятать того, что с ним творилось. Сделать это быстро в нынешнем положении не вышло бы и подавно.
— Н-нет, нельзя! — голос дрожал от волнения, звучал так надрывно и отчаянно, что Фил и сам испугался еще сильнее. Хотелось разрыдатся здесь и сейчас. Он ничего не может сделать. Ему тяжело даже ходить, и с каждым движением, с каждым шагом он отчетливо ощущал, как друг о друга трутся внутри эти странные плотные шарики. Теперь, надавливая на живот, их можно было ощутить отчетливо, и так же четко ощущалось то, как они от давления сдвигаются, напирают где-то внизу, заставляя задницу напрячься. Фил даже думал как-то выдавить их все разом, но не выходило — слишком сложно, даже если растянуть проход. — Не смотри на меня, не смотри! — пытаться что-то сделать было поздно — Ди уже вошел, уже увидел его, жалкого, неповоротливого, возбужденного на измятой простыне, покрытой влажными пятнами этой странной сероватой слизи. Фил всхлипнул. Как на зло, внутри снова началось движение, которое уже можно было заметить даже со стороны — кожа натягивалась то там, то здесь, выпирая чуть сильнее. Он схватился за живот, стиснул зубы, застонал. Из глаз брызнули слезы. За что ему это все? Почему, даже в таком положении, кровь продолжала приливать к члену, делая его еще более твердым?
— Так ты этим боялся меня заразить, когда не пускал? — после недолгого молчания Ди подсел к нему, осторожно касаясь подрагивающего плеча. Фил всхлипывал от каждого шевеления, стискивал зубы, давил на живот, гладил его, пытаясь успокоить то, что там разбушевалось. Из задницы текло еще обильнее, он чувствовал, как сжимается и разжимается влажный проход.
— Помоги мне. Пожалуйста, хоть ты помоги мне... умоляю... — выдавил из себя Фил и, вздрогнув снова, попытался перевернуться на другой бок, заелозил ногами по кровати. Он напоминал себе беспомощного жука, которого дети перевернули на спину, поддерживал живот, чтобы тот не тянул так сильно, и прогибая ноющую поясницу.
— Чем тебе помочь? — ответом Ди послужил лишь протяжный болезненный стон. Фил подтянул к себе подушку, впился в нее зубами, пытаясь сдержаться. — Что нужно сделать?..
— Что нибудь! Я не знаю, я просто не знаю! Достань их! Я так устал от этого! — широкая ладонь Ди легла Филу на живот, осторожно огладила натянутую донельзя кожу. Фил застонал, спрятал лицо в подушке. Дышать все еще было тяжело, он готов был, нет, даже не так, он хотел потерять сознание от этого буйства различных чувств — боль, тяжесть, страх, возбуждение, смущение...
— Тише, тише. Я помогу, только не переживай, — растерянный Ди пытался его успокоить, ласково поглаживая. Когда его губы коснулись живота, чуть поутихший Фил всхлипнул, свел колени, застеснявшись еще сильнее. — Давай я вызову скорую...
— Нет! — Фил снова взвился, напрягся. Ему казалось, что сейчас лучше умереть, чем довериться врачам. и потому он завозился, заизвивался пуще прежнего. — Я не хочу, не хочу!..
— Хорошо, я не буду этого делать. Не переживай, — Фил убрал подушку от лица, заглянул в обеспокоенные глаза Ди, засмотрелся на его нахмурившиеся брови, на поджавшиеся в задумчивости губы. — Давай-ка мы кое-что попробуем.
Ди помог ему встать на четвереньки, подложил под живот подушку, чтобы не было так тяжело, закатал рукава. В этой новой, еще более смущающей позе, с выпяченной задницей и широко расставленными ногами, Фил почему-то почувствовал себя защищенней. Слизь без остановки стекала по его бедрам, осторожные пальцы Ди свободно проскользнули внутрь, размеренно задвигались, растягивая тесный проход. Фил затрепетал, сжался, закусывая губу. Ему стало за себя стыдно.
— Потерпи еще немного... — Ди не видел его лица, видимо, думал, что это он от боли. Фил сдавленно угукнул ему в ответ, поджал пальцы на ногах и посильнее впился руками в простыню. Поясницу ломило, внутри все сходило с ума, бурлило, но это все меркло, стоило раздаться покойному глубокому голосу Ди. Почему-то Фил поймал себя на мысли, что очень хочет почувствовать нечто большее внутри себя. Как задницу будет натягивать, заполнять собой сочный член Ди, как он сам будет задыхаться от этого чувства наполненности, содрогаться каждой клеточкой тела, наблюдать за тем, как трясется от каждого толчка живот...
— Войди в меня, — смущенно выдал Фил, поворачиваясь к застывшему от удивления Ди. — Я думаю, так будет проще. Наверное, это очень глупо...
Ди оперся коленом о кровать, прислонился к спине Фила, поглаживая бока его живота.
— Ты уверен в этом?
— Да... — отнюдь не уверенным голосом согласился Фил. Он с неохотой признал, что ситуация заводила его, что непонятно чем набитое брюхо, его неестественная припухлось и тяжесть лишь подогревают его интерес. Ощущать себя таким громоздким, полным чего-то непонятного, подвижного ему нравилось. — Я такой извращенец, прости, лучше не нужно...
— Мы оба с тобой извращенцы, — Ди вошел в него, грубо, неосторожно, и Фил прогнулся сильнее, охнул. Шарики снова пришли в движение, уплотнились, заставляя живот двигаться по энерции. Раз за разом, каждый толчок, каждое движение... Фил стонал, выл, кричал, хватался за живот, скуля, пытаясь придержать его, пока Ди методично вбивался в него. Что-то внутри оборвалось, Фил закричал еще громче, кончая, сжимаясб. Ди ускорился, внутри все снова заходило ходином, заставляя Фила снова скулить и давить на живот.
— Там что-то...прости...с тобой все хорошо?.. — запыхавшийся Ди смахнул со лба пот, помог Филу перевернуться на спину, поддерживая его.
— Там что-то... там что-то... — смешанная со спермой слизь продолжала вытекать, Фил запрокинул голову, тужась, и внизу все снова напряглось. С каким-то странным хлюпаньем из него выходили эти шарики, невыносимо медленно, по однлму, и живот становился все менее и менее плотным. Они собирались на простыне, скатывались на пол, толкались, стукались друг о друга внутри. Их было, кажется, больше сотни. Минута, вторая, Фил без сил запрокинул голову, тяжело дыша — облегчение захлестнуло его, хотя живот уменьшился только наполовину. Ди, поряженно наблюдавший за этим, погладил его.
— Помоги мне. Я уже не могу... — Фил едва мог пошевелиться. Ди осторожно надавил ему на живот. Снова послышались стоны, чпоканье и хлюпанье, Фил положил свои руки поверх руки Ди, надавливая вместе с ним, срываясь на крик. Они прерывались несколько раз, прежде, чем закончили, и Фил умолял прекратить, отложить все на потом, скулил, говорил зачем-то, что вернет свитер, будто проблема была именно в этом. Он чувствовал себя таким непривычно легким, опустошенным.
— Думаешь, это были последние?
Фил втянул растянутый живот, пощупал руками.
— Не знаю... Это все было во мне. Какой ужас. Что это вообще такое? —обессилевшей рукой потянувшись за одним из шариков. На деле он оказался похож на яйцо, перемазанное той самой полупрозрачной сероватой слизью.
— Не знаю. Как ты вообще умудрился? Вставай... Ээй, вставай. Мы опоздаем, если ты и дальше будешь игнорировать будильник.
Фил встрепенулся, подскочил на кровати, ошарашенно оглядываясь вокруг, и первым делом ощупал живот. Плоский, подтянутый живот. Ди завязывал галстук, стоя у окна.
— Что? А где?..
— Ты вчера напился в хлам. Я едва дотащил тебя домой, а ты еще и домогался до меня. Не то, чтобы я против... — Ди как-то очень загадочно улыбнулся и поправил воротник. — Что тебе такое снилось? Ты что-то постоянно бубнил, просил помочь. И что за свитер такой? Расскажешь?
Фил залился румянцем, натягивая одеяло до самых волос.
— Не расскажу, — отрезал он, пытаясь осознать, был ли это очередной пьяный бред или его собственные извращенные фантазии.

Анон

Re: Стаффинга, белли-кинка, ворарефилии, раздувания и фэтфетиша тред

Так оказывается я не один такой отбитый, охо... Ниже оридж по двум случайным персонажам. На фикбук выкладывать боязно, оставлю тут. Откладывание яиц и многие другие странности

▼Скрытый текст⬍

И все же, живот рос. Поначалу это было незаметно и казалось просто очередным наеденным за праздники жирком, но вчера он не влез в любимые брюки — пуговица с трудом зашла в прорезь, застежку ременя и вовсе пришлось сдвинуть на пару дырок дальше от привычной. Диета не не помогала — лишь отчетливей становилась округлость, подчеркнутая проявляющейся худобой. Может это опухоль? Киста? Он робко коснулся натягивающейсся все больше с каждым днем кожи, надавил, прощупывая. Ничего такого, разве что внутри будто что-то чуть сдвинулось, промялось. Странно. В зеркале, если не приглядываться, почти ничего не изменилось. Фил задрал футболку еще выше, положил ладони на чуть выдающийся животик, огладил его. Он ужасно не любил ходить по врачам, всегда откладывал до последнего, уповая на то, что все пройдет само собой. Так и сейчас — Фил лишь хлопнул себя по некогда плоскому животу напоследок и опустил футболку. К черту эту диету, может ею он и испоганил себе весь режим. В крайнем случае он купит себе эти чудодейственные утягивающие панталоны и будет носить их до тех пор, пока не приведет себя в порядок.

Недавно купленное таки утягивающее белье затрещало на нем, прямо на работе. Свободная доселе рубашка обтянула живот, пуговицы оттопырились, готовые отлететь в любой момент. Фил, сгорая от стыда и какого-то странного острого чувства возбуждения, будто он занимается сейчас чем-то непотребным у всех на виду, сглотнул, сгорбился, положил руку на живот, будто это могло помочь ему скрыть свой позорный вид. Дышать стало тяжелее.
— Тебе холодно что-ли? — Ди, посмеиваясь, хлопнул его по плечу, и Фил напрягся еще сильнее, почти рефлекторно кивая в ответ. Послышался шорох — Ди накинул ему на плечи свой свитер, оставаясь в одной рубашке. — Вернешь потом, мерзляк.
Если бы не Ди, боги, если бы не Ди и его спасительный свитер, Фил сгорел бы от стыда прямо там. А ведь он так и не поблагодарил его. Да, чего уж там, даже не вышел на следующий день на работу, взяв больничный, ведь утром в зеркале живот показался еще больше и круглее. Фил тогда долго разглядывал его, щупал, приподнимал, подхватывая ладонью под низ. Очень странные, противоречивые чувства поднимались в нем из-за этого — страх, удивление, любопытство, и еще что-то такое непонятное, спрятавшееся в самом укромном уголке, извращенное. Поймав себя на мысли о чем-то подобном, Фил вспыхнул, попытался натянуть домашнюю футболку обратно на живот, скрыть его от своих глаз, но та задиралась, едва прикрывая пупок, и слишком сковывала движения. Плюнув на все, Фил стянул ее с себя и продолжил разглядывать отражение, поглаживая матовую округлость.
Ди приходил к нему, но так ни разу и не попал в квартиру, приносил продукты, оставляя их под дверью, хотя Фил даже не просил. И даже не вернул ему свитер. Может это все из-за этого злосчастного свитера, который теперь стал почти единственной вещью, которая нормально налезала на Фила?

Фил выпустил любимую чашку из рук, подавился кофе, хватаясь за уже порядком выпирающий живот. Он часто задышал, прислушиваясь к своим ощущениям. Это уже просто невыносимо. Он все еще никак не мог отойти от того, что почувствовал пару мгновений назад — внутри что-то закопошилось, сдвинулось, и внутренности будто заходили ходуном. Он боялся этого, боялся своего тела и того, что было там, внутри. Хотелось вдавить это все обратно, затянуть потуже, будто ничего не было и не будет. Под ладонью, там, по ту сторону кожи, Филу почудилось что-то плотное, шарообразное, размером с яйцо. И не единственное, трущееся в тесноте о несколько ровно таких же странных шариков. Неприятные чувства утихли, нужно было убрать осколки, но Фил не мог заставить себя наклониться — знал, не разогнется. С каждым днем тяжелеющий живот тянул его вперед и вниз, поясница со спиной болели, уставали от этой постоянной нагрузки. Стало тошно от самого себя, от этого всего. Он уже не просто боялся похода ко врачу и предполагаемой гнетущей правды — выходить на улицу, к нормальным людям, с таким пузом было жутко.

Стояк терся о плотный переполненный живот, нависающий над ним. Фил готов был выть от этого унизительного чувства — из задницы вытекала понемногу какая-то липкая полупрозрачная слизь, внутри все зудело, живот все так же тянул кожу, казался еще тяжелее и больше, будто у какой-то роженицы, изредка заставляя дрожать от внезапных шевелений внутри, начинающихся от каждого лишнего движения, а у него стояло колом, и, что самое обидное, он этого даже не видел, едва дотягиваясь рукой.
— К тебе можно? У тебя было открыто, я подумал, вдруг что-то случилось...— дверь не заперта. Фил неловко потянулся за одеялом, пытаясь спрятать живот руками, прикрыться — бесполезно, он и за одеждой не мог спрятать того, что с ним творилось. Сделать это быстро в нынешнем положении не вышло бы и подавно.
— Н-нет, нельзя! — голос дрожал от волнения, звучал так надрывно и отчаянно, что Фил и сам испугался еще сильнее. Хотелось разрыдатся здесь и сейчас. Он ничего не может сделать. Ему тяжело даже ходить, и с каждым движением, с каждым шагом он отчетливо ощущал, как друг о друга трутся внутри эти странные плотные шарики. Теперь, надавливая на живот, их можно было ощутить отчетливо, и так же четко ощущалось то, как они от давления сдвигаются, напирают где-то внизу, заставляя задницу напрячься. Фил даже думал как-то выдавить их все разом, но не выходило — слишком сложно, даже если растянуть проход. — Не смотри на меня, не смотри! — пытаться что-то сделать было поздно — Ди уже вошел, уже увидел его, жалкого, неповоротливого, возбужденного на измятой простыне, покрытой влажными пятнами этой странной сероватой слизи. Фил всхлипнул. Как на зло, внутри снова началось движение, которое уже можно было заметить даже со стороны — кожа натягивалась то там, то здесь, выпирая чуть сильнее. Он схватился за живот, стиснул зубы, застонал. Из глаз брызнули слезы. За что ему это все? Почему, даже в таком положении, кровь продолжала приливать к члену, делая его еще более твердым?
— Так ты этим боялся меня заразить, когда не пускал? — после недолгого молчания Ди подсел к нему, осторожно касаясь подрагивающего плеча. Фил всхлипывал от каждого шевеления, стискивал зубы, давил на живот, гладил его, пытаясь успокоить то, что там разбушевалось. Из задницы текло еще обильнее, он чувствовал, как сжимается и разжимается влажный проход.
— Помоги мне. Пожалуйста, хоть ты помоги мне... умоляю... — выдавил из себя Фил и, вздрогнув снова, попытался перевернуться на другой бок, заелозил ногами по кровати. Он напоминал себе беспомощного жука, которого дети перевернули на спину, поддерживал живот, чтобы тот не тянул так сильно, и прогибая ноющую поясницу.
— Чем тебе помочь? — ответом Ди послужил лишь протяжный болезненный стон. Фил подтянул к себе подушку, впился в нее зубами, пытаясь сдержаться. — Что нужно сделать?..
— Что нибудь! Я не знаю, я просто не знаю! Достань их! Я так устал от этого! — широкая ладонь Ди легла Филу на живот, осторожно огладила натянутую донельзя кожу. Фил застонал, спрятал лицо в подушке. Дышать все еще было тяжело, он готов был, нет, даже не так, он хотел потерять сознание от этого буйства различных чувств — боль, тяжесть, страх, возбуждение, смущение...
— Тише, тише. Я помогу, только не переживай, — растерянный Ди пытался его успокоить, ласково поглаживая. Когда его губы коснулись живота, чуть поутихший Фил всхлипнул, свел колени, застеснявшись еще сильнее. — Давай я вызову скорую...
— Нет! — Фил снова взвился, напрягся. Ему казалось, что сейчас лучше умереть, чем довериться врачам. и потому он завозился, заизвивался пуще прежнего. — Я не хочу, не хочу!..
— Хорошо, я не буду этого делать. Не переживай, — Фил убрал подушку от лица, заглянул в обеспокоенные глаза Ди, засмотрелся на его нахмурившиеся брови, на поджавшиеся в задумчивости губы. — Давай-ка мы кое-что попробуем.
Ди помог ему встать на четвереньки, подложил под живот подушку, чтобы не было так тяжело, закатал рукава. В этой новой, еще более смущающей позе, с выпяченной задницей и широко расставленными ногами, Фил почему-то почувствовал себя защищенней. Слизь без остановки стекала по его бедрам, осторожные пальцы Ди свободно проскользнули внутрь, размеренно задвигались, растягивая тесный проход. Фил затрепетал, сжался, закусывая губу. Ему стало за себя стыдно.
— Потерпи еще немного... — Ди не видел его лица, видимо, думал, что это он от боли. Фил сдавленно угукнул ему в ответ, поджал пальцы на ногах и посильнее впился руками в простыню. Поясницу ломило, внутри все сходило с ума, бурлило, но это все меркло, стоило раздаться покойному глубокому голосу Ди. Почему-то Фил поймал себя на мысли, что очень хочет почувствовать нечто большее внутри себя. Как задницу будет натягивать, заполнять собой сочный член Ди, как он сам будет задыхаться от этого чувства наполненности, содрогаться каждой клеточкой тела, наблюдать за тем, как трясется от каждого толчка живот...
— Войди в меня, — смущенно выдал Фил, поворачиваясь к застывшему от удивления Ди. — Я думаю, так будет проще. Наверное, это очень глупо...
Ди оперся коленом о кровать, прислонился к спине Фила, поглаживая бока его живота.
— Ты уверен в этом?
— Да... — отнюдь не уверенным голосом согласился Фил. Он с неохотой признал, что ситуация заводила его, что непонятно чем набитое брюхо, его неестественная припухлось и тяжесть лишь подогревают его интерес. Ощущать себя таким громоздким, полным чего-то непонятного, подвижного ему нравилось. — Я такой извращенец, прости, лучше не нужно...
— Мы оба с тобой извращенцы, — Ди вошел в него, грубо, неосторожно, и Фил прогнулся сильнее, охнул. Шарики снова пришли в движение, уплотнились, заставляя живот двигаться по энерции. Раз за разом, каждый толчок, каждое движение... Фил стонал, выл, кричал, хватался за живот, скуля, пытаясь придержать его, пока Ди методично вбивался в него. Что-то внутри оборвалось, Фил закричал еще громче, кончая, сжимаясб. Ди ускорился, внутри все снова заходило ходином, заставляя Фила снова скулить и давить на живот.
— Там что-то...прости...с тобой все хорошо?.. — запыхавшийся Ди смахнул со лба пот, помог Филу перевернуться на спину, поддерживая его.
— Там что-то... там что-то... — смешанная со спермой слизь продолжала вытекать, Фил запрокинул голову, тужась, и внизу все снова напряглось. С каким-то странным хлюпаньем из него выходили эти шарики, невыносимо медленно, по однлму, и живот становился все менее и менее плотным. Они собирались на простыне, скатывались на пол, толкались, стукались друг о друга внутри. Их было, кажется, больше сотни. Минута, вторая, Фил без сил запрокинул голову, тяжело дыша — облегчение захлестнуло его, хотя живот уменьшился только наполовину. Ди, поряженно наблюдавший за этим, погладил его.
— Помоги мне. Я уже не могу... — Фил едва мог пошевелиться. Ди осторожно надавил ему на живот. Снова послышались стоны, чпоканье и хлюпанье, Фил положил свои руки поверх руки Ди, надавливая вместе с ним, срываясь на крик. Они прерывались несколько раз, прежде, чем закончили, и Фил умолял прекратить, отложить все на потом, скулил, говорил зачем-то, что вернет свитер, будто проблема была именно в этом. Он чувствовал себя таким непривычно легким, опустошенным.
— Думаешь, это были последние?
Фил втянул растянутый живот, пощупал руками.
— Не знаю... Это все было во мне. Какой ужас. Что это вообще такое? —обессилевшей рукой потянувшись за одним из шариков. На деле он оказался похож на яйцо, перемазанное той самой полупрозрачной сероватой слизью.
— Не знаю. Как ты вообще умудрился? Вставай... Ээй, вставай. Мы опоздаем, если ты и дальше будешь игнорировать будильник.
Фил встрепенулся, подскочил на кровати, ошарашенно оглядываясь вокруг, и первым делом ощупал живот. Плоский, подтянутый живот. Ди завязывал галстук, стоя у окна.
— Что? А где?..
— Ты вчера напился в хлам. Я едва дотащил тебя домой, а ты еще и домогался до меня. Не то, чтобы я против... — Ди как-то очень загадочно улыбнулся и поправил воротник. — Что тебе такое снилось? Ты что-то постоянно бубнил, просил помочь. И что за свитер такой? Расскажешь?
Фил залился румянцем, натягивая одеяло до самых волос.
— Не расскажу, — отрезал он, пытаясь осознать, был ли это очередной пьяный бред или его собственные извращенные фантазии.

Анон забыл отбетить свой поток мысли и сломал глаза, пока перечитывал то, что написал, потому дополняет сие сообщение отредактированным текстом

▼Скрытый текст⬍

И все же, живот рос. Поначалу это было незаметно и казалось просто очередным наеденным за праздники жирком, но вчера он не влез в любимые брюки — пуговица с трудом зашла в прорезь, застежку ремня и вовсе пришлось сдвинуть на пару дырок дальше от привычной. Диета не помогала — лишь отчетливей становилась округлость, подчеркнутая проявляющейся худобой. Может это опухоль? Киста? Он робко коснулся натягивающейся все больше с каждым днем кожи, надавил, прощупывая. Ничего такого, разве что внутри будто что-то чуть сдвинулось, промялось. Странно. В зеркале, если не приглядываться, почти ничего не изменилось. Фил задрал футболку еще выше, положил ладони на чуть выдающийся животик, огладил его. Он ужасно не любил ходить по врачам, всегда откладывал до последнего, уповая на то, что все пройдет само собой. Так и сейчас — Фил лишь хлопнул себя по некогда плоскому животу напоследок и опустил футболку. К черту эту диету, может ею он и испоганил себе весь режим. В крайнем случае он купит себе эти чудодейственные утягивающие панталоны и будет носить их до тех пор, пока не приведет себя в порядок.

Недавно купленное таки утягивающее белье затрещало на нем, прямо на работе. Свободная доселе рубашка обтянула живот, пуговицы оттопырились, готовые отлететь в любой момент. Фил, сгорая от стыда и какого-то странного острого чувства возбуждения, будто он занимается сейчас чем-то непотребным у всех на виду, сглотнул, сгорбился, положил руку на живот, будто это могло помочь ему скрыть свой позорный вид. Дышать стало тяжелее.
— Тебе холодно что-ли? — Ди, посмеиваясь, хлопнул его по плечу, и Фил напрягся еще сильнее, почти рефлекторно кивая в ответ. Послышался шорох — Ди накинул ему на плечи свой свитер, оставаясь в одной рубашке. — Вернешь потом, мерзляк.
Если бы не Ди, боги, если бы не Ди и его спасительный свитер, Фил сгорел бы от стыда прямо там. А ведь он так и не поблагодарил его. Да, чего уж там, даже не вышел на следующий день на работу, взяв больничный, ведь утром в зеркале живот показался еще больше и круглее. Фил тогда долго разглядывал его, щупал, приподнимал, подхватывая ладонью под низ. Очень странные, противоречивые чувства поднимались в нем из-за этого — страх, удивление, любопытство, и еще что-то такое непонятное, спрятавшееся в самом укромном уголке, извращенное. Поймав себя на мысли о чем-то подобном, Фил вспыхнул, попытался натянуть домашнюю футболку обратно на живот, скрыть его от своих глаз, но та задиралась, едва прикрывая пупок, и слишком сковывала движения. Плюнув на все, Фил стянул ее с себя и продолжил разглядывать отражение, поглаживая матовую округлость.
Ди приходил к нему, но так ни разу и не попал в квартиру, приносил продукты, оставляя их под дверью, хотя Фил даже не просил. И даже не вернул ему свитер. Может это все из-за этого злосчастного свитера, который теперь стал почти единственной вещью, нормально налезающей на Фила?

Фил выпустил любимую чашку из рук, подавился кофе, хватаясь за уже порядком выпирающий живот. Он часто задышал, прислушиваясь к своим ощущениям. Это уже просто невыносимо. Он все еще никак не мог отойти от того, что почувствовал пару мгновений назад — внутри что-то закопошилось, сдвинулось, и внутренности будто заходили ходуном. Он боялся этого, боялся своего тела и того, что было там, внутри. Хотелось вдавить это все обратно, затянуть потуже, будто ничего не было и не будет. Под ладонью, там, по ту сторону кожи, Филу почудилось что-то плотное, шарообразное, размером с яйцо. И не единственное, трущееся в тесноте о несколько ровно таких же странных шариков. Неприятные чувства утихли, нужно было убрать осколки, но Фил не мог заставить себя наклониться — знал, не разогнется. С каждым днем тяжелеющий живот тянул его вперед и вниз, поясница со спиной болели, уставали от этой постоянной нагрузки. Стало тошно от самого себя, от этого всего. Он уже не просто боялся похода ко врачу и предполагаемой гнетущей правды — выходить на улицу, к нормальным людям, с таким пузом было жутко.

Стояк терся о плотный переполненный живот, нависающий над ним. Фил готов был выть от этого унизительного чувства — из задницы вытекала понемногу какая-то липкая полупрозрачная слизь, внутри все зудело, живот все так же тянул кожу, казался еще тяжелее и больше, будто у какой-то роженицы, изредка заставляя дрожать от внезапных шевелений внутри, начинающихся от каждого лишнего движения, а у него стояло колом, и, что самое обидное, он этого даже не видел, едва дотягиваясь рукой.
— К тебе можно? У тебя было открыто, я подумал, вдруг что-то случилось...— дверь не заперта. Фил неловко потянулся за одеялом, пытаясь спрятать живот руками, прикрыться — бесполезно, он и за одеждой не мог спрятать того, что с ним творилось. Сделать это быстро в нынешнем положении не вышло бы и подавно.
— Н-нет, нельзя! — голос дрожал от волнения, звучал так надрывно и отчаянно, что Фил и сам испугался еще сильнее. Хотелось разрыдаться здесь и сейчас. Он ничего не может сделать. Ему тяжело даже ходить, и с каждым движением, с каждым шагом он отчетливо ощущал, как друг о друга трутся внутри эти странные плотные шарики. Теперь, надавливая на живот, их можно было ощутить отчетливо, и так же четко ощущалось то, как они от давления сдвигаются, напирают где-то внизу, заставляя задницу напрячься. Фил даже думал как-то выдавить их все разом, но не выходило — слишком сложно, даже если растянуть проход. — Не смотри на меня, не смотри! — пытаться что-то сделать было поздно — Ди уже вошел, уже увидел его, жалкого, неповоротливого, возбужденного на измятой простыне, покрытой влажными пятнами этой странной сероватой слизи. Фил всхлипнул. Как на зло, внутри снова началось движение, которое уже можно было заметить даже со стороны — кожа натягивалась то там, то здесь, выпирая чуть сильнее. Он схватился за живот, стиснул зубы, застонал. Из глаз брызнули слезы. За что ему это все? Почему, даже в таком положении, кровь продолжала приливать к члену, делая его еще более твердым?
— Так ты этим боялся меня заразить, когда не пускал? — после недолгого молчания Ди подсел к нему, осторожно касаясь подрагивающего плеча. Фил всхлипывал от каждого шевеления, стискивал зубы, давил на живот, гладил его, пытаясь успокоить то, что там разбушевалось. Из задницы текло еще обильнее, он чувствовал, как сжимается и разжимается влажный проход.
— Помоги мне. Пожалуйста, хоть ты помоги мне... умоляю... — выдавил из себя Фил и, вздрогнув снова, попытался перевернуться на другой бок, заелозил ногами по кровати. Он напоминал себе беспомощного жука, которого дети перевернули на спину, поддерживал живот, чтобы тот не тянул так сильно, и прогибая ноющую поясницу.
— Чем тебе помочь? — ответом Ди послужил лишь протяжный болезненный стон. Фил подтянул к себе подушку, впился в нее зубами, пытаясь сдержаться. — Что нужно сделать?..
— Что нибудь! Я не знаю, я просто не знаю! Достань их! Я так устал от этого! — широкая ладонь Ди легла Филу на живот, осторожно огладила натянутую донельзя кожу. Фил застонал, спрятал лицо в подушке. Дышать все еще было тяжело, он готов был, нет, даже не так, он хотел потерять сознание от этого буйства различных чувств — боль, тяжесть, страх, возбуждение, смущение...
— Тише, тише. Я помогу, только не переживай, — растерянный Ди пытался его успокоить, ласково поглаживая. Когда его губы коснулись живота, чуть поутихший Фил всхлипнул, свел колени, застеснявшись еще сильнее. — Давай я вызову скорую...
— Нет! — Фил снова взвился, напрягся. Ему казалось, что сейчас лучше умереть, чем довериться врачам. и потому он завозился, заизвивался пуще прежнего. — Я не хочу, не хочу!..
— Хорошо, я не буду этого делать. Не переживай, — Фил убрал подушку от лица, заглянул в обеспокоенные глаза Ди, засмотрелся на его нахмурившиеся брови, на поджавшиеся в задумчивости губы. — Давай-ка мы кое-что попробуем.
Ди помог ему встать на четвереньки, подложил под живот подушку, чтобы не было так тяжело, закатал рукава. В этой новой, еще более смущающей позе, с выпяченной задницей и широко расставленными ногами, Фил почему-то почувствовал себя защищенней. Слизь без остановки стекала по его бедрам, осторожные пальцы Ди свободно проскользнули внутрь, размеренно задвигались, растягивая тесный проход. Фил затрепетал, сжался, закусывая губу. Ему стало за себя стыдно.
— Потерпи еще немного... — Ди не видел его лица, видимо, думал, что это он от боли. Фил сдавленно угукнул ему в ответ, поджал пальцы на ногах и посильнее впился руками в простыню. Поясницу ломило, внутри все сходило с ума, бурлило, но это все меркло, стоило раздаться покойному глубокому голосу Ди. Почему-то Фил поймал себя на мысли, что очень хочет почувствовать нечто большее внутри себя. Как задницу будет натягивать, заполнять собой сочный член Ди, как он сам будет задыхаться от этого чувства наполненности, содрогаться каждой клеточкой тела, наблюдать за тем, как трясется от каждого толчка живот...
— Войди в меня, — смущенно выдал Фил, поворачиваясь к застывшему от удивления Ди. — Я думаю, так будет проще. Наверное, это очень глупо...
Ди оперся коленом о кровать, прислонился к спине Фила, поглаживая бока его живота.
— Ты уверен в этом?
— Да... — отнюдь не уверенным голосом согласился Фил. Он с неохотой признал, что ситуация заводила его, что непонятно чем набитое брюхо, его неестественная припухлость и тяжесть лишь подогревают его интерес. Ощущать себя таким громоздким, полным чего-то непонятного, подвижного ему нравилось. — Я такой извращенец, прости, лучше не нужно...
— Мы оба с тобой извращенцы, — Ди вошел в него, грубо, неосторожно, и Фил прогнулся сильнее, охнул. Шарики снова пришли в движение, уплотнились, заставляя живот двигаться по инерции. Раз за разом, каждый толчок, каждое движение... Фил стонал, выл, кричал, хватался за живот, скуля, пытаясь придержать его, пока Ди методично вбивался в него. Что-то внутри оборвалось, Фил закричал еще громче, кончая, сжимаясь. Ди ускорился, внутри все снова заходило ходуном, заставляя Фила снова скулить и давить на живот.
— Там что-то...прости...с тобой все хорошо?.. — запыхавшийся Ди смахнул со лба пот, помог Филу перевернуться на спину, поддерживая его.
— Там что-то... там что-то... — смешанная со спермой слизь продолжала вытекать, Фил запрокинул голову, тужась, и внизу все снова напряглось. С каким-то странным хлюпаньем из него выходили эти шарики, невыносимо медленно, по одному, и живот становился все менее и менее плотным. Они собирались на простыне, скатывались на пол, толкались, стукались друг о друга внутри. Их было, кажется, больше сотни. Минута, вторая, Фил без сил запрокинул голову, тяжело дыша — облегчение захлестнуло его, хотя живот уменьшился только наполовину. Ди, пораженно наблюдавший за этим, погладил его.
— Помоги мне. Я уже не могу... — Фил едва мог пошевелиться. Ди осторожно надавил ему на живот. Снова послышались стоны, чпоканье и хлюпанье, Фил положил свои руки поверх руки Ди, надавливая вместе с ним, срываясь на крик. Они прерывались несколько раз, прежде, чем закончили, и Фил умолял прекратить, отложить все на потом, скулил, говорил зачем-то, что вернет свитер, будто проблема была именно в этом. Он чувствовал себя таким непривычно легким, опустошенным.
— Думаешь, это были последние?
Фил втянул растянутый живот, пощупал руками.
— Не знаю... Это все было во мне. Какой ужас. Что это вообще такое? —Фил обессилевшей рукой потянулся за одним из шариков. На деле он оказался похож на яйцо, перемазанное той самой полупрозрачной сероватой слизью.
— Не знаю. Как ты вообще умудрился? Вставай... Ээй, вставай. Мы опоздаем, если ты и дальше будешь игнорировать будильник.
Фил встрепенулся, подскочил на кровати, ошарашенно оглядываясь вокруг, и первым делом ощупал живот. Плоский, подтянутый живот. Ди завязывал галстук, стоя у окна.
— Что? А где?..
— Ты вчера напился в хлам. Я едва дотащил тебя домой, а ты еще и домогался до меня. Не то, чтобы я против... — Ди как-то очень загадочно улыбнулся и поправил воротник. — Что тебе такое снилось? Ты что-то постоянно бубнил, просил помочь. И что за свитер такой? Расскажешь?
Фил залился румянцем, натягивая одеяло до самых волос.
— Не расскажу, — отрезал он, пытаясь осознать, был ли это очередной пьяный бред или его собственные извращенные фантазии.

Анон

Re: Стаффинга, белли-кинка, ворарефилии, раздувания и фэтфетиша тред

Анон забыл отбетить свой поток мысли и сломал глаза, пока перечитывал то, что написал, потому дополняет сие сообщение отредактированным текстом

яйца не моя тема, но подрочил
вот бы еще предысторию поразвернутее этим двоим...

Отредактировано (2022-03-20 17:25:28)

Анон

Re: Стаффинга, белли-кинка, ворарефилии, раздувания и фэтфетиша тред

https://t.me/+lB7FBZ_R0PliNmZi
Чат по теме, присоединяйтесь

Анон

Re: Стаффинга, белли-кинка, ворарефилии, раздувания и фэтфетиша тред

там бойко или так как и здесь?

Анон

Re: Стаффинга, белли-кинка, ворарефилии, раздувания и фэтфетиша тред

Чат по теме, присоединяйтесь

с реального, зарегеного на паспорт телефона? 
не, пасиб