№460 Накрути лайки в Фикбуке и получи баннер в подарок

Постигая тлен · 2017-07-20 09:59:10

▼Коротко о происходящем⬍

С лета 2017 по февраль 2018 года на Фикбуке по обвинению в накрутках было наказано шесть авторов-топовиков. Им обнулили профили (либо только лайки, либо лайки+подписота). В числе потерпевших оказался автор с ником Villano (о себе автор говорит, что он красивый мужчина из Москвы, бизнесмен, гей, ездящего на инфинити) Ему обнулили и подписчиков, и лайки, это произошло 31 декабря 2017 года.

Уже на 1 января пользователи ФБ стали массово получать душещипательные письма о несправедливости админки, обидевшей хорошего человека. Villano с хомками проявили нехилые коммуникативные навыки, раструбив о сложившейся ситуации по всем возможным пабликам и упросив некоторых топовиков поддержать пострадавшего автора. Ситуацию раскачивали весь январь, писали в админку, звонили в колокола и Сан-Франциско.

Истерия усилилась после обнуления еще одного автора - Тая Вэрдена (ему обнулили только лайки).

9 февраля админка вывешивает в своей группе публичные извинения перед Villano и Таем Вэрденом: https://vk.com/wall-40867140_667660
В извинениях админка продолжает утверждать, что накрутки имели место, однако кается, что не учла тот факт, что автора могли подставить по следующей схеме: хейтеры накрутили подписчиков (лайки) и стуканули на автора в админку. И, якобы, это и произошло с этими двумя товарищами. К моменту извинений у Villano уже 3000 пч. В качестве компенсации админка предлагает вывесить рекламный баннер пострадавшим авторам.

Между тем, несколько человек, живо интересующиеся происходящим, независимо друг от друга, просятся в закрытую группу Villano, где в один прекрасный день и обнаруживают переписку между почитателями таланта Villano (в комментариях) сомнительного содержания. Из которой выясняется, что, как минимум, вилановские хомки всем составом пашут на какую-то биржу, а как максимум, попросту крутят своего "мессира". И, соответственно, никто никого не подставлял.

Между тем админка вешает баннер как извинение Виллано.

Ссылки:
Скрины из группы Виллано: https://holywarsoo.net/viewtopic.php?pi … 2#p2994352
Коротенький набег на холиварку: https://holywarsoo.net/viewtopic.php?pi … 6#p2995506
Первые стихи: https://holywarsoo.net/viewtopic.php?id=2006&p=139

▼Чтения⬍

▼Творчество анонов⬍

Как здесь общаться: шпаргалка для новичков во избежание бана.
В треде действуют особые правила, будьте внимательны!

▼Особые правила треда, прочти, если ты здесь впервые⬍

Анон · 2018-04-09 10:10:22

Анон пишет:

Говночтец это читать отказывается. Чтец-краб, тебе просто низкий поклон.

Говночтец, зайди к вилке, ткни в первый попавшийся миник и читай. У нее не ошибешься. А Лена... Ее читать не каждому дано :troll:

Анон · 2018-04-09 10:11:22

Анон пишет:
Говночтец это читать отказывается. Чтец-краб, тебе просто низкий поклон.
Говночтец, зайди к вилке, ткни в первый попавшийся миник и читай. У нее не ошибешься. А Лена... Ее читать не каждому дано

это не для средних умов :lol:

Анон · 2018-04-09 10:13:10

Лена блин, это пипец!!! Нахера ты вообще сюда лезла?
не выдавай желаемое за действительное.
ссылку кинул я.
Акимова угомонись!

ну и махай акимовой, мне не холодно, не жарко

Анон · 2018-04-09 10:13:47

не выдавай желаемое за действительное.
ссылку кинул я.
Акимова угомонись!
ну и махай акимовой, мне не холодно, не жарко

Лена ты только не плачь

Анон · 2018-04-09 10:14:31

не выдавай желаемое за действительное.
ссылку кинул я.
Акимова угомонись!
ну и махай акимовой, мне не холодно, не жарко

НИ холодно, НИ жарко :facepalm:

Анон · 2018-04-09 10:15:04

Акимова угомонись!
ну и махай акимовой, мне не холодно, не жарко
Лена ты только не плачь

:chearleader:

Анон · 2018-04-09 10:15:42

Акимова угомонись!
ну и махай акимовой, мне не холодно, не жарко
НИ холодно, НИ жарко

:lol:

Анон · 2018-04-09 10:15:43

Акимова угомонись!
ну и махай акимовой, мне не холодно, не жарко
НИ холодно, НИ жарко

согласен, сорри

Анон · 2018-04-09 10:35:59

Анон пишет:

Аноны, просто скажите, на хрена вам чтения этой херни школьниц в пубертате?

Мне тоже интересно.
Чтец, ты лапочка!

Чтец-краб, крепись, ты проделал титаническую работу! :iloveyou:

Анон · 2018-04-09 10:39:49

Анон пишет:
Аноны, просто скажите, на хрена вам чтения этой херни школьниц в пубертате?
Мне тоже интересно.
Чтец, ты лапочка!
Чтец-краб, крепись, ты проделал титаническую работу!

Может всё таки старки почитаем?

Анон · 2018-04-09 10:41:31

Анон пишет:
Аноны, просто скажите, на хрена вам чтения этой херни школьниц в пубертате?
Мне тоже интересно.
Чтец, ты лапочка!
Чтец-краб, крепись, ты проделал титаническую работу!

Чтец - краб морально пострадал больше всех!!

Анон · 2018-04-09 10:42:52

И Говночтец продолжает чтения работой автора Это Хорошо "Непристойное предложение". Под предложением, конечно же, подразумевается трах, повезёт если не с жеребцом, хотя этим уже не удивишь бывалых чтецов данного треда.

▼Скрытый текст⬍

И читателя привычным движением бросают сразу в гущу событий.

— Я хочу толстый хуй в жопу, — с мрачной убежденностью поведал Петька и нахохлился, зажав свои широченные ладони между мускулистых ляжек.

Действительно, почему бы и нет? Хороший зачин для бессюжетного порева, оригинальный и не заезженный сто раз другими авторами. Читатели сразу понимают, что их будет ждать дальше.

— Что… ты хочешь? — переспросил Лёка и, почувствовав слабость в ногах, подвинулся к табуреточке, возле которой удачно оказался, и бочком примостился на нее.

Открытым текстом несчастный Петька озвучил свои самые потаённые желания и оказался не услышан.

Если бы дело было пятничным вечером и они с Петькой были бы, к примеру, изрядно поддатыми, Лёка бы поржал над шуткой друга и все. Но это был понедельник и довольно раннее утро.
— Ебанулся, что ли? — уточнил Лёка и склонился вперед, заглядывая в опущенное Петькино лицо.
— Если бы, — выдохнул тот и вдруг встал, разводя руками так, словно предлагал Лёке взглянуть на себя. — И куда мне с такими вот желаниями?

В омегаверс, к ликанам Вареника. Выставить за периметр задницу и ждать.

Лёка адрес знал, но поскольку он был занесен в разряд секретных уже очень давно, промолчал, рассматривая унылого приятеля. Петр Конев был, мягко говоря, брутален… Да что там! Это был настоящий человек-гора, жеребец, блядь, производитель! Конь — одно слово. Ручищи в обхвате, как ноги у Лёки, ножищи, как его тощее тельце, плечищи такие, что бочком в дверь проходить приходилось. Ну и физиономия… соответствующая. Здоровенный горбатый нос, челюсть, как рисуют в мультиках про супер-семейку или всяких там суперменов с бэтменами. И глазки… Добрые растерянные глазки, смотреть в которые Лёка не мог вообще.

Говночтец понял, что жеребцы это потаённые желания автора нетленки, иногда отпускает, но потом снова всё возвращается обратно и героем становится если не жеребец инопланетный, то мужик с членом как у коня. За кинки Говночтец осуждать права не имеет, но разнообразие же должно быть?

Я в субботу всю ночь проторчал в гей-клубе. Думал — познакомлюсь с кем-нибудь, кто бы меня… Но лезли ко мне только такие вот, как ты, Лёка. Шелупонь на тонких ножках, которых самих надо валить и трахать, а не наоборот.

Что тут у нас? Петьку будет ждать чудесное открытие!

При иных обстоятельствах на «тонкие ножки» Лёка — в миру Олег Ланской — смертельно обиделся бы, но теперь куда больнее зацепило другое: так вот где, оказывается, шлялся Петька. А он-то извелся, гадая, куда этот дурак здоровенный делся?
— Ты ебанулся, — уже не спрашивая, а утверждая, сказал Лёка и тоже встал.
С Коневым он был знаком уже сто лет. А точнее девять месяцев, которые для Лёки по некоторым причинам растянулись на годы. Познакомились они при странных и даже трагических обстоятельствах. Лёку вышибли с работы за нетрадиционную ориентацию. Терять ему было нечего, и он устроил в кабинете начальника отвратный скандал. На его погашение и был вызван Конев, трудившийся у бывшего теперь Лёкиного шефа водителем, а попутно и охранником. Лёка, который вместе с работой и зарплатой терял еще и койку в общежитии, плевался обличительно-гневным ядом и, выпячивая подбородок, так и норовил устроить драку.
Конев скрутил его и отконвоировал к выходу из здания… А после расспросил подробнее и… достал из кармана связку ключей от своей квартиры. С тех пор вдвоем они и жили. Ланской — голубой, как елки у Кремля, и Конев — гетеросексуал без страха и упрека.

Краткое введение в историю знакомства персонажей и их отношения на момент происходящего.

По крайней мере, до сегодняшнего утра Лёка о Петьке думал именно так, а потому и был задвинут подальше на задворки сознания тот самый адресок, по которому другу и следовало обращаться в том случае, если бы рыбы заговорили, дерьмо запахло розами, а Земля налетела на небесную ось задом и стала бы мега-чупа-чупсом. Дааа… Лёка Ланской был человеком решительным и даже в какой-то степени отважным, а потому отчетливо понял — обстоятельства самым недвусмысленным образом складываются так, что пора задвинутый некогда адресок извлекать. И извлек с самым мрачным видом.
— Такой подойдет?
— Бляяя… — одними губами сартикулировал потрясенный до глубины души Петька и попятился.
Лёка в ответ только шмыгнул носом, чувствуя, как его выпущенный на свободу «дружок» поднимает голову в надежде на продолжение и в ответ на оказанное ему внимание, понятно, становясь при этом еще здоровее.
— Так подойдет или нет?!
— Так ты…

Так ты конь-инопланетянин?

— Что я?
— Ты же жопошник…
— Сам ты жопошник!
— Я… Ну да. Только… Только я думал, ты такой мелкий и… ну… снизу, девочкой, стало быть, любишь быть. Вот я и не…
Конев сглотнул и замолчал, а вид у него сделался и вовсе печальный. Как у котика в углу. Такая картинка когда-то висела у маленького Лёки над кроватью, и, глядя на нее, плакали и взрослые, и дети.

Говночтец не понимает, зачем при описании использовать все эти уменьшительно-ласкательные котики, табуреточки, ладошечки. Котики снова символизируют уют и тягу к семейному очагу двух одиноких сердец?

Лёка и сам сейчас был готов разрыдаться. И совсем не над судьбой нарисованного котенка, а над своей собственной, совсем не выдуманной, а самой что ни на есть настоящей. Ну да! Ничего нового! Все так думают. Все, ёб ты блядь, думают, что раз мелкий, то нижний, а Лёка страдай! Нет, оказаться снизу да с хорошим человеком он тоже мог и иногда даже хотел, но все же предпочитал активную жизненную позицию. Во всем. Что ж поделать, если мать природа надругалась над Лёкой самым подлым образом, снабдив его характером здоровенного бугая вроде Петьки, но при этом телосложением трепетной лани — той самой, что с конем совместно не запрячь*. Нет, все понятно: и Наполеон, и Сталин тоже были шибздриками, но им-то хоть с половой ориентацией повезло. Не то что Лёке…

Где-то Говночтец это уже читал, хилый верхний и мощный нижний, но Говночтецу это показалось, скорее всего.

В гейской среде при всей ее нетрадиционности, как ни странно, присутствовала куча стереотипов. Мелкий — значит нижний. Здоровенный — значит альфа-самец, ёбарь и этот… как его… ну… Ладно, хрен с ним, все эти названия пусть помнят долбанутые на порно-анимешках девочки. Он, Лёка, человек серьезный и из возраста мультиков давно вышел.

Где автор набрался стереотипов, которые любовно привил своему герою?

А вот куда пришел — непонятно. Ни стабильной работы, ни квартиры, ни даже человека, которого можно было бы назвать близким… А все потому, что все те, кто велся на Лёкину неземную красу, желали его видеть именно что снизу. Поначалу Лёка сразу честно обозначал свои желания, и отношения заканчивались, не успев начаться. Потом он стал хитрее и сначала подставлялся сам, чтобы потом, может быть, получить возможность трахнуть своего партнера… И отношения просто стали заканчиваться позднее. Но результат все равно был, сука, тем же. Разница между вариантом номер один и вариантом номер два была лишь в том, что в первом случае Лёка ходил брошенным, но хоть не ёбаным понапрасну.

Душевные рефлексии героя сводятся к тому, что у него огромный член, и именно поэтому никто ему давать в зад не желает. Но, внимание! Сейчас Олежечку будет ждать семейное счастье с обладателем мощного зада, и который этот зад готов подставить омежке хилому Лёке.

А вот куда пришел — непонятно. Ни стабильной работы, ни квартиры, ни даже человека, которого можно было бы назвать близким… А все потому, что все те, кто велся на Лёкину неземную красу, желали его видеть именно что снизу. Поначалу Лёка сразу честно обозначал свои желания, и отношения заканчивались, не успев начаться. Потом он стал хитрее и сначала подставлялся сам, чтобы потом, может быть, получить возможность трахнуть своего партнера… И отношения просто стали заканчиваться позднее. Но результат все равно был, сука, тем же. Разница между вариантом номер один и вариантом номер два была лишь в том, что в первом случае Лёка ходил брошенным, но хоть не ёбаным понапрасну.

Идиотами должны чувствовать себя читатели, которые читают нетленку, собственно, как и Говночтец сейчас, который в очередной раз не понял, почему это дерьмо нуждается в чтениях.

Водворить бедный, вконец измаявшийся в ожидании наступления лучших времен член обратно в штаны оказалось делом непростым. Во-первых, потому что этот гад стоял так, что аж блестел натянутой шкуркой, а во-вторых, потому что Петька вдруг шагнул ближе и начал отпихивать Лёкины руки от его же естества.
— Постой, погоди… Дай хоть подержать, что ли. Мать моя женщина… И кто бы подумал, что у тебя… Какая красотааа…

:facepalm:

Лёка скривился и даже нос отворотил. Свой член он терпеть не мог. И категорически не понимал мужиков, которые перлись оттого, что у них в штанах изобильно. Какая в этом их особая заслуга? Никакой. Отросло-то все само! От природы, а не от их крутости или великого ума!Да и потом с таким вот хозяйством в двадцать с гаком сантиметров в длину и в восемь толщиной даже те редкие парни, которые были, в общем, не против подставить своему мелкому партнеру зад, с Лёкой проделывать что-то подобное отказывались категорически. За здоровье свое, суки бздливые, опасались. И даже слушать не хотели Лёкины повизгивания о том, что он осторожненько и нежненько…

Очередной приступ коноебли купировать вовремя не смогли и автора снова понесло.

Здоровенная Петькина ладонь, которая обхватила Лёкино хозяйство, выглядела на нем, следовало признать, исключительно органично. Не то что мелкие лапки самого хозяина этого мега-члена. Впрочем, счастье кончилось слишком быстро. Петьке понадобилось лишь дважды двинуть шкурку по Лёкиному стояку, и тот кончил, самым позорным образом забрызгав стоявшему напротив Петьке пальцы и, кажется, даже штаны.
— Твою мать, — выдохнул Лёка и вновь опустился, почти рухнул на удачно стоявшую прямо позади табуретку. — Твою мать, Конев, ну ты, блядь, ну ты…

Да и фамилия у героя подходящая. Конев. Говночтецу бы ещё с самого начала насторожиться, но расслабился, не увидев мифических персонажей в описании.

— Погоди причитать. Лучше скажи: ты что ж, Лёка, и правда не против, чтобы я… чтобы мы… чтобы ты меня…
— А еще мне — не причитай! Чья бы корова мычала! Дубина стоеросовая! Кретин здоровенный! Да я уже несколько месяцев только о том и мечтаю, чтобы как-то так исхитриться, что-то такое придумать, чтобы на тебя влезть, а ты, сука-блядь, в гей-клуб поперся шалав клеить!
Петька, присевший перед Лёкой на корточки, по-прежнему смотрел на него — мелкого, нахохленного и задиристого — с огромным недоверием. В его глазах читался прежний вопрос. Лёка возвел глаза к давно не беленому потолку и вздохнул еще более тяжко:
— Да! Хочу! Ну такой вот я извращенец: люблю трахать здоровенных амбалов вроде тебя. Любил, точнее…
— А… А теперь что, разлюбил?
— А теперь тебя, идиотину, полюбил, и все остальные для меня кончились разом, как в унитаз смыло.

―А если это любовь, Надя? ―Кака любовь?! ―Така любовь! Вот о чём должны вы были сначала подумать, Наденька!(с)

Петька глянул и округлил глаза — неожиданно монументальное естество мелкого и тощего Лёки снова бодро глядело вперед и вверх наглой малиновой головкой. Петька не удержался и, склонившись, осторожно ее лизнул — в самый кончик. Было солоно и очень странно. Лёка наверху что-то проскулил сквозь зубы — томное и одновременно нетерпеливо-злое. Петька, не имея возможности оторвать взгляд от предмета своих мечтаний — от здоровенного, красного и охочего до гомоебли члена — даже прижмурился счастливо и вновь потянулся губами к Лёкиному естеству…

Малиновый? Красный? Автор вообще хоть раз живой член видел или ориентируется только по образцам на сайте секс-шопа?

И тут старенькие кухонные ходики с нарисованной на циферблате березкой пробили восемь утра. Петька вздрогнул, подхватился и заметался по кухне, словно дохлая панночка из гоголевского «Вия», услышавшая первый крик петуха.
— Работа! Работа, чтоб ее!
Минута, и Лёка увидел лишь широченную спину Конева уже в дверях…
Пришлось снова идти в ванную. Правда, теперь даже напрягать фантазию и что-то особо представлять не пришлось, достаточно было вспомнить робкое прикосновение Петькиных губ, чтобы обкончаться так бурно, что на мгновение даже в глазах потемнело.

Говночтец оторопел в прямом смысле. Один мужик бросает второго мужика которому делал минет посреди процесса и сваливает?

Возвращения Петьки с работы Лёка ждал с замиранием сердца. А вдруг за это время он пришел в себя и одумался? Вдруг переступит порог и велит Лёке убираться вон со своей «пидорасней» и всеми его малопристойными радужными мечтами? В то, что Петька явится и просто предложит продолжить начатое, битый жизнью Лёка просто не верил.
Однако Конев, ворвавшись в дом ураганом, первым делом, прямо в прихожей стащил с Лёки его свободные тренировочные штаны вместе с трусами. Член у Лёки тут же встал, видно, расценив сей жест как приглашение лично для себя, и Петька, засмеявшись счастливо, незамедлительно бахнулся перед ним на колени и приник к своей голубой мечте губами.
Сначала Лёка сдерживал себя, но потом страсть заволокла разум, словно темные тучи небо. Обрел себя он уже только в собственной спальне. Причем в самый момент обретения Лёка обнаружил, что его тощие жилистые руки сдирают с Петьки строгие костюмные брюки, а костлявое колено (уже голое!) при этом прижимает его к непонятно когда разложенному дивану так, чтобы точно не убежал.

Говночтеца ждёт NC - 17, Говночтец превозмогает, уже зная, что автор мастер эротических описаний.

Мне бы в душ, — заныл Конев и осторожно, чтобы, не дай бог, не повредить, пихнул от себя Лёку.
— На фига? — поразился тот и наконец-то сумел заголить своего пока еще только будущего любовника.
Как хорош! Мечта! Здоровенный, мускулистый, волосатый весь… И член какой славный, крепенький…
— Мне бы помыться и… и… это… клизму…
Лёка даже зарычал от злости и нетерпения.
— Какая, на хрен, клизма?! Я сейчас умру от разрыва хуя, а ты — клизма! Или… — Лёка притормозил и даже потряс головой, чтобы вернуть свое сознание, стремительно выкипающее, как молоко из кастрюльки, назад, в костяной котелок. — Или ты… раздумал? Я… Я пойму…
— Я не раздумал! Я только клизму…
— В жопу клизму! — выкрикнул Лёка… и засмеялся. — В смысле, как раз не надо клизму в жопу. Давай мы уже вместо клизмы мой хуй тебе в жопу и… И чтобы поглубже. Ты как, Конев, готов?
— Да, — ответил Петька.
Но вид у него при этом был такой испуганный, что Лёка решил уточнить:
— А… Ты когда-нибудь до?..
— Нет, — проскулил Петька и даже зажмурился от смущения.
— Черт.

:facepalm: Автору уже советовали изучить хотя бы теории анальный секс. Хотя бы в теории.

Лёка сел на пятки и осмотрел предстоящее поле деятельности. Нет, он за Петькой подглядывал и раньше, а потому прекрасно знал все его большое тело, начиная от перевитых мышцами здоровенных рук и заканчивая сильно волосатыми мускулистыми ногами. Брутал, мачо, альфа — а туда же, член в жопу… Лёка вздохнул сладко и по-хозяйски придирчиво осмотрел Петьку еще раз, теперь с трепетом в члене и в поджавшихся яичках задерживая внимание на деталях: нежная складочка в паху между ногой и мошонкой, темно-коричневая родинка рядом со впалым пупком, такие же темные и абсолютно порочные припухшие соски, которые манили из гущи коротких, но довольно густых волос на груди.
Лёка запустил пальцы в эту шерсть и, сатанея от желания и восторга, принялся вылизывать, сосать и даже кусать Петькины соски. Тот в ответ толкнулся бедрами так, что чуть не скинул невесомого и хрупкого рядом с ним Лёку с себя, а заодно и с дивана. Чтобы удержаться, тот ухватился за Петькин член, сжал его, тиская и гладя, а после сместился на его яйца — крупные и куда более темные по сравнению с кожей бедра рядом. Они были тяжелыми, горячими, нежными и перекатывались под пальцами, словно китайские шары для медитаций. Вот только Лёка медитировать совсем не собирался. Какие, на хрен, медитации, если сперма того гляди из ушей брызнет?! Выпустив Петькины яйца, он просунул ему руку между ног глубже и наконец-то ощупал заветное отверстие — плотно сжатое от страха, сухое и неприступное.

Говночтец просто сообщает автору что мужские яйца на шары для медитации на ощупь не похожи. Ни разу.

— Расслабься, медвежоночек, — решительно скомандовал Лёка и, вытащив руку, свесился с дивана в поисках припрятанного тюбика со смазкой. — Поворачивайся на живот и оттопырь попочку. Займемся разработкой твоих тылов.
Петька запунцовел, но тут же послушался, с видимым облегчением спрятав лицо в сгибе локтя. Лёка предвкушающе улыбнулся и раздвинул ладонями волосатые Петькины ягодицы — крепкие и приятно тугие. Розочка ануса была прелестной — аккуратно сомкнутой, а по цвету нежно-коричневой, как нос у любимого Лёкиного медведя, которого ему в далеком уже детстве подарила бабушка. Маленький Лёка любил своего Потапыча до беспамятства и на ночь, укладывая с собой рядом под одеяло, неизменно целовал в нос. Поцеловал и теперь. Но не медведя, а Петьку, и не в нос, а вовсе даже наоборот. Тот шарахнулся, но Лёка не обратил на это никакого внимания. Он был занят тем, что выдавливал себе на пальцы изрядную порцию прозрачного геля.
— Холодный, — заскулил Петька, и Лёка решительно шлепнул его по левому полупопью.
— Не крутись. Как тебя ебать, если ты все время крутишься? Или раздумал?

А это точно трах двух мужиков?

Петька замер, кажется, даже дышать перестал, и Лёка коварно улыбнулся у него за спиной. Следующие минут двадцать он посвятил тому, чтобы максимально растянуть и разработать доставшийся ему каким-то чудом девственный зад Конева. Петька поначалу тихо поскуливал, и член у него совсем опал. Но Лёка не зря считал себя любовником опытным. Он действовал осторожно, не забывал постоянно добавлять новые порции геля, попутно ласкал свободной рукой то яички, то член Петьки, и вскоре тот вновь приободрился и встал крепким толстеньким столбиком.
Однако первое движение Лёки внутрь Петькиного тела вызвало у того предсказуемые протесты. Конев взбрыкнул, шарахнулся вперед, крепко стукнулся головой о стену, возле которой стоял диван, и тихо взвыл:
— Вытащи его, вытащи, Лёка. Больно же.
Лёка замер, прекрасно зная, что как раз этого делать нельзя, если они хотят продолжить.
— Петюнечка, медвежоночек мой, потерпи. Пару минут, и острая боль пройдет, ты привыкнешь.
— Нет, нет… — заскулил еще жалобнее Петька и попытался выползти из-под Лёки.
И Лёка… отступил. А что было делать? Не насиловать же любовь всей своей жизни! Долбаный хуй! Надо сделать операцию! Увеличивают же другие себе член, а он сделает такую же операцию, но наоборот — чтобы уменьшить… В глазах было темно — и не мудрено, потому как вся кровь давно отлила вниз, к этой здоровенной дубине между ног, которую кто-то по ошибке придумал называть мужским половым органом. Сердце бухало где-то в самом центре груди, отдаваясь в животе и в голове. Дышать получалось только открытым ртом. Лёка отсел от Петьки подальше, спустил ноги на пол и согнулся вперед, опуская голову между раздвинутых коленей, чтобы банальным образом не свалиться в обморок.
Петька молча встал и ушел в ванную, где вскоре зашумела вода.

Говночтец конечно же даст совет автору, если пару раз в самый разгар страстей обрывать действие, то на третий раз читателя одолеет зевота. Хотя и на второй уже тоже.

Вода в ванной течь перестала. Хлопнула дверь, Петька тяжело протопал куда-то в сторону выхода из квартиры. Неужели?.. Нет, пошумел чем-то и возвращается. И что теперь? Лёка выпрямился и потянул на себя простыню, чтобы еще больше не смущать своего несостоявшегося любовника собственными габаритами. Но тот имел вид более чем решительный.
— На.
— Что это?
— А то не видишь? Веревка бельевая. Крепкая, сука. Фиг порвешь.
— На хуй мне веревка? Повеситься? Или привязаться к батарее? Так я на тебя кидаться не собираюсь. Да и если с собой не совладаю и все же кинусь, тебе силенок со мной справиться и без веревки хватит.
— В этом-то вся суть, Лёка! В том, что я тебя сильнее, но при этом трусливее. А потому ты меня сейчас свяжешь, а после все-таки трахнешь.

Мастер класс о том, как показать всем читателям что герои дебилы, оба, причём без вариантов.

— На. Вяжи к ножкам дивана. За руки и за ноги. Так вернее будет.
— Ты с ума сошел? Да?
— Нет. Вяжи давай и не умничай. А то у самого торчит до носу, а он демагогией тут занимается и поисками смысла бытия.
Ну… Лёка и привязал. А что? Петька ведь сам этого хотел…
Когда Лёка закончил закреплять последнюю Петькину конечность и устроился на коленях между его широко разведенных бедер, вид у того сделался до крайности перепуганным. Лёка хмыкнул, поцеловал своего «трепетного коня» крепко, сминая пальцами круглые и твердые мышцы на широкой груди, а после честно предложил на этом все и закончить. Но Петька в своем желании заполучить здоровенный член в жопу был так же непреклонен, как двадцать шесть бакинских комиссаров перед лицом идеологического врага.
— Трахни меня уже, и все тут, а? Ну пожалуйста, Лёкачка.

Сравнения заставили Говночтеца превозмочь, Говночтец надеется что последний раз на сегодня.

И «Лёкачка» трахнул. Сначала шло туго. Петька — дурак здоровенный! — от страха зажимался так, что Лёка в нем скулил и умолял не убивать, а пожалеть Христа ради. Через пять минут этой борьбы за каждый миллиметр, Лёка наконец-то вошел полностью. К этому моменту Конев, от пота мокрый как мышь, уже немного к его габаритам пообвык. Хотя собственный Петькин член за это время снова стал совсем вялым и тяжело болтался туда-сюда по животу при каждом толчке Лёки.
— Тебе совсем-совсем не нравится? — пропыхтел тот, стараясь изо всех сил.
— Нет. И что я был за дурак, когда просил?.. Хотя… Ох! Охххх…
Лёка, который в этот самый момент наконец-то нашел нужный угол, улыбнулся победно.
— И теперь не нравится?
— Мрпххх, — ответил Петька, закатывая глаза и приподнимая бедра навстречу Лёкиному мега-члену.
К утру, когда оба вконец обессилели, зад Петьки уже принимал в себя Лёкино немалое достоинство более или менее свободно. Но делать это отказывался — перетрудился. В результате ситуация стала совсем уж нетрадиционной: верхи могли, низы хотели, но… как раз-таки абсолютно не могли.*** Так что Лёке оставалось только с наслаждением любоваться плодом трудов своих — натруженной красной розочкой между половинками крепких ягодиц своего любовника.

Де Сад писал обычный трах лучше, затейливо и с фантазией. Здесь же ни затеи, ни фантазии, ни даже подрочить на пвпульку.

Ее постоянно хотелось щупать, запускать в горячее скользкое нутро пальцы… А после подвигать ими, оглаживая стеночки. Конев, давно пущенный пастись свободно, уже без привязи, позволял своему мелкому, но неутомимому любовнику все и, блаженно улыбаясь, подставлялся под столь интимную ласку. А тот только восторженно вздыхал, любуясь поразительно нежным изгибом мускулистой спины и славными ямочками над крепкими Петькиными ягодицами.
— И все-таки я дурак, — Конев вздохнул и прогнулся еще немного навстречу ласке. — И чего я раньше не сделал тебе свое непристойное предложение?
— Раньше — это когда? — Лёка так и замер с пальцами у Петьки в заду.
— Сразу. Как только узнал, что ты… ну… такой же, как я. А то смотрел все издалека, а ты с девицами шуры-муры…
— Ты? На меня? Смотрел?
— Ну не ты ж на меня! Ты-то всё в какие-то другие стороны взоры свои обращать изволил. Я уж и надеяться перестал.
— Ты? Надеяться?

Только не рефлексии, пожалуйста! Только не они! :facepalm:

Ну да… Заладил тоже со своими вопросами…
— Но как я мог догадаться-то об этих твоих надеждах? Как мог понять, что ты… Что я…
— Тупой, да? Я что, по-твоему, всем подряд ключи от своей квартиры даю? Каждому с собой жить предлагаю? Перед первым встречным стриптиз устраиваю, всякий раз не до конца прикрывая дверь ванной? Или, может, всех подряд к себе в зад пускаю?!
— Ну…
— Баранки гну!

Герои оба давно испытывали трепетные и нежные чувства по отношению друг к другу и только одно непристойное предложение, вырвавшееся в минуты душевных терзаний героя, открыло им дорогу к счастью.

Если кратко, то збс шыдевр. С этим автором расслабляться нельзя, чуть зазеваешься и снова коноебля.

Отредактировано (2018-04-09 10:46:03)

Анон · 2018-04-09 10:43:38

Ленок сходи хоть кофейку попей, а то только проснулась и сюда)) Глядишь и настроение поднимется!

Заебали имена раздавать Есть что сказать? Говори!
Тут уже под сотку страниц накопилась с "ты ира/лена/гена".

Анон · 2018-04-09 10:45:50

:lol:

Анон пишет:
Аноны, просто скажите, на хрена вам чтения этой херни школьниц в пубертате?
Мне тоже интересно.
Чтец, ты лапочка!
Чтец-краб, крепись, ты проделал титаническую работу!
Чтец - краб морально пострадал больше всех!!

Анон · 2018-04-09 10:46:35

Говночтец подтверждает, Чтец-краб пострадал больше всех.

Анон · 2018-04-09 10:46:54

Ленок сходи хоть кофейку попей, а то только проснулась и сюда)) Глядишь и настроение поднимется!
Заебали имена раздавать Есть что сказать? Говори!
Тут уже под сотку страниц накопилась с "ты ира/лена/гена".

плюсую
задолбали махать

Анон · 2018-04-09 10:47:24

Говночтец подтверждает, Чтец-краб пострадал больше всех.

:troll:

Анон · 2018-04-09 10:47:52

Ленок сходи хоть кофейку попей, а то только проснулась и сюда)) Глядишь и настроение поднимется!
Заебали имена раздавать Есть что сказать? Говори!
Тут уже под сотку страниц накопилась с "ты ира/лена/гена".

Гену не помню :lol:

Анон · 2018-04-09 10:59:41

Говночтец подтверждает, Чтец-краб пострадал больше всех.

Чтец с конем не успевает за всем происходящим, он устал превозмогать и всем сердцем сочувствует чтецу-крабу :comfort:

Анон · 2018-04-09 11:20:52

И Говночтец продолжает чтения работой автора Это Хорошо "Непристойное предложение". Под предложением, конечно же, подразумевается трах, повезёт если не с жеребцом, хотя этим уже не удивишь бывалых чтецов данного треда.
▼Скрытый текст⬍
И читателя привычным движением бросают сразу в гущу событий.
— Я хочу толстый хуй в жопу, — с мрачной убежденностью поведал Петька и нахохлился, зажав свои широченные ладони между мускулистых ляжек.
Действительно, почему бы и нет? Хороший зачин для бессюжетного порева, оригинальный и не заезженный сто раз другими авторами. Читатели сразу понимают, что их будет ждать дальше.
— Что… ты хочешь? — переспросил Лёка и, почувствовав слабость в ногах, подвинулся к табуреточке, возле которой удачно оказался, и бочком примостился на нее.
Открытым текстом несчастный Петька озвучил свои самые потаённые желания и оказался не услышан.
Если бы дело было пятничным вечером и они с Петькой были бы, к примеру, изрядно поддатыми, Лёка бы поржал над шуткой друга и все. Но это был понедельник и довольно раннее утро.
— Ебанулся, что ли? — уточнил Лёка и склонился вперед, заглядывая в опущенное Петькино лицо.
— Если бы, — выдохнул тот и вдруг встал, разводя руками так, словно предлагал Лёке взглянуть на себя. — И куда мне с такими вот желаниями?
В омегаверс, к ликанам Вареника. Выставить за периметр задницу и ждать.
Лёка адрес знал, но поскольку он был занесен в разряд секретных уже очень давно, промолчал, рассматривая унылого приятеля. Петр Конев был, мягко говоря, брутален… Да что там! Это был настоящий человек-гора, жеребец, блядь, производитель! Конь — одно слово. Ручищи в обхвате, как ноги у Лёки, ножищи, как его тощее тельце, плечищи такие, что бочком в дверь проходить приходилось. Ну и физиономия… соответствующая. Здоровенный горбатый нос, челюсть, как рисуют в мультиках про супер-семейку или всяких там суперменов с бэтменами. И глазки… Добрые растерянные глазки, смотреть в которые Лёка не мог вообще.
Говночтец понял, что жеребцы это потаённые желания автора нетленки, иногда отпускает, но потом снова всё возвращается обратно и героем становится если не жеребец инопланетный, то мужик с членом как у коня. За кинки Говночтец осуждать права не имеет, но разнообразие же должно быть?
Я в субботу всю ночь проторчал в гей-клубе. Думал — познакомлюсь с кем-нибудь, кто бы меня… Но лезли ко мне только такие вот, как ты, Лёка. Шелупонь на тонких ножках, которых самих надо валить и трахать, а не наоборот.
Что тут у нас? Петьку будет ждать чудесное открытие!
При иных обстоятельствах на «тонкие ножки» Лёка — в миру Олег Ланской — смертельно обиделся бы, но теперь куда больнее зацепило другое: так вот где, оказывается, шлялся Петька. А он-то извелся, гадая, куда этот дурак здоровенный делся?
— Ты ебанулся, — уже не спрашивая, а утверждая, сказал Лёка и тоже встал.
С Коневым он был знаком уже сто лет. А точнее девять месяцев, которые для Лёки по некоторым причинам растянулись на годы. Познакомились они при странных и даже трагических обстоятельствах. Лёку вышибли с работы за нетрадиционную ориентацию. Терять ему было нечего, и он устроил в кабинете начальника отвратный скандал. На его погашение и был вызван Конев, трудившийся у бывшего теперь Лёкиного шефа водителем, а попутно и охранником. Лёка, который вместе с работой и зарплатой терял еще и койку в общежитии, плевался обличительно-гневным ядом и, выпячивая подбородок, так и норовил устроить драку.
Конев скрутил его и отконвоировал к выходу из здания… А после расспросил подробнее и… достал из кармана связку ключей от своей квартиры. С тех пор вдвоем они и жили. Ланской — голубой, как елки у Кремля, и Конев — гетеросексуал без страха и упрека.
Краткое введение в историю знакомства персонажей и их отношения на момент происходящего.
По крайней мере, до сегодняшнего утра Лёка о Петьке думал именно так, а потому и был задвинут подальше на задворки сознания тот самый адресок, по которому другу и следовало обращаться в том случае, если бы рыбы заговорили, дерьмо запахло розами, а Земля налетела на небесную ось задом и стала бы мега-чупа-чупсом. Дааа… Лёка Ланской был человеком решительным и даже в какой-то степени отважным, а потому отчетливо понял — обстоятельства самым недвусмысленным образом складываются так, что пора задвинутый некогда адресок извлекать. И извлек с самым мрачным видом.
— Такой подойдет?
— Бляяя… — одними губами сартикулировал потрясенный до глубины души Петька и попятился.
Лёка в ответ только шмыгнул носом, чувствуя, как его выпущенный на свободу «дружок» поднимает голову в надежде на продолжение и в ответ на оказанное ему внимание, понятно, становясь при этом еще здоровее.
— Так подойдет или нет?!
— Так ты…
Так ты конь-инопланетянин?
— Что я?
— Ты же жопошник…
— Сам ты жопошник!
— Я… Ну да. Только… Только я думал, ты такой мелкий и… ну… снизу, девочкой, стало быть, любишь быть. Вот я и не…
Конев сглотнул и замолчал, а вид у него сделался и вовсе печальный. Как у котика в углу. Такая картинка когда-то висела у маленького Лёки над кроватью, и, глядя на нее, плакали и взрослые, и дети.
Говночтец не понимает, зачем при описании использовать все эти уменьшительно-ласкательные котики, табуреточки, ладошечки. Котики снова символизируют уют и тягу к семейному очагу двух одиноких сердец?
Лёка и сам сейчас был готов разрыдаться. И совсем не над судьбой нарисованного котенка, а над своей собственной, совсем не выдуманной, а самой что ни на есть настоящей. Ну да! Ничего нового! Все так думают. Все, ёб ты блядь, думают, что раз мелкий, то нижний, а Лёка страдай! Нет, оказаться снизу да с хорошим человеком он тоже мог и иногда даже хотел, но все же предпочитал активную жизненную позицию. Во всем. Что ж поделать, если мать природа надругалась над Лёкой самым подлым образом, снабдив его характером здоровенного бугая вроде Петьки, но при этом телосложением трепетной лани — той самой, что с конем совместно не запрячь*. Нет, все понятно: и Наполеон, и Сталин тоже были шибздриками, но им-то хоть с половой ориентацией повезло. Не то что Лёке…
Где-то Говночтец это уже читал, хилый верхний и мощный нижний, но Говночтецу это показалось, скорее всего.
В гейской среде при всей ее нетрадиционности, как ни странно, присутствовала куча стереотипов. Мелкий — значит нижний. Здоровенный — значит альфа-самец, ёбарь и этот… как его… ну… Ладно, хрен с ним, все эти названия пусть помнят долбанутые на порно-анимешках девочки. Он, Лёка, человек серьезный и из возраста мультиков давно вышел.
Где автор набрался стереотипов, которые любовно привил своему герою?
А вот куда пришел — непонятно. Ни стабильной работы, ни квартиры, ни даже человека, которого можно было бы назвать близким… А все потому, что все те, кто велся на Лёкину неземную красу, желали его видеть именно что снизу. Поначалу Лёка сразу честно обозначал свои желания, и отношения заканчивались, не успев начаться. Потом он стал хитрее и сначала подставлялся сам, чтобы потом, может быть, получить возможность трахнуть своего партнера… И отношения просто стали заканчиваться позднее. Но результат все равно был, сука, тем же. Разница между вариантом номер один и вариантом номер два была лишь в том, что в первом случае Лёка ходил брошенным, но хоть не ёбаным понапрасну.
Душевные рефлексии героя сводятся к тому, что у него огромный член, и именно поэтому никто ему давать в зад не желает. Но, внимание! Сейчас Олежечку будет ждать семейное счастье с обладателем мощного зада, и который этот зад готов подставить омежке хилому Лёке.
А вот куда пришел — непонятно. Ни стабильной работы, ни квартиры, ни даже человека, которого можно было бы назвать близким… А все потому, что все те, кто велся на Лёкину неземную красу, желали его видеть именно что снизу. Поначалу Лёка сразу честно обозначал свои желания, и отношения заканчивались, не успев начаться. Потом он стал хитрее и сначала подставлялся сам, чтобы потом, может быть, получить возможность трахнуть своего партнера… И отношения просто стали заканчиваться позднее. Но результат все равно был, сука, тем же. Разница между вариантом номер один и вариантом номер два была лишь в том, что в первом случае Лёка ходил брошенным, но хоть не ёбаным понапрасну.
Идиотами должны чувствовать себя читатели, которые читают нетленку, собственно, как и Говночтец сейчас, который в очередной раз не понял, почему это дерьмо нуждается в чтениях.
Водворить бедный, вконец измаявшийся в ожидании наступления лучших времен член обратно в штаны оказалось делом непростым. Во-первых, потому что этот гад стоял так, что аж блестел натянутой шкуркой, а во-вторых, потому что Петька вдруг шагнул ближе и начал отпихивать Лёкины руки от его же естества.
— Постой, погоди… Дай хоть подержать, что ли. Мать моя женщина… И кто бы подумал, что у тебя… Какая красотааа…

Лёка скривился и даже нос отворотил. Свой член он терпеть не мог. И категорически не понимал мужиков, которые перлись оттого, что у них в штанах изобильно. Какая в этом их особая заслуга? Никакой. Отросло-то все само! От природы, а не от их крутости или великого ума!Да и потом с таким вот хозяйством в двадцать с гаком сантиметров в длину и в восемь толщиной даже те редкие парни, которые были, в общем, не против подставить своему мелкому партнеру зад, с Лёкой проделывать что-то подобное отказывались категорически. За здоровье свое, суки бздливые, опасались. И даже слушать не хотели Лёкины повизгивания о том, что он осторожненько и нежненько…
Очередной приступ коноебли купировать вовремя не смогли и автора снова понесло.
Здоровенная Петькина ладонь, которая обхватила Лёкино хозяйство, выглядела на нем, следовало признать, исключительно органично. Не то что мелкие лапки самого хозяина этого мега-члена. Впрочем, счастье кончилось слишком быстро. Петьке понадобилось лишь дважды двинуть шкурку по Лёкиному стояку, и тот кончил, самым позорным образом забрызгав стоявшему напротив Петьке пальцы и, кажется, даже штаны.
— Твою мать, — выдохнул Лёка и вновь опустился, почти рухнул на удачно стоявшую прямо позади табуретку. — Твою мать, Конев, ну ты, блядь, ну ты…
Да и фамилия у героя подходящая. Конев. Говночтецу бы ещё с самого начала насторожиться, но расслабился, не увидев мифических персонажей в описании.
— Погоди причитать. Лучше скажи: ты что ж, Лёка, и правда не против, чтобы я… чтобы мы… чтобы ты меня…
— А еще мне — не причитай! Чья бы корова мычала! Дубина стоеросовая! Кретин здоровенный! Да я уже несколько месяцев только о том и мечтаю, чтобы как-то так исхитриться, что-то такое придумать, чтобы на тебя влезть, а ты, сука-блядь, в гей-клуб поперся шалав клеить!
Петька, присевший перед Лёкой на корточки, по-прежнему смотрел на него — мелкого, нахохленного и задиристого — с огромным недоверием. В его глазах читался прежний вопрос. Лёка возвел глаза к давно не беленому потолку и вздохнул еще более тяжко:
— Да! Хочу! Ну такой вот я извращенец: люблю трахать здоровенных амбалов вроде тебя. Любил, точнее…
— А… А теперь что, разлюбил?
— А теперь тебя, идиотину, полюбил, и все остальные для меня кончились разом, как в унитаз смыло.
―А если это любовь, Надя? ―Кака любовь?! ―Така любовь! Вот о чём должны вы были сначала подумать, Наденька!(с)
Петька глянул и округлил глаза — неожиданно монументальное естество мелкого и тощего Лёки снова бодро глядело вперед и вверх наглой малиновой головкой. Петька не удержался и, склонившись, осторожно ее лизнул — в самый кончик. Было солоно и очень странно. Лёка наверху что-то проскулил сквозь зубы — томное и одновременно нетерпеливо-злое. Петька, не имея возможности оторвать взгляд от предмета своих мечтаний — от здоровенного, красного и охочего до гомоебли члена — даже прижмурился счастливо и вновь потянулся губами к Лёкиному естеству…
Малиновый? Красный? Автор вообще хоть раз живой член видел или ориентируется только по образцам на сайте секс-шопа?
И тут старенькие кухонные ходики с нарисованной на циферблате березкой пробили восемь утра. Петька вздрогнул, подхватился и заметался по кухне, словно дохлая панночка из гоголевского «Вия», услышавшая первый крик петуха.
— Работа! Работа, чтоб ее!
Минута, и Лёка увидел лишь широченную спину Конева уже в дверях…
Пришлось снова идти в ванную. Правда, теперь даже напрягать фантазию и что-то особо представлять не пришлось, достаточно было вспомнить робкое прикосновение Петькиных губ, чтобы обкончаться так бурно, что на мгновение даже в глазах потемнело.
Говночтец оторопел в прямом смысле. Один мужик бросает второго мужика которому делал минет посреди процесса и сваливает?
Возвращения Петьки с работы Лёка ждал с замиранием сердца. А вдруг за это время он пришел в себя и одумался? Вдруг переступит порог и велит Лёке убираться вон со своей «пидорасней» и всеми его малопристойными радужными мечтами? В то, что Петька явится и просто предложит продолжить начатое, битый жизнью Лёка просто не верил.
Однако Конев, ворвавшись в дом ураганом, первым делом, прямо в прихожей стащил с Лёки его свободные тренировочные штаны вместе с трусами. Член у Лёки тут же встал, видно, расценив сей жест как приглашение лично для себя, и Петька, засмеявшись счастливо, незамедлительно бахнулся перед ним на колени и приник к своей голубой мечте губами.
Сначала Лёка сдерживал себя, но потом страсть заволокла разум, словно темные тучи небо. Обрел себя он уже только в собственной спальне. Причем в самый момент обретения Лёка обнаружил, что его тощие жилистые руки сдирают с Петьки строгие костюмные брюки, а костлявое колено (уже голое!) при этом прижимает его к непонятно когда разложенному дивану так, чтобы точно не убежал.
Говночтеца ждёт NC - 17, Говночтец превозмогает, уже зная, что автор мастер эротических описаний.
Мне бы в душ, — заныл Конев и осторожно, чтобы, не дай бог, не повредить, пихнул от себя Лёку.
— На фига? — поразился тот и наконец-то сумел заголить своего пока еще только будущего любовника.
Как хорош! Мечта! Здоровенный, мускулистый, волосатый весь… И член какой славный, крепенький…
— Мне бы помыться и… и… это… клизму…
Лёка даже зарычал от злости и нетерпения.
— Какая, на хрен, клизма?! Я сейчас умру от разрыва хуя, а ты — клизма! Или… — Лёка притормозил и даже потряс головой, чтобы вернуть свое сознание, стремительно выкипающее, как молоко из кастрюльки, назад, в костяной котелок. — Или ты… раздумал? Я… Я пойму…
— Я не раздумал! Я только клизму…
— В жопу клизму! — выкрикнул Лёка… и засмеялся. — В смысле, как раз не надо клизму в жопу. Давай мы уже вместо клизмы мой хуй тебе в жопу и… И чтобы поглубже. Ты как, Конев, готов?
— Да, — ответил Петька.
Но вид у него при этом был такой испуганный, что Лёка решил уточнить:
— А… Ты когда-нибудь до?..
— Нет, — проскулил Петька и даже зажмурился от смущения.
— Черт.
Автору уже советовали изучить хотя бы теории анальный секс. Хотя бы в теории.
Лёка сел на пятки и осмотрел предстоящее поле деятельности. Нет, он за Петькой подглядывал и раньше, а потому прекрасно знал все его большое тело, начиная от перевитых мышцами здоровенных рук и заканчивая сильно волосатыми мускулистыми ногами. Брутал, мачо, альфа — а туда же, член в жопу… Лёка вздохнул сладко и по-хозяйски придирчиво осмотрел Петьку еще раз, теперь с трепетом в члене и в поджавшихся яичках задерживая внимание на деталях: нежная складочка в паху между ногой и мошонкой, темно-коричневая родинка рядом со впалым пупком, такие же темные и абсолютно порочные припухшие соски, которые манили из гущи коротких, но довольно густых волос на груди.
Лёка запустил пальцы в эту шерсть и, сатанея от желания и восторга, принялся вылизывать, сосать и даже кусать Петькины соски. Тот в ответ толкнулся бедрами так, что чуть не скинул невесомого и хрупкого рядом с ним Лёку с себя, а заодно и с дивана. Чтобы удержаться, тот ухватился за Петькин член, сжал его, тиская и гладя, а после сместился на его яйца — крупные и куда более темные по сравнению с кожей бедра рядом. Они были тяжелыми, горячими, нежными и перекатывались под пальцами, словно китайские шары для медитаций. Вот только Лёка медитировать совсем не собирался. Какие, на хрен, медитации, если сперма того гляди из ушей брызнет?! Выпустив Петькины яйца, он просунул ему руку между ног глубже и наконец-то ощупал заветное отверстие — плотно сжатое от страха, сухое и неприступное.
Говночтец просто сообщает автору что мужские яйца на шары для медитации на ощупь не похожи. Ни разу.
— Расслабься, медвежоночек, — решительно скомандовал Лёка и, вытащив руку, свесился с дивана в поисках припрятанного тюбика со смазкой. — Поворачивайся на живот и оттопырь попочку. Займемся разработкой твоих тылов.
Петька запунцовел, но тут же послушался, с видимым облегчением спрятав лицо в сгибе локтя. Лёка предвкушающе улыбнулся и раздвинул ладонями волосатые Петькины ягодицы — крепкие и приятно тугие. Розочка ануса была прелестной — аккуратно сомкнутой, а по цвету нежно-коричневой, как нос у любимого Лёкиного медведя, которого ему в далеком уже детстве подарила бабушка. Маленький Лёка любил своего Потапыча до беспамятства и на ночь, укладывая с собой рядом под одеяло, неизменно целовал в нос. Поцеловал и теперь. Но не медведя, а Петьку, и не в нос, а вовсе даже наоборот. Тот шарахнулся, но Лёка не обратил на это никакого внимания. Он был занят тем, что выдавливал себе на пальцы изрядную порцию прозрачного геля.
— Холодный, — заскулил Петька, и Лёка решительно шлепнул его по левому полупопью.
— Не крутись. Как тебя ебать, если ты все время крутишься? Или раздумал?
А это точно трах двух мужиков?
Петька замер, кажется, даже дышать перестал, и Лёка коварно улыбнулся у него за спиной. Следующие минут двадцать он посвятил тому, чтобы максимально растянуть и разработать доставшийся ему каким-то чудом девственный зад Конева. Петька поначалу тихо поскуливал, и член у него совсем опал. Но Лёка не зря считал себя любовником опытным. Он действовал осторожно, не забывал постоянно добавлять новые порции геля, попутно ласкал свободной рукой то яички, то член Петьки, и вскоре тот вновь приободрился и встал крепким толстеньким столбиком.
Однако первое движение Лёки внутрь Петькиного тела вызвало у того предсказуемые протесты. Конев взбрыкнул, шарахнулся вперед, крепко стукнулся головой о стену, возле которой стоял диван, и тихо взвыл:
— Вытащи его, вытащи, Лёка. Больно же.
Лёка замер, прекрасно зная, что как раз этого делать нельзя, если они хотят продолжить.
— Петюнечка, медвежоночек мой, потерпи. Пару минут, и острая боль пройдет, ты привыкнешь.
— Нет, нет… — заскулил еще жалобнее Петька и попытался выползти из-под Лёки.
И Лёка… отступил. А что было делать? Не насиловать же любовь всей своей жизни! Долбаный хуй! Надо сделать операцию! Увеличивают же другие себе член, а он сделает такую же операцию, но наоборот — чтобы уменьшить… В глазах было темно — и не мудрено, потому как вся кровь давно отлила вниз, к этой здоровенной дубине между ног, которую кто-то по ошибке придумал называть мужским половым органом. Сердце бухало где-то в самом центре груди, отдаваясь в животе и в голове. Дышать получалось только открытым ртом. Лёка отсел от Петьки подальше, спустил ноги на пол и согнулся вперед, опуская голову между раздвинутых коленей, чтобы банальным образом не свалиться в обморок.
Петька молча встал и ушел в ванную, где вскоре зашумела вода.
Говночтец конечно же даст совет автору, если пару раз в самый разгар страстей обрывать действие, то на третий раз читателя одолеет зевота. Хотя и на второй уже тоже.
Вода в ванной течь перестала. Хлопнула дверь, Петька тяжело протопал куда-то в сторону выхода из квартиры. Неужели?.. Нет, пошумел чем-то и возвращается. И что теперь? Лёка выпрямился и потянул на себя простыню, чтобы еще больше не смущать своего несостоявшегося любовника собственными габаритами. Но тот имел вид более чем решительный.
— На.
— Что это?
— А то не видишь? Веревка бельевая. Крепкая, сука. Фиг порвешь.
— На хуй мне веревка? Повеситься? Или привязаться к батарее? Так я на тебя кидаться не собираюсь. Да и если с собой не совладаю и все же кинусь, тебе силенок со мной справиться и без веревки хватит.
— В этом-то вся суть, Лёка! В том, что я тебя сильнее, но при этом трусливее. А потому ты меня сейчас свяжешь, а после все-таки трахнешь.
Мастер класс о том, как показать всем читателям что герои дебилы, оба, причём без вариантов.
— На. Вяжи к ножкам дивана. За руки и за ноги. Так вернее будет.
— Ты с ума сошел? Да?
— Нет. Вяжи давай и не умничай. А то у самого торчит до носу, а он демагогией тут занимается и поисками смысла бытия.
Ну… Лёка и привязал. А что? Петька ведь сам этого хотел…
Когда Лёка закончил закреплять последнюю Петькину конечность и устроился на коленях между его широко разведенных бедер, вид у того сделался до крайности перепуганным. Лёка хмыкнул, поцеловал своего «трепетного коня» крепко, сминая пальцами круглые и твердые мышцы на широкой груди, а после честно предложил на этом все и закончить. Но Петька в своем желании заполучить здоровенный член в жопу был так же непреклонен, как двадцать шесть бакинских комиссаров перед лицом идеологического врага.
— Трахни меня уже, и все тут, а? Ну пожалуйста, Лёкачка.
Сравнения заставили Говночтеца превозмочь, Говночтец надеется что последний раз на сегодня.
И «Лёкачка» трахнул. Сначала шло туго. Петька — дурак здоровенный! — от страха зажимался так, что Лёка в нем скулил и умолял не убивать, а пожалеть Христа ради. Через пять минут этой борьбы за каждый миллиметр, Лёка наконец-то вошел полностью. К этому моменту Конев, от пота мокрый как мышь, уже немного к его габаритам пообвык. Хотя собственный Петькин член за это время снова стал совсем вялым и тяжело болтался туда-сюда по животу при каждом толчке Лёки.
— Тебе совсем-совсем не нравится? — пропыхтел тот, стараясь изо всех сил.
— Нет. И что я был за дурак, когда просил?.. Хотя… Ох! Охххх…
Лёка, который в этот самый момент наконец-то нашел нужный угол, улыбнулся победно.
— И теперь не нравится?
— Мрпххх, — ответил Петька, закатывая глаза и приподнимая бедра навстречу Лёкиному мега-члену.
К утру, когда оба вконец обессилели, зад Петьки уже принимал в себя Лёкино немалое достоинство более или менее свободно. Но делать это отказывался — перетрудился. В результате ситуация стала совсем уж нетрадиционной: верхи могли, низы хотели, но… как раз-таки абсолютно не могли.*** Так что Лёке оставалось только с наслаждением любоваться плодом трудов своих — натруженной красной розочкой между половинками крепких ягодиц своего любовника.
Де Сад писал обычный трах лучше, затейливо и с фантазией. Здесь же ни затеи, ни фантазии, ни даже подрочить на пвпульку.
Ее постоянно хотелось щупать, запускать в горячее скользкое нутро пальцы… А после подвигать ими, оглаживая стеночки. Конев, давно пущенный пастись свободно, уже без привязи, позволял своему мелкому, но неутомимому любовнику все и, блаженно улыбаясь, подставлялся под столь интимную ласку. А тот только восторженно вздыхал, любуясь поразительно нежным изгибом мускулистой спины и славными ямочками над крепкими Петькиными ягодицами.
— И все-таки я дурак, — Конев вздохнул и прогнулся еще немного навстречу ласке. — И чего я раньше не сделал тебе свое непристойное предложение?
— Раньше — это когда? — Лёка так и замер с пальцами у Петьки в заду.
— Сразу. Как только узнал, что ты… ну… такой же, как я. А то смотрел все издалека, а ты с девицами шуры-муры…
— Ты? На меня? Смотрел?
— Ну не ты ж на меня! Ты-то всё в какие-то другие стороны взоры свои обращать изволил. Я уж и надеяться перестал.
— Ты? Надеяться?
Только не рефлексии, пожалуйста! Только не они!
Ну да… Заладил тоже со своими вопросами…
— Но как я мог догадаться-то об этих твоих надеждах? Как мог понять, что ты… Что я…
— Тупой, да? Я что, по-твоему, всем подряд ключи от своей квартиры даю? Каждому с собой жить предлагаю? Перед первым встречным стриптиз устраиваю, всякий раз не до конца прикрывая дверь ванной? Или, может, всех подряд к себе в зад пускаю?!
— Ну…
— Баранки гну!
Герои оба давно испытывали трепетные и нежные чувства по отношению друг к другу и только одно непристойное предложение, вырвавшееся в минуты душевных терзаний героя, открыло им дорогу к счастью.
Если кратко, то збс шыдевр. С этим автором расслабляться нельзя, чуть зазеваешься и снова коноебля.

Чтец-краб с наслаждением прочитал госнописево Хорошечки, определив его как хоть и предсказуемое, но достойное чтиво. Чтец-краб понял, с чтения Акимовой прошло слишком мало времени. Раны так быстро не заживают.

Говночтец, спасибо, поржал, вспомнил удаленную анонами "семейку" Виланки. Интересно, девчонки одновременно писали обе работы? Логика, сюжетные ходы, заблуждения...
И про член не понял. Ладно, Виланка не знает как он выглядит. Но Хорошечка, все-таки жизнь прожила, должна же хоть об элементарных вещах быть в курсе. Хотя, про утренний стояк она тоже не знает...

Анон · 2018-04-09 11:23:11

Говночтец подтверждает, Чтец-краб пострадал больше всех.
Чтец с конем не успевает за всем происходящим, он устал превозмогать и всем сердцем сочувствует чтецу-крабу

Спасибо, коллеги!
Время лечит. Наверное.
(Чтец-краб)

Анон · 2018-04-09 11:24:25

И Говночтец продолжает чтения работой автора Это Хорошо "Непристойное предложение". Под предложением, конечно же, подразумевается трах, повезёт если не с жеребцом, хотя этим уже не удивишь бывалых чтецов данного треда.
▼Скрытый текст⬍
И читателя привычным движением бросают сразу в гущу событий.
— Я хочу толстый хуй в жопу, — с мрачной убежденностью поведал Петька и нахохлился, зажав свои широченные ладони между мускулистых ляжек.
Действительно, почему бы и нет? Хороший зачин для бессюжетного порева, оригинальный и не заезженный сто раз другими авторами. Читатели сразу понимают, что их будет ждать дальше.
— Что… ты хочешь? — переспросил Лёка и, почувствовав слабость в ногах, подвинулся к табуреточке, возле которой удачно оказался, и бочком примостился на нее.
Открытым текстом несчастный Петька озвучил свои самые потаённые желания и оказался не услышан.
Если бы дело было пятничным вечером и они с Петькой были бы, к примеру, изрядно поддатыми, Лёка бы поржал над шуткой друга и все. Но это был понедельник и довольно раннее утро.
— Ебанулся, что ли? — уточнил Лёка и склонился вперед, заглядывая в опущенное Петькино лицо.
— Если бы, — выдохнул тот и вдруг встал, разводя руками так, словно предлагал Лёке взглянуть на себя. — И куда мне с такими вот желаниями?
В омегаверс, к ликанам Вареника. Выставить за периметр задницу и ждать.
Лёка адрес знал, но поскольку он был занесен в разряд секретных уже очень давно, промолчал, рассматривая унылого приятеля. Петр Конев был, мягко говоря, брутален… Да что там! Это был настоящий человек-гора, жеребец, блядь, производитель! Конь — одно слово. Ручищи в обхвате, как ноги у Лёки, ножищи, как его тощее тельце, плечищи такие, что бочком в дверь проходить приходилось. Ну и физиономия… соответствующая. Здоровенный горбатый нос, челюсть, как рисуют в мультиках про супер-семейку или всяких там суперменов с бэтменами. И глазки… Добрые растерянные глазки, смотреть в которые Лёка не мог вообще.
Говночтец понял, что жеребцы это потаённые желания автора нетленки, иногда отпускает, но потом снова всё возвращается обратно и героем становится если не жеребец инопланетный, то мужик с членом как у коня. За кинки Говночтец осуждать права не имеет, но разнообразие же должно быть?
Я в субботу всю ночь проторчал в гей-клубе. Думал — познакомлюсь с кем-нибудь, кто бы меня… Но лезли ко мне только такие вот, как ты, Лёка. Шелупонь на тонких ножках, которых самих надо валить и трахать, а не наоборот.
Что тут у нас? Петьку будет ждать чудесное открытие!
При иных обстоятельствах на «тонкие ножки» Лёка — в миру Олег Ланской — смертельно обиделся бы, но теперь куда больнее зацепило другое: так вот где, оказывается, шлялся Петька. А он-то извелся, гадая, куда этот дурак здоровенный делся?
— Ты ебанулся, — уже не спрашивая, а утверждая, сказал Лёка и тоже встал.
С Коневым он был знаком уже сто лет. А точнее девять месяцев, которые для Лёки по некоторым причинам растянулись на годы. Познакомились они при странных и даже трагических обстоятельствах. Лёку вышибли с работы за нетрадиционную ориентацию. Терять ему было нечего, и он устроил в кабинете начальника отвратный скандал. На его погашение и был вызван Конев, трудившийся у бывшего теперь Лёкиного шефа водителем, а попутно и охранником. Лёка, который вместе с работой и зарплатой терял еще и койку в общежитии, плевался обличительно-гневным ядом и, выпячивая подбородок, так и норовил устроить драку.
Конев скрутил его и отконвоировал к выходу из здания… А после расспросил подробнее и… достал из кармана связку ключей от своей квартиры. С тех пор вдвоем они и жили. Ланской — голубой, как елки у Кремля, и Конев — гетеросексуал без страха и упрека.
Краткое введение в историю знакомства персонажей и их отношения на момент происходящего.
По крайней мере, до сегодняшнего утра Лёка о Петьке думал именно так, а потому и был задвинут подальше на задворки сознания тот самый адресок, по которому другу и следовало обращаться в том случае, если бы рыбы заговорили, дерьмо запахло розами, а Земля налетела на небесную ось задом и стала бы мега-чупа-чупсом. Дааа… Лёка Ланской был человеком решительным и даже в какой-то степени отважным, а потому отчетливо понял — обстоятельства самым недвусмысленным образом складываются так, что пора задвинутый некогда адресок извлекать. И извлек с самым мрачным видом.
— Такой подойдет?
— Бляяя… — одними губами сартикулировал потрясенный до глубины души Петька и попятился.
Лёка в ответ только шмыгнул носом, чувствуя, как его выпущенный на свободу «дружок» поднимает голову в надежде на продолжение и в ответ на оказанное ему внимание, понятно, становясь при этом еще здоровее.
— Так подойдет или нет?!
— Так ты…
Так ты конь-инопланетянин?
— Что я?
— Ты же жопошник…
— Сам ты жопошник!
— Я… Ну да. Только… Только я думал, ты такой мелкий и… ну… снизу, девочкой, стало быть, любишь быть. Вот я и не…
Конев сглотнул и замолчал, а вид у него сделался и вовсе печальный. Как у котика в углу. Такая картинка когда-то висела у маленького Лёки над кроватью, и, глядя на нее, плакали и взрослые, и дети.
Говночтец не понимает, зачем при описании использовать все эти уменьшительно-ласкательные котики, табуреточки, ладошечки. Котики снова символизируют уют и тягу к семейному очагу двух одиноких сердец?
Лёка и сам сейчас был готов разрыдаться. И совсем не над судьбой нарисованного котенка, а над своей собственной, совсем не выдуманной, а самой что ни на есть настоящей. Ну да! Ничего нового! Все так думают. Все, ёб ты блядь, думают, что раз мелкий, то нижний, а Лёка страдай! Нет, оказаться снизу да с хорошим человеком он тоже мог и иногда даже хотел, но все же предпочитал активную жизненную позицию. Во всем. Что ж поделать, если мать природа надругалась над Лёкой самым подлым образом, снабдив его характером здоровенного бугая вроде Петьки, но при этом телосложением трепетной лани — той самой, что с конем совместно не запрячь*. Нет, все понятно: и Наполеон, и Сталин тоже были шибздриками, но им-то хоть с половой ориентацией повезло. Не то что Лёке…
Где-то Говночтец это уже читал, хилый верхний и мощный нижний, но Говночтецу это показалось, скорее всего.
В гейской среде при всей ее нетрадиционности, как ни странно, присутствовала куча стереотипов. Мелкий — значит нижний. Здоровенный — значит альфа-самец, ёбарь и этот… как его… ну… Ладно, хрен с ним, все эти названия пусть помнят долбанутые на порно-анимешках девочки. Он, Лёка, человек серьезный и из возраста мультиков давно вышел.
Где автор набрался стереотипов, которые любовно привил своему герою?
А вот куда пришел — непонятно. Ни стабильной работы, ни квартиры, ни даже человека, которого можно было бы назвать близким… А все потому, что все те, кто велся на Лёкину неземную красу, желали его видеть именно что снизу. Поначалу Лёка сразу честно обозначал свои желания, и отношения заканчивались, не успев начаться. Потом он стал хитрее и сначала подставлялся сам, чтобы потом, может быть, получить возможность трахнуть своего партнера… И отношения просто стали заканчиваться позднее. Но результат все равно был, сука, тем же. Разница между вариантом номер один и вариантом номер два была лишь в том, что в первом случае Лёка ходил брошенным, но хоть не ёбаным понапрасну.
Душевные рефлексии героя сводятся к тому, что у него огромный член, и именно поэтому никто ему давать в зад не желает. Но, внимание! Сейчас Олежечку будет ждать семейное счастье с обладателем мощного зада, и который этот зад готов подставить омежке хилому Лёке.
А вот куда пришел — непонятно. Ни стабильной работы, ни квартиры, ни даже человека, которого можно было бы назвать близким… А все потому, что все те, кто велся на Лёкину неземную красу, желали его видеть именно что снизу. Поначалу Лёка сразу честно обозначал свои желания, и отношения заканчивались, не успев начаться. Потом он стал хитрее и сначала подставлялся сам, чтобы потом, может быть, получить возможность трахнуть своего партнера… И отношения просто стали заканчиваться позднее. Но результат все равно был, сука, тем же. Разница между вариантом номер один и вариантом номер два была лишь в том, что в первом случае Лёка ходил брошенным, но хоть не ёбаным понапрасну.
Идиотами должны чувствовать себя читатели, которые читают нетленку, собственно, как и Говночтец сейчас, который в очередной раз не понял, почему это дерьмо нуждается в чтениях.
Водворить бедный, вконец измаявшийся в ожидании наступления лучших времен член обратно в штаны оказалось делом непростым. Во-первых, потому что этот гад стоял так, что аж блестел натянутой шкуркой, а во-вторых, потому что Петька вдруг шагнул ближе и начал отпихивать Лёкины руки от его же естества.
— Постой, погоди… Дай хоть подержать, что ли. Мать моя женщина… И кто бы подумал, что у тебя… Какая красотааа…

Лёка скривился и даже нос отворотил. Свой член он терпеть не мог. И категорически не понимал мужиков, которые перлись оттого, что у них в штанах изобильно. Какая в этом их особая заслуга? Никакой. Отросло-то все само! От природы, а не от их крутости или великого ума!Да и потом с таким вот хозяйством в двадцать с гаком сантиметров в длину и в восемь толщиной даже те редкие парни, которые были, в общем, не против подставить своему мелкому партнеру зад, с Лёкой проделывать что-то подобное отказывались категорически. За здоровье свое, суки бздливые, опасались. И даже слушать не хотели Лёкины повизгивания о том, что он осторожненько и нежненько…
Очередной приступ коноебли купировать вовремя не смогли и автора снова понесло.
Здоровенная Петькина ладонь, которая обхватила Лёкино хозяйство, выглядела на нем, следовало признать, исключительно органично. Не то что мелкие лапки самого хозяина этого мега-члена. Впрочем, счастье кончилось слишком быстро. Петьке понадобилось лишь дважды двинуть шкурку по Лёкиному стояку, и тот кончил, самым позорным образом забрызгав стоявшему напротив Петьке пальцы и, кажется, даже штаны.
— Твою мать, — выдохнул Лёка и вновь опустился, почти рухнул на удачно стоявшую прямо позади табуретку. — Твою мать, Конев, ну ты, блядь, ну ты…
Да и фамилия у героя подходящая. Конев. Говночтецу бы ещё с самого начала насторожиться, но расслабился, не увидев мифических персонажей в описании.
— Погоди причитать. Лучше скажи: ты что ж, Лёка, и правда не против, чтобы я… чтобы мы… чтобы ты меня…
— А еще мне — не причитай! Чья бы корова мычала! Дубина стоеросовая! Кретин здоровенный! Да я уже несколько месяцев только о том и мечтаю, чтобы как-то так исхитриться, что-то такое придумать, чтобы на тебя влезть, а ты, сука-блядь, в гей-клуб поперся шалав клеить!
Петька, присевший перед Лёкой на корточки, по-прежнему смотрел на него — мелкого, нахохленного и задиристого — с огромным недоверием. В его глазах читался прежний вопрос. Лёка возвел глаза к давно не беленому потолку и вздохнул еще более тяжко:
— Да! Хочу! Ну такой вот я извращенец: люблю трахать здоровенных амбалов вроде тебя. Любил, точнее…
— А… А теперь что, разлюбил?
— А теперь тебя, идиотину, полюбил, и все остальные для меня кончились разом, как в унитаз смыло.
―А если это любовь, Надя? ―Кака любовь?! ―Така любовь! Вот о чём должны вы были сначала подумать, Наденька!(с)
Петька глянул и округлил глаза — неожиданно монументальное естество мелкого и тощего Лёки снова бодро глядело вперед и вверх наглой малиновой головкой. Петька не удержался и, склонившись, осторожно ее лизнул — в самый кончик. Было солоно и очень странно. Лёка наверху что-то проскулил сквозь зубы — томное и одновременно нетерпеливо-злое. Петька, не имея возможности оторвать взгляд от предмета своих мечтаний — от здоровенного, красного и охочего до гомоебли члена — даже прижмурился счастливо и вновь потянулся губами к Лёкиному естеству…
Малиновый? Красный? Автор вообще хоть раз живой член видел или ориентируется только по образцам на сайте секс-шопа?
И тут старенькие кухонные ходики с нарисованной на циферблате березкой пробили восемь утра. Петька вздрогнул, подхватился и заметался по кухне, словно дохлая панночка из гоголевского «Вия», услышавшая первый крик петуха.
— Работа! Работа, чтоб ее!
Минута, и Лёка увидел лишь широченную спину Конева уже в дверях…
Пришлось снова идти в ванную. Правда, теперь даже напрягать фантазию и что-то особо представлять не пришлось, достаточно было вспомнить робкое прикосновение Петькиных губ, чтобы обкончаться так бурно, что на мгновение даже в глазах потемнело.
Говночтец оторопел в прямом смысле. Один мужик бросает второго мужика которому делал минет посреди процесса и сваливает?
Возвращения Петьки с работы Лёка ждал с замиранием сердца. А вдруг за это время он пришел в себя и одумался? Вдруг переступит порог и велит Лёке убираться вон со своей «пидорасней» и всеми его малопристойными радужными мечтами? В то, что Петька явится и просто предложит продолжить начатое, битый жизнью Лёка просто не верил.
Однако Конев, ворвавшись в дом ураганом, первым делом, прямо в прихожей стащил с Лёки его свободные тренировочные штаны вместе с трусами. Член у Лёки тут же встал, видно, расценив сей жест как приглашение лично для себя, и Петька, засмеявшись счастливо, незамедлительно бахнулся перед ним на колени и приник к своей голубой мечте губами.
Сначала Лёка сдерживал себя, но потом страсть заволокла разум, словно темные тучи небо. Обрел себя он уже только в собственной спальне. Причем в самый момент обретения Лёка обнаружил, что его тощие жилистые руки сдирают с Петьки строгие костюмные брюки, а костлявое колено (уже голое!) при этом прижимает его к непонятно когда разложенному дивану так, чтобы точно не убежал.
Говночтеца ждёт NC - 17, Говночтец превозмогает, уже зная, что автор мастер эротических описаний.
Мне бы в душ, — заныл Конев и осторожно, чтобы, не дай бог, не повредить, пихнул от себя Лёку.
— На фига? — поразился тот и наконец-то сумел заголить своего пока еще только будущего любовника.
Как хорош! Мечта! Здоровенный, мускулистый, волосатый весь… И член какой славный, крепенький…
— Мне бы помыться и… и… это… клизму…
Лёка даже зарычал от злости и нетерпения.
— Какая, на хрен, клизма?! Я сейчас умру от разрыва хуя, а ты — клизма! Или… — Лёка притормозил и даже потряс головой, чтобы вернуть свое сознание, стремительно выкипающее, как молоко из кастрюльки, назад, в костяной котелок. — Или ты… раздумал? Я… Я пойму…
— Я не раздумал! Я только клизму…
— В жопу клизму! — выкрикнул Лёка… и засмеялся. — В смысле, как раз не надо клизму в жопу. Давай мы уже вместо клизмы мой хуй тебе в жопу и… И чтобы поглубже. Ты как, Конев, готов?
— Да, — ответил Петька.
Но вид у него при этом был такой испуганный, что Лёка решил уточнить:
— А… Ты когда-нибудь до?..
— Нет, — проскулил Петька и даже зажмурился от смущения.
— Черт.
Автору уже советовали изучить хотя бы теории анальный секс. Хотя бы в теории.
Лёка сел на пятки и осмотрел предстоящее поле деятельности. Нет, он за Петькой подглядывал и раньше, а потому прекрасно знал все его большое тело, начиная от перевитых мышцами здоровенных рук и заканчивая сильно волосатыми мускулистыми ногами. Брутал, мачо, альфа — а туда же, член в жопу… Лёка вздохнул сладко и по-хозяйски придирчиво осмотрел Петьку еще раз, теперь с трепетом в члене и в поджавшихся яичках задерживая внимание на деталях: нежная складочка в паху между ногой и мошонкой, темно-коричневая родинка рядом со впалым пупком, такие же темные и абсолютно порочные припухшие соски, которые манили из гущи коротких, но довольно густых волос на груди.
Лёка запустил пальцы в эту шерсть и, сатанея от желания и восторга, принялся вылизывать, сосать и даже кусать Петькины соски. Тот в ответ толкнулся бедрами так, что чуть не скинул невесомого и хрупкого рядом с ним Лёку с себя, а заодно и с дивана. Чтобы удержаться, тот ухватился за Петькин член, сжал его, тиская и гладя, а после сместился на его яйца — крупные и куда более темные по сравнению с кожей бедра рядом. Они были тяжелыми, горячими, нежными и перекатывались под пальцами, словно китайские шары для медитаций. Вот только Лёка медитировать совсем не собирался. Какие, на хрен, медитации, если сперма того гляди из ушей брызнет?! Выпустив Петькины яйца, он просунул ему руку между ног глубже и наконец-то ощупал заветное отверстие — плотно сжатое от страха, сухое и неприступное.
Говночтец просто сообщает автору что мужские яйца на шары для медитации на ощупь не похожи. Ни разу.
— Расслабься, медвежоночек, — решительно скомандовал Лёка и, вытащив руку, свесился с дивана в поисках припрятанного тюбика со смазкой. — Поворачивайся на живот и оттопырь попочку. Займемся разработкой твоих тылов.
Петька запунцовел, но тут же послушался, с видимым облегчением спрятав лицо в сгибе локтя. Лёка предвкушающе улыбнулся и раздвинул ладонями волосатые Петькины ягодицы — крепкие и приятно тугие. Розочка ануса была прелестной — аккуратно сомкнутой, а по цвету нежно-коричневой, как нос у любимого Лёкиного медведя, которого ему в далеком уже детстве подарила бабушка. Маленький Лёка любил своего Потапыча до беспамятства и на ночь, укладывая с собой рядом под одеяло, неизменно целовал в нос. Поцеловал и теперь. Но не медведя, а Петьку, и не в нос, а вовсе даже наоборот. Тот шарахнулся, но Лёка не обратил на это никакого внимания. Он был занят тем, что выдавливал себе на пальцы изрядную порцию прозрачного геля.
— Холодный, — заскулил Петька, и Лёка решительно шлепнул его по левому полупопью.
— Не крутись. Как тебя ебать, если ты все время крутишься? Или раздумал?
А это точно трах двух мужиков?
Петька замер, кажется, даже дышать перестал, и Лёка коварно улыбнулся у него за спиной. Следующие минут двадцать он посвятил тому, чтобы максимально растянуть и разработать доставшийся ему каким-то чудом девственный зад Конева. Петька поначалу тихо поскуливал, и член у него совсем опал. Но Лёка не зря считал себя любовником опытным. Он действовал осторожно, не забывал постоянно добавлять новые порции геля, попутно ласкал свободной рукой то яички, то член Петьки, и вскоре тот вновь приободрился и встал крепким толстеньким столбиком.
Однако первое движение Лёки внутрь Петькиного тела вызвало у того предсказуемые протесты. Конев взбрыкнул, шарахнулся вперед, крепко стукнулся головой о стену, возле которой стоял диван, и тихо взвыл:
— Вытащи его, вытащи, Лёка. Больно же.
Лёка замер, прекрасно зная, что как раз этого делать нельзя, если они хотят продолжить.
— Петюнечка, медвежоночек мой, потерпи. Пару минут, и острая боль пройдет, ты привыкнешь.
— Нет, нет… — заскулил еще жалобнее Петька и попытался выползти из-под Лёки.
И Лёка… отступил. А что было делать? Не насиловать же любовь всей своей жизни! Долбаный хуй! Надо сделать операцию! Увеличивают же другие себе член, а он сделает такую же операцию, но наоборот — чтобы уменьшить… В глазах было темно — и не мудрено, потому как вся кровь давно отлила вниз, к этой здоровенной дубине между ног, которую кто-то по ошибке придумал называть мужским половым органом. Сердце бухало где-то в самом центре груди, отдаваясь в животе и в голове. Дышать получалось только открытым ртом. Лёка отсел от Петьки подальше, спустил ноги на пол и согнулся вперед, опуская голову между раздвинутых коленей, чтобы банальным образом не свалиться в обморок.
Петька молча встал и ушел в ванную, где вскоре зашумела вода.
Говночтец конечно же даст совет автору, если пару раз в самый разгар страстей обрывать действие, то на третий раз читателя одолеет зевота. Хотя и на второй уже тоже.
Вода в ванной течь перестала. Хлопнула дверь, Петька тяжело протопал куда-то в сторону выхода из квартиры. Неужели?.. Нет, пошумел чем-то и возвращается. И что теперь? Лёка выпрямился и потянул на себя простыню, чтобы еще больше не смущать своего несостоявшегося любовника собственными габаритами. Но тот имел вид более чем решительный.
— На.
— Что это?
— А то не видишь? Веревка бельевая. Крепкая, сука. Фиг порвешь.
— На хуй мне веревка? Повеситься? Или привязаться к батарее? Так я на тебя кидаться не собираюсь. Да и если с собой не совладаю и все же кинусь, тебе силенок со мной справиться и без веревки хватит.
— В этом-то вся суть, Лёка! В том, что я тебя сильнее, но при этом трусливее. А потому ты меня сейчас свяжешь, а после все-таки трахнешь.
Мастер класс о том, как показать всем читателям что герои дебилы, оба, причём без вариантов.
— На. Вяжи к ножкам дивана. За руки и за ноги. Так вернее будет.
— Ты с ума сошел? Да?
— Нет. Вяжи давай и не умничай. А то у самого торчит до носу, а он демагогией тут занимается и поисками смысла бытия.
Ну… Лёка и привязал. А что? Петька ведь сам этого хотел…
Когда Лёка закончил закреплять последнюю Петькину конечность и устроился на коленях между его широко разведенных бедер, вид у того сделался до крайности перепуганным. Лёка хмыкнул, поцеловал своего «трепетного коня» крепко, сминая пальцами круглые и твердые мышцы на широкой груди, а после честно предложил на этом все и закончить. Но Петька в своем желании заполучить здоровенный член в жопу был так же непреклонен, как двадцать шесть бакинских комиссаров перед лицом идеологического врага.
— Трахни меня уже, и все тут, а? Ну пожалуйста, Лёкачка.
Сравнения заставили Говночтеца превозмочь, Говночтец надеется что последний раз на сегодня.
И «Лёкачка» трахнул. Сначала шло туго. Петька — дурак здоровенный! — от страха зажимался так, что Лёка в нем скулил и умолял не убивать, а пожалеть Христа ради. Через пять минут этой борьбы за каждый миллиметр, Лёка наконец-то вошел полностью. К этому моменту Конев, от пота мокрый как мышь, уже немного к его габаритам пообвык. Хотя собственный Петькин член за это время снова стал совсем вялым и тяжело болтался туда-сюда по животу при каждом толчке Лёки.
— Тебе совсем-совсем не нравится? — пропыхтел тот, стараясь изо всех сил.
— Нет. И что я был за дурак, когда просил?.. Хотя… Ох! Охххх…
Лёка, который в этот самый момент наконец-то нашел нужный угол, улыбнулся победно.
— И теперь не нравится?
— Мрпххх, — ответил Петька, закатывая глаза и приподнимая бедра навстречу Лёкиному мега-члену.
К утру, когда оба вконец обессилели, зад Петьки уже принимал в себя Лёкино немалое достоинство более или менее свободно. Но делать это отказывался — перетрудился. В результате ситуация стала совсем уж нетрадиционной: верхи могли, низы хотели, но… как раз-таки абсолютно не могли.*** Так что Лёке оставалось только с наслаждением любоваться плодом трудов своих — натруженной красной розочкой между половинками крепких ягодиц своего любовника.
Де Сад писал обычный трах лучше, затейливо и с фантазией. Здесь же ни затеи, ни фантазии, ни даже подрочить на пвпульку.
Ее постоянно хотелось щупать, запускать в горячее скользкое нутро пальцы… А после подвигать ими, оглаживая стеночки. Конев, давно пущенный пастись свободно, уже без привязи, позволял своему мелкому, но неутомимому любовнику все и, блаженно улыбаясь, подставлялся под столь интимную ласку. А тот только восторженно вздыхал, любуясь поразительно нежным изгибом мускулистой спины и славными ямочками над крепкими Петькиными ягодицами.
— И все-таки я дурак, — Конев вздохнул и прогнулся еще немного навстречу ласке. — И чего я раньше не сделал тебе свое непристойное предложение?
— Раньше — это когда? — Лёка так и замер с пальцами у Петьки в заду.
— Сразу. Как только узнал, что ты… ну… такой же, как я. А то смотрел все издалека, а ты с девицами шуры-муры…
— Ты? На меня? Смотрел?
— Ну не ты ж на меня! Ты-то всё в какие-то другие стороны взоры свои обращать изволил. Я уж и надеяться перестал.
— Ты? Надеяться?
Только не рефлексии, пожалуйста! Только не они!
Ну да… Заладил тоже со своими вопросами…
— Но как я мог догадаться-то об этих твоих надеждах? Как мог понять, что ты… Что я…
— Тупой, да? Я что, по-твоему, всем подряд ключи от своей квартиры даю? Каждому с собой жить предлагаю? Перед первым встречным стриптиз устраиваю, всякий раз не до конца прикрывая дверь ванной? Или, может, всех подряд к себе в зад пускаю?!
— Ну…
— Баранки гну!
Герои оба давно испытывали трепетные и нежные чувства по отношению друг к другу и только одно непристойное предложение, вырвавшееся в минуты душевных терзаний героя, открыло им дорогу к счастью.
Если кратко, то збс шыдевр. С этим автором расслабляться нельзя, чуть зазеваешься и снова коноебля.
Чтец-краб с наслаждением прочитал госнописево Хорошечки, определив его как хоть и предсказуемое, но достойное чтиво. Чтец-краб понял, с чтения Акимовой прошло слишком мало времени. Раны так быстро не заживают.
Говночтец, спасибо, поржал, вспомнил удаленную анонами "семейку" Виланки. Интересно, девчонки одновременно писали обе работы? Логика, сюжетные ходы, заблуждения...
И про член не понял. Ладно, Виланка не знает как он выглядит. Но Хорошечка, все-таки жизнь прожила, должна же хоть об элементарных вещах быть в курсе. Хотя, про утренний стояк она тоже не знает...

Говночтец характеризует чтения Хорошечки как безопасные. Хотя бы знаешь уже чего ждать. :lol:

Анон · 2018-04-09 11:28:03

И Говночтец продолжает чтения работой автора Это Хорошо "Непристойное предложение". Под предложением, конечно же, подразумевается трах, повезёт если не с жеребцом, хотя этим уже не удивишь бывалых чтецов данного треда.
▼Скрытый текст⬍
И читателя привычным движением бросают сразу в гущу событий. Действительно, почему бы и нет? Хороший зачин для бессюжетного порева, оригинальный и не заезженный сто раз другими авторами. Читатели сразу понимают, что их будет ждать дальше. Открытым текстом несчастный Петька озвучил свои самые потаённые желания и оказался не услышан.В омегаверс, к ликанам Вареника. Выставить за периметр задницу и ждать. Говночтец понял, что жеребцы это потаённые желания автора нетленки, иногда отпускает, но потом снова всё возвращается обратно и героем становится если не жеребец инопланетный, то мужик с членом как у коня. За кинки Говночтец осуждать права не имеет, но разнообразие же должно быть?Что тут у нас? Петьку будет ждать чудесное открытие!Краткое введение в историю знакомства персонажей и их отношения на момент происходящего.Так ты конь-инопланетянин? Говночтец не понимает, зачем при описании использовать все эти уменьшительно-ласкательные котики, табуреточки, ладошечки. Котики снова символизируют уют и тягу к семейному очагу двух одиноких сердец?Где-то Говночтец это уже читал, хилый верхний и мощный нижний, но Говночтецу это показалось, скорее всего. Где автор набрался стереотипов, которые любовно привил своему герою? Душевные рефлексии героя сводятся к тому, что у него огромный член, и именно поэтому никто ему давать в зад не желает. Но, внимание! Сейчас Олежечку будет ждать семейное счастье с обладателем мощного зада, и который этот зад готов подставить омежке хилому Лёке.Идиотами должны чувствовать себя читатели, которые читают нетленку, собственно, как и Говночтец сейчас, который в очередной раз не понял, почему это дерьмо нуждается в чтениях. Очередной приступ коноебли купировать вовремя не смогли и автора снова понесло.Да и фамилия у героя подходящая. Конев. Говночтецу бы ещё с самого начала насторожиться, но расслабился, не увидев мифических персонажей в описании. ―А если это любовь, Надя? ―Кака любовь?! ―Така любовь! Вот о чём должны вы были сначала подумать, Наденька!(с) Малиновый? Красный? Автор вообще хоть раз живой член видел или ориентируется только по образцам на сайте секс-шопа? Говночтец оторопел в прямом смысле. Один мужик бросает второго мужика которому делал минет посреди процесса и сваливает? Говночтеца ждёт NC - 17, Говночтец превозмогает, уже зная, что автор мастер эротических описаний. Автору уже советовали изучить хотя бы теории анальный секс. Хотя бы в теории. Говночтец просто сообщает автору что мужские яйца на шары для медитации на ощупь не похожи. Ни разу.А это точно трах двух мужиков? Говночтец конечно же даст совет автору, если пару раз в самый разгар страстей обрывать действие, то на третий раз читателя одолеет зевота. Хотя и на второй уже тоже.Мастер класс о том, как показать всем читателям что герои дебилы, оба, причём без вариантов.Сравнения заставили Говночтеца превозмочь, Говночтец надеется что последний раз на сегодня.Де Сад писал обычный трах лучше, затейливо и с фантазией. Здесь же ни затеи, ни фантазии, ни даже подрочить на пвпульку.Только не рефлексии, пожалуйста! Только не они! Герои оба давно испытывали трепетные и нежные чувства по отношению друг к другу и только одно непристойное предложение, вырвавшееся в минуты душевных терзаний героя, открыло им дорогу к счастью.
Если кратко, то збс шыдевр. С этим автором расслабляться нельзя, чуть зазеваешься и снова коноебля.
Чтец-краб с наслаждением прочитал госнописево Хорошечки, определив его как хоть и предсказуемое, но достойное чтиво. Чтец-краб понял, с чтения Акимовой прошло слишком мало времени. Раны так быстро не заживают.
Говночтец, спасибо, поржал, вспомнил удаленную анонами "семейку" Виланки. Интересно, девчонки одновременно писали обе работы? Логика, сюжетные ходы, заблуждения...
И про член не понял. Ладно, Виланка не знает как он выглядит. Но Хорошечка, все-таки жизнь прожила, должна же хоть об элементарных вещах быть в курсе. Хотя, про утренний стояк она тоже не знает...
Говночтец характеризует чтения Хорошечки как безопасные. Хотя бы знаешь уже чего ждать.

Так это что получается... По мразотности писева у нас всех Акимова переплюнула? Неожиданно :hmm:

Анон · 2018-04-09 11:36:46

Так это что получается... По мразотности писева у нас всех Акимова переплюнула? Неожиданно

Никто не ожидал.

Анон · 2018-04-09 11:38:56

Говночтец сегодня утром представляет анонам "На кончиках пальцев" автора Ешкин котэ и данная работа - это душераздирающее зрелище тоскливое писево старшеклассницы.
▼Скрытый текст⬍
В ресторане отеля «Гранд Сити» играли свадьбу. Олигарх местного пошиба выдавал замуж дочь. До торжественного мероприятия многие из гостей даже не знали, как настоящее имя девушки. Почти для всех она была известна только как Леди.
Видимо, были приглашены только самые близкие и родные люди, которые даже имени невесты не знали, но раз молодая овца решила что её надо звать Леди, то все так её и звали. Судя по тому что направленность слэшевая, леди будет у нас статистом, а свадьба местом знакомства героев, и раз пейринга у нас в описании нет, то или жених невесты с кем-то из гостей, или гости друг с другом.
Так и было на самом деле — до самых кончиков ногтей эта красивая блондиночка, что ни говори, была умной, воспитанной, утонченной леди.
Утончённая леди предпочтёт чтобы её называли полным именем, но никак не блондиночкой.
Ее жених, единственный сын такого же олигарха местного масштаба, скромный стеснительный парень, был невероятно хорош собой — высок, строен, кучеряв, словно в его жилах текла кровь жгучих испанцев. Сейчас было не понять, в кого он уродился: его отец, видимо, от забот и хлопот поседел и почти облысел и как-то весь сморщился, мать же наоборот выглядела немногим старше своего сына, благодаря достижениям пластической хирургии и обилию косметики на ее немолодом лице.
Говночтец думал что жених будет старым и косым, но богатым, автору плюсик.
Гости начали собираться с трех часов. Для них в холле был организован легкий фуршет с шампанским, фруктами и канапе. Можно было выпить, познакомиться и поболтать о том о сем, одним словом, приятно провести время в ожидании начала церемонии бракосочетания.
Действительно, надо как-то хотя бы между собой познакомиться, раз даже имени невесты не знают.
Друзья жениха — Олег, Никита и Дмитрий — появились в холле отеля одними из первых. Они важно прохаживались среди гостей в своих черных костюмах с флердоранжами в петлицах, словно сами были женихами. Хоть и работали кондиционеры, но июль на то и июль, и друзья скоро поняли, что без пиджаков и галстуков в жару гораздо комфортнее. И когда появились подружки невесты — Настя, Таня, Ира, — все в одинаковых пастельного цвета легких платьях из крепдешина, которые им невероятно шли, друзья жениха, не сговариваясь, скинули галстуки с пиджаками, оставшись в одних белоснежных рубашках. Девушки помогли им перецепить маленькие букетики на карманы рубашек, на том все и успокоились. И только жених продолжил мучиться от жары в костюме-тройке и вытирать от пота лоб и шею.
Любая старшеклассница именно так и представляет себе свою свадьбу, флердоранж и подружки невесты в одинаковых платьях. Где полуразрушенная церковь, орган и фигуры в чёрном или красном, отпивающие из серебряных кубков и
где не притворно рыдающие родители, вынужденные участвовать в псевдостилизации под инквизиторский суд? Никакого креатива у молодожёнов и их родителей.
Невеста все не появлялась. Со слов ее отца, она переодевалась в свадебное платье.
Это очень важно для повествования.
Но его сразу одернули. Даже если невеста оделась и поправила прическу, к гостям она все равно не выйдет до начала брачной церемонии — таков обычай, так что можно было не суетиться, не нервничать, а продолжать пить шампанское и закусывать канапушками. Банкет никуда не денется и раньше положенного срока не начнется.
Никто никуда не денется, гарантирую, а кто-нибудь ещё и потрахается.
Выездная регистрация брака началась, как это ни удивительно, вовремя — минута в минуту. Гости расселись на стулья, расставленные вдоль прохода на манер венчания в католическом соборе. Только вместо пастора за импровизированным алтарем стояла толстая тетка из ЗАГСа, смотревшаяся инородным телом на этом празднике жизни. Но она гостьей не была, ее задача — скрепить узами брака жениха с невестой.
Текст сценария церемонии читала приглашенная актриса театра. Все шло без сбоя, и было весьма красиво и романтично.
Аноны, говночтец уже пожил и побывал не на одной выездной регистрации. Но тётка со сценарием который надо читать вслух - это кто вообще такая может быть? Свадебный распорядитель?
Собравшиеся с завистью осмотрели Леди с ног до головы — ее простенькое свадебное платье было расшито серебряной нитью и украшено кристаллами Сваровски. А шлейф от фаты несли шестеро «ангелочков» с крылышками.
Говночтец превозмогает. Не так как Чтец-краб, но по мере сил. Читать убогое писево старшеклассниц судьба Говночтца в этом треде.
Тетка из ЗАГСа, когда ей дали слово по сценарию, объявила Испанца и Леди мужем и женой, те обменялись простенькими обручальными кольцами, призванными означать только одно, что этот чувак и эта чувиха отныне заняты. Потом они сменят эти символы на нечто более богатое и соответствующее их социальному статусу, но пока тоненькие и весьма скромные золотые полоски украсили их безымянные пальцы.
Леди была не Леди, но к чему был весь этот пафос первой половины произведения? Нас готовят к чему-то вкусному? Сейчас над головами молодожёнов появится вертолёт и жениха украдёт давно влюблённый в него бравый спецназовец из рассказиков Хорошечки? Говночтец очень на это надеется!
Сценарий продолжился, никому раньше времени не позволили соскочить со своих мест и кинуться с обязательными в таких случаях поздравлениями, всему свое время. Все будет, но несколько позже — и дружеские похлопывания по спине, и поцелуи со следами помады, и общие фотографии с новобрачными.
К каждому гостю был приставлен чувак с дрыном, который охаживал всех рано вскочивших с места этим самым дрыном по спине и усаживал обратно, ласково бурча в ухо "негоже пани раньше брачующихся сбегать".
Как и положено на подобного рода мероприятиях, непрерывно велись фото- и видеосъемка, фиксирующие каждый шаг родившейся семьи, присутствовали молчаливый диджей, пытавшийся угадать музыкальные пристрастия собравшихся по тому, как они реагировали на ту или иную поставленную им композицию, и уставший небритый ведущий, старающийся расшевелить гостей и делающий вид, что все происходящее в зале ему тоже весьма интересно.
Кто-нибудь, возьмите старшеклассницу на свадьбу, в качестве молчаливого зрителя. Или в подружки невесты возьмите. Ди-джею выдаётся список предпочтений гостей, младых и их родителей, чтобы старшее поколение не услышало то что им не понравится. Это свадьба высшего света, богатых олигархов или гулянка в кабаке "У Антоныча"?
А вот гостям было интересно совсем другое: смогут ли они на банкете, который должен был вот-вот начаться, отбить жратвой и выпивкой затраты на подарки молодоженам и свои собственные наряды — не все из приглашенных принадлежали к местным буржуа, поэтому с удовольствием приняли приглашения на свадьбу, чтобы хоть одним глазком взглянуть, как веселятся богатые, по их мнению, люди, и приблизиться к элите.
На хрена пригласили не буржуа? Для массовки? Брачующиеся не нашли кем зал забить?
В разгар праздничного застолья ведущим было предложено отвлечься от поглощения закусок и приобщиться к прекрасному
Кто же так строит предложение? Кто? Это ведущим дали по морде и оторвали от блюда с заливной селёдкой? Или ведущие постарались привлечь внимание гостей к большому экрану, на котором... Почему Говночтец должен переписывать за автора?
— на фоне заграничных замков были вмонтированы узнаваемые лица молодоженов и рассказана поставленным голосом актрисы из театра их реальная история знакомства. Шутка ли? Эти двое жили в одном городе, ходили по одним и тем же улицам, а познакомились в Германии, просто налетев друг на друга — одна выходила из ресторана, другой, наоборот, входил в двери, но о чем-то задумался и не заметил девушку. Испанец сказал: «Извините, пожалуйста», а Леди переспросила: «Вы русский?» На что был получен положительный ответ. Так и познакомились. А потом выяснилось, что Испанец совершенно не говорил по-немецки. Леди особенно делать было нечего, а отдыхать и бегать по музеям уже изрядно поднадоело, поэтому она предложила свои услуги стеснительному парню, который не мог связать двух слов не только на немецком, а вообще ни на каком иностранном языке едва выходил за двери гостиницы, — стать его персональным гидом. Девушка же свободно говорила на нескольких европейских языках.
В первый же вечер Испанец ее поцеловал. А может, она его — история об этом умалчивает. Но то, что они понравились друг другу с первого взгляда было очевидно.
Знакомство продолжилось и дома, в России. К их великой радости оказалось, что они жили в соседних домах в элитном районе города.
— А давайте разыграем историю знакомства Леди и Испанца в лицах, — предложил ведущий. — Покажем, так сказать, свою историю их знакомства.
Молодую кобылу предки отослали за границу, в надежде на то что она там потратит не так много, но напрасно. Кобыляка познакомилась с местным альфонсом.
С выбором парня, который станет изображать Испанца, проблем не было. Тот сам его назначил: «Никита». А вот с девушкой возникли затруднения — каждая из гостей хотела изобразить Леди, а сама Леди каждую при этом забраковывала — она не хотела поссориться с подругами, слишком для этого была умна и образована, чтобы не понять, что пародию на себя не потерпит ни от кого.
— Пусть Дмитрий изобразит нашу невесту, — неожиданно предложил ведущий.
Леди захлопала в ладоши и радостно закричала: — Диму! Диму!
Ну наконец-то! Никита и Дима! На сцену вышли два наших героя!
Ей-то было прекрасно известно, что друг ее Испанца не позволит выставить ее в дурном свете. А если она и обидится на «актера», то просто не станет принимать его в своем доме, потеря не велика — ей не было никакого дела до друзей своего молодого мужа.
Очень хорошо раскрытый персонаж, автору аплодисменты от Говночтеца. Интересно, Верка Сердючка играла на свадьбе у Леди?
Вслед за ней захлопали и заскандировали остальные гости — идея невесты безусловно понравилась всем. Да и не могло быть иначе.
Естественно, сзади каждого гостя стоит чувак с дрыном и охаживает по спине зазевавшихся.
— Я прогуливалась по парку, — томно начал свой рассказ Дмитрий, изображая невесту.
Он прошелся нетвердой походкой, встав на цыпочки, словно идет на шпильках.
— И тут хулиган к ней пристал, — один из гостей подскочил к Диме.
Встретил бы такого в подворотне — испугался.
— Какие хулиганы в Европе? — оттеснил гостя за его стол ведущий.

Гость оказался послушным, хоть и дегенеративным на вид, и, усевшись снова на свое место, возражать не стал — нет в Европе хулиганов, значит, нет, он не был, не знает.
Ведущий получил потом дрыном от наблюдателей. Два раза.
— А я вышел к ней навстречу, — Никита расстегнул пуговицы на рубашке, оголяя грудь.
— Достаточно, — остановил его ведущий, как бы тот не решил снять рубаху полностью.
Никита направился к Диме-Леди, романтично нюхающей цветок, решительным шагом.
— А тут хулиган навалился на него, — гость все же не унялся и принялся заламывать Никиту.
— Да угомонитесь вы или нет?
Ведущему и во второй раз удалось оттащить гостя на его место.
Старшее поколение проснулось за отдельным столиком и начало охаивать разнузданные гульбища молодых.
— Рассказывайте романтическую историю, — громким шепотом потребовал он от парней.
И тут началось. Дима стал кривляться и жеманничать, как девушка на первом свидании, а Никита напирал на него. Сценку они разыграли без пошлости, но веселую.
— Горько, — крикнул кто-то из гостей.
Недолго думая, Никита сгреб в охапку ошалевшего Димку и впился в его губы крышесносным поцелуем. А тот обмяк, перестал сопротивляться, как совсем недавно, и отдался во власть чувств.

— Раз, два, три... — считали хором гости.
Их поцелуй закончился вместе с поцелуем молодоженов.
Говночтец хотел превозмочь в очередной раз, но вовремя вспомнил Чтеца-краба и порадовался, что читает писево старшеклассницы, а не мразотные нетленки.
Красный, как вареный рак, Димка сразу покинул ресторан и направился в туалет, чтобы привести себя в порядок и умыться. Да и собраться с мыслями не помешало бы, почему он, парень, позволил себя поцеловать тоже парню, да к тому же женатому на одной из подружек невесты. Бред какой-то.
Холодная вода помогала слабо — кровь, прилив к щекам, совершенно не собиралась отливать обратно, а в ушах звенело. Димка плескал и плескал себе в лицо.
А подрочить в кабинке туалета на образ прекрасного самца? Автору минус за явное упущение в развитии сюжета.
— Брось, пойдем со мной, я знаю другой способ.
К нему со спины подошел Никита и обнял за талию.
Димка не стал сопротивляться и поплелся за Никитой — он всегда, когда находился с ним рядом, становился послушным, как телок.
Они поднялись этажом выше. Никита ключом открыл дверь номера люкс и втолкнул ничего не соображающего парня, а затем закрыл дверь на защелку, чтобы никто снаружи войти уже не смог.
Никита снял рубаху, брюки, аккуратно повесил их на спинку кресла, а затем разоблачился полностью, представ перед Димкой во всей своей возбужденной красе.
Кто-нибудь из учительского состава, оставьте ученика на лето, а лучше на второй год.
— Раздевайся, — Никита потянул его за воротник рубашки и расстегнул верхнюю пуговицу. — Я так долго ждал этого момента, можно сказать, с самого начала церемонии. С ведущим обо всем договорился, только чтобы ты и я. У них в ресторане своя свадьба, а у нас своя.
А кабачок "У Антоныча" выдержит такой накал страстей?
Димка недоверчиво покачал головой — это казалось сказкой. Они с Никитой разругались и больше ни разу не встречались с того самого момента, когда тот ему сказал, что они с Татьяной подали заявление в ЗАГС.
— Она беременная, — просто объяснил ему Никита, почему он женится, вот только не сказал, как ему теперь жить без него.
лучше бы это было просто бессюжетное порево, чем потуги автора на введение психологизма в повествовании.
— Мы же не станем этим заниматься на супружеском ложе, — Димка с тоской взглянул на огромную кровать, застеленную шелковым бельем, которая прекрасно была видна с того места, где они стояли голыми с Никитой.
А почему нет? Говночтец недоумевает и посматривает за окно, нет ли там вертолёта, готового спасити чтеца от этого писева. Нет. Нету. Надо читать дальше.
— Нет, конечно, — ответил тот. — Я же сказал, что сам выбирал номер и обо всем позаботился. Здесь есть прекрасный широкий диван, в шкафу сменный комплект постельного белья, а в тумбочку рядом с диваном я положил презервативы и новый лубрикант с охлаждающим действием. Хочешь попробовать? А то мы с тобой все вазелином и вазелином.
Действительно, ребята. чего это вы всё время только с вазелином? У слэшеров куча вариантов, начиная от мыла и крема для рук и заканчивая настойкой горького дикого перца для усиления ощущений. Автора оставить на второй год, вручить ему дипломные работы выпускников и заставить выучить наизусть.
— Тебя Татьяна станет искать?
— Не станет, — улыбнулся Никита. — Я снял Олегу номер подешевле и попросил занять ее на некоторое время. Я ему отзвонюсь, когда мы закончим.
Больше аргументов у Димки не было, чтобы остановить это безумие.
Он зажмурился и потянул Никиту за руку в сторону дивана.
В общем, два блядуна совокупились и разошлись по домам, после того как
Сейчас он нальет на кончики пальцев… Что он там говорил про лубрикант с охлаждающим эффектом? Вот сейчас на себе и проверит его.

Аноны, просто скажите, на хрена вам чтения этой херни школьниц в пубертате?

Какое бесполезное и унылое чтиво.
Чтец-краб потихоньку приходит в себя и очень рад этому.
Только непонятно. Эти два голубка потрахались и жених к невесте поехал?
И если они заранее договорились о ебле и до этого встречались, то почему один из персонажей так удивляется, что ему нравится целоваться с мужиком?

Холиварофорум

Объявление

#1 2017-07-20 09:59:10

№460 Накрути лайки в Фикбуке и получи баннер в подарок

#13751 2018-04-09 10:10:22

Re: №460 Накрути лайки в Фикбуке и получи баннер в подарок

#13752 2018-04-09 10:11:22

Re: №460 Накрути лайки в Фикбуке и получи баннер в подарок

#13753 2018-04-09 10:13:10

Re: №460 Накрути лайки в Фикбуке и получи баннер в подарок

#13754 2018-04-09 10:13:47

Re: №460 Накрути лайки в Фикбуке и получи баннер в подарок

#13755 2018-04-09 10:14:31

Re: №460 Накрути лайки в Фикбуке и получи баннер в подарок

#13756 2018-04-09 10:15:04

Re: №460 Накрути лайки в Фикбуке и получи баннер в подарок

#13757 2018-04-09 10:15:42

Re: №460 Накрути лайки в Фикбуке и получи баннер в подарок

#13758 2018-04-09 10:15:43

Re: №460 Накрути лайки в Фикбуке и получи баннер в подарок

#13759 2018-04-09 10:35:59

Re: №460 Накрути лайки в Фикбуке и получи баннер в подарок

#13760 2018-04-09 10:39:49

Re: №460 Накрути лайки в Фикбуке и получи баннер в подарок

#13761 2018-04-09 10:41:31

Re: №460 Накрути лайки в Фикбуке и получи баннер в подарок

#13762 2018-04-09 10:42:52

Re: №460 Накрути лайки в Фикбуке и получи баннер в подарок

#13763 2018-04-09 10:43:38

Re: №460 Накрути лайки в Фикбуке и получи баннер в подарок

#13764 2018-04-09 10:45:50

Re: №460 Накрути лайки в Фикбуке и получи баннер в подарок

#13765 2018-04-09 10:46:35

Re: №460 Накрути лайки в Фикбуке и получи баннер в подарок

#13766 2018-04-09 10:46:54

Re: №460 Накрути лайки в Фикбуке и получи баннер в подарок

#13767 2018-04-09 10:47:24

Re: №460 Накрути лайки в Фикбуке и получи баннер в подарок

#13768 2018-04-09 10:47:52

Re: №460 Накрути лайки в Фикбуке и получи баннер в подарок

#13769 2018-04-09 10:59:41

Re: №460 Накрути лайки в Фикбуке и получи баннер в подарок

#13770 2018-04-09 11:20:52

Re: №460 Накрути лайки в Фикбуке и получи баннер в подарок

#13771 2018-04-09 11:23:11

Re: №460 Накрути лайки в Фикбуке и получи баннер в подарок

#13772 2018-04-09 11:24:25

Re: №460 Накрути лайки в Фикбуке и получи баннер в подарок

#13773 2018-04-09 11:28:03

Re: №460 Накрути лайки в Фикбуке и получи баннер в подарок

#13774 2018-04-09 11:36:46

Re: №460 Накрути лайки в Фикбуке и получи баннер в подарок

#13775 2018-04-09 11:38:56

Re: №460 Накрути лайки в Фикбуке и получи баннер в подарок

Подвал форума