Мы только начали, а тут уже опять полно похотливых статистов. Ну, ебанаврот.
Змей сидел на скамейке в парке и от души наслаждался теплым летним вечером. Выпускники наводнили все вокруг, а потому тишиной тут и не пахло, как и уединением, но его все устраивало. Особенно выпускницы. Они кидали на симпатичного одинокого парня заинтересованные взгляды, но пока еще были слишком трезвыми, чтобы напрашиваться на секс откровенно.
Таймскипом нас унесло на два года вперед. Змей сидит не просто так, он сталкерит Петруху, который идет по парку с какой-то кралей. Краля требует чуйств и секса, но мы ведь знаем, что истинное пидорство не сломить гетеросексом!
— Петь, у меня скоро ноги отвалятся, — капризным голосом сказала очень симпатичная на вид девица, останавливаясь возле соседней скамейки и снимая с головы шикарный белый бант. — Пойдем домой.
— Этот день я ждал одиннадцать лет. Дай мне насладиться моментом, Настя!
— Да ладно тебе, ты же не всерьез. Есть же более интересные занятия, чем гулять по парку!
— Намекаешь на постель? — едва заметно поморщился Петр.
— Почему бы и не да? — прижалась к нему девица. — Ты такой красивый, что я готова жить в ней вечно.
— Нет уж, спасибо, я как-нибудь без вечности обойдусь.
— Дорогой, ты что, меня больше не любишь?
— Я этого не говорил, — попытался уйти от ответа Петр.
— Петя, ты мне вообще этого ни разу не говорил. По-моему, сегодня тот самый день, когда стоит сказать о своих чувствах.
— Наверное.
— И?
— Ты нравишься мне, и я обожаю заниматься с тобой сексом. Вот.
Диалоги такие тупые и картонные, что я не буду их копипастить. Кратко: Петруха пытается быть мамкиным ценником, но выглядит как обычный петушара.
Змей страдает.
Они ушли, а Олег еще долго сидел на лавочке, обхватив голову руками в тщетной попытке успокоить расшалившиеся нервы. Его можно было понять: после двух лет казарм, плацдармов, стрельбы и повернутых на войне мужиков смотреть на то, как перед твоим носом целуется взасос и говорит о сексе тот, ради кого ты сюда приехал, очень непросто. Олег потер виски пальцами, но так и не успокоился. Он пришел сюда, чтобы проверить себя. Чтобы убедиться в том, что избавился от школьного наваждения раз и навсегда, но стоило ему увидеть Петра, возмужавшего и ставшего еще красивее, услышать его голос, теплый и мягкий даже тогда, когда он хотел быть суровым и злым, как все опять вернулось на круги своя: дикое желание в тело и неизбывная боль в сердце. И что ему теперь делать? Что?! Извечный вопрос, на который нет ответа.
Олег просидел на лавочке всю ночь, но когда стрелки добрались до 3:45, его терпение иссякло: он должен прикоснуться к своему цыпленку хотя бы пальцем, прежде чем уйдет навсегда. В этот час Петр всегда спал, как сурок, так что он сможет рассмотреть его во всех подробностях безнаказанно: вдохнет запах его тела, насладится безупречной красотой и испарится до того, как его заметят.
Время идет, Петруха укладывается спать, в комнату пробирается ниндзя. Все пытаются в стеллс.
Олег присел на край дивана, подумал немного и подложил руки под задницу. Для надежности, а то мало ли.
Немного о новом облике Петрухи и тупости Змея.
Симпатичный цыпленок превратился в прекрасную птицу: мышцы заняли положенные им места, плечи раздались, лицо потеряло детскую наивную пухлость и обрело вырезанную резцом богов четкость и ангельскую правильность. Если бы не годы тренировок и неистощимое терпение, Олег набросился бы на него сию же секунду и затрахал насмерть.
Интересно в голове Вилки появлялась мысль, что сексуальное возбуждение не обязательно должно превращать человека в тупую хуетыкалку/пиздооткрывашку? Что зачастую все наоборот? В ее голове хотя бы раз появлялась мысль?
Змей стремительно теряет выдержку и уже собирается уходить, но тут на него наскакивает Петруха и ну как давай по-гейски обтираться. В целом эпизод тянет на троечку, если бы был написан адекватно.
— Мне пора идти, — сквозь стиснутые зубы выдавил Олег, заставляя себя открывать дверь. Слабак херов! Тряпка! Ну же! Уходя — уходи!
— Да, конечно, — еще тише зашептал Петр, обнимая его за талию и прижимаясь всем телом. Невыносимо! — Посмотри на меня, а потом уходи. Я не буду тебя держать.
— Не надо, Пит, — уперся лбом в дверь Олег, беспомощно следя глазами за тонкими пальцами на ремне своих джинсов. Вот хлястик покинул пряжку… Вот пуговка вынырнула из петли… Вот собачка на молнии медленно поползла вниз… — Прекрати!
— Да, Олег, — покорно прошелестел Петр. Отступил на шаг и скинул на пол трусы. Они ему понадобятся нескоро. Он знал это наверняка! — Посмотри, пожалуйста! Это же глупо — прийти спустя два года полного молчания и даже не взглянуть мне в глаза.
— Ты прав, — собрался с силами Олег.
Застегнул молнию. Пуговицу. Ремень. Глубоко вздохнул, обретая непоколебимое внутреннее равновесие. Один взгляд он мог себе позволить. Обернулся…
— Олежка…
Кто на кого набросился первым?
Дальше они ебутся, перебрасываются типичным комплектом "Я должен уйти, не говори мне няшности! - Но я тебя люблю и спасу!" и это так уныло, что нам срочно нужен таймскип. Алсо, привет вам из 2015.
Петр послушно поднял голову, наткнулся на непреклонные змеиные глаза и отступил. На время. Сегодня он узнал все, что хотел, и преисполнился железной решимости. За свою любовь: неправильную, аморальную, неистовую, он будет биться до последнего вздоха и заставит Олега бороться вместе с ним.
Дебилов жизнь ничему не учит, потому что они снова ебутся, Петрухино сердце говорит "Вы платили? Идите мимо!" и делает ёк. Заканчивается эпизод тем, что Петруха соглашается на предложение (какое?) папахена Змея и теряет сознание. Увы, не навсегда.
Ровно в полдень Змей исчез, растворившись в солнечных лучах, как самая настоящая тень, а Петр пришел в себя, прибрался в квартире, скрывая следы преступления, а потом набрал номер Павла, согласился на его давнишнее предложение и потерял сознание от очередной волны нестерпимой боли, скрутившей сердце, прямо во время разговора.
Таймскип аж на четыре года!
Место действия: военная база где-то в Казахстане, куда Змея сослал папахен за пойманную собой пулю. У Змея др и по этому поводу все вояки бухают, а Змей грустит и думает о нем. Командир сообщает, что у него для Змея есть подарок, но раньше пяти стаканов беленькой он его не отдаст. Змей вливает в себя полбутылки и к нам возвращается его дикий член.
Олег раскланялся, чувствуя, как растекается яд по венам и артериям, зажигая огонь в крови и сводя с ума воспоминаниями. Боль раскаленной иглой прошила сердце насквозь, а член застыл в дикой истерике, и он пошел в дом.
Любопытная реакция на водовку.
Командир вручает Змею коробку, а в коробке телефон с вбитым номером. Змей звонит и ему сообщают, что осталось семь дней отвечает ему ебущийся с кем-то Петруха. Все разбегаются по душевым и начинается стандартное "ПАЧИМУ ТЫ НЕ ЗВОНИЛ? - Я ж сказал забудь. - НИТ".
На фоне всего этого меня интересует вот что: Петруха аж уссывается с того, как любит Змея, но это ему не мешает ебстись направо и налево. Чот как-то... meh.
— Безумная ночь, а потом четыре года абсолютной тишины. Любимый, что же ты делаешь со мной? Когда вернешься? Я должен знать, я не могу так больше!
Ебстись не можешь больше? XD
И ТУТ ВНЕЗАПНО БЛЯДЬ
— Я знаю. Ты ведь скучал, да? Хотел быть со мной рядом. Мечтал целовать и любить меня, правда?
Долгое молчание было ему ответом. Змей открыл рот раз пять, но слово «нет» сказать так и не смог.
— Все с тобой понятно, — устало сказал Петр, не дождавшись ответа. Стер слезы с глаз ладонью и сделал свой следующий ход: — Я женюсь 25 июня, Олег.
— Тебе всего 22 года! — бешеная ревность мгновенно ударила Змею в голову, поднимая на ноги и заставляя кружить по маленькому помещению. — Какая еще свадьба?
Сцук, ну можно как-то придерживаться одной линии поведения, а не скакать в одном эпизоде от "я тибя жду-жду" до "ну, крч, женюсь я, барин, чего и вам желаю"?
На самом деле тупость эпизода превысила все триста (четыреста?) серий "Клон", которые я смотрел в юности.
— Это не нормальная жизнь! Не смей, слышишь? Никакой свадьбы! Ты же еще ребенок, зачем тебе… ребенок?!
— Ты был прав тогда, 4 года назад. Жизнь вносит в наши планы свои коррективы.
— Это глупость, а не коррективы!
— Может быть. У тебя есть два месяца, чтобы все исправить. Или ты остановишь меня лично, или все между нами кончено раз и навсегда. Я уеду из твоей квартиры и не скажу тебе больше ни одного слова, даже если буду смотреть на тебя в упор.
Внезапно появляется командир, который видимо подслушивал и начинает утешать Змея, который впал в истерику. Командир, кстати, вызывает симпатию, но тут сложно испортить типаж. Змей мимоходом совершает камин-аут перед командиром и я это даже зацитирую.
— Возьми себя в руки! Ты же любишь ее до безумия. Ту, с кем разговаривал. Сделай ее своей!
— Ты ни черта не понимаешь, добрый наивный Василич.
— Так объясни.
— Я люблю ЕГО, и в этом вся проблема, — ответил Олег, уплывая в никуда и разрешая себе сказать вслух то, о чем кричало сердце все эти годы. — Он — это все, что у меня есть. Пока я делаю свою работу, он в безопасности. Пока делаю вид, что мне на него насрать, он в безопасности. Павел казнит нас обоих лютой смертью, если узнает правду.
— Он что, гомик? — растерялся Василич. — Ты-то ведь сто пудов нет!
— Он тоже нет, просто нам не повезло. Любовь зла, Василич. Не дай тебе бог полюбить всем сердцем.
— Кто такой Павел?
— Монстр. Паук, держащий в руках половину мира и меня заодно, — ответил Олег, сонно сползая на пол. — Мне его не победить.
— Мальчик мой, поднимайся, я не позволю тебе спать на полу в туалете.
— Иди к черту.
— Паадъем!!! Тревога!!! — заорал Василич своим самым страшным командирским голосом и едва успел отскочить от вскочившего на ноги парня.
Господи, да расскажите им уже про бисексуалов, ну сколько можно-то?
Передернулся от ужаса, глядя в стеклянные зеленые глаза наемного убийцы, и скомандовал, стараясь не шевелиться вообще. Мало ли что щелкнет в голове свихнувшейся кобры? Ему с ним никогда не совладать: — Отбой! Разойтись!
Вилке удивительным образом удается дать намек на сильные душевные волнения персонажа, а потом разъебать все тупейшими штампами.
Портаемся к Петрухе, который пришел в себя в больничке в компании Масяни. Так величают медсестру? врача? в больничке. Она колет Петруху узбагоительным и выпытывает кто довел его до срыва. Я все еще настаиваю, что болезни сердца работают немного иначе, но да хуй с ним.
Оказывается Петруха пролежал в коме три дня, после созвона со Змеем. У меня все еще много вопросов к обосную. Кот, пожалуйста, озвучь их.
Спасибо, кот.
По ходу разговора с Масяней оказывается что
— Сим карта повреждена и восстановлению не подлежит.
Мелодичный голос на другом конце трубки превратил Петра в белую простыню.
И это така трагедь, что Петрухе срочно нужен ноутбук, чтобы проверить. Видимо, хочет загуглить ближайший салон мобильной связи в Казахстане, чтобы там ТУПО БЛЯДЬ НОВУЮ СИМКУ ДАЛИ С ТЕМ ЖЕ БЛЯДЬ НОМЕРОМ.
Неужели Олега пристрелили в тот момент, когда он разговаривал с ним по телефону?!
— Все будет хорошо, — пообещала Масяня, добавляя в капельницу снотворное.
Петр уснет до утра, а у нее будет время привезти ноутбук, за которым она собиралась отправиться лично. Такую важную тайну своего любимчика Масяня не собиралась доверять никому, да и посмотреть на жилище, где обитал легендарный Феникс, было интересно.
Ой, да если бы.
Дохтур приезжает за ноутом, ей открывает невеста Петрухи, которой тащем-то пох на Петруху. Масяня находит ноут, заходит в комнату Змея, рассматривает фото из деревни. И тут ее прошибает озарением, что со Змеем шутки плохи, а еще что он сын картонного шпиона и дорог Петрухе. Ебана в рот, какая уникальная история.
Возвращаемся к Змею и его пиздостраданиям. Спермотоксикоз не щадит его и из всех мыслей о Петрухе нам показывают только те, что связаны с еблей.
Олег лежал на кровати и молил о смерти. Голова раскалывалась, в желудке и во рту нагадили бомжи, а на сердце мела метель. Два месяца. У него есть два месяца, чтобы распрощаться с любимым навсегда. Свадьба — это ерунда, а вот обещание — нет. Петр простил его за предательство дважды, но третий раз — это уже явный перебор, с этим Олег был полностью согласен. Шесть лет прошло с тех сумасшедших пор, но ничего между ними так и не изменилось. Если бы вчера Петр стоял напротив, он бы не выдержал и минуты: набросился на него, облизал с ног до головы, отымел всеми возможными способами, наговорил кучу лишнего и вряд ли выпустил из рук хоть когда-нибудь. Чокнутый отморозок!
Приходит командир и говорит, что раз Змей так истеричит, то надоть его отправить в отпуск. Или командировку. Короче, подальше, но под благовидным предлогом. Еще и мудаком называет, но я так и не понял почему.
Снова прыгаем к Петрухе.
Масяня кружила вокруг скамейки в парке больницы и никак не могла заставить себя остановиться. Феникс сидел в инвалидном кресле рядом и сосредоточенно копался в недрах интернета и липких виртуальных сетей.
Мамкин кулхацкер
почти добрался до того места, где была уничтожена симка. Оставалось понять, что там за объект, и найти камеры. След привел в Казахстан, и его резко отпустило. Там царила тишь да гладь, так что симку в ярости мог расстрелять и сам Змей
Оказывается таблетосы, которые ест Петруха приближают его к бесплодию и поэтому он спешит жениться. Но, чу!
Защелкал по кнопкам, забрался в систему охраны какого-то военного объекта и первым, кого он увидел в камеру внутреннего периметра, был Олег. Он шел по асфальтовой дорожке вдоль монолитного забора и недовольно хмурился. Совсем взрослый, по-прежнему мрачный, спокойный и очень, очень опасный. Змей, он и есть Змей.
Теперь очередь Петрухи выдавать вот это всьо
— Я не гей! Просто так получилось. Нам не повезло, вот и все. Я люблю женщин и обожаю заниматься с ними сексом, но я променяю их всех только на то, чтобы обнять Олега еще хоть раз!
А еще у всех оч странные представления о геях.
Масяня махнула на него рукой и отправилась в корпус переваривать полученную информацию. Не то, чтобы она была против геев, просто видеть в их рядах Феникса не хотелось. Она вспомнила парня на экране ноутбука. Мда… Кто-кто, а Змей гомиком не был точно. Вспомнила счастливое лицо Петра, когда он увидел его целым и невредимым. Поняла, что все три приступа действительно спровоцировал Олег, однако именно он совершил невозможное и заставил биться практически мертвое сердце Петра весь тот год, который не давал Масяне как врачу покоя. Любовь — страшная сила и способна творить чудеса. Теперь она убедилась в этом лично.
Очередной таймскип на два месяца. Накануне свадьбы Петруха просыпается посреди ночи в комнате Змея, а Змей поднимается по лестнице и
ему придется приложить серьезные усилия, чтобы скрыть свои чувства и удержать на месте руки. И губы. И член.
Ничего нового.
Змей заходит, Петруха эмоционирует, они перебрасываются штампованными диалогами в стиле Вождечеты и приступают к ебле. Ведь и правда, что еще делать двум чувакам, которые пиздострадали друг по дружке шесть лет?
Помните меня пугал излишне самостоятельный член Змея? Он, бля, прокачался за это время!
Олег вернулся к постели и встал прямо перед ним. Петр спустил ноги на пол и притянул его к себе за бедра, на секунду замирая губами рядом с застывшим в диком возбуждении членом. Облизал влажный кончик, поцеловал кубики пресса, сжал руками талию и заставил опуститься на колени.
Нимношк о чуйствах, а то вдруг вы решили, что тут только порнушка плохая.
— Люблю тебя, цыпленок. Больше жизни! Я почти сошел с ума от тоски по тебе за эти годы. Я скучал так, что не мог даже улыбаться. Любимый мой, хороший, я сделаю все, чтобы снова просыпаться с тобой в постели каждое утро. Я хочу любить тебя круглосуточно и неистово, хочу смотреть, как ты насилуешь ртом виноград и играть членом с дыркой вместо ануса в твоей заднице. Хочу знать все о твоей работе и о тебе самом. Я хочу тебя всего!
Короче, они ебутся, ебутся, ебутся, залезают в джакузи, пытаются в диалог, но и там ебутся. Внезапно в кадре появляется Масяня и сообщает, что поможет держать жену Петрухи по ночам спящей, пока эти ебланы будут ебаться. Нахуя эта свадьба? Нахуя вот это все? НИКТО НЕ ЗНАЕТ.
Масяня тот еще сталкер.
Двое красивых голых парней, занимающихся любовью в джакузи, выводили ее из себя. Ночью она их не слышала, а вот когда они перебрались в ванную… Масяня довела себя до оргазма дважды, потому что игнорировать их сладострастные стоны было совершенно невозможно. Она никогда не думала, что Феникс способен выносить такие серьезные физические нагрузки, но с того момента, как Олег вошел в квартиру, прошло пять часов, а они за это время так ни разу толком и не успокоились. Прибор, что она носила на руке, отмечал все перемены в работе сердца Петра, так что Масяня знала это доподлинно.
Через десять минут Масяня была выжата, как лимон. Такого допроса ей не устраивал даже Павел. Она выложила Змею все тайны Петра и принялась выдавать свои, не в силах сопротивляться зеленым глазам, обаятельной улыбке и стальной хватке. Олег узнал, что хотел, сделал несколько звонков, поцеловал спящего цыпленка в губы и испарился.
Змей тянет Петруху покупать нормальный костюм, потому что они решили что раз Петруха все равно женится, то они типа тоже. Петруха страдает и в конечном итоге они ебутся в примерочной.
Потом они идут в ювелирный
— Я хочу, чтобы ты носил мой знак на себе, любимый. Кольца — это не про тебя, а вот серьга в ухе будет самое оно. Она подчеркнет твою красоту.
— Помоги мне выбрать, — прикусил губу Петр.
Хвала небесам, хоть там не поебались. Но наверстали в машине по дороге домой.
Дома ебливый Петруха снова пытается навязать секс, но не получается.
— Я отвечу, только посмотри на меня, — уперся Петр, разворачивая Олега к себе. Заглянул в потемневшие зеленые глаза. — Я не хочу залезать членом в твою задницу, потому что не получу от этого никакого удовольствия. Я извращенец, Олежка, а не ты. Мне нравится быть твоим, и по-другому никогда не будет. Твоих губ и языка на моем члене мне вполне достаточно.
— Я рад это слышать, — обнял его Олег. — Но я позволю тебе все, если ты захочешь, знай это.
— Я приберегу это знание на крайний случай, — улыбнулся Петр.
Потому что у Змея в паху татуировка и ее надо закончить.
— А это то самое дело, которое ты должен закончить, — сел на столе Олег.
— Татуировка? В паху?! Ты же категорически против любых тату, и уж тем более в паху!!! Когда ты успел ее сделать? Зачем?!
— Не впадай в истерику, — рассмеялся Олег, включая машинку с иглой в розетку. — Я хочу, чтобы ты больше никогда не переживал по поводу того, что я не твой. Я твой. Заклейми меня навеки, истеричный ты мой цыпленок.
— Навеки, говоришь… — прикусил губу Петр, рассматривая маленькое стилизованное изображение кобры совсем рядом с основанием члена.
Почти треугольная, резкая, стильная голова и капюшон кобры переходили в ниточку туловища и заканчивались восьмеркой из колец, на которые она опиралась. Одно кольцо было прорисовано так же четко, как и вся тату, а от второго, того, что ближе к члену, был только контур.
— Это же очень больно!
— Зато ты успокоишься, — отмахнулся Олег. — И потом, мне кажется, ты найдешь способ сделать так, чтобы я получил от всей этой процедуры удовольствие.
— Даже не сомневайся, — взял себя в руки Петр.
Он подумает обо всем этом потом, когда будет лежать в больнице после очередного разрыва сердца, который с ним случится сразу после того, как до него дойдет весь смысл затеянного Олегом действа. Петр взял иглу в руку, распял любимого на столе, добрался губами до его яиц и принялся рисовать. Через десять минут он поставил последнюю точку на своем кольце, поцеловал кобру и заставил кончить, наслаждаясь шипением, беззащитностью и полной покорностью его воле.
Вот здесь я ржал как гиена, просто представив какой трешак там набил Петруха в такой-то позе и без практики. Алсо, свеженабитую татуировку они даже не обработали. Я прям представляю какой пиздец эти ебливые кролики получат на выходе.
Ну, и если вы подзабыли, уровень мерзотности по прежнему высок:
— А еще я могу поделиться с тобой моей женой.
— Что? — растерялся Олег. — Ты извращенец!
— А то ты не знал, — рассмеялся Петр, роняя его на постель и усаживаясь на крепкие бедра очень осторожно. — Я выбрал Настю, потому что большей эгоистки на свете не сыскать. Она любит только себя, но при этом красива, богата и не так глупа, как хочет показаться. Я сделаю ей ребенка, а потом без проблем заберу его себе.
— Нам.
— Да. Алиби — сто процентов, — согласился Петр, лаская стальную грудь Олега руками. — Я буду женатым человеком с ребенком на руках, а ты моим братом, который помогает воспитывать дите.
— Звучит неплохо.
— Я знаю, у Дока есть парочка наркотиков, которые могут очень многое. Мы сможем заниматься с Настей сексом вдвоем, а она этого даже не поймет! Тогда она будет и твоей тоже, а ребенок — нашим.
— Ты и правда маньяк, Пит.
— И за это ты любишь меня еще больше, а сейчас надери мне зад так, чтобы хватило до вечера, мой жестокий Змей.
— С удовольствием, — рассмеялся Олег и устроил ему настоящую порку, которая опустошила обоих до дна и позволила вести себя прилично целых семь часов.
Таймскип до свадьбы на которой появляется папахен Змея.
— Так и знал, что ты придешь, — голос Павла был спокоен, и это не предвещало Олегу ничего хорошего.
— Что тебя не устраивает на этот раз?
Змей к нему даже не обернулся, продолжая разглядывать целующихся взасос молодоженов.
— Меня все устраивает при условии, что ты займешься на этой свадьбе соблазнением, скажем, невесты, а не жениха.
— Я не хочу его трахнуть, если ты за это переживаешь, — сказал Олег. И даже не соврал.
В данный конкретный момент времени он действительно не хотел заниматься с Петром любовью, а хотел жестоко избить его за то, что он смеет так целоваться с Настей. Да что он себе позволяет?! Ревность закручивала торнадо в душе, заставляя пить все больше и все чаще думать о том, что секс втроем — это очень даже замечательная мысль. Он отымеет их обоих так, что мало не покажется.
— Помешательство прошло? — поднял бровь Павел.
Внутренний датчик, что был настроен на сына и помогал ему распознавать ложь в его ответах, молчал и со всем соглашался.
ВНЕЗАПНО папахен и его чуйства.
Павел на секунду прикрыл глаза, скрывая эмоции. Если хоть кто-нибудь на свете узнает, как сильно он любит сына, как гордится им, как переживает за него и мечтает хоть раз обнять как полагается, то им обоим лучше сразу покончить с собой. Павел пробыл на свадьбе еще целых полчаса. Посмотрел на то, как вешаются на Олега девицы. На то, как он отвечает на их поцелуи и делает вид, что пьян в доску. На то, как обхватывает Петра за шею, и они надолго замирают посреди танцплощадки, упираясь лбами, а потом хлопают друг друга по плечам и падают в объятия ждущих их женщин. Слава Богу, детское увлечение Олега прошло. Павел просканировал глазами всех и вся, заметил аж трех незримых охранников из конторы и со спокойной совестью удалился. Петр — один крючок, Гурьев — второй, и если первого он теперь тронуть не сможет, то вот второго… Никуда Олег от него не денется. Никогда. Будет рядом, хочет он того или нет.
Петруха наебенился алкоголя и Змей увел его в комнату отдыха, в которой они и заперлись. Грядет ебля.
Тату побаливала, и хотелось дать ей свободу. Петр обвел все вокруг нее языком и принялся за член, чавкая, как поросенок, и заводя этим Олега неимоверно.
— Я хочу, чтобы было мокро, смачно, слюняво и очень громко, — на секунду отвлекся от члена Олега Петр. — Хочу хлюпать, как последняя шлюха, когда ты будешь трахать меня.
— Извращенец, — простонал Олег, теряя всяческий контроль.
Подхватил стоящую на столике бутылку пива, заглотил и взорвал себе мозг напрочь.
Если вам интересно куда делся папаша-долбоеб Петрухи, то вот:
— Он меня нет, а я его да. Минут через пять, — отозвался Олег, обнимая ее за плечи. — Знаешь, Док, я рад, что ты у него появилась не так давно. Если бы у Пита была мать, а не отец, трахавший его почем зря с шестого класса, то ничего бы между нами никогда не было.
— Его отец… Что?! — схватилась за горло Масяня.
— Тссс… Пит терпеть не может, когда я вспоминаю об этом. Ну да ничего, больше они никогда не увидятся.
— Почему? — спросила Масяня.
Поднялась с места и потихоньку двинулась в сторону все больше сходящего с ума Петра, напрочь забывшего про свою жену и с дикой ревностью в глазах глядящего на идущего рядом с ней Олега. Этого еще не хватало! Хорошо хоть гости были пьяны в хлам и вытворяли на танцполе черти что.
— Потому что я продал его в рабство в гарем одного ближневосточного шейха, который скрывает свои садистские голубые наклонности ото всех и вся. Живым он оттуда не выйдет. Я попросил не убивать его слишком быстро, чтобы он помучился подольше.
Этот текст такой тупой, я просто не выдерживаю. Если Петруху не держат на веществах, то я, блядь, не представляю как он может быть способен к такому количеству ебли. У Змея-то ладно, член аугментированный, мы это выяснили еще в прошлой части. Но блядь это переходит вообще все границы разумного.
Бля, ну серьезно там какая-то страна недоебита.
Наткнулась на дальнего родственника Насти, что подмигивал ей весь вечер, и решила, что с нее хватит. Позволила себя обнять, напоить виски и утащить в какой-то темный закуток. Мужичок на вид был не ахти, но член у него оказался что надо, да и презерватив он с собой прихватить не забыл, так что после уголка они плавно перетекли в его машину, из нее в такси, а из такси к нему домой, где и остановились.
Масяня накачивает Настю наркотой, отправляет ебливых пиздюков с женой в отрубоне в отель. В отеле Змей дает Петрухе какую-то таблетку (!!!), которая должна привести того в норму.
Я сейчас блевать начну, серьезно, отберите у этой полоумной клавиатуру и интернет.
— Я не против романтики, Пит, я против этой вульгарщины! — остановил его Олег. Поцеловал и подтолкнул в сторону кучи коробок. — Иди, собери нам на поднос побольше неприличной еды, а я пока все здесь исправлю.
— Да, Олег! — засиял Петр.
— Не торопись и загляни к своей жене хоть на пять минут. Потискай ее, что ли?
Петр сделал, как было сказано. Зашел к Насте, добился от нее сонных поцелуев, довел до оргазма пальцами в теплых влажных складках и оставил спать дальше. Насобирал полный поднос вкусняшек, прихватил виски и шампанское и направился в спальню. Открыл дверь бедром и замер на пороге.
Петруха устраивает стриптиз для Змея и вы ни за что не догадаетесь чем они занимаются.
Они пили шампанское с виски, сходили с ума и в конце концов добрались до комнаты, в которой спала Настя. Оставили узкую щель в двери, чтобы видеть хоть что-нибудь в кромешной тьме напрочь зашторенной комнаты, и добрались до нее сначала губами, а потом, уступая ее рукам и словам, членами. Настя вцепилась в Петра руками, выгибаясь под мощными толчками Олега, и выдала им все свои неприличные желания, благодаря мужа за такой замечательный подарок как секс втроем. Змей услышал, о чем мечтает невеста, отвечая на коварные вопросы жениха, и принялся за молодоженов всерьез.
Кот, мне снова нужна твоя помощь.
Спасибо, кот.
Утром Петруха просыпается, не находит Змея и впадает в истерику. Змей находится у лифта с Масяней, они узбагаивают истеричку и следует диалог, после которого я несколько минут созерцал внутреннюю сторону глазниц, до того сильно закатил глаза.
— Я одного не понимаю, — покачала головой Масяня, глядя ему вслед.
— Чего?
— Датчик показал неприемлемые для сердца Петра показания, но едва ты подхватил его на руки, как пульс пришел в норму! Я готовилась резать ему грудную клетку столовым ножом, а вместо этого смотрю на то, как он ругается с тобой и разгуливает по номеру, как ни в чем не бывало. Если бы я не видела все собственными глазами, ни за что бы не поверила. Да я и сейчас не верю.
Вилка, ЭТО БЛЯДЬ ТАК НЕ РАБОТАЕТ.
— Он что, действительно мог умереть у меня на руках? — окаменел Олег.
— Да. Ты убил его трижды. Хотя нет, если считать сегодня, то четырежды, — сказала Масяня.
— Твою ж…
— Петр должен был умереть семь лет назад, Олег. Только ты держишь его на этом свете, имей это в виду.
— Пойду-ка я, пожалуй, прогуляюсь, — проскрежетал зубами побледневший Олег.
— Я хочу, чтобы Пита охраняли лучшие из лучших, пока меня рядом с ним не будет, даже если это будет означать, что мы увидимся не скоро. Его жизнь и безопасность для меня важнее всего.
— Надеюсь, сегодняшний инцидент убедил тебя в том, что без тебя Петр долго не проживет.
— Да, — тяжело вздохнул Олег, — и это меняет если не все, то многое.
Часть заканчивается. Если вы добрались сюда, то вот, держите кота. Коты добро. Не читайте больше такую херню.
