Рыжие и ехидные

Глифор · 2015-01-01 17:00:01

▼Список чтений⬍

Анон · 2015-01-22 22:34:07

А может, эти демоны считают мерисьев чем-то вроде котят. Ну не пинать же неразумное и недоразвитое...

Анон · 2015-01-22 22:40:22

Умные заводчики детей и котят своих питомцев воспитывают и кусаться отучают. Но поскольку демоны обычно бывают молодыми и бездетными, невежество в этом плане для них вполне естественно.

Анон · 2015-01-22 22:41:06

Анон пишет:

Умные заводчики детей и котят своих питомцев воспитывают и кусаться отучают. Но поскольку демоны обычно бывают молодыми и бездетными, невежество в этом плане для них вполне естественно.

Тож верно. Ну и новорожденных котят тоже пинать не станешь)))

Анон · 2015-01-23 00:39:59

Аноны, а кто видел действительно более-менее оригинальные расы?

тролли и херувимы в хоумстаке

Анон · 2015-01-23 01:24:05

Я выпил и прочел четвертую главу.

▼Скрытый текст⬍

Она начинается с описания правильного процесса заваривания чая в восточных странах. Если учесть, что сад камней главой ранее относился к культуре стран западных, то я завис.
Милка продолжает краснеть.

— О, Лале, как всегда — несравненно, — Тарло в блаженстве зажмурился. — Не хватает слов, дабы выразить восхищение вашим талантом. Что же добавили к напитку на этот раз? Аромат крайне необычный, чем-то похож на западные лимоны…
Я польщенно улыбнулась.
— Имбирь, уважаемый. Редчайший корень с юга. Слова благодарности можете обратить к моему ученику — приготовление смеси лежит полностью на его плечах. А уж во всяких редких травках и фруктах Мило толк знает, правда, замечательный мой?
Мило залился румянцем.
— Госпожа слишком хорошо обо мне думает, — скромно возразил мальчик, опуская глаза. Но ставлю свои колокольчики против распоследних крестьянских сандалий — ему было приятно. — Вы рискуете меня захвалить.

Тут Тарло спрашивает, где Ляля подобрала Милку, а та начинает издалека, о легенде... Ну, дадим слово ей самой.

- Помните ли вы, Тарло, легенду о рыжем коте и черном вороне?
— Как не помнить, — задумался живописец. — Некогда, на заре юности этого мира, когда люди только пробудились…
— …а магия, подобно ветру, струилась над землей, — подхватила я каноничный текст, — два могущественнейших создания, белые братья, Кот и Ворон, стали делить все сущее. «Я возьму себе день, по праву старшего», — сказал Кот. «А мне и ночь сойдет», — усмехнулся Ворон. «Я заберу солнце, и небо, и все светила на нем», — продолжал Кот. «Хорошо, но то, что под землей, — мне отойдет», — согласился Ворон, хотя был недоволен — уж очень любил он небо. «Мне достанется ум да ловкость» — «А мне — ложь да коварство». «Мне — все твари бродячие» — «А мне — летучие». «Удача и свобода — мои» — «А я тогда заберу судьбу и власть»… Делили они мир целый год и поделили весь, только люди остались ничейные. Хотели и их поделить, но жалко стало Коту разлучать друзей да семьи. «Давай вместе человечками править», — предложил он. Ворон согласился, но затаил обиду. «У брата — и день, и солнце, и ум с ловкостью — а у меня одни остаточки. Да еще людьми с ним делись… Несправедливо!». Думал он, страдал, и так распалился от зависти и жадности, что решил брата со свету сжить — ночью, когда Кот ослабеет, а сам он в силу войдет. Повернул судьбу так, чтобы с первого удара попасть, а все равно боится: вдруг заметит? Взял тогда Ворон сажи и натер свои белые перья — от самой тьмы не отличить их стало. Забрался на гору, где Кот спал, да как тюкнет его клювом! Но Кот удачлив был — промахнулся Ворон, только ухо брату рассек. Тот спросонья хвать его лапой — и ну перья драть! Насмерть закогтил, не узнал под сажей-то. Лишь когда солнце взошло, увидел, что погубил родного брата, опечалился. Снял с неба самых ярких двенадцать звезд, вложил их в глаза Ворону — тот и ожил. С тех пор братья друг друга стороной обходят — не доверяют. Кот, как ни вылизывался, ни умывался, так рыжим от своей да вороновой крови и остался — поэтому удача рыжих любит. Зато с тех пор к крови живой пристрастился и к охоте — особливо на птиц небесных. Ворон же от сажи не отчистился, так черным и остался. Звезды выжгли его глаза, и стал он слеп — потому и судьба незряча, а еще у каждого его потомка двенадцать жизней, потому что прежде чем умереть, должен ворон двенадцать звезд растерять. Помнит Ворон, как мертвым был, а потому кроме отжившей плоти в клюв ничего взять не может. А люди — единственные из тварей земных после того раздела свободными остались. Воины, лекари да игроки Кота чтят, а воры, убийцы да волшебники — Ворона. Вы, наверное, думаете — зачем она все это рассказывает? — мои губы сложились в ироничную улыбку. — А потому, Тарло, хочу задать еще один вопрос: знаете ли вы, как наказывают вора, попавшегося на краже в двенадцатый раз?
— Сажают в «воронью клетку», как растратившего последнюю свою воровскую жизнь, — скривился художник. Полагаю, его утонченной творческой натуре подобные действия были глубоко противны. — И замок свинцом заливают. Какое это отношение имеет к вашему ученику, драгоценная Лале?
— Самое прямое… — сердце мое наполнилось грустью, а перед глазами замелькали образы прошлого. — Когда-то я вытащила моего Мило из такой вот клетки. А случилось это восемнадцать лет назад в один дождливый, но воистину замечательный день…

Я до сих пор эту легендицу целиком прочитать не могу.
Начинается флешбек.

…С самого утра небо затянуло влажными перинами туч. Болезненно бледное солнце изредка совершало попытки прорваться сквозь плотный заслон, но сил немощному светилу хватало лишь на пару мгновений, а потом прореха быстро затягивалась серыми заплатками облаков, и вскоре о ней и памяти не оставалось. Мое настроение, последние месяцы бывшее неизменно прескверным, сегодня стремительно скатывалось к мрачно-кровожадному.
А все потому, что Его величество Шелло, ежа ему за шиворот, вместе с августейшей супругой и дорогой дочерью укатил в летний дворец, а меня оставил здесь. И из-за чего? Да из-за пустяка! Из-за глупой хлопушки! Впрочем, допускаю, что гнев высочайшей особы был вызван не самим шуточным взрывом, а тем, что прогремел в тронном зале… во время приема… И, возможно, мне стоило воздержаться от размещения злополучной хлопушки в дебрях прически уважаемой госпожи Лавенрой, посла Осеннего дома… Но, клянусь, удержаться было совершенно невозможно! Эти искусственные локоны, переплетенные с лиственными гирляндами и гроздьями рябины, так и взывали к моим эстетическим чувствам…
К слову, принцессе Тирле моя милая шалость пришлась по вкусу. Ее высочество даже пожаловала свою покорную слугу орденом «За храбрость», позаимствованным у одного из надутых, подобно заморскому индюку, отцовских генералов. Думаю, в скором будущем, когда на престол взойдет новая королева, мои позиции окажутся несколько устойчивей, чем при нынешнем монархе, отчего-то невзлюбившем меня с детства…

По мне так все в этом дворце начисто ебанутые.
В общем, Ляля бродит и скучает, узнает про ярмарку для простолюдинов и прется туда. Снова скучает и замечает на башне волшебников ту самую клетку. Оказывается, в башне поймали воришку, а тот подпалил магу бороду, вот его и упекли.

— Все так, благородная госпожа, — закивал стражник. — Да только случай сей особый. Колдуны изловили в башне своей воришку, да не в первый раз, а тот, отбиваясь, одному из них бороду подпалил. Вот они и осерчали малость…
Малость? Ну, если для господ волшебников запереть человека в клетку и оставить там умирать от жажды и голода, чтобы потом досыта кормить ворон — малость, то могу только посочувствовать хрупкому душевному равновесию этих замечательных людей. Разумеется, и меня саму трудно назвать милосердной или доброй, но настолько бессмысленная жестокость не вызывает ничего, кроме омерзения.
А хуже всего — безразличие людей. Там, на немыслимой высоте, медленно погибает человек, а внизу, как ни в чем ни бывало, градоправитель устраивает ярмарку. Впрочем, в нашем благословенном королевстве хотя бы не делают из казней зрелище, как на западе.
— И давно заперли?
— Да с неделю уже, — почесал он в затылке. — Сначала парнишка кричал чегой-то, а теперь затих. Помер, что ли?
Я быстро прикинула. Последнюю дюжину дней с неба лило, как из дырявой лохани, так что гибель от жажды незадачливому воришке не грозила. Неужели колдуны еще и избили его перед тем, как запереть? Надеюсь, что нет.
— А можно поближе как-нибудь посмотреть?
— Разве что к самим волшебникам в гости напроситься… Но чего на мертвяка-то вам глазеть, благородная госпожа? — удивился стражник.
В этот момент вороны разлетелись от клетки, как цыплята от девочки со скрученным полотенцем. А пленник с норовом попался… Нет, не достойны колдуны такой игрушки. Заберу-ка я ее себе — и дело доброе сделаю, и развеюсь немного.
— Нет, — с нехорошей улыбкой протянула я. — Не на мертвяка. И не просто поглазеть…

Тут становится понятно, что ключик у нее не простой, а золотой, в смысле, открывает любую дверь, а та ведет, куда захочет Ляля. Тут мучительно повеяло Роджером нашим Желязны...

Найти поблизости дверь было делом минутным. Ключ привычно провернулся в замке, и через мгновение я уже стояла на балконе, оглядывая площадь с высоты птичьего парения. А неплохой вид! И вонь ярмарочная не долетает… Увы, ароматов здесь и своих хватает.
Сноровисто перекинув ноги через перила, я соскользнула вниз, приземлившись аккурат на верхушку клетки. Железный штырь угрожающе заскрипел, но выдержал двойной вес. Остается только тешить себя надеждой, что колдуны хорошо постарались, дабы заключенный не сорвался вниз и не помер раньше времени.
— Эй… — негромко произнесла я, обращаясь к куче тряпья, распластанной на железных прутьях пола. — Ты живой?
Мучительную минуту ничего не происходило, а потом куча зашевелилась, и на свет показался грязный, тощий мальчишка лет двенадцати, обритый почти налысо. Запах от него исходил такой, что я готова была в ту же секунду повторить свой путь в обратном порядке, если бы не глаза воришки. Темные, блестящие, с таинственными сполохами золота в коричнево-фиолетовой глубине. Взгляд человека сильного, не сломленного… ребенка, слишком рано ставшего взрослым.
— Живой, — хрипло отозвался парнишка. Наверное, голос сорвал от криков. — А тебе что? Ты из их учениц, что ли?
— Поздновато мне в ученицы, — весело хохотнула я, чуть раскачивая клетку. — Стара больно.
— Стара… — задумчиво протянул он. — Значит, из волшебников?
— Не-ет, — помотала я головой. — Да ну их, этих зазнаек. Никогда не любила. Ты погоди расспрашивать… Сначала скажи мне лучше: за что тебя так? Только за паленую бороду?
— Обижаешь, — нагло осклабился мальчишка. — За кражу колдовских книг.
— Зачем тебе книги, мышонок облезлый?
— Сама ты… крыса разряженная. Затем, чтобы учиться, — добавил он едва слышно. — Я волшебником родился, но обучать меня никто не захотел, вот и пришлось… самому.
— Врешь небось все, — выгнула я брови. — Стал бы сидеть в этой клетке, будь ты волшебником.
— Так ее тоже не дураки делали… Заколдовали замок и прутья, теперь мне живым не выйти… Только по частям, когда вороны кости обработают.
Меня охватила злость — на дурацкие традиции, позволяющие убивать так жестоко, на мерзких старикашек в колпаках и робах, на тупых горожан, с чьего попустительства все это творилось… Славный ведь мальчик, смышленый, гордый, остроумный, учиться хочет. Ему бы воспитателя толкового, вырастет — всех урожденных лордов за пояс заткнет.
— Тебя как зовут?
— А зачем спрашиваешь? — недоверчивый. Это тоже хорошо.
— Надо.
— Ну, Мило.
— И все?
— Да.
— Так, слушай меня внимательно, — я аккуратно переползла по клетке, нащупывая люк. Прутья были сплавлены накрепко, но очертания дверцы все еще угадывались. — Во-первых, с этого дня ты — Мило Авантюрин, вассал благородной леди Опал, отпрыск не менее благородной, но, увы, обедневшей семьи…
— Опал — это кто? — подозрительно.
— Опал — это я, — снисходительно. — Во-вторых, ты — мой ученик.

Анон · 2015-01-23 01:25:57

Продолжение четвертой.

▼Скрытый текст⬍

Мальчик долго не соглашается (и я его понимаю), но потом Ляля его таки вытаскивает из клетки и объявляет своим учеником — королевским дураком.

Судя по взгляду, которым наградил меня паренек, он с радостью обошелся бы и без моей помощи, если б мог. Но неделя без еды и практически без воды вымотала его до предела. Языком трепать он еще мог, а вот что иное сделать…

Мнэм. А мне одному кажется, что от обезвоживания как раз хрен потреплешься?
Тут их застукали.

Упрямец явно желал продолжить спор, несмотря на то, что и стоял-то с трудом, но в этот момент балконная дверь отворилась, являя нашим взорам лысого красномордого мужчину в колпаке с кисточкой и черной рубахе до пят, опоясанной лохматой веревкой. Судя по ароматам, перебивавшим даже запах тела много дней не мывшегося мальчишки, волшебник был пьян до разноцветных птичек в глазах. Да и кто на трезвую голову пойдет любоваться на пленника «вороньей клетки»?
Мужчина сделал еще два нетвердых шага и уперся взглядом в нашу замечательную, дружную компанию. Воришка испуганно сжался в комочек, растеряв весь свой гонор. Да, похоже, не сладко ему пришлось в гостях у колдунов.
— Вы кто? — удивленно выпучил он глаза. Полагаю, мой чудесный плащ с первого взгляда покорил его сердце. — Скоро… с комом… скормят… скоморохи, да? — видать, язык его поворачивался с трудом.
— О, нет, — беззаботно рассмеялась я, в один прыжок подобравшись к незадачливому пьянице. — Мы — прекрасное видение из страны грез, где народом правят золотые жуки с телегу величиной, а юные девы по утрам отправляются к реке, ведя на поводу голубых лошадок…
На лице волшебника появилось выражение радостного узнавания.
— О! А я был там! Вче… ик!.. ра. Наверное…
— Вот и умничка, — ласково пропела я, тыкая ему пальцем в шею. Волшебник издал булькающий звук и без чувств рухнул наземь. Замечательно… Осталось только перетащить его в клетку и оставить вместо воришки. Благо волшебник без памяти, противиться не будет.

Учитывая то, что парой абзацев назад она с трудом вытаскивала оттуда истощенного мальчишку, этот подвиг впечатляет.
Ляля притаскивает его к себе. Конец флешбека.
Мы возвращаемся к чаепитию и узнаем наконец, что "те, кто с рождения наделен волшебным даром, взрослеют и стареют гораздо медленнее… Примерно в два-четыре раза, в зависимости от возраста. Меня ждет еще несколько веков интересной, полной событий жизни!"
(Интересно, как скоро Милка подумает "лучше б я там и помер"?)
Далее Ляля долго и нудно пересказывает, как они с Милкой сперли-таки волшебные книги и что об
этом говорили при дворе. И даже песенку они вспоминают, но я ее цитировать не буду, длинная.
Но Тарло, похоже, тролль...

Авантюрин выглядел ужасно смущенным. Румянец, не сходивший с его щек большую часть вечера, теперь пунцовел, подобно цветущей розе.
— Благодарю, госпожа. Но слова песни принадлежат вам, я только исполнитель…
Я сложила бровки домиком и с восхищенным придыханием в голосе простонала, краем глаза наблюдая за улыбающимся художником:
— Ах, он еще и скромен! Ну не чудо ли, Тарло?
Мечтатель откинулся в кресле, с хитринкой поглядывая то на меня, то на моего ученика.
— Если вы так любите своего Мило, почему не выйдете за него замуж?
Авантюрин глупо хлопнул ресницами и выронил чашку из рук. Хрупкая фарфоровая вещица стукнулась о край очага и разлетелась на тысячу бело-золотых осколков, мерцающих в свете оранжевых языков огня, словно драгоценные камни.
— За меня? — негромко произнес он с престранным выражением лица.
Смех, клокотавший у меня в груди, вырвался наружу безудержным потоком. Обливаясь чаем, я все ниже сползала в кресле, не в силах перестать. Вид хохочущего напротив художника никак не добавлял мне спокойствия. Только когда чашка все-таки вывернулась у меня из пальцев и окатила живот кипятком, я сумела взять себя в руки.

Эти эпитеты меня уже подзаебали.
Далее Ляля думает о вечном, потом обнаруживается, что Тарло час как свалил, а Милка просит ее серьезно подумать. Нет, не о взамуж, а о том, что она его спасла чисто от скуки.

Сыпался вниз песок. Постоянно, непрерывно, с каждой песчинкой приближая дату чьей-то смерти.
Но не моей. Я никогда не умру. Я пережила четырех королей, и лишь первый из них, Лило-из-Грёз, был моим другом. Он все понимал, тот усталый, рано состарившийся, потерявший почти всех близких владыка.
Лило и Лале. Одиночки. Смешно, право слово…
Он давно ушел по небесным тропам. Человеческий век короток…
Авантюрин не такой. Он волшебник. Не пятьдесят зим, и не сотню — гораздо дольше он останется со мной.
— А кто сказал, Мило, что я спасала только тебя? — голос мой прозвучал непривычно хрипло.
— Госпожа? — растерянно обернулся он.
Тихо перетекали песчинки. Сколько бы их ни было — все равно слишком мало.
— Пообещай, что не бросишь меня. Никогда, Мило. Иначе я сама убью тебя.
— Я не оставлю вас, Лале. Не надо бояться.
Сыпался песок. Пожалуй, это было даже красиво…

На этой тонкой ноте заканчивается четвертая глава.

Анон · 2015-01-23 01:26:21

Анон пишет:

Анон перечислил все, что она с ними сделала (хотя это и не особо было нужно), но не рассказал, зафига.

В своё оправдание скажу, что это мб потому, что, во-первых, читаю я кусками, а не сразу всю главу, а во-вторых, мозг всё ещё ждёт рыализьму (например, король-папа трахнул дюжину пейзанок, чтобы не отдавать законных и любимых дочерей, Лиля могла рассказать всё сёстрам и устроить заговор/сбежать/срочно выйти замуж/послать карандашей, мол, папа обещал - на папе и женитесь, тысячи вариантов) и более внятной логики. Ну, и поведение самой Лили неадекватно, трудно запомнить, что она делала осознано, а что - по приколу. :bubu:

Так, продолжаем читать. Невеста демона, если чо.

Да будет бал!
Лиля готовится к балу и, как и положено мс, презрительно отказывается от платьев в рюшах и напудренного парика. Заодно избивает модистку и парикмахера.

Ленты и кантики, тесемки и бантики, иголки и ножницы, расчески и шпилечки — все полетело в стороны. Я заткнула рот визжащей модистке куском ткани, связала другую, подзадорила ножницы погоняться за парикмахером, нахлобучив ему парик задом на перед.
В общем, развлекалась, хоть душу отвела. Не все же мне мучиться, стоя столбом и изображая из себя куклу.

Но эти ребята во глав с сёстрами Лили не сдались, и наша героиня, чтобы не одеваться в презренные ленточки, бежит.

Говорю сразу, если бы не длиннющая юбка, так и норовившая с меня сползти (еще бы - на иголках да наметке держалась) и туфли на тонких каблуках, фиг бы меня кто догнал в тот раз. Да еще и угораздило меня свернуть в тот коридор, закончившийся лестницей. Туфлю там потеряла, и пришлось тратить время, чтобы снять вторую. Я бежала, напевая какую-то песенку, типа "Врагу не сдается наш вурдалак", перемежая ее с бранными словами, в основном в адрес слуг, плохо выметавших пол, отчего я уже поколола себе все ноги. Те провожали меня такими безразличными, привыкшими ко всему лицами, что даже противно становилась. Нет, теряю квалификацию.

Но Лиля встречает карандашей! И нет, они её не спасают. После трёпа, карандаши доносят до Лили главное: завтра они отчаливают.
Нувыпоняли.

После стали происходить странное.

Для начала пришла Консуэла и принесла мне странное одеяние. Длинное, облегающее фигуру и расходящееся к низу клиньями гадэ, платье цвета солнца, расшитое золотыми нитями. Верная Люся, не говоря ни слова, соорудила мне что-то на голове, затем вышла.
- Что происходит, магиана?
- Мы готовимся к одному древнему обряду. Скоро тебе все объяснят. Веди себя хорошо.

Сделаем вид, что это совершенно не связано с тем, что карандаши потребовали себе в невесты Лилю.

Лилю ведут к папе. Папа вздыхает, протягивает ей кольцо, от вида которого Лиля понимает ВСЁ и бормочет, что это не он, это карандаши.

Дальше оказывается, у Лили были глюки, в котором она видела кольцо и прилагающиеся к нему серёжки. Зачем?

- Зачем?
- Для красоты, - пожала плечами магиана.
- Какая красота? Вы меня хоть раз видели? Я и красота несовместимы. Ой, магиана, а как же моя практика и учеба.
- Вы ей не сказали, ваше величество? Хорошо, тогда скажу я. Асуры не хуже нас знают — не окончив учебу, ты никуда не поедешь. Поэтому мы решили - сначала ты заканчиваешь Академию, а уже потом едешь в царство Варуны и выходишь замуж.
- Так я сейчас не... А что будет сейчас?
- Обряд обручения. Еще не свадьба, но уже соединение. Ты станешь невестой демона.

Эээ... А грёбанный гэнг бэнг как?!

Лиля тем временем пиздострадает.

Ну ладно, почему асуры остановили свой выбор на мне, я еще могу понять - отчего не взять понравившуюся игрушку, раз разрешают выбрать любую. В конце концов, на пару сот лет я их развлеку, а дольше мне не прожить. Но вот то, что я не знаю, кто же из четверых будет моим мужем, меня убивало. Разыгравшееся любопытство просто сводило с ума.
Вот черти разноцветные!

Лиле вручают перстень для жениха и ведут обручаться. Карандаши ради секретности надели чорные готичные плащи. Лиля ВНЕЗАПНО из рыночной хабалки и рубахи-бабы превращается в перепуганную няшу, которая не смеет даже повернуться в сторону жениха. Хотя по логике предыдущих глав должна была бы сорвать все плащи и обплевать цветные морды.

Голос читает Страшные Заклятия, молодые меняются кольцами и пьют до дна, Лиля лишается сознания (да сколько можно-то?!) и жених мужественно несёт её в опочивальню (вы не подумайте ничего плохого!)

Анон · 2015-01-23 01:46:38

Пятая глава снова начинается описанием. На этот раз тонкого вкуса Милки.

▼Скрытый текст⬍

У Мило совершенно необычайное чувство стиля. Для моего мальчика испортить цельный образ, создаваемый нарядом, практически невозможно. Только ему удается сочетать цвета и фасоны так, что это никогда не кажется ни вульгарным, ни приторным, а напротив, всегда ярким и гармоничным. А ведь Авантюрин питает непреодолимую тягу к экспериментам с оттенками красного и сложным кроем! И, тем не менее, даже надевая свой любимый алый камзол с золотой вышивкой и белую рубашку с немыслимым количеством кружев, он умудряется выглядеть почти скромным. Полагаю, если Мило по какой-то нелепой случайности напялит костюм задом наперед и перепутает правую туфлю с левой — и это будет воспринято при дворе, как очередная модная находка.
Я же, во что не оденусь, все равно останусь шутом. И колокольчики, увы, здесь абсолютно ни при чем.

Далее Ляля начинает кокетничать. Королева, значить, дает бал в цветах новых союзников.

Обычно забавный или экзотический наряд только радовал мне сердце, но на сей раз Ее величество пожелала видеть на балу не шута, а леди Опал. Леди, женщину! О, страшный сон… Впрочем, светлейшая Тирле не настаивала на том, чтобы выбор «дамского» наряда пал именно на платье.
«Если чулки будут хотя бы одинаковые, я сочту, что ты приложила все возможные усилия, Лале», — насмешливо улыбаясь, промолвила королева.
Что же, могу лишь порадоваться, что Ее величеству не пришла мысль повелеть мне посетить бал в образе моей карты.

Намеки, намеки...
Мы снова любуемся Милкой. Кстати, а разве на балы в сапогах являлись? Кроме военных? Я что-то подзабыл.

Вот уж кому в совершенстве подошли геральдические цвета жителей побережья! Главный акцент делался на темно-синий атласный камзол, без рукавов, но с высоким воротником — под самые уши. Рубашка из мерцающего серого шелка, не горного, конечно, но очень близкого по качеству материала, укрывала руки сложными складками ткани. Бриджи, сапоги вместо привычных туфель, серебристая вышивка — Мило не упустил ни одной детали. Рядом с ним я, облаченная в мужской костюм цвета дорожной пыли, смотрелась весьма бледно. Ничего, самое главное, чулки одинаковые…

Королеву тоже наряжают:

Две женщины завершали украшение сложной прически драгоценными топазами и жемчугом, перевивая отдельные седые пряди серебряной проволокой и выплетая из них причудливые кружева. Еще трое закрепляли складки роскошного синего платья белоснежными лентами. Юноша, в котором я узнала одного из подмастерьев Тарло, осторожно водил кисточкой по лицу высочайшей особы, нанося на веки краску цвета ночного неба. Руна «власть», похожая на свернувшуюся змею, уже украшала оба виска.

Мне интересно, как они потом это выпутывать будут. Хотя магия же... о чем это я...
Дальше они говорят с королевой о раскладах Домов. Насколько я понял, это аналогично карточным раскладам, те с этими, наследники получат то и се... Но занимает это намного меньше места, чем описание побрякушек и мебелей.

Ах, да, еще важен богатый, производящий неизгладимое впечатление интерьер. Нынче придворные декораторы постарались на славу: от прежних черно-желтых украшений не осталось и следа, геральдические цвета Дома Камней и Снов сменились всевозможными оттенками серого и синего. Драгоценные сапфиры и бериллы, топазы и лазурит, авантюрин и алмазы, аквамарин, опалы, бирюза, цирконы, агат и кварц — все это великолепие сверкало, искрилось и завораживало даже самое черствое сердце, превращая обычный зал в мистическое пространство. Пол, как и раньше, остался темным, будто уголь, но сейчас его было не разглядеть за торжественными нарядами аристократов. Сегодня вечером людское море и впрямь напоминало море, живое, яркое и непостоянное. Пары кружились в танце, ведомые стонами скрипки, а поверх голов, словно голос ветра, заплутавшего в прибрежных скалах, лилась песня флейты.

Интересный момент вообще. Менять все геральдические украшения на чужие... Что скажете, аноны? Я-то в этом дуб дубом, но и то.
Итак, Ляля кокетничает и одновременно выполняет задание королевы поговорить с представителями всех Домов. Разумеется, на тайном языке жестов. Никто ничего не знает.
Но тут ее внезапно приглашают на танец, и...

— Леди… позвольте пригласить вас на танец?
— Не позволю, — сорвалось с губ прежде, чем я успела обернуться. — Право же, лорд, если дама…
И тут я обомлела, начисто позабыв даже окончание шутки. Кажется, задумка была завязана на неумении отличить леди от шута и бриджами на женских ножках…
…Алый, как свежая кровь, золотой, как закатное солнце, багряный, как ривийские розы, как роковая звезда столетия — он был столь ярок, что все прочее вдруг утратило цвет… Так грациозен, что кошка рядом с ним стала бы неуклюжей, так изящен, что лилия увяла бы от зависти, так прекрасен, что больно смотреть… Стремительно рассекал он толпу, приближаясь ко мне, и с каждым шагом все новые подробности открывались моему взору, как мазки краски на полотнах восточных мастеров.
…локоны, взметнувшиеся вверх, словно непокорное пламя, лицо, бледное, будто драгоценный фарфор… сердце бухает, как барабан, рокот крови оглушает…
Шок, дрожь — смотри, кричи!
Рви мрак лучом свечи!
Мчись в ночь — прочь, прочь,
Босиком рожь топчи!
…рдяные брови — росчерком пера, и смеется красный, как морские цветы, рот, и впились жадно в меня глаза — один огненно-янтарный, другой темно-сапфировый, и не отпускают, и плавят кости, и сжигают дотла…
Пощади! — кинь клич!
Я — хищник, ты — дичь,
Ты слаба — вот судьба:
По плечу хлопнет бич!
Шаг — и он вдруг оказывается совсем близко, по-паучьи длинные пальцы оплетают мою ладонь, стремительный поклон — и узкие карминные губы прижимаются к белой перчатке, дыхание опаляет кожу — даже сквозь ткань я чувствую его жар…
Вой, визг, хрип ворон!
Я — смерть: бей поклон!
И восход — не спасет,
Как ни плачь: сон, сон, сон…
— Ты — моя, Хранительница… — шепот углями рассыпается по запястью. — Еще не поняла этого, дурочка? Моя!..
…в волосах его — нет, не листья, тысячи багровых бабочек, ползают, трепещут мохнатые тельца, трясутся усики, осыпается пыльца и жжет глаза… и он поднимается, выпадают на пол заколки, рассыпаются по плечам гранатовые пряди, и — глаза в глаза, страшный взгляд, мучительный… а бабочки вдруг взмывают вверх облаком, мечутся бестолково, толкаются в уши, в нос, в горло… задыхаюсь, захожусь в кашле, катаюсь по полу, и кричу, кричу, кричу…

По-моему, за вставку таких стишат даже не в качестве исполняемой шутом песенки, а просто так надо ногти вырывать по одному.
Короче, ее привели в чувство, но оказалось, что дивный незнакомец бредом не был.

Неизвестный манерно выгнул алую бровь.
— Кирим-Шайю из Дома Осени, к вашим услугам, дама Опал.
С трудом заставив себя сделать хотя бы один жалкий вдох, я немного пришла в себя и сумела непредвзято взглянуть на того, кто чуть не лишил меня дара речи. Ничего инфернального и мистического в мужчине не было: обычный житель равнин, в чьей родословной заблудились несколько горцев. Облачен в традиционные цвета и одежды Осеннего дома: бордовые прямые штаны из жесткой ткани «джи-тса», расшитые золотыми травами, рубиново-красный атласный камзол с двойными рукавами — одни, потемнее — невероятно узкие, вторые, оттенком светлее — ниспадают обширными волнами; подол длинный, до колен, но срезан наискосок уже от бедер, по краю его тянутся те же растительные узоры. В глубоком вырезе, на выбеленной коже лежит драгоценное узорное ожерелье из янтаря и огненных опалов — есть камни крупные, с ноготь, а то и больше, а рядом с ними — совсем крошки. Примечательным было лицо, сочетавшее в себе черты женские и мужские столь причудливо, что лишь по портрету я бы не решилась определить пол гостя из Дома Осени. Глаза — определенно женские, с длинными пушистыми ресницами, теплого светло-карего оттенка, но взгляд совершенно нечитаемый — воина или убийцы, а никак не дамы. Губы — мужские, узкие, с твердыми линиями, но то и дело искривляющиеся в такой жеманной гримаске, что зазывная улыбка Нанеле кажется начисто лишенной флирта и манерности. Подбородок по-горски острый, скулы по-равнинному узкие, брови — как начертаны кисточкой… Впрочем, они и впрямь начертаны — как минимум, наполовину… Да он же разрисован, как распоследняя фрейлина!
Я пригляделась внимательней. Вот и разгадка диковинного пламенно-алого цвета волос — краска. У корней уже предательски пробивается природный черный оттенок. Да и кожа так фарфорово бела неспроста — без пудры не обошлось. Даже губы покрыты блестящей глазурью, будто в кровь окунулись. Высокая сложная прическа украшена, по обычаю осенних, листьями — золотыми и алыми, кленовыми и осиновыми.
И никаких, к ворону, бабочек.

Джи-тса. Джи-тса... Блядь. (Помню, в одном мега-фике по "ОО" герой-внедренец-прогрессор внедрил кирзу. Но там слово из-за особенностей местного языка звучало как кир-дза, кажется. А тут откуда?!)
И вообще аниме повеяло. Сильно. С душком.

— Рада знакомству, Кирим-Шайю. У вас… необычное имя.
Светскую беседу следует начинать с комплимента. Умница, Лале, хорошая девочка.
— Да, — склонил он голову набок. — В горах людей нарекают в зависимости от того, в темное или светлое время родился младенец. Меня подкинули к воротам дворца на рассвете, в серой мгле, и никто не мог сказать, при свете звезд или уже солнца испустил я свой первый крик. Потому мне даровали сразу два имени: дневное — Кирим, что значит «омут», и ночное — Шайю, в честь цветка с ядовитым нектаром, распускающегося лишь в новолуние. Вы можете звать меня одним именем, либо другим, либо двумя сразу — на все ваша воля.
Кирим-Шайю, значит. Омут и ядовитый цветок. Как ни крути, все одно — гибель. К слову, ни прозвища, ни родового именования он так и не назвал. Сирота, никем не признанный, никем не опекаемый, дитя дорог? Незавидная судьба.

Тут мужик за каким-то хреном приглашает ее к себе побухать, она прется.

— Любое удовольствие бесценно, — возразил Кирим-Шайю, протягивая мне бокал. Я с благодарностью приняла напиток. Точно такого же жеста вскоре удостоился и Мило, несмотря на возражения, и лишь затем хозяин позаботился о себе.
Мелодия внутри шкатулки показалась странно знакомой. Старинная, нежная, похожая на колыбельную… Где-то мне ее уже доводилось слышать, и совсем недавно. В задумчивости я отпила вина. Оценила и вкус, и температуру, и некоторые совершенно необязательные приправы.
— Мило, — чуть слышно шепнула я. — Оставь бокал. «Эликсир откровения», — и скорчила для Кирима-Шайю восхищенную физиономию. Хранительнице ключа можно не опасаться расслабляющих снадобий, а вот у Мило одна капля эликсира может отворить поток красноречия. — Очень интересное вино… — похвалила я вслух напиток.
Мило, понятливый мальчик, сделал вид, что пьет, а потом «забыл» бокал на столе.

Профессор, не узнали в гриме... :chearleader:
Вот, далее пересказ произошедшего на балу и внезапно:

Неожиданно мужчина поднялся с дивана, приложил руку к груди и низко поклонился.
— Леди Опал, прошу простить за тот вред, который могла нанести вам мое волшебство — против воли и ненамеренно.
— Волшебство?!
Кирим — не колдун. Мило бы заметил опасность и предупредил меня. А это значит…
— Благородный лорд, извинения будут приняты… но только тогда, когда вы назовете мне свою карту.
Аристократ медленно распрямился. Я почувствовала, как напрягся Авантюрин, как напружинилась его сила — бесполезная против одного из расклада, даже если это всего лишь Кокетка или Дитя.
— Я — Незнакомец-на-Перекрестке. Я — то, чего ждут от неизвестности: страхи и мечты, надежды и опасения. И, кажется, вы, леди Безумный Шут, невольно заглянули в лицо своему кошмару. Прошу меня простить. Я не желал зла.
Седьмой в раскладе. Скверно. Ни за что не поверю, что он просто потерял контроль над собою и не ведал, что творил. Но с другой стороны… раскаяние его выглядит искренним. Вероятно, Кирим хотел лишь добиться моего расположения, приправив свой облик чертами из мечтаний и грез, и не ожидал того, что я провалюсь в видение.
— Извинения приняты, лорд Кирим-Шайю, — кивнула я. — О соблюдении тайны можете не тревожиться — Мило посвящен в расклад, но пока не имеет карты, — «И вряд ли ее получит, потому что нынешний «Колдун-в-Башне» не собирается уходить на покой в ближайшие двести лет. — Думаю, наше таинственное происшествие нашло себе исчерпывающее объяснение. Благодарю за гостеприимство, но, к сожалению, нам пора. От обязанностей шута меня еще никто не освобождал.

Что все это означает?
Ну и они с Милкой идут спать, бормоча романс о мотыльках. Конец главы.

А Шахразада на сегодня завершает дозволенные речи, а то не дай бог, приснится такое...

Анон · 2015-01-23 01:47:24

Читец, как у нас про бал-то одновременно!

Анон · 2015-01-23 02:47:13

Анон пишет:

Читец, как у нас про бал-то одновременно!

:lol: :lol: :lol:

Анон · 2015-01-23 02:49:18

И обе - одна Лиля, вторая Ляля...

Анон · 2015-01-23 03:06:06

Анон пишет:

Что все это означает?

Ну, делится у них мир "Дома", илита которых называется раскладами и соответствует картам. Кирим этот — "Незнакомец-на-Перекрестке", видимо типа Джокера или пустой карты, весь такой охуенный, как психобумага у Доктора. Т.е. каждый в нём видит своё. И ГГ увидела свою влажную фантазию, вангую, что того чувака, которого спасала до тридцатилетнего мальчика.
Что-то меня прям заинтриговало, пойду оригинал почитаю, наверное.

Анон · 2015-01-23 10:10:25

Анон пишет:

Милка

У меня ассоциации с шоколадом и срамными частушками про миленка.
А вообще ржачно получается: Лиля и Ляля.

Анон · 2015-01-23 10:16:52

Анон пишет:

Как следствие, дети — огромная ценность, причинять детям вред — табу.

Во-первых, дитятко человеческое, во-вторых, уже здоровая кобыла.

Анон · 2015-01-23 10:28:15

Анон пишет:

Во-первых, дитятко человеческое, во-вторых, уже здоровая кобыла.

Во-первых, люди и детёнышам куда менее похожих существ умиляются, котятам, например. Более того, некоторым котята милее детей своего вида. Во-вторых, то не здоровая кобыла, а всего лишь крупный жеребёночек. Я уже даже не уверена, что хочу, чтобы на ней женились все четверо, это ж педофилия получится.

Анон · 2015-01-23 10:36:12

Анон пишет:

Аромат крайне необычный

Показалось мне, что автор следит за языком!

Анон пишет:

приготовление смеси лежит полностью на его плечах.

:facepalm:
Точно, показалось.

Анон пишет:

Какое это отношение имеет к вашему ученику, драгоценная Лале?

Какое отношение это имеет к вашему Мило?

Анон пишет:

выгнула я брови

Анон пишет:

Но неделя без еды и практически без воды вымотала его до предела. Языком трепать он еще мог, а вот что иное сделать…
Мнэм. А мне одному кажется, что от обезвоживания как раз хрен потреплешься?

А ничего, что там дождь шел?

Анон пишет:

Сыпался вниз песок. Постоянно, непрерывно, с каждой песчинкой приближая дату чьей-то смерти.

Епта. "Сыпался вниз песок, каждой своей частицей приближая дату чьей-то смерти", - так написать не судьба.

Анон · 2015-01-23 10:37:01

Анон пишет:

Читец, как у нас про бал-то одновременно!

это условно одновременно, у меня с балом пока что облом, его пообещали, но опять не дадали. У этого автора вообще часто случается, что он что-то пообещает, а потом пшик. Щас будет маскарад - в трёх предложениях "было круто" и "я нажралась", щас будет торжественная церемония - три строчки "все такие пафосные, а я такая весёлая" и "я вырубилась". В общем, мрак. Искренне хочется надеяться, что это "мойпервыйфанфик" и дальше автор научилась писать.

Анон · 2015-01-23 10:47:42

Всё фигня в сравнении с "Лейной"...

Анон · 2015-01-23 10:48:47

Анон пишет:

Всё фигня в сравнении с "Лейной"...

Там хотя бы в конце чтеца ждёт ржачка порнуха.

Анон · 2015-01-23 11:04:33

Анон пишет:

от прежних черно-желтых украшений не осталось и следа

Билайн? :really:

Анон пишет:

Сегодня вечером людское море и впрямь напоминало море, живое, яркое и непостоянное

А сливочное масло - масло, только что сбитое, свежее и с ограниченным сроком годности. :love:

Анон пишет:

Пары кружились в танце, ведомые стонами скрипки, а поверх голов, словно голос ветра, заплутавшего в прибрежных скалах, лилась песня флейты.

Костенька, у тебя просто речевое недержание какое-то! (с) :think:

Анон пишет:

шепот углями рассыпается по запястью

Анон пишет:

бордовые прямые штаны из жесткой ткани «джи-тса», расшитые золотыми травами

Отпусти ее, трава-кудесница...

Анон пишет:

Точно такого же жеста

Онажеженщина!

Анон пишет:

— Леди Опал, прошу простить за тот вред, который могла нанести вам мое волшебство — против воли и ненамеренно.

Анон пишет:

Мило посвящен в расклад, но пока не имеет карты, — «И вряд ли ее получит, потому что нынешний «Колдун-в-Башне» не собирается уходить на покой в ближайшие двести лет

Прямая речь в прямой речи - не самый лучший вариант, они слились, потому что автор забыл, где ГГ говорит, а где думает.

Анон пишет:

люди и детёнышам куда менее похожих существ умиляются, котятам, например

Так то люди.

Анон · 2015-01-23 11:46:01

Анон пишет:

Кирим-Шайю

Вот и Кириешка нарисовалась.

Анон · 2015-01-23 12:50:29

Анон долго держал морду кирпичом, но клинья гадэ почему-то его сломили и заставили мерзко заржать. Этимология, очевидно - "гадость, фэ!" При этом автор явно знает, как "гадэ" выглядит.

Анон · 2015-01-23 23:42:14

Продолжим Невесту демона.

Лиля приходит в себя и вполне здраво хочет к психиатру. Но её отговаривают. Во мраке комнаты сидит карандаш. Какой - не понятно. Но это Жених. Он заботливо её и накормил, и напоил, и рассказал, что теперь к чему.

Я жевала здоровенный бутерброд, запивала все это горячем чаем (интересно, откуда кипяток-то) и, кажется, была на седьмом небе от счастья. Какое-то время я рассматривала движущийся рисунок на своих руках, который слабо светился в темноте, а затем спросила:
- Что это?
- Знак того, что ты стала невестой асура.
- Он навсегда?
- Нет. До свадьбы.
- Мне что, теперь так и ходить с расписанными руками?
- Нет, роспись будет пропадать. А появляться только когда рядом окажется другой асур или чтобы предупредить об опасности. Это в своем роде защита. Прости, я не хотел доставлять тебе столько неприятностей, - почти без перехода сказал он.

Небольшой момент истины.

- Тогда почему я?
- Потому что - ты. Неужели это надо объяснять? - Он забрал у меня чашку и взял мои ручки в свои красивые довольно широкие ладони. Забавно, я начала дрожать. - Потому что мне ты нравишься, а не кто-то другой. Я тебя хочу. - Демон коснулся колечка на моем пальце. - Мне хочется, чтобы ты всегда была рядом со мной, разве не так выбирают себе жен другие? Я-то чем хуже?

В Лиле просыпается разум, и она вопрошает, в своём ли уме Жених, раз выбрал её: бешеная, неуправляемая, дворец поджечь может. Влюблёному демону пофигу. Он Прынц! А папа... папа сам заключил этот договор, спасение народа няшных демонов важнее спокойствия страны.

Дальше выясняется, что Жених тут сидит, потому что во время обручения был совершен обряд, который высосал из Лили все силы, а Жених сидит, через ладошку перекачивает в неё свои.

Ииии... да, острое эротическое приключение c последующим промыванием мозгов.

Что там в эту минуту пришло в голову моему новоиспеченному женишку, я не знаю, но он наклонился и поцеловал меня.
Каково это, целоваться с демоном? Я к своему удивлению заметила, что отвечаю взаимностью. Хорошо это или плохо — не знаю, я ни с кем больше не пробовала. А с ним было приятно.
Так что очнулась я от этого... хм, очарования?.. только когда почувствовала, как он накрыл ладонью мои пальцы, лежащие на его щеке.
- Не надо, - прошептал асур, нежно целую меня в нос, затем в лоб, затем... У-у, это я так завтра вся в засосах проснусь.
- Почему?
Демон тяжело вздохнул. Затем протянул руку, и на его ладони появилась свечка. Просто появилась из ниоткуда.
- Давай так, любопытное создание, мы зажигаем свечу, а завтра ты уезжаешь со мной в царство Варуны. Или же мы оставляем все как есть и встречаемся через два с половиной года. Ну?
Это жестоко! Мне хотелось зажечь свечку и узнать, кто же такой мой ночной гость, кроме того, что мой жених, асур и вообще подозрительная личность. Но в тоже время я не представляла, как завтра куда-то уеду, что не доучусь, что оставлю свою семью и так далее, так далее, так...

Лиля отказывается, Жених страдает, что придётся два года под одеялом тихо дрочить. От отчаяния карандаш начинает колдунство, а Лиля начинает любить.

- Все хорошо. Все хорошо, моя девочка, - зашептал он, проводя губами по моему лицу. - Я не сделаю тебе ничего плохого, верь мне. Взамен я дам тебе... себя.
Тепло вновь коснулось моих губ, но теперь текло не из, а в меня. Оно заполняло все пустоты, и те, что сделал сам асур, и те, что жили в моей груди с самого рождения. Оно растекалось во мне, как сладкая патока, принося ни с чем несравнимые ощущения. Не телесное, а душевное наслаждение. Счастье, какого еще не было в моей жизни, покой, удовлетворение и... любовь!
Как же это прекрасно.
Я сидела в его руках, прижималась головой к сильной груди и пыталась справиться с бушевавшей собой.

Лирическое отступление: пристрелите меня. Ещё пару страниц назад о любви не было и слово, а тут ею уже героиню накачивают, как героином.

Герои, как дети малые, лапают друг друга в то место, гиде теоретически находится сердце, вопрошают "Чувствуешь, да, чувствуешь глистов любовь?"

Лиля от переизбытка эмоций вырубается. Я бы на месте папы её с таким количеством внезапных вырубаний и засыпаний показал бы врачу.

Лиле снятся сны, разгадку которых мы, разумеется, узнаем тома через два.

Потрясающие города, величественные храмы, богатые дворцы и самые удивительные сады.
Три тени за спиной.
Длинная пика с развивающимся знаменем на конце, зажатая в латной перчатке. Мужчина позади меня улыбается асурьими клыками. Я автоматически отвечаю тем же. Не весело как-то. Длинные косы падают на грудь, голову обнимает тонкий обруч с хрусталем посреди. В лице чересчур много решительности, явно задумала нечто нехорошее. Оборачиваюсь. Позади куда не взгляни — люди. Армия? На мгновение сердце замирает от страха и тоски. А через секунду я шепчу:
- Моя армия! - И за спиной вырастают крылья. Широко разведенные в стороны, золотисто-серые. Крылья моего духа-птицы. - Ну что, начнем? Кто не спрятался, я не виновата!
И лишь перед самым пробуждением пришло что-то тревожное. Я лежу на мокрой траве, тело разрывает боль. Я разлепляю глаза. В воздухе завис мой дух, с ужасом взирающий на меня. Встать не получается, что-то держит меня, причиняя боль, грудь жжет, а по одежде разливается жаркая кровь. Из последних сил протягиваю руку к птице. Сердце замирает...

Конец шестой главы.

Анон · 2015-01-24 00:18:46

"С бушевавшей собой" и "развивающееся знамя" - это кул. :love: Читец, держись!

Отредактировано (2015-01-24 00:19:58)

Анон · 2015-01-24 18:34:31

чтецы, вы так круты и героичны :chearleader:

Холиварофорум

#1 2015-01-01 17:00:01

Рыжие и ехидные

#176 2015-01-22 22:34:07

Re: Рыжие и ехидные

#177 2015-01-22 22:40:22

Re: Рыжие и ехидные

#178 2015-01-22 22:41:06

Re: Рыжие и ехидные

#179 2015-01-23 00:39:59

Re: Рыжие и ехидные

#180 2015-01-23 01:24:05

Re: Рыжие и ехидные

#181 2015-01-23 01:25:57

Re: Рыжие и ехидные

#182 2015-01-23 01:26:21

Re: Рыжие и ехидные

#183 2015-01-23 01:46:38

Re: Рыжие и ехидные

#184 2015-01-23 01:47:24

Re: Рыжие и ехидные

#185 2015-01-23 02:47:13

Re: Рыжие и ехидные

#186 2015-01-23 02:49:18

Re: Рыжие и ехидные

#187 2015-01-23 03:06:06

Re: Рыжие и ехидные

#188 2015-01-23 10:10:25

Re: Рыжие и ехидные

#189 2015-01-23 10:16:52

Re: Рыжие и ехидные

#190 2015-01-23 10:28:15

Re: Рыжие и ехидные

#191 2015-01-23 10:36:12

Re: Рыжие и ехидные

#192 2015-01-23 10:37:01

Re: Рыжие и ехидные

#193 2015-01-23 10:47:42

Re: Рыжие и ехидные

#194 2015-01-23 10:48:47

Re: Рыжие и ехидные

#195 2015-01-23 11:04:33

Re: Рыжие и ехидные

#196 2015-01-23 11:46:01

Re: Рыжие и ехидные

#197 2015-01-23 12:50:29

Re: Рыжие и ехидные

#198 2015-01-23 23:42:14

Re: Рыжие и ехидные

#199 2015-01-24 00:18:46

Re: Рыжие и ехидные

#200 2015-01-24 18:34:31

Re: Рыжие и ехидные

Подвал форума