Холиварофорум

Анон

Re: Кошмары и фантазии [творчество][фандомное][сны]

Меж тем я шел рассказать, что мне приснился странный сон
В нем было некое место для встреч, то ли оно было организовано нарочно, то ли все просто привыкли к тому, что там можно познакомиться. В парке была огорожена терраса, где тусил народ в поисках пары, и там я увидел симпатичного парня - мальчика даже - с которым было что-то не так. Я хотел написать, что он был печальный, но это была не печаль, он выглядел так, как будто с ним случилось что-то очень плохое, это сопровождает его и он вот-вот рванет.

▼Скрытый текст⬍

При этом там были другие чуваки - такие же молодые ребята, но гораздо ярче и красивее, здоровее, больше, они как будто были "сытыми", в отличие от него, но не едой, а жизнью вообще. Они пришли туда и заметили его. И чувак, который был у них главным, подошел к нему поговорить, широко улыбаясь, они шутили над ним, и он захотел уйти. Тогда мой персонаж подошел к нему - это была девушка - и предложил ему уйти вместе. Она тоже искала себе пару здесь, не нашла никого подходящего, а мальчика, который был в беде, ей хотелось выручить, он выглядел так, как будто сам за себя он не постоит и ему нужна помощь. Он согласился, и мы через парк торопились к ней домой. Но те парни пошли за ними. И что-то пошло не так в парке. Среди деревьев, в тумане и сумерках, их главный чувак как будто возникал из неоткуда, стоило нам решить, что мы съебались. А кроме него там было что-то еще. Что-то, что ускользало от глаз, большую часть времени, но клубилось повсюду вокруг нас. Иногда возникали образы людей, которых здесь явно не было, парк в этой части был пуст. Эти люди были вполне горячи и привлекательны, полураздетые девушки, смутные фантазии. А потом чувак из той компании снова встретил нас, и сжал того мальчика за плечо. Мой персонаж не понимал, о чем он говорил, но суть была плюс минус в том, что ну куда же ты бегаешь, солнышко, у тебя ничего не получится. Оно везде с тобой. Мой персонаж вмешалась, но чувак не собирался оставаться долго, он сказал, что хотел. Мы переночевали у моего персонажа. То ли это был номер гостиницы с двумя односпалками, то ли детская. Вечером между нами ничего не было, хотя на ярде для знакомств мальчик сделал робкую попытку, и они почти поцеловались.
Однако утром она проснулась от того, что с ней в постели кто-то, кого она искала на ярде, а может, сам главный чувак. К нему было приятно прикасаться, и не хотелось выпускать его из рук, и он был прекрасен, и делал все ровно так, как надо, и это было волшебное утро, но что-то было не так.
Например, то, что она не знала этого парня, не впускала его к себе и не засыпала с ним в обнимку в своей кровати. И все было слегка нереально, как во сне, как съемки в молоке. Повернув голову, она увидела, что на другой кровати, с мальчиком, которого она привела сюда, - другая девушка. Девушка была так же безупречна, но он казался напуганным, настороженным, и не знал, как от нее избавиться. Как только мой персонаж поймала себя на том, что этим людям здесь взяться неоткуда, она поняла, что они фантомны. И на самом деле их здесь и нет. В этот момент они растаяли. Они спросила мальчика, что это за существа, и он как будто удивился, что она видит их - и видит, что они не настоящие.
Он выглядел так, как будто его разоблачили. Потом ему пришлось показать ей свой секрет. Он и компания парней, которую он встретил, как будто вместе учились - это выглядело, как дорогая британская школа для мальчиков, в старом здании. Они нашли что-то или что-то нашло их. В подвале было зеркало, края его были в пятнах, и люди не отражались в нем. Главный чувак коснулся его поверхности.
С тех пор они могли вызвать в реальность любые свои - и чужие - фантазии. Фантазии обретали зримый образ, являлись, как призраки, даже дарили смутное ощущение присутствия. Но фантазии были бесплотны.
Однако, найдя сосуд, они могли его этими фантазиями наполнять, чтобы можно было коснуться их по-настоящему и заняться с ними сексом. То есть им нужно было живое тело, которое бы под их даром принимало тот вид, который они хотели бы. И этим телом стал он.
Сначала ему это льстило, он стал необходим главному чуваку и всем остальным, его хотели, его обожали, он был особенным. Потом он понял, что хотели не его, а он сам все меньше понимает, кто он, проваливается в их миры и в тех, кого они представляют, делает то, чего никогда не хотел, и начинает сходить с ума.
Он сбежал от них, потому что ему казалось - это его убивает, он хотел это прекратить. На ярд он пришел, чтобы попытаться впервые найти живого партнера, который бы выбрал его и с которым он мог бы заняться сексом, тоже впервые, будучи собой. Он был подавлен и разбит, и чувствовал себя так, как будто у него никогда не получится - жить за себя и быть с кем-то. Это ему и сказал главный чувак. Мальчик думал, что они легко найдут кого-то ему на замену, но оказалось, что они не хотят его отпускать. Когда главный чувак коснулся его, он поставил метку, он пришел сюда вместе с ними, и никуда не уйдет, пока не получит то, что хочет.

Анон

Re: Кошмары и фантазии [творчество][фандомное][сны]

Анонче, каждый твой сон мог бы стать охуенной книгой. Тут вообще все на самом интересном закончилось

Анон

Re: Кошмары и фантазии [творчество][фандомное][сны]

Анонче, каждый твой сон мог бы стать охуенной книгой. Тут вообще все на самом интересном закончилось

А тебе было б любопытно, отобьется он дальше от тусы кончей или нет?)

Анон

Re: Кошмары и фантазии [творчество][фандомное][сны]

А тебе было б любопытно, отобьется он дальше от тусы кончей или нет?)

Конешн. Я уже себе накурил, что

▼Скрытый текст⬍

единственный вариант спасения: отыскать это еба-зеркало и что-нибудь с ним сделать, чтобы чуваки потеряли свою способность овеществлять иллюзии. Правда такой поворот бы сильно их разозлил, что все стало бы только хуже для мальчика.

Анон

Re: Кошмары и фантазии [творчество][фандомное][сны]

Мне снился очень странный сон

▼Скрытый текст⬍

Во сне было некое высшее общество. Сначала казалось, что это Британия 20х годов, после первой мировой. Никакой современной техники не было, но быт и костюмы скорее отвечали двадцатому веку. Очевидно было, что есть некая прослойка эстеблишмента. История началась в старом каменном поместье, с террасами, библиотекой, столовой и множеством комнат. Там происходил некий прием. Судя по всему, молодой лорд из одной семьи должен был познакомиться с девушкой из другой. Здесь же, после первого контакта, он должен был сделать ей предложение. Обычаи устроены были таким образом, что пара планировалась заранее, после чего предполагаемые жених с невестой должны были встретиться, в кругу всех остальных знатных гостей определенной прослойки, поладить и договориться о браке, в один день. На второй день торжества брак, собственно, заключали. До этого сборища/приема/праздника, потенциальные жених с невестой не общались и имели друг о друге только смутное представление. Судя по всему, в рамках протокола, добиваться расположения и согласия должен был представитель той семьи, которой это было более выгодно, вне зависимости от пола.
При этом герой, с которым я вошел в этот сон, был мальчик-подросток лет 14, и, скажем, интонация всего происходящего была сначала в духе янг-эдалт детективов. Тем не менее, чем дольше я наблюдал красивую картинку, с платьями, закусками, пирамидками из шампанского, прелестным старым домом и волшебными видами из окна, тем сильнее разверзался ебаный пиздец. При этом о целях и положении моего героя я мог только догадываться. Сначала я думал, что он прислуживает на приеме, однако вскоре понял, что он имеет отношение к той же прослойке, к которой относятся гости, однако положение его семьи крайне спорно, что-то случилось, скандальное или странное, и по этому поводу он единственный, кому из его семьи по-прежнему можно находиться на подобных мероприятиях, его родители мертвы или пропали, его дед, который, собственно, растит его, в этом кругу забанен. При этом сам герой проник на торжество через служебный вход и прикинувшись мальчиком-разносчиком, но внутри слился с кругом гостей, и его уже не могла выкинуть прислуга. Скоро я понял, что он шныряет повсюду, старательно подмечая, что происходит между гостями: в разговорах, закрытых комнатах, укромных уголках. Сперва я думал, что он их секреты собирается кому-то слить, в газеты или ради шантажа, но оказалось, что все иначе, и между гостями есть игра со ставками. В ней участвовали все гости-мужчины и некоторые молодые девушки, трудно было понять, разовая это история или постоянный обычай. Молодому лорду явно неприятен был весь прием. Он выглядел так, как будто его терпение на исходе, он с трудом заставляет себя в этом участвовать, он заранее оскорблен и ниже его достоинства добиваться его пары. Поэтому, возможно, игра на ставках была связана с поведением и историей девушки. Вскоре оказалось, что не только мой герой проник сюда, хотя его здесь не должно было быть. Был еще молодой мужчина, которому герой выдал всю инфу, собранную за день. Мужчина нашел девушку, которую при этом не мог найти ее будущий жених (возможно, мой герой задержал или запутал его). Что примечательно, контакт он с ней установил мгновенно, и через минуту она уже сидела у него на коленях. Мой герой как раз вовремя привел будущего жениха на это место. Тот пришел в ярость, но постарался ее не показывать и как можно скорее оттуда убраться. Накал на ставках рос, и мой герой всячески раскочегаривал достойных гостей, чтобы ставили побольше и на самые дикие варианты развития. У него самого не было денег, но он получал процент в случае выигрыша от тех, кто поверил в его совет. Ставились огромные деньги. Меж тем, неудачливый жених, припив на кухне с прислугой, отправился искать невесту среди ночи и отправил моего героя, позвать ее в библиотеку. В библиотеке он предъявил ей претензии в том смысле, что она последняя блядь, которая опозорила их обоих. Девушка, в свою очередь, казалась словно одурманенной, не реагировала на его слова и не давала никакого отпора. Когда он опрокинул ее на конторку с картами и задрал ей юбку, на ней не было белья. У него не было эрекции, и он протолкнул в нее горлышко пивной бутылки, которую увел с кухни, но она и тогда не отреагировала и не начала сопротивляться. Мой герой это сфотографировал и прилично выиграл на ставках, поделив навар с человеком, который соблазнил ее. Гости были в восторге, репутация жениха была разрушена, репутации девушки - полагаю, тоже, но потешались не над ней, а над ним. При этом все больше казалось, что у человека, который пришел на прием, есть какой-то особый навык, волшебная способность или вещество, которое он ей подсыпал, потому что все обсуждали веселую уловку, прости господи, но никто не винил девушку, как будто сама она ничего не выбирала и у нее, в общем, было крайне мало шансов что-то поменять.
Однако на этом погружение в великосветскую хуйню не закончилось, и чем больше я видел, тем больше понимал, что это особый мир с очень странными законами. Так, например, оказалось, что старшая дочь одного из лордов - что-то вроде историка, она изучает природу их семей, и где-то далеко есть залив, где живет Поселение Двухсот: из членов тех же семей, то ли отправленных в изгнание, то ли сбежавших от некой катастрофы (вполне возможно, революции, где этим гражданам дали пизды). Поселение Двухсот не соприкасается, не смешивает кровь и не налаживает связей ни с кем из тех, кто остался в жить в общем мире. При этом те, кто помогал ему или имел к нему отношения, имеет с ним родство, в общем мире, внутри эстеблишмента, находятся в большом почете.
Вместе с тем, есть то ли некая иная форма жизни - то ли этой иной формой жизни является сам эстеблишмент - то ли он просто ебанут наглухо, но в нем есть некая вопиющая слабость на еблю перед представителями другой прослойки. Звучит путанно, но вот какой пример навел меня на эти мысли. В другой раз и на другом торжестве поучаствовать в нем отправили трех девочек из совсем дальнего родства, живущих обычной жизнью, не имеющих состояния, выросших в нормальных порядках, но имеющих формальную привязку к благородным семьям. Их родители и родственники хотели, чтобы они нашли кого-нибудь, кто оплачивал бы их счета, и самих девочек это крайне увлекало. Очень быстро они поняли, что замужество для них невозможно, но при этом они могут получить более ли менее все блага, которые захотят, попросив их после секса, и им технически не смогут отказать. Также, как не смогут отказаться от секса. Девочкам просто нужно было прийти спать в те комнаты, которые были отведены для выбранных ими гостей. Делалась эта хитрость, чтобы те первыми с ними заговорили. После этого девочки могли прикоснуться к ним - и дальше вторая сторона, сторона эстеблишмента, не смогла бы остановиться и просто не спать с ними, а потом не попадать гипнотическое рабство. Это звучало, как неумение гостей держать себя в штанах, но потом я вспомнил будущую невесту и то, что случилось с ней, и понял, что это правда. По всему выходило, что есть определенный мистический эффект или проклятье, связанное с чем-то, что случилось очень давно и после чего Поселение Двухсот навсегда разорвало контакт с внешним миром и со своей средой. При этом люди, вступавшие в связь с прослойкой эстеблишмента и освоившие способ введения ее членов в гипнотическое рабство, открывали совсем другой мир и постепенно утрачивали человеческую природу. Они узнавали новые магические секреты, получали новые способности, видели вещи, которых не видели другие. При этом представители эстеблишмента также узнавали тех, кто занимался этим давно, в лицо. В часть домов - дворцов - им не было ходу ни под каким видом, они технически не могли пересечь порог. Часть из них могла со временем жить только в темноте. Тем не менее, мой герой, судя по всему, отчаянно хотел овладеть их секретами - или, наоборот, переиграть их. Он старательно узнавал все, что собрала для своих исследований старшая дочь лорда, он вместе с ней отправился в Поселение Двухсот, он выкрал ее заметки, которые она считала скучными и несущественными. Он постоянно вел подсчеты, сути которых я не понимал. Его действия имели определенное количество значимых деталей и ступенек, которые мне также были непонятны. Возникало чувство, что он как бы повторяет чей-то чужой набор действий или путь, таким образом как бы открывая ходы, доступные его предшественникам. Например, он специально надел коньки, хотя на улице была влажная туманная весенняя ночь, и вышел в них на мостовую. Сделав определенное количество шагов по определенной улице, он упал, а затем раздвоился. Его копия сказала ему: с этого момента, все будет сложнее, они будут искать нас. Я знаю, ответил он ей. Не успели они уйти, как каменный сфинкс возле дома в конце улицы повернул к ним голову, а из бочки мармелада в кондитерской выбралась девушка с абсолютно мертвым лицом в клоунском гриме, она была похожа на Харли Квин, но ее рот был разрезан взаправду, она прижалась к стеклу и позвала остальных.

Анон

Re: Кошмары и фантазии [творчество][фандомное][сны]

Мне снился очень странный сон
Там была волшебная семья
Я так понимаю, действительно волшебная, потому что там были колдуны
В особенности этим отличались старшее поколение
У пары было несколько дочерей, у тех были свои дети
Был дом в покинутой деревне, где вовсе не было соседей, но было множество странных брошеных домов
И однажды случилась буря
Небо стало чёрным, и на дом кто-то напал
Я не помню, что это были за существа или сущности (или люди)
Но семья дала им отпор, и дедушка помог всех спасти
Потом тела сожгли на огромном костре из сухой травы
Но это существенно исчерпал дедушкины силы
Он ослаб, стал реже вставать из кресла и выходить из дома
А потом он умер
Вся семья, разъехавшаяся по разным городам и странам по своим делам, скорбела. Разбросаны все были натурально по разным концам земли, кто-то на лазурном берегу, кто-то в Лос-Анджелесе, кто-то в Морокко, но никто не добирался обратно на самолетах и поездах, были просто конкретные двери, в которые надо было войти, чтоб попасть в другое место. Проулок, ведущий с ночной набережной в Каннах, подъезд хрущевки в Мичуринске, туалет в закусочной на американской трассе - и готово, ты дома. Моя героиня отправилась в деревню, чтобы попасть на похороны
И обнаружила, что дедушка жив-здоров, но что-то не так
Мама как будто расстроена и подавлена, но замкнулась в себе и ни о чем не рассказывает, делает вид, что ничего не происходит, в семье что-то случилось, всем не по себе, никто ни с кем почти не говорит, хотя казалось бы произошло такое чудо и дедушка жив. При этом готова могила и заказан памятник, все буквально съехались на поминальный обед, и семья действительно обедает, надо бы радоваться, но почему-то не радуется никто.
Моя героиня остаётся в дом с дедушкой и бабушкой после того, как все покидают деревню
Идут дожди
Героиня наводит порядок и разбирает тёплые вещи
И находит ноготь
Белый тонкий обрезок ногтя с большого пальца
Она хочет выбросить его, но бабушка очень поспешно говорит оставить его на месте
Слово за слово, становится ясно, что она воспользовалась колдовством, чтобы создать дедушкины подобие, это его ноготь, и ей нужен материал, чтобы сделать это снова, если с тем телом внизу что-то вновь произойдёт.
Ей плевать, что дедушка этого не хотел и был готов умереть. Она не готова его отпустить.

Анон

Re: Кошмары и фантазии [творчество][фандомное][сны]

Во сне было некое высшее общество.

Ебать триллер. Похоже на сюжет какой-то сюрной игры. Так и просится развилка, в процессе которой ГГ может левельапнуться до самого крутого чувака, который мутит деньги и смущает умы, или наоборот, до просветителя, который попробует опрокинуть всю эту систему.
И лично мои кинки погладило это то ли проклятье, то ли хз че, где нельзя сопротивляться притяжению другой прослойки, вот эти схитрожопившие девочки прям в кокоро мне попали со своим образом действия.
Бабушка из другого сна тоже очень такая жизненная со своим мрачным колдунством.

Анон

Re: Кошмары и фантазии [творчество][фандомное][сны]

Мне снился очень странный сон, из двух частей, и часть была мной полностью забыта

▼Скрытый текст⬍

Смысл был в том, что были призраки - как в АХС, как будто из разных сезонов, с разной историей, из разных мест, - и эти призраки кошмарили героев, тоже совсем разных. Это уже как будто случалось у каждого из героев по отдельности, однажды, и они как-то с этим справились (переехали, начали пить таблетки, сдались в дурдом, пытались искупить вину, завели семью, начали исследовать паранормальные явления - каждый по-своему)
Но теперь призраки вернулись. Более того, вернулись все вместе. Соответственно, героя стала доебывать не только его мертвая жена, которую он держит запертой в ее гримерке, но и неизвестные кошмары и потусторонние чуваки.
При этом героев я уже начал забывать. Помню точно, что был мужик, у которого погиб брат, и на открытие или премьеру брат якобы явился, но герой точно знал, что это злая срань, а брата там быть не может (тот покончил с собой из-за героя и здесь собирался демонстративно повторить номер, но герой уже знал, что брат мертв, а вот широкая общественность, которая также его видела, об этом не знала)
Был мужик с мертвой женой - и то ли ее сестра, то ли его новая женщина, совсем молодая, уютная и скромная, которая регулярно видела пиздец в доме, но которую мужик убедил, что это она сходит с ума, а он ничего подобного не видит, и ей просто нужно пить лекарства и не выходить из дома, раз она не может держать себя в руках и отличать реальность от фантазии.
И был мужик с семьей, у него было две дочери, подросток и совсем мелкая, была жена, боевая подруга, и этой веселой тусой они шароебили по местам, где происходил странный пиздец. Во сне они отправились в обледеневший темный город-порт, на отшибе, вроде Листвянки на Байкале или Тремсе в Норвегии, только еще сильно менее благоустроенный. Там треснул лед, чего обычно не бывало, и что-то происходило подо льдом, и поднялось на корабль, из-за чего местные жители покинули его, а на городком перестало вставать солнце.
Сначала казалось, что эту семью никто не преследует, но позже выяснилось, что старый моряк, откуда из совсем других времен, с изуродованным лицом - это не местный житель, это призрак, связанный с маленькой девочкой. При этом он не пугал ее и ничего от нее не хотел, он просто за ней следовал, а она, в своею очередь, настойчиво хотела с ним общаться и была крайне мила.
Однако суть да дело оказалось, что призраки специально согнали героев в "коридор" в не-живой мир, и все они встретились там, в брошенном маленьком поселении, к которому никто из них не имел отношения, после чего до героев донесли очень странную мысль: это территория настоящего кошмара, не реальный мир и не мир мертвых, но они могут занять ее и попытаться все здесь исправить, перезапустить цепочку, и тогда и люди, и призраки будут свободны. И семейный мужик решил за всех и ебанул рубильник.
Они оказались в южном маленьком городке в духе Спрингфилда или даже Мидвича, где половина домов - фермы, одна школа, один магаз. При этом их раскидало по очень разным жизням и возрастам. Жена, которую газлайтили, например, стала школьницей, как и старик, который давно умер и которого искала его семья, пытаясь вернуть его призрак. Мужик-исследователь стал ребенком. Мужик с братом из пиздец известного и модного Тони Старка превратился в фермера, его брат - в его кореша, фельдшера скорой.
Все вроде как забыли о том, что произошло, и живут мирной жизнью с ложными воспоминаниями о том, кто они теперь такие, но эта реальность неудержимо трескается, воспоминания не стыкуются, а несоответствия из мелких становятся все больше. Например все новые выданные тетрадки уже кем-то заполнены и нельзя найти ни одного до конца чистого листа, а на земле тут и там то и дело из ничего вспыхивает пожар.

Анон

Re: Кошмары и фантазии [творчество][фандомное][сны]

Ебать триллер. Похоже на сюжет какой-то сюрной игры.

Мне точно снилось продолжение, которое я не успел записать. О чем очень жалею.

Анон

Re: Кошмары и фантазии [творчество][фандомное][сны]

На ключ "Подарок"

▼Скрытый текст⬍

Ричард прилетел ночью в пятницу. Ким его не дождалась. Она проснулась до рассвета, усталой. Чувство было такое, как будто ее раскатали асфальтовым катком. Будильник показывал пять утра. Океан совсем не было слышно. Она повернулась на другой бок и нашла Ричарда в своей постели. Он занимал так мало места. Лежал неподвижно. Упал на кровать, не раздеваясь. Его дыхание было еще тише, чем голос океана. Уголки его губ были приподняты: едва-едва. Так бывает у людей на похоронах: их стараются ободрить, и когда они принимают слова утешения, на их лицах появляется это обещание будущей улыбки. В нем есть доброта и благодарность, и беспомощная, честная печаль. Возвращайтесь позже, говорят эти губы. Заходите как-нибудь. В следующий раз – мы постараемся быть счастливее, и скинуть траур, и оживить наши лучшие мысли, и следовать вашим разумным советам.
В ближайший месяц, в ближайший год, это выражение прочно въестся в лицо Ричарда, и, может быть, никогда уже не сойдет.
Нет, подумала Ким. «Никогда» - это фантазии. «Никогда» - это в сказке о принцессе и ее прекрасном принце, о синих лентах и белых голубях. «Никогда» - это примерно там же, где «пока смерть не разлучит вас». Она не выполнит этой клятвы. Не останется с ним до конца. Так с чего бы ему тосковать по ней вечно? Нет, когда Ким уйдет, Ричард, конечно, расстроится. Может, начнет больше пить. Может, еще немного состарится (он так быстро, так неожиданно постарел в последние годы: до сих пор невозможно поверить). Но однажды, где-нибудь в Сохо или на Сорок Второй, к закрытию клуба, он встретит новую девушку, потерянную и оглушенную. Официант принесет ей куриный суп вместо коктейля, и незнакомый мужчина подсядет к ней за столик. Он сразу закурит - она подождет спрашивать, кто он такой и что ему надо. Потом момент будет упущен. Он выдохнет дым в сторону и скажет:
- Можно не ехать домой.
Он кивнет на тарелку, а она начнет есть. Ей даже в голову не придет отправить его подальше. Он объяснит:
- Можно не уходить. Они не закроются. Ночь не закончится: до тех пор, пока ты не скажешь.
Он будет рассматривать ее так внимательно, так подробно, как будто ее только что вынули из коробки с бантиком. Только для него.
- Времени хоть отбавляй. Решать тебе.
Ложка застынет на полпути ко рту, и она спросит:
- Что решать?
- Все на свете.
Она опустит ложку и скажет совсем тихо, надеясь, что никто ее не услышит:
- Избави боже.
Эта фразочка будет родом из Небраски, а не из Нью-Йорка. У девушки прорежется акцент. Станет жутко неловко. Он улыбнется. И остановит для нее время. Остановит часы: Longines 2.669.8.78.3. Не придется ехать в пустую квартиру, где через раз идет горячая вода и тянет травкой от соседей снизу. Не придется проверять автоответчик. Начинать новый день. И тащить на затекшей шее мертворожденные, громоздкие надежды.
Три часа они проведут на втором этаже. Никто их не потревожит. Персонал сделает вид, что их здесь нет. Это будет так заманчиво, так безопасно, что в это чувство захочется провалиться. Она так никогда и не спросит, сколько ему это стоило. Кто он такой. И зачем ему это.
Свет погаснет. Он поставит на стол открытую зажигалку. Внизу бармен пригласит официантку на танец. Они будут кружиться, пока музыка не потухнет, а потом продолжат танцевать в тишине. Ричард и эти девушка – они будут смотреть на них сверху, сквозь ограждение: и припомнят, что – кажется – о чем-то подобном мечтали, когда были свежее и проще. Со столов и со стойки будут убирать недопитые коктейли: синие, красные, розовые, зеленые. Будет таять рассыпанный колотый лед. Китаянка-уборщица сметет в горку блестящее конфетти. Вечеринка закончится. И девушка представит – впервые, но так ясно, - каково это будет: больше не вернуться на вечеринку. Потом придет октябрьское утро. Его шофер отвезет их на побережье. На сыром песке будут глубокие, давние, мертвые следы. Будут кричать чайки. И она поцелует его: просто чтобы узнать, какие на вкус его губы.
Через месяц они поженятся.
Ее мать будет плакать от счастья.
Голубой бриллиант в семь карат в обручальном кольце обойдется в семь миллионов «с мелочью». На свадьбе ей будут пожимать руку Джордж Буш-старший и Ивонна Трамп. Жених с невестой будут кружиться под «Лунную ночь в Вермонте», на ней будут туфли без каблука, она едва-едва не поскользнется на дубовом вощеном полу. Медовый месяц будет коротким, эту неделю они проведут в Пуэрто-Рико. Будут лежать на берегу, и океан раз за разом будет укрывать их теплой мирной волной. Однажды на рассвете, когда Ричард будет на линии с Манчестером, эта новая девушка встанет у окна. Занавеска из белого тюля будет щекотать ей бедро. И она подумает о том, как же все удалось. Как она красива. Как грамотно составлен ее брачный контракт. Как вовремя она покинула модельный бизнес: никогда не была так известна – когда старалась быть известной. Она подумает о том, что в комплексном обеде, в наборе экстренной помощи, в руке и сердце, которые преподнес ей Ричард, есть все, о чем положено мечтать. Золотая медаль висит на шее, закончен путь, игральный автомат звенит и сыплются монеты на синий ковер: она сорвала Джек-пот. Никогда больше ей ни о чем не придется волноваться. Никуда больше она отсюда не денется. Возбуждение и гордость и смутное недоверие будут ощущаться словно вполсилы. Она будет безмятежна, безмятежность заглушит все лишние мысли, все сомнения, и страх, и радость, и злой чемпионский азарт. А потом шок пройдет – безмятежность отступит. Возвращение в Нью-Йорк будет, как выписка из больницы. У нее внутри будет биться новое сердце. Она станет носить новое лицо. Демонстрировать его новым людям. Потихоньку, анестезия сойдет. И еще до того, как в Ричарда плюнет соской их старшая дочка, эта девушка научится любить его.
Ким погладила его по щеке. Он сквозь сон не почувствовал. Его кожа была мягкой, теплой, слегка липкой от пота. Он казался немного больным. Немного. Немного несчастным. Немного перелет на вертолете из Нью-Йорка в Хэмпотнс. Немного сорок семь лет. Немного двадцатичасовой рабочий день. Немного без выходных. Немного жена уйдет от него до конца недели. Мысль о том, что Ричард проживет свое долго и счастливо с кем-то другим, приносила не горечь, а облегчение. И это значило, что остаться нельзя: совсем. Ким потрогала его лоб. Не решила, есть ли температура. Она погладила его по волосам. От него пахло одеколоном и слабым, сладким потом. Пахло табачным дымом. Захотелось поцеловать его.
Поцелуй Настоящей Женщины – это не просто прикосновение губ к губам. Это семиминутная чистка полости рта, тщательное полоскание (чистящий раствор – со вкусом дыни), освежитель дыхания и бальзам для губ от Clinique. В сущности – поскольку есть вероятность, что поцелуй кончится большой любовью (не то, чтобы большой, в последние годы у них это не занимало больше десяти минут), на всякий случай стоит принять душ. Смазать одним дезодорантом – подмышки, а другим – стопы. Втереть в кожу ароматическое масло. Сделать прическу. Вернуть макияж. Сменить комбинацию. И улечься в постель два часа спустя, чтобы сделать невинный спонтанный жест – между делом, само собой. Ким поколебалась секунду. Не хотелось его разочаровывать: напоследок. С другой стороны, Ричард получил достаточно поцелуев – от Настоящих Женщин. Он заслужил хотя бы один – от настоящей Ким.
Она придвинулась ближе. Его аккуратные маленькие руки тонули в белых крахмальных манжетах. Под глазами были мешки. Она поцеловала его веки. Ричарда было жаль. Жалость – мгновенно – переродилась в томление. В щедрое, радушное сострадание. Она коснулась его губ, и он наклонил голову, едва-едва. Бессознательно и доверчиво подался вперед. Она прижалась лбом к его лбу. Сжала его плечо. Один за другим, она чертила круги на его спине. Его ресницы дрогнули. Когда она поцеловала его снова, губы Ричарда шевельнулись. Потом он поцеловал ее в ответ. Ким положила ладонь ему на ширинку и погладила его через брюки. Поцелуй стал настойчивей. Отчаянней. Ким добросовестно и увлеченно ласкала его через штаны, потом расстегнула молнию. Ричард открыл глаза. Их лица были совсем рядом. Он смотрел на нее – растерянно, просительно. Она чувствовала, как его член уверенно твердеет в ее руке.     

Анон

Re: Кошмары и фантазии [творчество][фандомное][сны]

Например все новые выданные тетрадки уже кем-то заполнены и нельзя найти ни одного до конца чистого листа, а на земле тут и там то и дело из ничего вспыхивает пожар.

Ох, анон, если бы я горел пописами как раньше, я бы на каждый твой сон по фичку выдавал, такой вдохновляющий сюр и годнота 

ключ "Подарок"

Круто, анон!

Анон

Re: Кошмары и фантазии [творчество][фандомное][сны]

Райтобрь, хули.
Когда хочу, тогда и делаю, чудо, что вообще начал.
Прямой эфир, 1

▼Скрытый текст⬍

Съехал из старого города, когда устал от чужих голосов. А на вскидку получалось так красиво: зашел в Перик в Девяткино, вышел из Carrefour в Барсе, хотел пить огонь и нырять в агонию на Соборной Площади, но три дня не мог пробиться через толпу туристов – планы, ссоры, отпускная грызня, стертые ноги, сувениры родственникам и коллегам в офис, сфоткай, покажи, как получилось, сфоткай еще раз, я вот тебя нормально фоткаю, между прочим, а почем здесь рыбка, а забыли магнитик, выключи вспышку, убери телефон, не бегать, я кому сказала, дешевле будет на Алике, - смутное воспоминание, затоптанный след аутодафе теплился где-то под их ногами, но когда наконец добрался до него, к трем часам ночи, сидя как нищий у крыльца собора, оказалось, что и там, за пятью веками, площадь загромождена суетой на жаре, вялой тревогой, пустым раздражением, любопытством и отрицанием, нуждой и надеждой, влеченьем и экстазом, чем угодно, но вспышки подлинного страдания были так редки в этих помоях, что с тем же успехом мог бы остаться в Девяткино. И хуже всего было то, что сам себя чувствовал туристом. Запах горящих волос и густого ядреного пота ничем не тронул, не удивил, не разжег аппетит. Молитвы на испанском, детское обида на смерть. Все было в пустую. Терпеть не мог дни – недели, месяцы, - когда приходилось себя заставлять чего-то хотеть. Впал бы в спячку, но некому было на этот раз оставить тело, чтобы присмотрели. В итоге доел старика в новостройке, неподалеку от сквера Святого Бернара, он ждал звонка в дверь, и его нетерпение слышно было через три квартала. Вариантов было не много, внушил ему, что к нему приехал сын, и только совсем под конец узнал, что детей у старика не было вовсе. Он ждал, когда придет полиция: украл в магазине тостер и ждал, когда за ним придут, заберут его, и он больше не будет один, -  но он действовал слишком скромно, слишком незаметно, и умер безнаказанным, держа сына за руку, прося прощения за пощечину, которой не было, в походе, где он никогда не бывал, в Тайге, которую он не мог себе представить, как следует, хотя воспоминание ему влили изо рта в рот, с водой из белой железной кружки. Извинения, сердечные и избыточные, показались очень уж приторными, но стало более-менее ясно, что в них находит Карим. Собрал тело в ладони и убрал брикетом в морозилку, до выезда. Спал четыре дня беспробудным скорбным сном, а на пятый порезался, открывая банку пива, и, без вариантов, тут-то все и началось.

Анон

Re: Кошмары и фантазии [творчество][фандомное][сны]

Круто, анон!

Спасибо, анонче!

Анон

Re: Кошмары и фантазии [творчество][фандомное][сны]

Мне приснилось, что мы ехали по дороге, вокруг были поля Тосканы, полуразрушенные старые дома и плетни. Шумела трава. Мы остановились в доме на берегу, красивом и чистом. Я заметила, что из-под ногтя у меня торчат кончики лепестков, белые, острые, тонкие, как от молодых маргариток. А пыталась тянуть за них, чтобы вытащить, но поняла, что они не забились под ноготь: что-то было внутри.
Мне пришлось снять ногтевую пластину большого пальца. Ощущения во сне были слабыми, но очень узнаваемыми и правдоподобными. А вот ноготь сходил в несколько пластов, как будто сам состоял из лепестков, каждый из которых был более хрупким и мягким. Странно было то, что и это казалось знакомым во сне, как будто я это делала раньше. Наконец, сняв несколько слоев ногтевой пластины, я обнаружила цветок у меня в мякоти большого пальца. Я стала вытаскивать белые лепестки, и наконец вытащила сам цветок: над стальной раковиной, в красивом чистом доме. А под цветком была боль. Черно-красный сгусток жгучей боли, я вытащила его пальцами, и он обжигал их, пока я не выкинула его в раковину. Когда я смыла, мой палец остался полым, с глубокой впадиной, на месте которой раньше был мой ноготь, и цветок, и мясо, которым он питался.

Анон

Re: Кошмары и фантазии [творчество][фандомное][сны]

Анон, ты вернулся 

Анон

Re: Кошмары и фантазии [творчество][фандомное][сны]

Мне снился очень странный сон
Он был очень недоволен девчонкой, которую знал со школы, потому, что она флиртовала с чужаком, проезжавшим через город, и ходила выпить с Бобби, а не с ним. С другой стороны, пока ее не было, он выкинул труп в коричневую лужу. Днем было темно, шли дожди, глину размыло, и повсюду была грязь. Пришлось мыть машину, прежде чем уехать с фермы, и она снова испачкалась. Они приехали к нему вдвоем, она и Бобби, привезли пиво и она сказала, что он глупый и злится неизвестно на что. Она села за ним и ее рука спускалась вниз по его груди до ширинки. В школе эта игра называлась сладкое место, и она всегда находила самые сладкие места. Они играли втроем, и он думал о том, что, в конце концов, ему не в чем ее упрекнуть, потому что он сам в последнее время делал все, что хотел, и даже зовел "роман" с Бойницей, если это можно считать романом. Он продержал Бойницу в комнате наверху несколько недель, прежде чем пришлось от нее избавиться.
Бойницами он называл девчонок. В конце концов, они просто дырки, через которые проходит снаряд. Их парней он убивал. Убивать мужчин было легко и весело, но скучно. Бойниц он забирал на ферму.
В ту ночь, он решил показать ферму Бобби.
Бойницы были в яме, полной холодной грязи, дождь лил все сильнее, но не мог их отмыть, и они кричали, увидев его. Бобби вроде бы растерялся. Пришлось объяснять, что на ферме, после того, как умер отец, никто не бывает, а вокруг ни души и услышать их некому.
Бобби выразил соболезнования. Он был уверен, что врачи убили отца нарочно, у него была передозировка. Бобби в это не верил, но он сказал: папа бы еще потерпел – ну, чувак, я не думаю, что надо терпеть, - нет, я считаю, что все не должно быть так просто.
Объяснил Бобби правила. Правила для бойницы, прежде чем он достанет ее из ямы: сначала «штурм», когда они все бегут по полосе препятствий, чтобы получить еду. Та, которая хочет быть с ним и подняться в комнату в доме, должна прибежать к нему сама и убедить его, что хочет этого всерьез. Поцелуй все определит, он вымоет ее и даст ей платья. Кроме того, у них у всех есть перерывы на класс литературы, математики и права: правда, им все равно нельзя вылезать из ямы, но они должны быть благодарны. С последней он познакомился в тиндере. Обещал, что она встретится с его семьей. Рассказал, мол, от отца остались дом, куча денег, которые здесь негде тратить, и пустая ферма, которую некому продать и о которой давным-давно все забыли. В целом, не жизнь, а праздник. Он сказал ей: правда, мои сестры живут иначе - прежде, чем вытолкнуть ее из машины в грязь. Она уже видела яму, но не решилась открыть рта.

Анон

Re: Кошмары и фантазии [творчество][фандомное][сны]

Мне снился очень странный сон

Анон    я увидел обновление и глазам не поверил. Сколько времени прошло, а твои сны все так же охуительны и все так же доставляют (я перечитал, хули).

Анон

Re: Кошмары и фантазии [творчество][фандомное][сны]

Мне снился очень странный сон
Он вернулся в город, чтобы найти старого приятеля. Положение усугублялось. В дороге он запросто обзавелся веселыми попутчиками, девушки просили показать им все, что стоит посмотреть, и они смеялись, гуляя втроем и болтая ни о чем, а он играл в туриста и радовался, что его никто не узнает, пока в конце улице не увидел церковь. Она была как мрачное, суровое напоминание. Вспоминать было нелегко, но ее он вспомнил ясно. Козырьки темных окон, узор, выбитый в камне, и скаты крыши были припорошены снегом. Не слушая девушек, он пошел к дверям. Зашли они вместе, но вскоре он перестал слышать их голоса. С другой стороны, через заднюю дверь, он вышел один. Он видел, как сгущается тьма, и постарался зайти в кабак, чтобы переждать. Он точно знал, что тьма несет с собой, его ничуть не удивило, что небо стало совсем низким и свет иссяк в середине дня, но нужно было спешить. У самого входа в кабак его узнали. Он еще не успел расспросить про Олафа, когда они спросили его. Никто не знал, где его дружок, а он при всем желании не мог ответить, и быстро стало ясно, что отвечать придется за двоих. На него были очень злы. Он помнил, что эти люди опасны, хотя воспоминания о том, где он их кинул и как они с Олафом их разозлили, были совсем смутными. Большая часть воспоминаний как будто было скрыта туманом. Он знал, что так и должно быть, но не мог вспомнить, почему. Они напирали на него втроем. Кое-как ему удалось вскарабкаться по лестнице и выскочить наружу. Они гнались за ним, но быстро отстали. Они знали, что тьма куда опаснее них. Он бежал, не позволяя себе передумать или испугаться. Он чувствовал, что она вот-вот накроет его. Ее было не услышать, но приближение огромной, смертоносной силы он ощущал так остро, как будто его ударили ножом. Он прыгнул за повозку, забился под нее, подтянув поближе деревянные ящики с овощами. В конце улице стояли повозки и телеги, дожидаясь утренней торговли на рынки. Верх повозки был укрыт тентом, и он не сразу понял, что он не один. Он переждал Свержение. Светлей не стало, но злая сила ушла, он понял это, когда смог свободно дышать. Заржали лошади. Они тоже были накрыты тентом, чтобы не пропасть во тьме. Прежде, чем он успел выбраться из-под повозки, ящик пнули прямо ему в лицо, потом его выволокли за ноги. Они были повсюду: сидели на ящиках, на козлах, окружили его, держа факелы. Десяток деловитых и сердитых карликов обступил его со всех сторон, и он не смог удержаться, чтобы не посмеяться над ними, но ему тут же как следует дали тумаков, свалив его на холодную грязную мостовую. Им с Олафом часто случалось потешаться над маленькими фермерами, они звали их хоббитами и между делом чинили им беды, чтобы вывести их из себя. Злились они забавно. Получать от них тумаков было не так весело. Первые несколько ударов он стерпел легко, думая, что скоро карликам надоест, но вскоре он увидел нож: они шутить и не думали. Он пытался объяснить им, зачем вернулся. Он не хотел снова над ними шутить. Он не причинил бы им вреда. Он случайно спрятался под их повозкой, потому что иначе его бы накрыло Свержение. Тьма пришла. Они это знают. Она сгущается с каждым днем. На дворе глубокая ночь в три часа дня, и огонь не разгоняет тьму. Все будет только хуже. Он должен это исправить. Он знает, как. Ему только нужно найти Олафа. Если они избавятся от него - они только сами себе подосрут. Карлики не дали ему договорить, они кидали в него гнилой капустой и торопили главного, чтобы он резал гадскую свинью: больше они не попадутся на его уловки. Они казались нелепыми и смешными, по-прежнему, а он так привык над ними потешаться, но он не мог двигаться, когда они всем скопом навалились на него. На горле он почувствовал холодное лезвие ножа.
В этот момент тент вспыхнул. Отчаянно заржали испуганные лошади. Он видел, как мелькнуло копыто. Конь поднялся на дыбы и пытался сбить пламя. Загорелась шкура. Карлики отвлеклись, а Олаф, подкатившись под повозку с другой стороны, схватил его за руку - и дернул за собой.
Олаф хохотал до слез, когда они удирали. Этот смех он помнил хорошо. И Олаф отлично знал, зачем он вернулся.
Все дело было в упавшем в воду медальоне. Она сдернула его с шеи и он пошел на дно. Это было уже после того, как Сельвестор повесился в башне. После того, как огонь забрал его мастерскую. Медальон потерялся. Но его нашли. Тот, кто наденет его, вспомнит все, что она помнила. А она помнила не только как ее муж рехнулся, но и как он искал способ закрыть дверь для тьмы. Медальон поможет. Осталось его забрать.
Он отправился вслед за Олафом вглубь города, к тесному борделю с низкими потолками. Притворившись клиентом, он проник внутрь. В одной из комнат он видел детей, не старше четырех, они играли у шеста на круглой сцене, как будто это была детская площадка, и по очереди пробовали на нем кружиться. Они были одеты в те же кислотно яркие тряпки, что взрослые Куклы, и у них уже почти так же обессмыслились глаза. Лысый нервный кукловод варил розовое забвение прямо за прилавкам и разливал грязным половником в блестящие хрустальные бокалы. Не заботясь о кукле, он подошел, чтобы расплатиться - и прирезал кукловода ножом, украденным у карлика. Крик поднялся не сразу, у него было время. Он обшарил карманы кукловода, потом прилавок, бросился в комнату наверху, но ничего не нашел. "Мы забираем сокровище", сказал Олаф, но медальона там не было. В этот момент, он услышал сигнал с улицы - и увидел маленькую девочку, с праздничной коробкой в руках. Хозяйка вопила. Куклы бессмысленно сгрудились у двери, и Олаф одну за другой толкал их в машину. Охрана неслась к ним. Девочка отпустила коробку, и стоило машине тронуться, прогремел взрыв.
Не было ничего удивительного в том, что Олаф - как обычно - соврал. У них не было шансов забрать медальон. Сокровищем была девочка. Ее золотые волосы были перевязаны синими лентами. Она делала все, что Олаф скажет. Оказалось, что она его дочь, и ей шесть, - или насчет дочери Олаф ей тоже соврал. Так или иначе, она видела медальон у клиента, и знала, как его отыскать.
Но зачем нам куклы? Если уж мы устроили резню в борделе, лучше было спасти детей.
Олаф снова над ним посмеялся. Они никого не спасали. Зачем Сильвестр создал медальон? Он не помнил - зато Олаф помнил отлично. Безумный Сильвестр заново выдумал свою жену и запер в медальон ее образ. Он хотел надеть его на новую женщину и вернуть себе ту, кто ни за что не вернулся бы по доброй воле. Но чтобы занять место - его нужно освободить. И медальон стирает личность носителя. Вот почему он ничего не помнил. Прежде, чем потерпеть неудачу, он однажды уже держал медальон в руках. Снова рисковать они не могут, но куклы уже пусты, в них нечего беречь, и на чистый лист они вернут жену Сильвестра, а вместе с ней - воспоминания о том, как прогнать тьму.       
Он не представлял, врет ли ему Олаф снова.

Анон

Re: Кошмары и фантазии [творчество][фандомное][сны]

Анон    я увидел обновление и глазам не поверил. Сколько времени прошло, а твои сны все так же охуительны и все так же доставляют (я перечитал, хули).

Спасибо, анонче!

Анон

Re: Кошмары и фантазии [творчество][фандомное][сны]

Мне снился очень странный сон
Неясно было, зачем в этой школе врач. Здание интерната стояло высоко в горах, на маленьком плато, окруженное снежными пиками. Оно было совсем маленьким, в два корпуса углом, и перед ними вырос круглый, как блюдце, каток. Доктор заметил его не сразу. Все утро обсуждали пропавшую девчонку из старших классов. Она то ли сбежала в город и попала в беду, то ли встретила парня, то ли покончила с собой, то ли исчезла в горах. Коридоры и площадка были наполнены испугом и любопытством, взрослые бурлили не меньше школьников, и утро ушло на то, чтобы всех успокоить. Потом он увидел каток в окно. Он слишком давно в последний раз вставал на коньки, но это воспоминание отдалось в груди сладко и больно. Коньки были в кладовке, в его комнате, в безобразном виде, они ему не понравились, и он долго занимался ими. Чтобы прокатиться после работы, он надел свою старую форму. Насколько я понял, когда-то он был профи, но это время прошло. Потом он был спортивным врачом, но и с этим пришлось распрощаться. В конце концов, его амбиции сжались до размера маленькой школы и крохотного круглого катка - размером с блюдце. Он знал, что это к лучшему, но знать об этом было тяжело. Он начал в центре катка. Его форма на взгляд вне сна была странной, легкие черные штаны, не трико - и что-то вроде спортивного лифчика или кроптопа. У него было сильное, гибкое, красивое тело, и под перекрестием ремней была видна его прекрасно тренированная спина. Его движения и его красота были своеобразными. Слегка увядшее лицо, без лишних морщин, но потерявшее свежесть, все сильней день за днем отличавшееся от того, каким оно должно было быть, каким его помнили зрители и он сам, в момент своего успеха. Он совершенно точно был мужчиной, гетеросексуальным, но в том, как он привык держаться на льду, в его пластике, в том, как он поводил плечом или застывал в ожидании, уперев стопу одной ноги в колено другой, была едва уловимая, неосознаваемая женственность. Вкрадчивый шепот, тонкая ветвь, очарование осени. Он сделал вдох, медленно и плавно, как балете, поднял правую руку - и рванул с места, делая одну фигуру за другой, пока не прыгнул. Ребята собрались смотреть, как он катается, а у него перед глазами на снегу один за другим стали вырастать рисунки: простые, как будто их яркими красками и крупной кистью рисовал ребенок. Неряшливо выведенная спираль. Круги, побольше и поменьше. Клюв вредной птицы или чумного доктора. Все они были не к добру, но клюв был совсем плохим знаком. Их не должно было быть здесь. Он это давно выучил, и все равно не мог остановиться. Не сказал про них Кире, когда она строго расспрашивала по телефону про положение в школе и про то, что с ним происходит и почему он запыхался. Попросил у нее на всякий случай запас лекарств, но как бы она ни давила, больше не сказал ничего. И пошел убеждать директрису отдать ему ребят. Физкультуры не было, учитель не вернулся на семестр, а он прекрасно мог их тренировать, если бы им раздали коньки. Она согласилась. Это был веселый день. Он старался не замечать рисунки на снегу, хотя они менялись, и возникали новые там, где только что было безопасно.   
Общий медосмотр был в больнице, внизу, в городе. Ребятам было скучно, и они развлекались, как могли. Его коллега и приятель застал мелкоту за решением задач, им кто-то их поручил. Присмотревшись, увидел в тетрадях формулы - нитроглицерина, зарина и цианида. Пытался выпытать, откуда они и кто им задал такую работу, но они растерянно и тупо молчали, и он не смог ничего добиться. Со старшими после осмотра случился внеплановый урок сексуального воспитания. Доктор тоже там был. Шли по коридору с мальчишками, живо болтали. Рассказал им, что это миф и "тесных" презервативов не бывает, а по девчонке никогда на глаз ничего не поймешь, и если кто-то дрочит по пять раз за ночь - то отвечать ему только перед соседями. Один из парней спросил, когда наступает время для секса. После третьего танца? После третьего свидания? Коллега доктора вдруг пошутил, что он уже совсем старик, и ему, чтобы раскачаться, нужен месяц. Это звучало странно, он совсем не привык думать, что состарился, ему еще не было сорока, но в тот момент он почувствовал, что, может быть, это правда, и его время прошло. Он вспомнил о Кире и о том, как давно они не были рядом. После нее, ни через месяц, ни через год, он, в общем, не хотел видеть никого.
Получил часы по биологии и очень гордился тем, что у него еще что-то получилось. Учительница не вышла на занятия. Ввел отдельный календарь с кошачьими мордами, для тех, кто помогал младшим с уроками. Пока вел занятие, рисунки снова стали проступать на доске, и он сбился, но быстро восстановил контроль: он знал, что их не видит никто, кроме него. В задних рядах передавали записку, но он не стал забирать, рисунки отвлекли его. 
Учил ребят кататься на коньках, и у одного отлично получалось, он даже попробовал прокрутить фигуру - и тут из-под конька пошла искра, а потом занялся весь конек. Ученик кричал от боли и был смертельно напуган. Конец провалился в подтаявший лед. Доктор поспешил к нему, уговаривал его успокоиться, подобрался поближе, искры летели во все стороны, как будто вместо конька был гигантский бенгальский огонь, но даже через перчатки, смазанные снегом, он обжигал руки. В три приема доктор ослабил шнуровку, хотя шнурки оплавились, и сдернул конек с его ноги, а потом конец взорвался, как петарда на новогоднем фейерверке.
Другой ученик на выходных был дома в городе и звонил девчонкам. С подростковой злой слезой в голосе напомнил про расписание: они знают, они тоже должны его соблюдать, их очередь, им пора, им пора сделать свою часть.
На следующий день доктор обнаружил, что больше он не будет тренировать: его место занял нелепый громадный физрук, присланный из другой школы, в трех часах пути от их городка. Доктора обвиняли в том, что он виноват в исчезновении новой девчонки. Слышали, как он говорил со старшеклассниками о сексе. Он пытался их совратить. Подруга пропавшей девушки утверждает, что он ее домогался. У него есть час, чтобы покинуть школу.
Кира позвонила в ярости. Она требовала объяснений. Она сама готова была позаботиться о том, чтобы он больше не увидел небо. Она заставила его признаться, что он снова не в себе - он не знает наверняка, сделал он что-то или нет, виденья вернулись, злая птица снова ему улыбается, и спираль раскручивается на снегу, он не помнит, где он был вечером и что он ел на завтрак. Он знал, что она не простит его: но их звонок прервался. С ней хотела поговорить мама девочки. Кира была чем-то вроде главы попечительского совета или уполномоченного по образованию в местной мэрии, ее хорошо знали. И женщина сказала: моя Мия врет. Я не знаю, почему, но я точно знаю, что она врет - и меня пугает то, что происходит.
Кира приехала в тот же день, чтобы разобраться. Ей было жаль. Он обнял ее. Он не мог от нее оторваться. Они так давно не были рядом. Когда они занимались любовью, он смотрел через ее плечо - на окно своей комнаты. Легкая изморозь превратилась в золотые мазки, и невидимая кисть клала один на другой, пока все окно не было заполнено золотом и рыжим. Ему было хорошо, как не было очень давно, но он знал, что с таблетками или без, рисунки никуда не уйдут, а он по-прежнему не будет знать наверняка, что он сделал и что происходит вокруг.

Анон

Re: Кошмары и фантазии [творчество][фандомное][сны]

Когда они занимались любовью, он смотрел через ее плечо - на окно своей комнаты. Легкая изморозь превратилась в золотые мазки, и невидимая кисть клала один на другой, пока все окно не было заполнено золотом и рыжим.

Ну прям Павич

Анон

Re: Кошмары и фантазии [творчество][фандомное][сны]

Мне снился очень странный сон.
Это была школа для мальчиков. В городе был русский собор, но они русскими не были. Женщина, которая вела в школе дела, была немкой, и гордилась этим. Война заканчивалась, но она была убеждена, что истинный сын Германии находит счастье в борьбе, куда бы она не свернула и каким бы трудным не был путь к победе. Двое мужчин, которые учили, посмеивались над ней, но часто не спорили. Она носила пистолет и всегда успевала его достать. Они называли ее Хельга. У нее были красивые кудри и измученное лицо. Трудно сказать, были ли они немцами. Мальчиков они собрали по всей Европе. Они пытались добиться, чтобы к ним присоединился третий адепт, он был хорош и у него многое получалось, он был англичанин. Хельга очень перестаралась, когда пыталась его завербовать, фактически, она пришла к нему с оружием и стала шантажировать его, что если он к ним не присоединится, умрут его жена и дочь, и он не то, что к ним не присоединился, он еще заявил о местоположении фашистских преступников, и всем срочно пришлось переезжать в этот крохотный город неизвестно где. Они из-за поступка Хельги чувствовали себя виноватыми и пристыженными. Во-первых, это было плохо, во-вторых, она выставила их идиотами. А главное, он был им нужен. У них были чудесные мальчики, но ничего не выходило. Ни у кого еще не Получилось, как бы они ни бились.
Это был вечер перед рождеством. Мальчк поехал на велосипеде в город, у него появился друг по ту сторону реки. Хельга была единственной, кто пошел на кладбище. Там женщины, одетые в черное, из снега строили пирамиды в честь недавно убитых бойцов, потому что не было тел, а оставлять нагдробья не было смысла - совсем скоро они должны были покинуть это место, и Хельга знала, что их вышибут, как бы ни агитировала и не верила в победу. У кладбища она встретила бездомного лохматого пса, она звала его Томас, она принесла ему поесть. Мальчик запросто проскользнул мимо нее и отправился на площадь, пить сидр со своим другом. Ему нравилось слушать чужие разговоры. Видеть незнакомых людей. Четыре месяца, никто из них не выходил из школы.
Проблемы начались, когда он возвращался домой. Стемнело. У велосипеда слетела цепь. Снегом замело улицы. А он не мог найти дорогу.
Он помнил, что кладбище не далеко от школы. Помнил, что за одним из мостов будет узкий канал, и новый мост, хлипкий и тонкий, временный, и здание усадьбы, которую они заняли, на краю города. Но она была скрыта от чужих глаз и теперь он сам не мог ее разглядеть. Он вспомнил фрау Хельгу на кладбище. Если бы он мог найти ее.
И наконец он увидел - фрау Хельгу, переодевшуюся к рождественскому обеду, в столовой. Она собиралась подавать гуся, горели свечи, и все остальные собрались за столом.
Он попросил: фрау Хельга, вы не могли бы мне помочь? Мне очень жаль, но, кажется, я заблудился.
Все в недоумении посмотрели на него и спросили, где по его мнению он находится. Он понял, что стоит весь в снегу, замерзший и сопливый, с обледенелым сломанным велосипедом посреди столовой. Он ответил: я на кладбище, на фрау Хельга славила павших. Как ты туда попал? Я был у друга. И что ты делал? Мы пили сидр. Учитель посмеялся над ним: одна бутылка за другой, и парень совсем потерялся. В этот момент второй учитель заметил, что снег на нем не тает в тепле. Он не отбрасывает тени. И его действительно здесь нет. Фрау Хельга признала, что правда была на кладбище. Они заберут его, раз он сам не в состоянии вернуться домой.
Втроем, они отправились его искать. Люди, потерявшие свои дома, спали под мостом и в пустом вагоне возле кладбища, где подожгли сорванную обшивку. Учителя должны были найти мальчика. Но что еще важнее: у него получилось. Никто из их учеников не смог бы этого сделать. Больше того, вряд ли смог бы кто-то из них. Фрау Хельга была раздражена тем, что мальчики не воспитаны и не знают, что такое дисциплина, а теперь он вынесет урок, что все будут носиться с ним за его ошибки. Ей напомнили, что она испортила все дело с англичанином и никакого урока из этого не вынесла. Ссора нарастала, в ответ на резкие слова она выхватила пистолет, но учитель устал от нее и только отмахнулся. Она растерялась. Учителя впервые увидели спящих под мостом. Хельга объяснила, что они там каждую ночь, это мусор, она специально идет мимо них, когда возвращается в школу с продуктами. Они обошли весь ночлег, но мальчика там не было. Были другие. Они не знали, как им помочь. Хельга, тем временем, увидела пса Томаса. Он замерзал и не мог наступить на обмерзшую лапу. Она пожалела его и тут же решила забрать домой. Это было важное дело. Она заявила, что приносит извинения, но личное дело требует от нее уйти: в конце концов, это и ее рождество.
Они продолжали искать.

Отредактировано (2023-09-15 14:30:12)