Анон из треда Писателей-буктьюберов

Анон · 2024-06-20 22:15:11

Книги, купленные на распродаже в ЧГ за сто рублей (в среднем)
Ольга Токарчук Диковинные истории
У Токарчук мне хотелось почитать Веди свой плуг по костям мертвецов, название зацепило, но не свезло. Так что, увидев сборник рассказов, решил взять его для знакомства. Общее впечатление, рассказы вроде и неплохие, но ровные. Без кульминации и какой то завершающей ноты. Наверно самый яркий пример такой ровности рассказ "Сердце" о среднестатистическом европейце, у котрого после пересадки сердца начались странные душевные порывы. Под влиянием одного такого порыва он сбил жену поехать в Китай. Типа ему казалось, что его донор был или скорее была оттуда. Вообщем они приехали в этот город, пообщались с монахом и уехали обратно жить, как раньше.
Еще во время чтения часто возникало чувство вторичности в идеях. Была надежда, что автор как то по новому обыграет идею, но оно не оправдалось. Самые яркие рассказы:
Банки с домашними заготовками.Это рассказ про мужчину, который всю жизнь жил с матерью, а когла она умерла, то какое то время ел ее заготовки, а потом тоже умер. Наглядный пример, почему важно сепарироваться от родителей. Кроме того рассказ оставляет ощущение бытовой мерзости. Кто хоть раз видел банки с домашней консервацией, простоявшие лет десять, тот меня поймет.
И второй рассказ Transfugium. Рассказ ведется от лица женщины, чья сестра, решила совершить некую таинственную операцию для перехода в новое состояние. В данном рассказе мне близка идея и общее ощущение поиска смысла вне рамок человеческого тела.
Неплохие рассказы:
Пассажир. Идея тоже не новая человек рассказывает о томю что в детстве его мучал кошмар. Он видел страшного мужчину, а потом он уже в пожилом возрасте понял кто это был. Догадаться тут легко. Но у рассказа есть свое настроение и мне оно созвучно.
Зеленые дети.Основпн, как я понимаю, на легенде о детях с необычным зеленым цветом кожи, которых нашли в лесу. И никто так и не смог сказать откуда они взялись. Лействие персонажа перенесено в Польшу 16 века, рассказчик француский врач, изучающий колтуны, эта деталь мне понравилась. Еще больше понравился пессимистичный конец в духе Гамельнского крысолова.
Остальные рассказы:
Швы. Тоже рассказ, который завязан на бытовом страхе, у мужчины умерла жена, он пытается наладить свой одиночный быт, но замечает, что с оьычными вещами творится нечто странное. На носках появились швы, марки стали круглымию ручки пишут не синим, а коричневым. Но и самое то печально, что со всей этой фигней он остается один на один.
Визит. Тут наоборот одиночеством даже не пахнет. Была такая шутка, типа я разговариваю сам с собой, потому что других умных собеседников нет. В этом будущем, человек может наделать себе дублей и организовать с ними семью, распределив роли. Так и встречабтся люли теперь такими кагалами, в одиночку уже стремно. Но одна подстава, хрен теперь поймешь, кто был изначальным вариантом,
Два рассказа на религиозную тему:
Гора всех Святых. Рассказ о школе странных детей и тете психологе, которая пытается понять, что это за дети и откуда они взялись. В рассказе упрминается интересный факт. В Средние века в Риме нашли останки древних захоронений и католическая церковь сделала из них святых, придумав им имена и био. А потом отдавала монастырям, для того чтобы поднять престиж.
Календарь человеческих праздненств.Примерно в то де время, когда на Земле случилась экологическая катастрофа, появилось странное существо со способностью к супер регенерации. И вокруг него возник культ. Люди опять показали себя не с лучшей стороны.

Отредактировано (2024-06-20 22:18:27)

Анон · 2024-06-23 15:49:26

Продолжение чтений "Кровавых сумерек" М. Верлоги и Сату Веналайнен.
Глава 22 Вайрэ все еще с Ячменем

Для тех, кто хочет приобщится к истокам под катом оставляю ссылки на прошлые главы.

Несмотря на то, что ему вломили по самое не балуй, Вайрэ продолжает тусить у Ячменя.

Вот это мазохизм тяга к знаниям!

▼Скрытый текст⬍

— Так, Вайрэ. Сейчас ты идешь наружу, и чтобы я тебя ближайшую пару часов не видел, — рубанул Амарант.
— Что-то случилось? — Вайрэ обеспокоенно выглянул в окно, надеясь, что предстоятельница Шартар не стоит прямо у ворот.

Анон целых пять минут добросовестно вспоминал, что это за Шартар и в какой главе она предстояла. Но в конце концов забил. У меня лапки.

— Ты трижды ошибся в простейшем построении. Сходи проветрись.

Да, так обычно и бывает, если несколько месяцев пинать колбасу, а потом поставить себе задачу все успеть за неделю. Практикуем понимаем.

Он хотел было запротестовать, но Амарант очень серьезно посмотрел, и все возражения растворились на языке. Вайрэ послушно кивнул, отложил бумаги в сторону и вышел из дома архимага. С сомнением покосившись на идола, Вайрэ решил, что сидеть в неприветливом саду ему совсем не хочется. Но и встречать веселый Маскарад желания не было. Помешкав, все-таки толкнул лязгнувшие ворота и выбрался на темные улочки Крипты, как и прежде тихие и безжизненные.

Следим за текстом. ВВ выходит на улицу и дальше следует диалог.

— Вайрэ, — негромко донеслось ему в спину.
— Да?..
— Внимательно смотри, куда идешь. Не доверяй Бонхарду и лестницам, особенно тем, что ведут вниз.

Так кто же разговаривал с ВВ:

-внутренний голос

-шиза,

- родня по телепатической связи

-невидимый доброжелатель

-Ячмень, орущий ему в догонкку из окна. Мы же помним из прошлой главы, он парень громкий и горячий. Если, что я перебрал все эти варианты, но так и не смог на чем-то остановится.

Он недоуменно моргнул, но послушно кивнул. Если с Бонхардом было более-менее понятно, то что не так с лестницами, ради всего святого? Он повертел эту мысль в голове, попытался припомнить, читал ли он о чем-то таком, но увы. Досадливо выдохнув, размашисто зашагал вглубь темных улочек.

Опять темные улочки, других описаний для них нет.

Крипта, место мертвых. Крипта, Город-в-Городе, она стала для Вайрэ самым интересным кварталом Города, когда он понял, что ее полностью населяет нежить. Как порядочный образованный жрец он, конечно, знал, что порой Аспект Иллюзии проявляет себя в мире вот так — создавая подобие жизни в мертвецах, зыбкое и неявное, подобное отражению луны, но никогда не встречал немертвых в Даэроте. Архимаг Амарант и подземщик Эстебан стали первыми вампирами, которых он встретил.

Это все конечно найс, но где вся эта нежить? Темнота уже наступила и она должна выйти на охоту.

Об Аспекте Иллюзии Вайрэ знал немного. Старые хроники сохранили свидетельства того, что когда-то служители Ликов в Даэроте были, но ушли многие тысячи лет назад. Кто или что прогнало их из живого мира — было неизвестно.

Лики это тоже самое, что Иллюзии? Такое чувство, что авторы так боялись инфодампов, что вообще решили обойтись без объяснений. И блин такую фигню как Лики, я бы запомнил, хотя бы из-за тупой попытки пошутить что-нибудь про многоликих. Короче, аббревиатуры пихаются без расшифровки. Не понятно есть ли разница между хенами и шхи, или они синонимы, как два других трехбуквенных слова. Откуда-то вываливаются всякие Шартары вперемешку с Ликами. Разгребай, дорогой читатель.

В Городе они тоже были самым загадочным и непостижимым Аспектом из всех. Пусть Вайрэ и не собирал о них сведения специально, даже он уже знал, что их храм, Лунная Башня, не сидит на одном месте, а вольно передвигается по всей Крипте, как живой. О том, почему так, книги молчали, но Вайрэ умел читать между строк: за этим стояла какая-то страшная тайна. Старая страшная тайна, о которой до сих пор не говорили вслух.
«Интересно, — подумал он. — А если я попробую найти Лунную Башню, у меня получится?»

Конешно. Тут гадать не надо. Вселенная вертится вокруг Вайрэ.

Говорили, за ней можно гоняться вечность, и она будет дразнить, оказываясь совсем рядом, но оставаясь недоступной. Говорили, что некоторым счастливчикам достаточно шагнуть на камни Крипты, и вокруг них зацветет лунный сад. Говорили, что Лунная Башня — место мертвых и безумных, но вот над этой досужей байкой Вайрэ как образованный жрец от души посмеялся. Святые храмы Аспектов принадлежат всем и никому! Не бывает такого, чтобы они выделяли кого-то определенного.

Добавочка, если кто еще не понял, что Вайрэ найдет ее с полутыка. Вообще, мне вспоминается Ехо, там сэр Макс на дурочку вечно натыкался все те штуки, которые могущественные тети-дяди не могли найти.

Окончательно погрузившись в свои мысли, он не сразу понял, что вокруг стало светлее, а брусчатка под ногами сменила цвет. С удивлением оглядевшись, понял, что стоит на непривычно широкой улице, вымощенной красным камнем. На миг он даже подумал, что это площадь, но та не уходила бы куда-то вдаль. Листья деревьев вокруг пламенели осенним багрянцем. Почему-то Вайрэ поежился: вроде бы видеть красные листья в середине осени было правильно и привычно, но тут, в Городе, он так успел привыкнуть к вечнозеленой Крипте, что сейчас это алое буйство смутно тревожило, у него даже мелькнула мысль, что эта красная улица как кровавая рана на теле Города.

В городе поломалась хронология. Несколько глав назад пришла зима. В прошлой главе город готовился к наступлению зимы, а теперь вот у них середина осени. Время назад? Ну и с учетом всех этих кровавых рассветов, закатов, сумерек, небес и щедро льющейся кровушки красный должен быть самым не выделяющимся цветом.

Она была очень странной: дома вокруг нее ютились кто во что горазд, словно это была и не улица, а случайный пустырь.

Странное описание. В прошлом абзаце говорилась, что улица широкая. Теперь дома на ней ютятся. Да и ютится вокруг улицы ну такое себе, все таки улица длинная. Я понял это описание в том смысле, что дома там теснились, как на какой нибудь бедной окраине.

Вайрэ присел на корточки и ковырнул дорогу пальцем. Он исходил весь север Даэрота, бывал в туманах Круговерти, поднимался на горы и высокие скалы, но никогда не видел ничего подобного. Густо-красный камень цвета свежей крови, красивый и немного зловещий зачем-то пустили на мостовую. Вайрэ покачал головой и поднялся. Не ему судить о чудачествах горожан прошлого. Он огляделся и, поняв, что опять потерял среди деревьев направление, направился вдоль красной улицы.

Так что вокруг него дома или деревья? Ну и потеряться, когда даже не знаешь куда идешь - это классика Кровосума.

Выбредет куда-нибудь, откуда виден обрыв, и сориентируется!

А что в самом обрыве может служить ориентиром?

Алая дорога стелилась под ноги шелковой лентой, оставляя на душе смутное чувство, что она куда-то его ведет. А не сойти ли ему с нее, подумал Вайрэ, но любопытство победило: Амарант предупредил о Бонхарде и лестницах, про красную улицу ничего не говорил, так что опасность ему не грозила. Наверно.

Все таки самоирония. Вайрэ логика окончательно дала ебу. Ячмень его о многом не предупреждал, но это не значит, что можно брать конфеты у подозрительных кровосись.

Вокруг сгустились тени. Вайрэ насторожился, остановился и огляделся. Деревья обступили улицу стеной, их ветви смыкались над головой шелестящим кровавым пологом. Невесть откуда потянуло холодком.

Улица - длинная, обступить, означает окружить. Возможно, деревья подступили вплотную к кровавой или какая она там брусчатке? И бля еще один момент. Уже ведь ночь. Как там с освещением. Фонари то горят, чтобы можно было разобрать все эти 50 оттенков красного?

Вайрэ решительно развернулся и зашагал прочь: он уже успел достаточно изучить этот Город, чтобы понимать такие простые и ясные намеки. Он забрел куда-то, где ему не полагалось быть. Злая обида кольнула изнутри: в Гванаделе он бы нигде не встретил такого отчуждения!

Вот обиженка. Даже ветер угнетает Кровосума. Про то, что ночью температура обычно опускается, не не знаем. Сквозняк из какого-нибудь подвала дунуть не мог.

Как бы хотелось сейчас вернуться домой, собраться семьей у очага на дальней храмовой кухне, пить горячий отвар и разговаривать, как в старые добрые времена. Рассказывать о собственных странствиях и слушать про нерадивых послушников от отца, про эксперименты дяди, мамины забавные истории про лесных сородичей и жуткие — про культы Неведомого и его отродий-невиди.

Так почему бы не отправить его к семье? Тем более отношения между Кровосумом и родней опять провисают. Их блаженный одуванчик несколько дней тусит хрен пойми где, а им по фиг. Да, контролировать взрослых детей - не хорошо. Но где взрослые люди, а где ВВ.

Вайрэ остановился посреди улицы, вдруг разом осознав, что этого больше не будет. Гванадела больше нет, святой храм разрушен, и их любимое место похоронено под окровавленными обломками. Даже когда они смогут вернуться и отстроить город — ничего уже не будет, как раньше. Никогда.

В принципе хороший эмоциональный момент. Но в полную силу он не выстреливает, чего то не хватает.

Он зажмурился и часто задышал, сдерживая слезы. Перед глазами снова полыхнула, умирая, Звезда, а в ушах повис тонкий звон-плач. Вайрэ сжал зубы крепче, заставляя себя дышать ровно и размеренно. Это просто память. Это не наяву. Это пройдет. Он остановился и тяжело оперся на решетку ограды, сердце в груди билось так, что отдавалось болью, в горле встал комок. На миг накатил нутряной ледяной страх — что, если он сходит с ума и кошмары о Звезде теперь будут являться и наяву?!

А у него были кошмары? Я вот ни одного не помню. Помню момент с кошмарами брата, который эмоционально задевал сильнее, чем паничка выше.

Усилием воли заставил себя выпрямиться и сделать шаг. Воспоминание отхлынуло так же внезапно, как и накатило, оставив на память слабость в ногах и звенящую усталость.

На горизонте замаячил нежданчик.

Он зашагал быстрее, прочь отсюда, прочь от памяти, куда угодно, лишь бы больше не было кругом давящей тишины, одиночества и призрачных взглядов из листвы! Белый шпиль звездного храма путеводной звездой маячил над верхушками деревьев, и Вайрэ так на него засмотрелся, что не заметил, когда влетел вдруг в незнакомый двори недоуменно замер.

Влетел куда? Во дворик? Тоже звучит странно. Как и все предложение. Зачем уточнять, что дворик незнакомый, если он в этой части города вообще раньше не был. Почему влетел? Он в какой то момент перешел на бег? Наверно, имелось в виду не заметил, как свернул в странный дворик или еще какой то.

Он стоял рядом с большим газоном, на котором в странном порядке выстроились высокие черные камни. На знакомые ему менгиры Даэрота они совсем не походили, но Вайрэ ощущал от них древнюю дикую магию и, кажется, слышал тихую песнь на самой грани слышимости. Он осторожно ступил на посыпанную белым щебнем дорожку.

И ВВ опять противоречит себе и здравому смыслу: то драпает он холодного ветерка или чуть раньше стремается от странного чувства, которое у него вызывает красная дорога. А тут подозрительные менгиры, конечно же нужно вокруг них покрутится.

Дальше над садом возвышалась грубая башня из серого камня, увенчанная искрившимся стеклянным куполом, а под деревьями на лавочке чинно сидели двое, третий стоял и что-то им рассказывал. Вайрэ замер. Все трое — два человека и эльфийка — были одеты в одинаковые густо-синие мантии и могли похвастаться белыми как снег волосами. В памяти само собой всплыло лицо несчастного самоубийцы Колокольчика и то, как он принял дядю Инсенну за лунного.

И таки нежданчик. Анон реально не думал, что Кровосум наткнется на Башню, которая неуловимее неуловимого Джо, уже в этой главе.

Вайрэ забрел в лунную башню. По-хорошему, стоило развернуться и уйти, но он чувствовал себя тут так спокойно и умиротворенно, что впервые за долгое время проснулось любопытство. Он решительно направился к троице, в крайнем случае, всегда может сказать, что заблудился и ищет дорогу.

Отличный прием, так и хочется посоветовать, опробовать его на бонхардских тварях.

Жрецы одновременно обернулись к нему, и Вайрэ невольно отступил на шаг. Теперь стало понятно, почему несчастный самоубийца Колокольчик так вцепился в дядю Инсенну: тот и правда был очень на них похож.

Так Колокольчик вроде бы был жив. Что с ним сделали эти жрецы? Дальше, как обычно все рады ВВ:

— Мое почтение, — хрипло поздоровался он, чувствуя как во рту пересохло.
— Добро пожаловать в Лунную Башню, измученная душа, — поприветствовала его старшая жрица, у нее оказался звонкий юный голос. Жрец быстро поклонился и замер, с опаской поглядывая на Вайрэ. — Ты пришел за исцелением или покоем?
— Извините, я просто гулял и случайно оказался у вас. — Вайрэ отступил и быстро огляделся, ища глазами выход. — Простите, я сейчас уйду!
— Мы тебя не прогоняем, — возразила жрица. — Если ты смог найти сюда дорогу, значит, ты что-то ищешь именно у нас. Если ты не знаешь что, то можешь просто посидеть в нашем саду, насладиться покоем от мирской суеты, мы не будем тебя тревожить.

И Кровосум еще ноет, про жестокий недружелюбный Город.

Вайрэ уже хотел было вежливо отказаться и попросить показать выход, но почему-то не сделал этого. Вместо этого вслушался в тишину: не мертвенную беззвучную жуть, а ласковую, уютную, полную тихого шепота листвы и далекого песнопения на грани различимости —и понял, что и правда хочет послушать ее еще немного.

И влияние Ячменя даром не прошло:

— Если только я вам не помешаю...
— Не помешаешь. — Жрица обвела широким жестом сад вокруг. — Весь сад в твоем распоряжении.

И вот чем все закончилось:

Вайрэ робко кивнул и, не решившись углубляться в дикие заросли, уселся на удобную скамейку неподалеку. Трое жрецов отошли к большому камню, что-то тихо обсуждая, но их присутствие почему-то совсем не напрягало.
Вайрэ уходил от тайной башни с сожалением в душе. Ему очень хотелось побыть тут еще, но вновь проснувшееся любопытство гнало его дальше по лабиринту теней Крипты.

То есть он просто нашел Башню, зашел в сад и вышел. Анон не понял прикола. Типа эту башню подсунули Вайрэ вместо успокоительного. В общем разогнав тоску, ВВ нашел еще один заброшенный дом:

Тихий осенний сад совсем не походил на колючие заросли у Амаранта. Вайрэ посмотрел на мертвый дом с наглухо закрытыми окнами и решил, что теперь побудет тут. Было до странности спокойно, мирно, и Вайрэ даже показалось, что усталость стекает с тела и растворяется в земле. Поискал взглядом лавку и присел на скрипнувшие доски, прикрыв глаза. Хорошее место.

И да он все еще в квартале, в котором нежить охотится на случайных прохожих. Может ему плакатик соорудить "Съешь меня", а то ночных шатаний в одиночку по улицам и посиделок у заброшенного дома недостаточно. Но вот появляется надежда, что авторы не забили болт на правила собственной истории:

И он тут оказался не один. Доски рядом скрипнули, а плеча мимолетно коснулась чья-то рука.

Хрен там, это очередное удачное совпадение:

Вайрэ вяло открыл глаза и увидел уже знакомую фигуру в плотной вуали.
— Хен Барвинок?..
Вампир кивнул и полез за своим кпк:
«Мое почтение, Вайрэ. Не ожидал наткнуться на вас в глубинах Крипты».
— Гуляю. — Вайрэ улыбнулся. — А вы?
«Тоже. В этом доме когда-то жил мой друг, поэтому для меня место полно воспоминаний».

Если Кровосум этой ночью еще и клад найдет, я вообще не удивлюсь.

— О... — Вайрэ перевел взгляд на дом. Барвинок вряд ли нуждался в сочувствии, но сейчас Вайрэ ему сострадал. Это тяжело, очень тяжело — бродить по костям когда-то счастливого прошлого! Но на этих костях стоял Город. Он невольно передернул плечами. — Вы не любите Маскарад?.. Простите, хен Барвинок, я всегда лезу в не в свое дело.

Еще один нитакусик с затертыми рассуждениями.

«Маскарад — самый подходящий праздник для Города. Я не люблю шумные шествия и празднества, но люблю за ним наблюдать. Под масками все становятся собой».
— Так говорят жрецы Аркутарана. — Вайрэ невольно улыбнулся. — Но, наверное, этому Городу и правда нужно иногда побыть самим собой.

К тусе непонятных имен присоединился какой то Аркутаран. Вообще тут бы пригодился словарик, если уж пошла такая пляска.

«Темные одновременно поняли и не поняли этот Город. Маски всегда были здесь особенным символом, ведь даже Вестник Бонхарда носит маску. Маски стали лицами. Лица меняют как маски, у самого Города множество лиц... — Барвинок покачал головой и еле слышно усмехнулся, его пальцы снова пришли в движение. — Так кажется тем, кто пришел извне, так кажется тем, кто не понимает, что Город носит многие маски, но под ними одно и то же лицо».

Где то я все это уже слышал раз -дцать.

— И... и какое же это лицо? — тихо спросил Вайрэ, вздрогнув. Барвинок надолго замер, а потом очень медленно набрал ответ:
«Кто хочет посмотреть вокруг, должен сначала увидеть себя».

Мудрость достойная лучших. Наверно это нужно расшифровать, как если хочешь понять людей, сначала нужно понять себя. ВВ возвращается к Ячменю пить кровь грызть гранит:

Амарант вытягивал алую нить из запястья и плел из нее звенящее кружево. Тянул темную, почти черную кровь из шеи, и она густым ядом растекалась на блюдце. Протягивал Вайрэ бокал из призрачного стекла, и кровь то жгла беспощадным солнцем пустыни, то убаюкивала шелестом песков, то пьянила как горькое вино, ударяя по ушам раздольной кабацкой песней.

И куда же без новых извращений:

— Кровь не слуга, а верная подруга, — говорил Амарант, вспарывая когтями узор, который пытался выплести Вайрэ. — Слушай. Вслушивайся. Договаривайся! Песку не стать цветущим деревом!

А трахаться с кровью тоже можно? Приготовит ли она супчик, если ВВ заболеет? Прошу прощения, подзадолбалсся об пафос унылый и однообразный. Ну и насчет цветущего песка. У них в Городе вроде целая отрасль магии занимается озеленением пустошей, чтобы городу было что кушать. Но пруфы мне искать лень.

Вайрэ коротко кивал и начинал все сначала. Амарант клеймил его идиотом, позором на свои седины, разом выдыхал и объяснял заново. Чтобы вечером, в темноте коридора смертью выскользнуть из теней и замахнуться, снова и снова, — пока Вайрэ не выхватил из собственных вен кровавый хлыст и не ударил сам.

Правильно, Кровосум, так его. Никакой жалости к садистам, которые не дают нормально сходить в туалет.

— Молодец, — коротко бросил Амарант. — А теперь пошли в сад.
— Бонхард сжирает магию, — вздохнул Вайрэ ему в спину, покосившись на залитые ночной чернотой окна. — Я не смогу там видеть в темноте без светлячков, а на светлячки же сбегутся твари, да?

И опять резкий скачок в описании. Как то слишком быстро они вышли в сад. Ну и к чему вопросы Вайрэ. Он же был в подземельях. И как то справлялся.

— Подземщики за тысячи лет научили их бояться света и огня.

Тогда почему твари все еще лезут на верх?

Амарант простер руки, и сад снова погрузился в темноту, а потом густые деревья начали призрачно светиться, пока вокруг не стало светло, как в ясную лунную ночь. Архимаг запустил с руки несколько кровавых светлячков, и они закружились в пляске.

Я кидаю текст почти без пропусков. Так что вместе со мной можете посмотреть на его дырявость. Нам говорят, что сад снова погрузился в темноту, но не показали, как Ячмень его освещал.

— А я научу тебя, как заставить их бояться еще сильнее. Посмотри внимательно на мои светлячки.
Вайрэ поднял голову, следя взглядом за яркими кровавыми искрами.
— Они как живые. — Вайрэ нахмурился. — И как будто бы звенят... И летают над одним местом.

Ага как мухи над вареньем.

— Еще смотри. Чему я тебя все дни учил? — Амарант отступил в сторону и скрестил руки.
— Их цвет не такой яркий, как у обычных светлячков, они прозрачные и выцветшие. — Вайрэ задумался. — Это не цельная кровь. Вы оставили в ней что-то, убрав ненужное. Они не поют, они звенят. Но мне кажется, что я чувствую запах крови... Это приманка?
И по сравнению с остальной кровавой магией тут даже что-то понятно.
— Это смерть, — спокойно отозвался Амарант и ухмыльнулся. — Если ты или кто-то еще живой попытается на меня напасть, они убьют за меня.
"кто то еще живой" звучит как угроза
— Почему подземщики этим не пользуются? — спросил Вайрэ, не отрывая зачарованного взгляда от пляшущих кровавых светлячков. — Это ведь удобно!

И в очередной раз подчеркнем нитакусичность ВВ.

— А кто их этому научит? Архимаги Аркадамата не дают им уроков о забытом городском искусстве.
Вайрэ молча посмотрел на Амаранта и выразительно посмотрел на светлячков. И снова на Амаранта.
— Вы архимаг Аркадамата и вы этим искусством владеете.
— Какие-то вопросы? — Амарант поднял бровь.

Ага. Почему Ячмень взялся обучать ВВ, а не каких нибудь подземщиков? Наверно они ему мешают.

— Архимаг, скажите честно, это приглашение на эшафот? — Вайрэ кивнул на светлячков. — Иначе я не понимаю, почему вы, зная это искусство, не делитесь им хотя бы со студентами! Вы же... вы любите своих учеников.

На последней фразе анон жрал в голос. Кстати, а где пруфы его большой любви.

— Да, это запрещено законами Федерации чуть ли не с момента, как Город туда вступил, — спокойно ответил Амарант. — Но закон Федерации под землей не властен.
— А если... — Вайрэ облизнул разом пересохшие губы. — Я могу передать это знание подземщикам? Никто не узнает, что это ваша наука.

Ты бы хотя бы поинтересовался, почему эти чары запретили. Ну прежде чем делится ими с первыми встречными. Но хоть Ячмень проявляет благоразумие:

— Я не запрещаю, — помедлив, ответил Амарант. — Но и не советую. Ты сам поймешь почему.
Вайрэ медленно кивнул. Амарант очертил на земле круг и жестом пригласил туда.
— Смотри... Из множества голосов крови всегда можно выделить нужный. И нам нужен тот голос, который звучал, когда ты убивал. Нам нужен голос, которым через тебя говорит смерть.

А почему Ячмень уверен, что ВВ кого то убил? То что он был в зоне боевых действий, это еще не гарантия, что он кого-то убил. Цитаат из светлячка так и напрашивается:

После заварушки:

Саймон: Не знаю, мне раньше никогда не доводилось убивать.
Пастор Брук: Сынок, я там был и с уверенностью мог заявить, что ты все еще никого не убил.

Возвращаемся к ВВ:

Вайрэ прерывисто вздохнул, сжимая кулаки. Смерть. Вся его кровь — смерть! Он посмотрел на свои ладони. Если смерть на его руках спасет чужие жизни, он даст ей право голоса.

Его надо было назвать Пафосные сумерки.

— Помни, ты работаешь с своей собственной смертью и жаждой смерти. Если не совладаешь с ней, она обернется против тебя. Ты умрешь подобно змее, захлебнувшейся своим же ядом. — Амарант сжал кулак, и призрачно-кровавые светлячки за его спиной на миг вспыхнули ярче. — Ты должен извлечь ее и обернуть против своих врагов. Ты должен быть уверен и тверд в своем намерении. Нельзя сомневаться, вправе ли ты обречь врага на смерть, и нельзя колебаться в том, что нанести удар, иначе нерешительность вонзит твое оружие тебе же в грудь. Пробуй.

Ячмень у нас философ. А мне ближе Эпикур:

«Смерть не имеет к нам никакого отношения, так как, пока мы существуем, смерть еще отсутствует; когда же она приходит, мы уже не существуем».

Вайрэ вспоминает про долг:

«Я должен жить, пока мама не будет спасена! — отчаянно подумал Вайрэ. — Должен! Я не так умру. Нет. Моя смерть будет другой!»
Он вспомнил маму, улыбающуюся тепло и устало, вспомнил потухшие глаза брата и болезненно-ярко сияющие — Инсенны. Вайрэ хотел защитить свою семью, какой ценой — не имело значения, они будут жить, будут! Амарант хочет, чтобы он вспомнил — как это, убивать? Он побывал и воином, и палачом. Ему нечего было вспоминать. Он знал.

Надеюсь войном и палочом он был лучше чем следопытом.

Из ладони взвилась струйка крови, холодная, равнодушная и отстраненная, еле тлеющая безумием. Она задрожала, запела о холоде и стали, но вместо того чтобы взвиться с ладони светлячком, рванулась обратно в рану. Руку пронзило болью и холодом, и та вдруг отнялась так, будто ее у Вайрэ никогда и не было, сердце в груди болезненно замерло, горло перехватило. По телу начала разливаться ледяная пустота, растворяя мысли, чувства, унося с собой тепло. «Умираю», — равнодушно понял Вайрэ, опускаясь в темневшую перед глазами хмарь, как в зыбкую толщу воды. Тихо. Холодно. Все равно...

Прошло два абзаца и долг забыт. А как же мама? Как же решение, жить пока она не будет в безопасности? Вот это флюгерность. Причем было бы понятно, если бы он вдохновившись этой мыслью про семью, СМОГ побороть желание смерти. Но пока ВВ может только в страдач.

Ладони Амаранта на плечах почти обожгли. Вайрэ вздрогнул, как от удара, в крови полыхнуло пламя, дрогнуло, опало и медленно затлело, разгораясь вновь. Тепло медленно заполняло тело, в нос ударил запах прелой листвы, ночная прохлада обдала лицо, он рвано вдохнул и захлебнулся воздухом. Его затрясло. И мир обрушился на плечи.
Буйство смерти в жилах улеглось, Вайрэ обвис на руках архимага, хватая ртом воздух.

Ячмень еще и курс ПМП прошел, молодец.

Амарант подхватил пострадавшую руку сам и закатал рукав. К мертвенно синеватой коже постепенно возвращался живой цвет. Амарант медленно, с усилием, провел ладонью от локтя к запястью, словно стирая что-то незримое, и чувствительность стала понемногу возвращаться.

Дальше идет наше любимое учение в бою.

Амарант медленно, преодолевая незримо сопротивление, провел в воздухе рукой, и пузырь вокруг сада дрогнул, заколыхался, и сквозь забор прошмыгнули несколько тварей. Они слепо вертели уродливыми головами, принюхивались и медленно, но верно брели к двоим шхи. — Обрати смерть против них, пока они тебя не сожрали.

Ну понятно, где всю главу были твари, их просто Ячмень отловил.

Вайрэ как зачарованный смотрел на острые клыки, в горящие потусторонним светом глаза тварей, полные равнодушного голода. Хищные порождения Бонхарда бесшумно растеклись по саду, окружая вкусную бессловесную добычу.

Типичная реакция война, палача, следопыта, жреца и... я ничего не забыл?

Да. Так и будет там, внизу. И есть уже. Тихая и незаметная смерть, идущая по следу. Вайрэ сжал руки в кулаки и зажмурился. В ушах нарастал звон, воздух сгустился, твари вот-вот прыгнут...

Да рожай уже своих светляков.

Он вдруг вспомнил старый проклятый дом. Из ладони холодным цветком взвилась кровь, оглушая холодным молчанием, прыснули светлячки темным созвездием Вильраненов, полные крови, пролитой по праву.

Ух ты в честь них даже созвездие назвали. Стебусь.

Вайрэ выхватил из вен хлыст, замахнулся и растерянно замер, вдруг поняв, что твари так и не прыгнули. Их уродливые туши изломанными грудами валялись среди травы и корней. Амарант отошел от дерева и протянул руку.
— Вставай. Молодец. Я был уверен, что мне придется вытягивать тебя с края снова.
Вайрэ растерянно поднялся.
— Ради всего святого, это... страшное оружие, — тихо признался он. — Убить в горячке боя проще, чем признавать смерть в себе.

Так на чем все таки основаны чары? На том, что каждый человек эльф, может быть убийцей. Или на идее смертности. Типа каждый носит в себе свою смерть, и Вайрэ представился случай вытащить ее наружу.

— Намного проще. — Амарант едва заметно улыбнулся уголками губ. — И поэтому я горжусь тобой сейчас.
— Вы смогли научить. — Вайрэ коротко поклонился ему, не зная, что и думать. — Хотя это не то знание о себе, которое я бы хотел понимать.
— Кто работает с кровью, должен без страха смотреть себе в лицо, ибо кровь и есть ты.

Если вспомнить высказывание про кровь -верную подругу, то получается, что Вайрэ сам себе верная подруга.

Ура конец! И на этой позитивной ноте... Анон добавит свое ценное мнение.

В этой главе кровавая магия показана интереснее и живее, чем в прошлых. Здесь чары имеют конкретную форму и конкретную цель. Даже пресловутое учение боем выглядит логичнее. Потому что Ячмень перед боем хотя бы чему то научил своего подопечного. Хотя у того чары не получились . Но как бы Ячмень суров, как сто Челябинсков.

Спасибо за внимание!

Отредактировано (2024-06-23 15:51:27)

Анон · 2024-06-26 19:59:03

Будни котоеба
Кот дисциплинирует в плане уборке. Все что не спрятано будет или сожрано или принято за добычу, которую можно так весело гонять, особенно часа в четыре утра. А кошачья шерсть - хуже инопланетных захватчиков, потому что инопланетных захватчиков я в своем чае не нахожу, а кошачья шерсть бывает там регулярно.

Анон · 2024-06-28 00:31:02

Тут пришло в голову, что свободным человека делает принадлежность к большинству. Когда человек сов семи, то он может даже не замечтать некоторых ограничений. А вот если он в чем то отличается, то начинаются проблемы. А правда как то больше про абстракцию.

Анон · 2024-06-28 00:41:34

Детективы, прочитанные летом 2024
Роберт Маккамон Голос ночной птицы
А заодно Всадники Авангарда, Королева Бедлама, Мистер Слоттер
Если что правильный порядок книг Голос ночной птицы, Королева Бедлама, Мистер Слоттер, Всадники Авангарда
Про серию в целом Пожалуй это единственное прочитанное, о котором я мог сказать и неплохая интересная история и редкостная хрень. Неплохое: историческая атмосфера, главный герой и его развитие (особенно в третьей книге, в начале он поддается гордине и тщеславию, потом попадает из за этого в переплет, осознает свои ошибки, исправляется), динамичный сюжет, хороший язык, красочные описания. Редкостная хрень Организованная преступность в конце 17 начале 18 века. Местный Мориарти организовал ОПГ, действующую по обе стороны Атлантики, она занималась всеми видами преступной деятельности, имела связи чуть ли не при королевских дворах, безжалостно косила врагов, от ее железной руки было не скрыться. По моему такое дешевое клише было затертым даже в момент написания книги. Но реализация в тексте, у меня вызывало лишь смех.
Примеры из Королевы Бедлама Хозяйка детективного агентства рассказывает Мэтью. что ее муж перешел дорогу Организации и ему прислали черную метку. Мужа убивают через восемь лет после метки. Видимо, очередь преступных рукк не хватает. Вот и жди, как на горячей линии. Причем за эти 8 лет, детектив так и не нашел зацепок, которые помогли бы ему раскрыть организацию. Причем это выглядит еще тупее, когда дальше рассказывается история героя, у которой организация подставила отца. Герой юрист, с преступностью не взаимодействует, но за пару месяцев блужданий по притонам Лондана он узнает, как поставили его отца и кто в этом участвовал. Так то. Секретность.
В конце КБ Огранизация похищает Мэтью и его подругу и доставляют их в логово организации в Новом свете,там устроена типа школа убийц. На Мэтью и подругу устраивают охоту, за ними гонятся 50 юных преступников, которых с воздуха поддерживают три хищных птицы и не догоняют. Но допустим некоторые преступники сачковали, не все хотят убивать. Но... они упустили пленников. Даже хищные птицы, по моему ястребы, не помогли. Забавные момент, чтобы обмануть птиц, Мэтью и подруга кажется ее звали Беррил окунули свои измазанные красной краской лица в кучу навоза. Краска типа привлекала ястребов, а навоз нет.
Мэтью освобождается от веревок, освобождает Бэррил, та бежит в город. А Корбетт возвращается в дом, одолевает там мастера фехтования, сам при этом фехтуя так сяк, выкидывает противника в пруд. Прибывает подмога и накрывает малину. Ну и после этого воспринимать Организацию в серьез уже не получается.
Всадники Авангарда полностью посвящены борьбе Мэтью против этой ОПГ. И это дешевый тупеньких боевичок, категории Б. Естественно ан мой вкус.
В Голосе ночной птицы к счастью Организации еще нет. Это история про то, как горожане в одном маленьком отдаленном городке собирались сжечь ведьму за всякие злодейства. Но Мэтью сомневается в виновности ведьмы и начинает свое расследование. И следить за ним интересно. Из приевшихся приемов - всесильный гипнотизер и рояль в кустах, они же индейцы в лесу. Индейцы тут не столько герои даже второстепенные, а скорее функция. Показаны они скорее киношно стереотипно, чем исторично. И в общем то нудны, чтобы хилять сначала Мэтью в ГНП, а затем его наставника в Мистере Слоттере. Причем во мне даже зашевелился СЖВ, потому что после прочтения появляется ощущение, что индейцы прям рады быть на подхвате у белых людей.
Еще был неплохой стилистический момент. Описывать долго, но тихо-тихо Сатаны меня зацепило

Анон · 2024-07-01 20:16:58

Продолжение чтений "Кровавых сумерек" М. Верлоги и Сату Веналайнен.
Глава 22 Вайрэ и Ячмень варят самогон успокоительное

Для тех, кто хочет приобщится к истокам под катом оставляю ссылки на прошлые главы.

Продолжаем наблюдать за развитием отношений ВВ и Ячменя.

▼Скрытый текст⬍

Вайрэ флешбечит:

Торжествующий клич густой волной прокатился в дыму. Клубы над головой взметнулись, и черные лозы сетью облепили тонкий купол стазиса. Содрогнулась под ногами земля. В черноте что-то каменно грохнуло и обвалилось.

Не совсем понял черные лозы - это что-то магическое или просто дым. Дальше задумчивый диалог:

— Восточная сторожевая башня, — задумчиво сказала Ярдарра, опираясь на меч. — Была.
— Последняя.
— Да.

И все таки башню штурмует магия:

Вайрэ огляделся. Все, кто выжил, кто остался, с мрачным интересом разглядывали черные лозы. Мерзко извивавшиеся над головой, сухие и мертвые — торчавшие из кладки укрепления. Какой это по счету штурм? Он не помнил. Последние дни слились воедино криками, каменной пылью и звоном в ушах. Запаха дыма они давно уже не чувствовали.

Меня больше интересует вопрос, кто их штурмует. Пока я знаю, что какие-то культисты зачем то пытались вытащить из жопы мироздания какую-то тварь. Но к чему эти тайны эльфийского двора?

— Неужели ничего нельзя сделать?! — Он бросился к дяде и зло посмотрел на него. — Все? Конец? Так и будем ждать, когда они проломят стазис?
— Силы храма исчерпаны. — Глаза Инсенны сияли в дымном полумраке, как далекие звезды.
— Ради всего святого, неужели даже Звезды не хватает для...
— Не хватает, — отрезал Инсенна. — Звезда — ничто без рук живых. А нас осталось слишком мало, чтобы обуздать ее силы!

Хм, а почему вы не использовали силы Звезды раньше, когда были руки? Или откладывали до последнего, а потом уже было поздно.

Гулкий каменный треск почти оглушил. Инсенна бросился к расползавшейся в промерзшей земле трещине и воздел над ней руки, удерживая. Вайрэ горько выругался. На глазах вскипели злые слезы. Снова треск. Под ноги Инсенне покатились расколотые камни древней кладки.

А мне казалось, что они стоят на вершине башни. Перспектива, с которой, давались описания в начале на это настроили. Но может они телепортировались за кадром.

— Южная стена, — раздался спокойный голос матери. Ярдарра покрепче перехватила меч.
— Последняя?
(Раньше была последняя башня, теперь стена. Помянем)
— Единственная.

Эммм. Это шутка? Или магия архитектуры из одной стены. Или намек на то, что башня была круглой. Ну и куда же без полыхающих глаз:

Глаза дяди полыхнули ярким белым огнем, и камни медленно поднялись в воздух. И с невероятной силой роем запечатали пролом, придавив несколько черных лоз. Жрецы и воины, Вайрэ уже и не различал, кто из них кто, встали полукругом, готовясь принимать бой. А в воздухе вдруг разлилось мерзкое, звенящее, выворачивающее саму суть наизнанку эхо Неведомого.

Из названия врага следует, что они сами не знают с чем воют.

— Круговерть, — в тон маме прокомментировал Вайрэ. — Они вскрыли Круговерть!

Видимо на такой вывод его навело следующее:

Мерзость в воздухе висела кровавым туманом, забивалась в горло, душила и ввинчивалась в уши хором голосов, безумной песней, вилась перед глазами черными лозами.
Кровь на камнях.
Кровь на руках.
Белый-белый свет.

Где же мне встречалась эта Мерзость. У Бардуго. И В Дюне. И еще так книга Симмонса называлась. Где в конце во всем были виноваты нацисты.

— Нари, давай попробуем, — лихорадочно зашептал Вайрэ. — Хоть что-нибудь сделаем! Направим...
— Сила Звезды слишком велика для нас двоих, — тихо сказал Айнарэ из сумрака.
(сумрак в данном случае относится к магии или ко времени суток?)
Его белые одежды были красными от крови. — Поздно что-то направлять. Надо заливать все. Вайрэ?..

Анон весело напевает:

Лей, Вайрэ, не жалей, вылей поскорей, чтоб к утру просохло...

Он уже не слушал. Сжав меч, бежал в глубины храма, вниз, в самую толщу.
(Мне опять вспоминается та трещина в земле. В земле, не в подземельях. А еще я сначала прочитал "бежал в толпу", потом присмотрелся разобрал "в толщу". Бежал в толщу, лучше этого не представлять)

Лестницы вились корнями, извивались и пытались ускользнуть из-под ног.

Что не так с лестницами? Это охранная система или метафоры.

Дальше можно дать волю воображению:

Звон.
Песнь.
Свет.
Кровь.
Вайрэ бежал по лестнице.
Вайрэ парил над Гванаделом.

Такое ощущение, что он между делом успел чего-нибудь употребить и его торкнуло.

Звезда висела в воздухе: ослепительно-белоснежная, хрупкая и беззащитная.
Смертоносная.
С криком он замахнулся мечом.

Ну хотя бы понятно, как выглядит Звезда. Примерно. Но в целом второй флешбек о войне, чего-то нового он не добавил ни в плане фактов, ни в плане чувств. Хотя чувств и так хватает, не лей, Вайрэ, больше.

Но любопытно к чему же приводит этот флешбек:

— ...нулся?..
(Мой вариант - ебанулся. Оно и по смыслу подходит)
— А?.. — Клубы пламени растеклись алыми росчерками на стенах. Вайрэ моргнул и дрожащей рукой стер с лица капли воды.

По моему клубится обычно дым, а не пламя. Но в принципе есть несколько значений.

— Очнулся? — спросил Амарант, нахмурившись.
(Зуб даю, Ячмень включил самоцензуру)
В руке он держал стакан, и Вайрэ вдруг понял, что архимаг пытался его разбудить. Сон. Это был сон. Город горел рассветными сумерками, маски жутко и сурово щерились со стен, а в воздухе пахло специями и прелой листвой.

Вот это я понимаю доброе утро. Чувствуется, что весь мир рад твоему пробуждению

— Простите. — Он сел, осушая одежду и кровать магией. — Я забыл поставить заглушки.
(Заглушки у меня ассоциируются с трубами)
— Неужели мой дом так сильно пугает? — Амарант неловко улыбнулся, повертел в пальцах стакан и вздохнул. — Давно у тебя так?
— Я на войне был, архимаг, — хрипло сказал Вайрэ. — Я... с мая.
— У лунных ты явно не бывал, — вздохнул Амарант. — Еще спать будешь?
— Нет. — Вайрэ мотнул головой. — Простите, что разбудил вас.
— Тогда приводи себя в порядок и живо на кухню, — привычно ворчливо отозвался архимаг и встал, поправляя складки домашнего халата. Вайрэ кивнул и поспешил в ванную.

Ставить диагнозы по тексту это такое себе, но мне дает покоя мысль, что кто то из авторов хотел запейринговать Снейпа.

Амарант над обустройством дома если и думал, то плевать хотел на традиции и маленькую гостевую спальню сделал в конце одного из коридоров. Вайрэ крепко подозревал, что гостей у вампираотродясь не бывало, но закуток получился на диво уютным. Плетеный диван, угловой столик и шкаф, перекрывавший коридор стеной, мягкий коврик под ногами — вот и все убранство. Вокруг окна вилась лоза какого-то растения с мясистыми листьями, благоухавшими тонким, еле уловимым свежим запахом. Вайрэ подумал, что это, наверное, для хорошего сна, и в эту ночь кошмар и правда был не таким кровавым. Но все же был.

Интересно, кто то кроме меня тупенького подумал, что Ячмень сделал закуток для гостей в конце коридоре. Затем очень важный абзац про прическу:

Смыв водой остатки кошмара, он расчесался и переплел волосы. Почему-то захотелось соблюсти приличия и не щеголять в гостеприимном доме тугой косой. Эльфы носили длинные волосы, и в косы заплетали их перед сном или перед битвой. Вайрэ вовсе не хотел обижать Амаранта недоверием. И пригладил отросшие почти до пояса темно-синие кудри.

Но в первом предложении он их переплетал, то есть заново заплел косу, а потом получается снова распустил.

У архимага-нежити, к тайному удивлению, кухня оказалась самой настоящей, увешанной яркими драпировками, пахнущей чем-то нездешним и терпким, больше место отдыха, чем обедов.
(Ячмень устроил постирушки? Или это не те драпировки, которые он носил в двадцатой главе?)
За драпировками скрывались полки, уставленные пузатыми баночками.Специи, понял Вайрэ. На одной из стен висела целая коллекция чеканных кувшинчиков из тускло мерцавшего металла, а вместо стульев на пол Амарант бросил узорные ковры и огромные подушки.
— Так принято в Дерхассе, — ответил он на немой вопрос и махнул рукой в сторону подушек.

Видимо Дерхасс это что то на тему Востока.

Вайрэ осторожно присел на ближайшую, ярко-желтую, и тут же почти провалился в нее. Подушка мягко повторила изгибы тела, да так удобно, что он всей спиной почувствовал, как расслабляются мышцы. Амарант отошел к плите и начал колдовать с чайниками и травами, кухню заполнили призрачные пряные ароматы. Наконец, Амарант уселся за низенький столик напротив Вайрэ; с полок пролевитировали два высоких узких бокала, по которым архимаг разлил тускло-красноватый настой.

Обстановочка как раз для слеша. Не могу я отделаться от этой мысли.

Вкус у варева оказался имбирным. Вайрэ медленно выпил его и благодарно улыбнулся — озноб ушел, дышать стало легче, в голове, наконец, прояснилось. И он вдруг понял, что грозный архимаг Амарант по-королевски восседает на ярко-оранжевой подушке, закутанный в пестрый домашний халат. Из-под халата выглядывал ворот рубашки, а ноги архимаг спрятал в войлочные тапки с загнутыми острыми носами.

Итак Ячмень у нас модный кровосися.

— Отпустило? — Амарант глянул поверх бокала.
— Да. — Вайрэ кивнул. — Спасибо, архимаг.
— А теперь — к плите. Буду учить, как такое делать. — Амарант предвкушающе ухмыльнулся. Вайрэ послушно поднялся, подошел к мраморной столешнице с углублениями-очагами и запалил в одном из них огонь. — Ставь воду. Это очень простой состав — травы и немного магии. Фокус в обработке крови, смотри! — Над рукой архимага взвилась паутина узора, он повел пальцами, и она побледнела, выцвела и слегка изменилась. — Ты понимаешь, что я сделал?

Даже за всеми их целилками, на всю их кровавую магию крови не напасешься.

— Вы убрали что-то из крови и оставили один паттерн. — Вайрэ прислушался к тихой песне и неуверенно предположил: — Она... стала спокойной? Это как сигил магии, только спокойствие крови?

Лимфоциты, тромбоциты, эритроциты... не кровь не так проста.

— Именно так. Я делаю мягкий отвар из успокаивающих трав, немного специй для вкуса и добавляю кровь в резонансе спокойствия. Попробуй сам, я сейчас приду, — сказал вампир и скрылся за дверью. Вайрэ растерянно уставился на полку, заставленную стеклянными баночками. И как понять, что из этого успокаивающее?.. Он решил последовать древней мудрости — не знаешь, что лучше, бери то, что лучше пахнет.

Вайрэ-логика как всегда шикарна. Получается, нужно было жахнуть в успокоительное душистого мыла. Ну и олеандр тоже хорошо пахнет, но успокаивает так же, как топор лечит от головной боли.

И в кипящую воду полетели щепотки специй, сухие листья и цветы. С кровью пришлось повозиться, она никак не хотела успокаиваться, и Вайрэ даже подумал, что в нем и вовсе не осталось спокойствия, но все же к возвращению Амаранта удалось намешать густой прозрачно-красный настой. Архимаг покосился на банку с сушеными алыми цветами и цокнул языком.

С таким учеником успокоительное нужно пить ведрами.

— Не советую говорить другим про то, что в твоем успокоительном настое красный луноцвет. Уже попробовал?
— Нет. А что с красным луноцветом?
— Запрещен к культивации законами Федерации, — ухмыльнулся Амарант и налил себе маленькую чашечку настоя. — Что ж... Неплохо. Работать будет. Перелей в стазисный контейнер и забирай себе.

Ячмень что-то не очень чтит законы. Мб он этот луноцвет за домом в тепличке выращивает.

— Запре... — Вайрэ осекся, уставившись на внушительную банку с алыми цветами. — И-извините! Клянусь именем рода, что никому не скажу о том, что видел у вас на кухне!

А у Кровосума откуда такая тяга к нарушению закона? Типа кокнул звезду теперь все можно.

— Запрещен к культивации, а не к употреблению! — Амарант выразительно поднял палец и сверкнул глазами. — Пакуй давай, нам плита еще нужна. Медовицу пробовал уже?

Но тогда к чему ты его предупреждаешь? Или думаешь, что Вайрэ под шумок отсыпал себе щепоть семян.

— А что это? — Вайрэ нашарил в поясной сумке фляжку и перелил в нее настой.
(На кухню со своей флягой, предусмотрительно, что сказать)
Амарант поставил на освободившееся место уже знакомый Вайрэ контейнер с кровью:
— Блюдо из крови. Что-то вроде пастилы, подземщики его часто в Бонхард берут.
— Вот как это называется! — Вайрэ хлопнул себя по лбу, вспомнив странное угощение Эстебана в Старом Аркадамате. — У меня ведь есть рецепт, но... не пробовал готовить.

Молодец, не забывает Стебаню.

— Тогда пробуй сейчас! Оно сытное, отлично восполняет силы и занимает немного места. — Амарант хлопнул ладонью по контейнеру. — Я буду следить и подсказывать.

Ячмень учитель на все руки. Но почему он не нагнал толпу бонхардских тварей гостей, чтобы Вайрэ учился готовить в экстремальных условиях. Обучение с подсказками и прочими комфортам, это не путь Ячменя.

Медовица оказалась куда проще, чем Вайрэ представлял. Кровь обрабатывалась, смешивалась с медом и патокой, Амарант, усмехнувшись, посоветовал добавить немного льняной муки для большей сытности. Варилась медовица даже с магией долго, но все-таки у Вайрэ получилось сделать несколько сладких батончиков. На вкус они были приторными, но вполне съедобными. Амарант снова уселся на подушках, потягивая успокоительное. Откуда-то с улицы доносились взрывы фейерверков, разноцветные отсветы плясали на стене.

Опять потягивает успокоительное, но его можно понять, как никак целая неделя с Вайрэ.

— Иди сюда, — негромко позвал Амарант. Вайрэ послушно опустился рядом и тут же утонул в мягком бархате подушки. Архимаг покосился на окно. — Я не люблю Маскарад, но есть что-то непередаваемо прекрасное в его духе и настроении. Если Город празднует, значит, он живет.

Сука-слеш отъебись! Отъебись уже! Ну и в очередной раз отмечаю послушность Вайрэ. Это ж мечта сладкого папочки.

— Вы так говорите, словно Город в любой момент может умереть. — Вайрэ тоже посмотрел в окно.
— Этот Город переживет все, — уверенно ответил Амарант. — Он пережил падение Луны, Барьер, Великий Мор... Нынешний Черный Год рядом с потрясениями прошлого даже не катастрофа, а просто неприятности.

Да и по тексту даже особых неприятностей не чувствуется. Так раза два-три мелькнули какие то раненые подземщики.

— Поразительная живучесть, — сказал Вайрэ и понял, что не иронизирует. — А господин Пустошь говорил, что этот Город уже ничто не спасет...
— Архимаг Пустошь видел столько всего, что этот Город пережил, что самого архимага Пустошь уже ничто не спасет, — развеселился Амарант. — Знаешь, почему я в свое время заинтересовался кровью?
— Потому что вы нежить и явно любите вкусно поесть.

Когда тут говорят про еду, мне опять вспоминается Фрай. Видимо это часть само комфортинга. Дальше вполне интересное сравнение:

— Я не родился мертвым. Магическая традиция — это отражение культуры, которая ее породила. Город... он весь про жизнь и про память, как и кровь. Прошлое Города до сих пор живет у нас под ногами, сделай шаг —и ты услышишь голос предыдущих эпох, так же, как в голосе крови все наши предки. Город стоит на крови в прямом и переносном смысле, Город говорит на языке крови, Город хранит свою память и создает новую. Даже не будь тут общины нежити, Город бы стоял на крови.

Но слишком много пафоса вокруг крови. Слишком много. Так что когда, наконец, видишь что-то интересное, уже не хочется вчитываться.

— Вы хотели говорить с Городом на одном языке? — Вайрэ задумчиво посмотрел на Амаранта. Дерхассец, пришлый, он, наверное, желал пустить здесь корни и прорасти в Город, стать своим? — И вы нашли здесь дом.
— Нашел, — кивнул Амарант. — Но я полюбил кровь за ее силу. За то, что в ней растворен весь мир. И в день, когда я заговорил с кровью... мне ответил весь Город.

Опять наше любимое кровь сила, спорт могила.

— Мне нет. Но я и не звал.
(А зря, город бы прибежал)
— Ты часть мира, как ты можешь говорить с кровью, — и миром! — если ты дальше своего носа не видишь? Стоит тебя похвалить, и я упираюсь лбом в то, что все такой же неуч. — Вопреки смыслу сказанного, Амарант не злился. Он смотрел устало и грустно. — Надеюсь, тех крох, что ты понял, хватит, чтобы тебя не сожрали.

Видимо это перекликается со словами Барвиносиси Познай себя познай мир.

Вайрэ виновато отвел глаза. Он совсем не хотел подводить Амаранта! Ему ведь действительно интересно научить форменного идиота чему-то дельному, пусть хотя бы у него все получится! Он вспорол ладонь и уставился на тонкий звенящий узор, развернувшийся в воздухе.

Успокоительное подействовало, Вайрэ больше не параноит насчет скрытых мотивов Ячменя.

Кровь — это исток самого мира. В ней растворена смерть... во имя жизни. Вайрэ посмотрел в окно. Густые ветви сада укрывали дом Амаранта, но за ними, там, на улицах, плясал Город. Живой, жестокий, цветущий над бездной. Тюрьма. И пристанище для ищущих. Для Амаранта. Для Даэ Шелковичника. Для тех, кто протянул руку помощи упавшим на колени.

Опять же абзац бы зашел, если бы я так не задолбался от пафоса. Дальше очередной пережевывание пафоса:

Город стоит на костях своей памяти и помнит. И его, Вайрэ, кровь, тоже помнит — и живую Старшую Речь, и времена до благословения Аннен. Он сам взывал к этой памяти тогда, в беседке Белого Сада. И эта память откликнулась. Так же, как... откликается и Бонхард?

И полирнем кровушкой:

Кровавый узор дрогнул и стек в призрачный бокал.
— Не сожрут, архимаг, — тихо пообещал Вайрэ, поднося бокал к губам. Яркая цветная мозаика теней и контрастов вдруг слилась перед глазами в цельное полотно. — Я понял.

Понял молодец. В этой главе кстати почти нет фирменных Вайрэ-страданий это обнадеживает.

И пафосная нотка:

На улице грохнул фейерверк, озаряя кухню алыми вспышками и торжеством.
Город сбросил маску и улыбнулся.

Но фейерверки там всю дорогу бахали. Какую мегадуру они в этот раз жахнули, что аж маска с города свалилась.
И напоследок по случаю жары, лета и всего такого, хочется включить радио "Кровосум" и, стряхнув пыль, поставить для Вайрэ:

Лей, ливень, не жалей, вылей все скорей, чтоб к утру просохло.
Лей, ветром в окна бей, я скажу тебе: "Все не так уж плохо!"
Лей, ливень, не жалей, вылей все скорей, чтоб к утру просохло.
Лей, ветром в окна бей, я скажу тебе: "Все не так уж плохо!"

Спасибо за внимание!

Анон · 2024-07-03 10:12:38

Оо, у читений кровосись есть блог, подпишусь! Че как насчет меча?

Анон · 2024-07-03 16:15:47

Добро пожаловать, анон! :rainbow:
Прочитал пролог и первую главу, пока в тред комментировать не буду. Все таки авторы четыре года писали, я бы слился, так что не буду портить счастливый момент, своим зубоскальством. Но Вайрэ все такой же Вайрэ :lol: Причем на основе его поведения вырисовывается два любопытных типажа характера, один другого любопытнее, но подтверждений в тексте пока не нахожу. А жаль(

Анон · 2024-07-03 16:16:29

Внезапно нашел неплохой сериал Стамптаун. Сериал про женщину детектива Декс, которая демобилизовалась из армии и пытается с горем пополам в мирную жизнь. Сериал снят динамично, смотрится легко, есть доля юмора, есть запутанные отношения дружба-любовь. Личная жизнь у героини вообще насыщенная. Он не особо оригинален, суть банальная хорошие девчата и парни наваливают плохим девчатам и парням. Сильная героиня не раздражает, не раздражают и вайбы розовопонии, где добро всегда торжествует, а женщины пьют пиво одно за одним и не толстеют. В основном все хеппи эндово. Отдельные дела интересные, запомнилось дело гея кандидата в Сенат. как раз потому, что там показали, что иногда никак нельзя усидеть на двух стульях и нужно делать выбор. Линии с организованной преступностью и преступлениями в армии, показались наивными. Например, информатор из армейских айтишников отправлял секретные документы со своей личной почты. Ну такое себе.

Второстепенные персонажи тоже ничего. Интересно, наблюдать за отношением героини с братом, у которого проблемы с умственным развитием, но он пытается жить самостоятельно.

Ну как говорил Кинг, историю делают детали, эту историю во многом делала сломанная магнитола в машине

Отредактировано (2024-07-03 16:16:47)

Анон · 2024-07-03 17:51:54

Немного о сериале Мертвые мальчики-детективы
По концепту он должен был мне понравится. Призраки, детектив, мистика, еще и Нил Гейман приложил руку к созданию образов. А у него часто бывают необычные идеи. Но получилось серединка на половинку. Отдельные моменты мне понравились, отдельные дела были интересные. Одуванчиковые эльфы, Петля времени, Морское чудовище... Герои более менее хороши, хотя есть ощущение, что их перекрутили будто поставив настройки характера на максимум.
Но было два жирных минуса.
1. По героям не чувствуется что они призраки. Когда надо они могут взаимодействовать и с предметами и с людьми из реального мира, когда надо с другими призраками. В общем слишком много ништяков им выдали.
2. Сквозная линия противостояния героев с местной ведьмой и адской бюрократией.
Детективы помешали ведьме принести девочку гигантской змее. И ведьма такая ах гадкие мальчишки, сейчас я им буду мстить. И весь сезон мстит унылую мстю, а змея сидит голодная.
Что касается загробной бюрократии. То на землю прибывает тетенька, которая должна поймать детективов и отправить в загробный мир. Но сам этот образ просто очень для меня избитый и заезженный. Наводит скуку.
Понятно, что все это ради нагнетания драмы, опасности ив сего такого. Но мне было интереснее наблюдать за внутренними конфликтами героев, а этому на мой вкус времени не додали.
Не понравилось, что их помощница экстрасенс слишком быстро прокачалась до крутой ведьмы. Любовный интерес Эдвина, одного из главных героев, показался неубедительным. Да и то, что он освоившись в современном мире, 30 лет никак не мог осознать свою ориентацию, показалось ну как то странным. Да и вообще они никак не показали драматичность этого момента. Так и на фига оно вообще?

Отредактировано (2024-07-03 17:53:08)

Анон · 2024-07-05 09:37:06

Анон, если ты хочешь в чат, я могу попробовать тебя добавить туда через себя. У тебя есть аккаунт в телеграме?

Анон · 2024-07-05 23:01:13

Спасибо, анон :heart:
Я в плане мессенджеров очень тормознутый человек. С ТГ вообще мало контактирую. Но если доползу, и если ты еще будешь меня читать, , то попрошусь

Анон · 2024-07-06 00:03:40

Продолжение чтений "Кровавых сумерек" М. Верлоги и Сату Веналайнен.

Глава 24 Вайрэ - мажорище

Для тех, кто хочет приобщится к истокам под катом оставляю ссылки на прошлые главы.

Вайрэ наконец дал Ячменю передышку и отправился искать приключений на жопу проверять знания на практике.

▼Скрытый текст⬍

И мы видим, что Кровосум уже как то успел освоится в Бонхарде, даже любимый лаз завел:

Вайрэ задумчиво уставился на фреску с красивой ярко-оранжевой рыбкой. Фреска располагалась в закутке Четвертой Эпохи Бонхарда, недалеко от одного из любимых лазов Вайрэ.

А он и тут успел обзавестись недвигой:

Он пришел в тот свой дом-лабораторию, сел на колени и задумался. И... что теперь делать?

Я сначала подумал про проклятый дом на поверхности, но оказалось, нет, он и в Бонхарде уже прописался. Еще у него есть келья в храме, и гостевые, а может и не гостевые, покои Ячменя. Но да бедному Вайрэ в этом мире нигде нет места.

Он начинает обхаживать Бонхард:

— Я хочу узнать тебя лучше. Чего ты хочешь? Как мне с тобой договориться, чтобы ты захотел запомнить то, что я тебе покажу?
Бонхард оставался безответен, но Вайрэ нутром почувствовал... что-то. Внимание, взгляд, собирающийся вокруг него вопрос.
— У меня есть кровь. Незнакомые тебе чары. Если хочешь, даже жертвы.
Что-то вокруг его слушало. Что-то пришло в движение, вечно голодное, вечно внимающее и недобро любопытное. Вайрэ облизал разом пересохшие губы.

И опять Кровосум лезет на дурочку:

— Тебе ведь нужны живые дозорные. Они убивают, проливают кровь — и вся она идет тебе. Откажись от этой малой крови, и ты получишь намного больше.

Чем он предлагает заменять дозорных? Тварями, глистами да рыбками, что-то не очень весело. Вот и Боня так думает.

Тишина.
Темнота.
Пустота.
Бонхард потерял интерес.

Вайрэ повышает ставки. Чувствуется, что покер это не его игра.

— Если не это, то чего ты хочешь? Кровь? Ты ее получишь! Зрелища и сражения? Их тоже! — Вайрэ замялся, подбирая, что еще он мог предложить.— Ну хочешь... Хочешь...
(сладких апельсинов? анон не мог не влезть со своими махровыми музыкальными вкусами)
Хочешь, я жизнь свою тебе отдам, — почти сказал он и застыл немо и неподвижно.

Вайрэ, предложи убить соседей :sacrasm: . Еще он - динамо, наобещает и тут же в кусты:

Что-то глубинное, древнее, старше всего рода эльфийского предостерегло его — не стоит так говорить, не стоит такое предлагать, когда его слышат.
Тогда Бонхард возьмет предложенное, вырвет сам из груди, выпьет и обескровит.
Молчи.
Молчи, маленький глупый эльф.
Предложи ему что-то другое.
Что-то большее, чем твоя жалкая жизнь.

Или можно предложить взорвать все звезды. Звезды - это Вайрэ-тема. Хотя в городе вроде бы уже и нет звезд. Только звезды фонарики. Тогда можно взорвать фонарь.

— Неужели тебе не интересно? — выдохнул Вайрэ. — Не интересно увидеть, что изменится?
Что-то в глубинах дрогнуло.
И толстый старый корень пустил побег, который коснулся сапога Вайрэ и отломился.
Вайрэ медленно кивнул, поклонился и поднял подарок.

Опять магия Вайрэ центричности все зарешала. Но Кровосум не дурак с одним корешком уходить:

— Я подумаю об этом там, где меня пока убить не могут, — пробормотал Вайрэ, пряча подарок в сумку и на ходу обламывая себе иссушенные и безжизненные отростки других корней. Дорога из глубин снова вела в Улей.

А ничего, что в прошлый раз, когда он без спроса пытался унести череп, его самого самого не сожрали? Или это другое?

Но у нас прогресс, Вайрэ теперь не страдает из-за еды. Успокоительное Ячменя, а может его пиздели, излечили страдальца. Только я одного не понимаю, почему он ест в шарфе?

Теплый шарф, подаренный Фарнаском, согревал лучше всяких чар. Вайрэ устроился на кухне, потягивая горячий мясной бульон. На тарелке дымились грибные лепешки, к ним он положил несколько веточек острого папоротника. Теперь, когда у него были деньги, он мог себе позволить простую, но вкусную и сытную еду. Немного. Вайрэ не знал, что ему еще придется купить для вылазок в Бонхард. Но все-таки это была еда, а горожане знали толк в рецептах.

Мы узнаем, что зима все таки наступила. И снова опалесцируют облака, тут мне даже яндекс картинки не помогли:

За окном снова бушевала буря. Мягкий и тихий снегопад сменился воем вьюги, и на низких опалесцирующих облаках то и дело пробегали вспышки молний — Даэ Шелковичник нес свою стражу в Радужной Башне.

Молнии магические? Или у них там редкое природное явление в разгаре. Пробелы в вычитке не облегчают понимания. А Вайрэ тем временем уже не на кухне:

Вайрэ поправил шарф и задумчиво посмотрел на резной корень. Пусть и не сразу, но у него, кажется, и правда получилось! Кровавый узор лег тонкими линиями, и теперь точно выйдет там, внизу, испробовать какой-нибудь ритуал. Ниар, пожалуй, удавился бы, если бы узнал об этом!

Или он все-таки на кухне магичил? Тогда надеюсь он за собой убрал. И тут вот это поворот:

Порыв ветра ударил в окно, и в глубинах дома что-то привычно грохнуло. Вайрэ потянулся за следующим чертежом, но половицы как назло особенно противно заскрипели. Он мрачно уставился на пол, прослеживая взглядом невидимые шаги.

Оказалось Вайрэ сидит в своем Проклятом доме, надо дать недвиге имя, пока я окончательно не запутался в хатах Кровосума. Пусть будет ПэДэ. Я не оригинален.

Любопытство пересилило. Он выглянул в коридор и приподнял брови, когда медленно и, хвала Небесам, бесшумно отворилась дверь в одну из спален. Не подвал, уже хорошо. Вайрэ медленно подошел к комнате, не зная, чего ему ожидать, и уставился на треснувший и осыпавшийся витраж. Стекло не устояло под ударами бури, и теперь по спальне метались снег и ветер.
— Вот как. — Вайрэ невольно улыбнулся. Вредный старый дом попросил помощи! — Сейчас попробуем починить.

Взаимодействие Вайрэ с домом в этом моменте мне нравится. Но в целом оно похоже на отношение ВВ с семьей. Не ровное, то приду, то пропаду. В общем был бы дом питомцем, давно бы помер.

Он решил не размениваться на магию. Кто знает, какая буря может налететь из пустошей? Собрал осколки стекла и как мог аккуратно спаял их вместе.
(хм странно, первая фраза не бьется с третьей. РАЗМЕ́НИВАТЬСЯ - 2. перен. растрачивать силы, способности на что-либо мелкое, недостойное. Если он не стал тратить силы на магию, то чем он паял эти осколки? Если бы он их склеил я бы предположил клей Момент, а тут даже не знаю)
И только после это вернул кусок витража на место, скрепляя его искусственным янтарем (вот и пригодились запасы!).
В спальне разом потеплело. Вайрэ осмотрел окно, укрыл кусками янтаря еще несколько щелей и трещин, и, поддавшись порыву, нарисовал на стекле защитный знак — один из тех, каким уже успел научиться сам.

Что за янтарь? Если имеется ввиду смола, то ее нужно как то растопить наверно. Или это вещество типа пластилина.

— Прости, дом, у меня нет денег на ремонт, — повинился, глядя в сгустившуюся темноту коридора. — Потерпи. Однажды все будет. Обещаю!

Опять он слишком много обещает. Хоть бы уточнил сколько ждать этого обещанного.

Темнота нехотя рассеялась, и носа коснулся запах грибных лепешек. Дом поверил и простил.
«Надо будет сказать кому-нибудь, чтобы нашли хозяев», — подумал Вайрэ, возвращаясь на кухню. Если таких домов в Городе хватает, то, пожалуй, есть и те, кто за ними следит, не так ли? Он напишет им письмо. Перед тем, как уйти. Пусть знают, что одичалый дом отогрелся и ждет.
Вайрэ с аппетитом откусил грибную лепешку и принялся за работу.

Блин, его дом кормит! Меня сейчас зависть сожрет.

Дальше Вайрэ перемещается в свою храмовую келью. Он прямо как мой кот, сначала в одном своем любимом месте полежит, потом в другом, потом в третьем. Вот и день прошел.

Вайрэ на мгновение замер, прежде чем выйти из кельи. И все же толкнул дверь, мысленно проговаривая слова поздравления. Даже если дяде будет неприятно, это станет данью уважения. И займет всего несколько минут. Инсенна вежливо поблагодарит, и они разойдутся: дядя в светлую лабораторию, а Вайрэ — в темноту коридоров.

Почему нельзя сразу написать, что у дяди ДР, даже в такой мелочи что-то расплывчатое. Я уже успел задаться вопросом, есть ли у эльфов свои памятные даты. Или хотя бы День граненого стакана Жреца. И вишенка на торте - описание, после которого по неволе вспоминается парад трансвеститов.

Инсенна вынырнул навстречу из полумрака, уже переодевшийся из жреческой мантии в мягкое лиловое платье, любимое, домашнее. И почему-то сияя светящимся ожерельем на груди.

Я то не против, но если это просто местная мода, то она сбивает с толку. Вайрэ отдает дяде подарок, дядя тащит его социализироваться:

— Спасибо. — Инсенна неожиданно улыбнулся, забирая подарок. — Если позволишь, я взгляну на него, когда присяду.
— Как пожелаете. — Вайрэ коротко склонил голову, принимая ответ.
— Желаю. — Инсенна хмыкнул. — Идем!
— К-куда?
— Наслаждаться покоем, блюдами и отдыхом, — заявил Инсенна тоном, не терпящим возражений. — Ради всего святого, Вайрэ, я уже начал забывать лица собственной семьи!

Итак у Вильраненов общий сбор. Начинаются подколки:

— Явилось солнце из заточения, — нараспев произнес Айнарэ и махнул рукой. — Иди-ка сюда, братец!
— Я предчувствую какую-то гадость, — тихо сказал Вайрэ, присаживаясь рядом с ним на диван. Айнарэ хмыкнул и сунул ему в руки бокал с чесночным «ожогом».
— Попробуй, — тонко улыбнулся, сверкая глазами. — Пробуй-пробуй, я что, один страдать должен?
— Но это вкусно!

Дальше вскользь представляют массовку:

— И ты туда же. — Айнарэ разочарованно выдохнул и откинулся на спинку. Вайрэ огляделся. Родители, тетя Эйрэнэ, седая, но не сломленная ни годами, ни горем; двоюродная сестра — Айринн, заметившая его взгляд и кивнувшая. В углу рядом с детской люлькой сидел незнакомый эльф, смуглый, непривычно коренастый и темноволосый. Он почему-то напомнил Вайрэ замшелый лесной пень, укоренившийся в темной и каменистой лощине.

Про Пня кстати раньше упоминали. Он по лесам лазил то ли раненым помогал, то ли врагов отстреливал.

— Жалиезир, — хриплым раскатистым голосом представился эльф, посмотрев на Вайрэ. И неловко поднял руку, сложив пальцы в жесте приветствия — так здоровались лесные эльфы. Вайрэ ответил ему тем же. — Отец Эльхо и зять Ярдарры.

Не, Пень звучит лучше. Подколки продолжаются:

— Позволь, угадаю, — сказал Алькано, указывая на светящееся ожерелье Инсенны, — ты решил уважить праздник, но без лишних условностей?
— А? А, это... — Инсенна хмыкнул, устроился поудобнее и взял бокал. — Это, брат мой, чтобы не нервировать архимага Ниара.
— Пал последний бастион, теперь и ты сумел его довести? — Алькано приподнял брови. Остальные с нескрываемым интересом уставились на Инсенну.

Опять смехуечка:

— Я его напугал, — невозмутимо отозвался Инсенна. — Позавчера вечером засиделся в лаборатории до темноты и направился на кухню за поздним ужином и тем самым выяснил две вещи: оказывается, те, кто не привык к моим светящимся глазам в темноте, их пугаются, а напуганный архимаг Ниар бьет насмерть. Мы оба оценили выбоину в стене размером с мою голову, и Ниар очень вежливо попросил меня носить что-нибудь светящееся, чтобы он больше не путал меня в темноте с бонхардской тварью, а я не менее вежливо согласился и предложил помощь в починке стены. На этом мы сочли вопрос закрытым.

Я только одного не понял, почему два взрослых мужика шарятся в потемках? Набег на холодильник настолько секретен. То же кстати черта Фрая взрослые могущественные колдуны, которые ведут себя как мальчишки. Родня шуткует дальше, Вайрэ к моему удивлению не пытается страдать. Видимо снова надо воздать хвалу успокоительному:

— Вот вы меня понимаете. — Айнарэ выразительно вздохнул. — А собственный брат — нет... Мама, а мы точно братья?
Ярдарра выразительно вздохнула, но ответить не успела. Жалиезир удивленно поднял голову:
— А вы что, братья?
Повисла неловкая пауза. Жалиезир мрачно зыркнул на Инсенну и напрягся.
— Да, — спокойно сказал Айнарэ. — Это просто наша шутка, овеянная славными традициями детства. Я Айнарэ, он Вайрэ, я младший, он старший.

Новой инфы диалог особо не несет. Сцена во многом похожа на ДР Вайрэ. Да и постоянное общение на смехуечках начинает утомлять, будто сериал ТНТ. Но самое интересное впереди - подарки:

Вайрэ тянул «ожог», с интересом разглядывая подарки родни. Изящная коробочка-головоломка от Алькано, украшенная эльфийскими иероглифами. Густая мазь для глаз от Айнарэ — пусть магические импланты не причиняли вреда, но носить их постоянно было трудно. Дядя никогда не жаловался, но то, с какой благодарностью принял баночку, говорило лучше всяких слов. Эйрэнэ накинула на Инсенну расшитое оплечье с меховым подбоем, пожелав ему не мерзнуть и в мягкие городские зимы. Жалиезир, смущаясь, протянул обсидиановый нож.

Сцена хороша тем, что через подарки раскрываются характеры Вильраненов.

— Еще я набил дичи, — буркнул он, кивая на стол. — Вам тут, говорят, есть нечего.
Айринн щелкнула пальцами, убирая чары, и комнату заполнил умопомрачительный запах.
— Еды хватает, но такой в Городе нет! — Инсенна искренне улыбнулся, разглядывая заставленный стол. Жалиезир расстарался: запеченное, жареное, вяленое мясо, горшочки с лесными ягодами и грибами, рыба, орехи — все, чем были богаты северные леса Даэрота, украшало стол. Вайрэ тут же потянулся к сыру.Ради всего святого, как же он успел соскучиться по этому вкусу!

И еще немного дополним образ дяди стиляги:

— Вы наш спаситель! — почти простонал Айнарэ, наливая себе терпкого ягодного вина. Жалиезир что-то пробурчал, а Инсенна развернул подарок Вайрэ: узорные шпильки.
— Вайрэ, — позвал он, с интересом разглядывая шпильку. — А из чего они?
— Из корней Бонхарда. — Вайрэ смутился.— Из корней тут много чего делают... и это должно снимать усталость.
— Какой любопытный материал... Надо тоже попробовать с ним поработать.

И опять же возвращаемся к лучшим традициям слеша, но может я просто не шарю в эльфийской эстетике:

Инсенна поднялся и распустил волосы, роняя их волной ниже колен. И неторопливо переплел их на шпильки.
— Голове и правда легче. — Инсенна довольно кивнул, ощупав получившуюся прическу. — Спасибо.

А народ шуткует, хочется уже послать их в какой нибудь камеди клаб:

— Есть верный способ еще сильней облегчить голову. — Алькано тонко улыбнулся. И, выждав паузу, пригубил вино. — Укоротить волосы вдвое.
— Или укоротить на голову, — хмыкнула Ярдарра.
— Лучше всего укоротить рабочий день, заявляю как целитель.

Последняя реплика зашла мне на 100 процентов, братец в отличии от ВВ знает жизнь.

— Вот себе и укорачивайте, что хотите, — фыркнул Инсенна. — Длинные волосы — это красиво, да, Вайрэ?
— Главное, не укоротить то, что не надо, — не удержался Вайрэ и поиграл бровями.

Не реально, Вайрэ от Ячменя приехал как с курорта.

— Главное — отрастить себе то, что надо. — Инсенна повысил голос, перекрывая дружный хохот родни. — Например, совесть!
— Дядя Инсенна, да мы сама совесть во плоти, поддерживаем вас в вашем Возвращении, — полушутливо-полусерьезно ответил Вайрэ.
— За что мне такая участь? — Инсенна тяжело вздохнул. — Нет, молчите! Не желаю ничего знать, ибо с этим знанием мне придется жить.

Ну и хороша та глава, которая заканчивается оптимизмом:

— Именно — жить — Алькано поднялся и разлил вино по бокалам. — Мы потеряли друг друга зимой и зимой встретились. Мы выжили и будем жить.
«Обязательно будете!» — подумал Вайрэ, и бокалы зазвенели.

Спасибо за внимание!

Анон · 2024-07-08 06:08:14

Анон пишет:

Спасибо, анон
Я в плане мессенджеров очень тормознутый человек. С ТГ вообще мало контактирую. Но если доползу, и если ты еще будешь меня читать, , то попрошусь

Буду Тогда как надумаешь, маякни мне тут, что хочешь в чат :iloveyou:

Анон · 2024-07-08 15:13:42

Анон пишет:

Буду Тогда как надумаешь, маякни мне тут, что хочешь в чат

Анон, надумал и попрошусь в чат. Очень хочется поохуевать с происходящего Оставляю свой лс, напиши что нужно надеюсь душу продавать не придется
Анон Кровосум :heart:

Отредактировано (2024-07-08 16:22:25)

Анон · 2024-07-08 16:20:53

Написал в личку :heart:

Анон · 2024-07-08 16:22:51

Анон пишет:

Написал в личку

:heart2:

Анон · 2024-07-08 21:17:04

Смотрел мини сериал "Лобное место/Место казни. В одной английской деревушке в 60-х годах пропадает девочка-подросток, а уже в наши дни журналистка снимает фильм о тех событиях. Как детектив сериал может и предсказуем, просчитать главную интригу можно. Есть кое какие вопросы к расследованию, кое-что показалось нереалистичным. Был вопросы к мотивации. Но, как драма, сериал работает. Он держит в напряжении, сидишь и думаешь подтвердятся догадки или все таки нет.
В книгах это работает не так сильно.

Анон · 2024-07-08 23:19:04

Вэдей Ратнер
Музыка призраков
Книга, в которой фон был интереснее, чем главная героиня. Тема книги - диктатура красных кхмеров в Камбодже, то что к этому привело, ее последствия. Диктатура Пол Пота не так известна, как диктатура Пиночета или Мао, но для Камбоджи это был страшный период истории. Красные кхмеры уничтожили по одним оценкам четверть населения, по другим треть.

▼Скрытый текст⬍

Камбоджа была французской колонией, но после Второй мировой войны СССР и США начали активно шатать колониальную систему, она получила независимость. Типа независимость. Когда США заподозрили Камбоджу в симпатии к Вьетнаму, то устроили ей ковровые бомбардировки. И на волне ненависти к американцам Пол Пот и пришел к власти. Красные кхмеры (кхмеры - это само название жителей Камбоджи. Красные - так как они примазались к коммунизму) устроили геноцид.
В книге два главных героя Старый музыкант, который из идеалистических соображений вступил в ряды красных кхмеров. Он как раз хотел защитить страну от американцев, но быстро понял, куда попал. Когда начались чистки в рядах его посадили и пытали, но он сумел выжить. В настоящее время нашел приют в буддийском храме и пытается жить со своим прошлым.
Вторая героиня - Сутира, которая вместе с тетей бежала от красных кхмеров в Америку. Вся ее семья погибла, отец, который тоже поначалу присоединился к революции, пропал без вести. Она получает письмо от Старого музыканта. Он обещает ей рассказать о судьбе ее отца. Тогда Сутира решает вернуться на родину.
Книга хороша тем, что заставляет задуматься. И в том числе о своей жизни. Не так то она и плоха. Мне повезло, что я могу удовлетворить свои базовые потребности. А я часто этого не ценю. В общем и познавательно и шевелит эмпатию.
Но отмечу два субъективных минуса:
Автор как бы намекала, что вроде Сутира дочь Старого музыканта, а вроде и нет. Он встречался с матерью Сутиры, потом расстался. Потом упоминалось, что у него тоже была дочь. Причем это ощущалось именно как игра с читателем. Дешевая такая. Как бы к страшной трагедии добавили щепотку мексиканского сериала.
Второй момент был в конце. Может быть это было сделано для контраста. Но в конце воспоминания Старого Музыканта о пытках в тюрьме чередовались с описаниями того, как Сутира ее новый бойфренд и маленькая девочка, которую они опекали, катались на лодке, жили в деревне и вообще чилили. У меня возникли ассоциации с типичными европейцами, которые приехали в развивающуюся страну. И сокращаются о тяготах голода и нищеты, сидя в комфорте. И описания еще кажутся такими сиропными.
Причем ее возлюбленный - врач в стране, где медицина в глубокой жопе. Врачей поти нет. И он уезжает на неделю со своей девушкой. И пациенты такие - ну ладно мы пока болеть и помирать не будем. При чем врачи такие люди, которые всегда на работе. Но пока они жили в деревне, никто к нему не приходил, не спрашивал совета, не просил о помощи. В общем красивая картинка.
Но отмечу одну хорошую черту главной героини. Она не берет того, что не может унести. Она говорит своему возлюбленному, что пока ей нужна свобода, поэтому замуж она за него не пойдет. Она не удочеряет ту девочку, потому что пока у нее самой жизнь еще не устроена. Не обещай того, что не можешь сделать это хороший принцип.

Отредактировано (2024-07-08 23:19:33)

Анон · 2024-07-10 16:05:59

Порадую анонов, которые ждут продолжения приключений кровосись
Продолжение чтений "Кровавых сумерек" М. Верлоги и Сату Веналайнен.
Глава 25 Возвращение Стебани

Для тех, кто хочет приобщится к истокам под катом оставляю ссылки на прошлые главы.

Анон верил, анон надеялся и анон дождался. Стебаня вернулся!

▼Скрытый текст⬍

В начале главы я опять не понял, где происходит действие.

В солярной капелле было светло и тихо. Вайрэ наблюдал из приоткрытых дверей за главным залом, то и дело оглядываясь на фрески: суровые Пророки, казалось, смотрели прямо в душу. И увиденное им определенно не нравилось.
(Я зацепился за слово "солярный" и решил, что действие происходит в храме Солнца. А уже сев пилить чтения, вспомнил, что сто пятьсот лет назад упоминалась какая-то комната с пророками в Звездном храме)
Вайрэ уже почти решился сбежать из этой капеллы в соседнюю, темную, но в главном зале наконец-то раздался знакомый звук шагов.

Убью итригу, чтобы выебать мышь. Это - Стебаня. Вайрэ видел его один раз, сто пятьсот страниц назад. Дальше в тексте не упоминалось о том, что они взаимодействовали за кадром. Так когда же Вайрэ успел выучить звук его шагов? Или у него феноменальная память на шаги в добавок ко всем особенностям.

Вайрэ с облегчением выдохнул и тут же нервно взлохматил волосы. Ожидание убивало вернее осуждающих нарисованных взглядов.

Продолжаем оргию мышеебства. Длинные волосы вообще можно взлохматить? По крайней мере неосознанным жестом. А нарисованные взгляды-убийцы? Ну бьется об них моя логика. Убить взглядом - это художественное преувеличение, во всяком случае если речь не о Медузе Горгоне. Убить нарисованным взглядом это уже преувеличение преувеличения. Ну и паранойя Вайрэ опять проснулась и видно, кофе не попив, совсем озверела до портретов докапывается.

Эстебан пробыл у Ниара недолго. Снова застучали его сапоги по полу, и Вайрэ бросился наперерез вампиру.

Больше духоты, а то ее в июле не хватает. Но мне опять не понятна логика происходящего. Почему ВВ караулит своего кровосисю в капелле вместо того, чтобы договорится о встрече через кпк или почту. Типа контакты не смог узнать, но тогда откуда он узнал, что Стебаня будет у Ниара?

Из-за того, что авторы оборвали линию отношений Стебы и ВВ в СЕДЬМОЙ главе (не считая пары-тройки упоминаний от Кровосума) их повторная встреча выглядит нереалистично.

— Эстебан, мне нужно вас... на пару слов.—Ггорло предательски пересохло, и Вайрэ тут же пожалел, что вообще открыл рот. Но деваться было некуда. — Э... здравствуйте!
— Вайрэ, мое почтение! — Вампир приветливо улыбнулся. — Что-то случилось?
— Не здесь. — Он кивнул на капеллу.
— А может, лучше на кухне или в уютном заведении? Почтенный архимаг попросил меня с утра, я даже не успел позавтракать.
— Без свидетелей! Эстебан, это... недолго. Прошу.
— Хорошо, — вздохнул Эстебан и направился следом за Вайрэ в капеллу. — Выкладывайте, что у вас за секреты.

Да, именно так реагирует человек, когда какой то хен он же шхи, которого он где то полгода назад один раз прогулял по подземельям, подкатывает и, фигурально выражаясь, хватает за пуговицу с невнятным "давай отойдем".

Видимо у Стебяни личная жизнь такая же бедная как у Ячменя. Для обоих встреча с Кровосумом, такое событие, что Большой взрыв меркнет.

— Под Третьей Эпохой есть место, где горит светлячок, зажженный кем-то много лет назад, — тихо сказал Вайрэ, вытаскивая из поясной сумки маленькую шкатулку. — Проводите меня туда. Я заплачу. Вот.

Вайрэ показывает гонорар:

Он открыл крышечку и протянул шкатулку вампиру. Даэротское серебро, хрусталь, яшма — не слишком-то дорогие ювелирные украшения. Но все же ювелирные. Заколка в виде ласточки, на чьих крыльях маленькими звездочками сияли чистейшие аметисты, пожалуй, даже сошла бы за произведение искусства. И вместе с ними — увесистый мешочек с деньгами. Вайрэ оставил себе немного стекляшек, все же они могли пригодиться, и надеялся, что Эстебан согласится.

Все бы нечего, но дальше была сцена, от которой анон орал, так что капсом не передать.

— Это все, что у меня есть. — Вайрэ уставился под ноги. — То еще богатство, но... хотя бы до Третьей Эпохи провести меня хватит?
— Вайрэ. — Вампир закрыл лицо рукой и вздохнул. — Ты представляешь, сколько это стоит здесь?
— Ничего не стоит, да? — Вайрэ расстроенно отвел глаза. — А моя кровь подойдет?
— Вайрэ, это Город. Здесь нет металлов. Нет настоящих драгоценных камней. И раз уж на то пошло, мало кто тут может себе позволить себе сапфировый кристалл-накопитель. — Эстебан кивнул на пояс Вайрэ. — За сопровождение в старый Аркадамат я беру баснословно дорого, но твои драгоценности стоят еще дороже, а добавь кристалл—и хватит на то, чтобы купить мою задницу в пожизненное рабство.

Я уже говорил, что своим поступкам герой напоминает не бывалого война, мага, следопыта, а тринадцатилетнюю корзиночку. Но даже корзиночка догадалась бы спросить у ясеня кпк нельзя ли продать что-нибудь из своих вещей на местных авитах. Тем более это вещи из иного мира. Мало ли вдруг каким коллекционерам понадобятся.

Но нет, он решил продавать свою кровь, а потом целую главу всрато размазывал сопли, страдая по своей невинности крови, которую нужно давать кровосисе. Бля, это какой то реальный мазохизм с налетом неприспособленности к жизни.

Еще по ходу выебу мышь. Главу назад описывалось, что весь родной город Кровосума вороги проклятые сравняли с землей. Так как он успел прихватить с собой шмот и всякие памятные мелочи?

— Мне не в пожизненное, мне только до фонарика в Третьей... Сколько, Эстебан?
— Все это. — Эстебан подхватил мешочек с деньгами. — И вот это.
Он вытянул из шкатулки ожерелье с горными хрусталями. Вайрэ недоуменно моргнул — украшение было на редкость неказистое, разве что камни неплохие.

Я тоже недоуменно моргаю, потому что до героя до сих пор не дошло. Он в другом мире, мало ли что там может быть ценным. Я бы на его месте хотя бы попытался выяснить у Стебани, раз уж кровосися попался порядочный, что тут по чем. Это вполне работающий способ избежать очередного витка страданий на тему безденежья.

— Хорошо. — Вайрэ немного нервно кивнул, решив, что Эстебану виднее. В конце концов, ожерелье можно распустить и сделать из хрусталя что-нибудь более достойное. — Значит, мы договорились?
— Я в твоем распоряжении на пути туда, обратно и обеспечу твою безопасность, командир. — Вампир ухмыльнулся. — Могу даже помочь собраться.

А вот тут слешный вайб слабее, мб потому что есть какое никакое основание для взаимодействия героев по мимо грязных домыслов анона.

Вайрэ с облегчением выдохнул и снова покосился на Пророков.
(так что они ему сделали, опять нарисованные зенки пучили?)
— Спасибо. Мне только переодеться... Сколько времени надо тебе?

Это коварное слово "только"... оно создает впечатление, что наш бывалый разведчик настолько бывал, что никакого снаряжения ему не нужно только чистые трусы и одежда потеплее. Хотя бы добавил бы что нибудь типа "и рюкзак взять".

Они договариваются встретиться через час. Следующий абзац начинается с повтора.

Вайрэ вышел из солярной капеллы и с облегчением выдохнул.
(он четыре строчки назад уже выдыхал с облегчением. Кажется пара снова попить успокоительного. Заодно и паранойю успокоить, чтобы она отъебалась от несчастных портеров)
Пророки больше не смотрели на него так осуждающе, Эстебан согласился, а значит, оставалось еще одно дело.

Нужно отметить рост персонажа. Он наконец соображает, что если просто уйти, его близкие будут волноваться. И действует по взрослому.

Путь в Третью Эпоху долог, в прошлый раз родня чудом не хватилась, но сейчас он не хотел рисковать. Собравшись духом, закрыл глаза и сосредоточился на медальоне.
«Я пойду с хен Эстебаном в Бонхард, — сообщил Вайрэ всей родне. — Он согласился провести мне экскурсию».
Реакция родни в моменте звучит норм, но в рамках общего повествования - странно.
«После Бонхарда на глистогонку в госпиталь!» — тут же откликнулся Айнарэ.
«Контрольный срок?» — Это уже мама. Вайрэ тепло улыбнулся и ляпнул первое, что пришло в голову:
«Неделя».
Недели им точно хватит. А потом их начнут искать.
«А я в Даэрот на разведку, — хмыкнула мама. — Удачной охоты, сын!»

Почему странно? Потому что Вайрэ всю дорогу СКРЫВАЛ от родни свой интерес к Бонхарду. Он не разу не говорил им, что бывает там и соответственно уже более менее представляет что по чем . А его родня всю дорогу твердила, что ему нужно отдыхать, оправится от пережитого и все такое.

Перенесем в нашу жизнь. Ребенок говорит родне, хочу вам помочь: пойду денег заработаю, чтобы вам было легче, или хотя бы дом уберу.

▼Скрытый текст⬍

Но может отец Кровосума будет озабочен безопасностью кровиночки . Ага:

«Внизу опасно, будь осторожен», — с явной тревогой предупредил отец. Вайрэ только криво усмехнулся. Он боялся, что его не отпустят, боялся, что запретят или начнут расспрашивать... но нет. Ради всего святого, как же хорошо, что он был разведчиком! В глушь, в даль, в одиночестве или компании, всегда уходил и всегда возвращался. И семья ему доверяла.

Ой как удобно. Он же разведчик ему можно доверять. Если бы Вайрэ был прописан взрослой личностью, то обоснуй бы сработал. Но у меня сложилось впечатление, что на деле семье на него просто по хуй.

И конечно давно не было страданий. Я аж соскучился, нет. Но отмечаю рост героя, в этот раз он быстро отрубил страдания. Ясное дело Стебаня ждать не будет.

А он это доверие предал. Вайрэ прерывисто вздохнул, отгоняя черные мысли, и принялся собираться. У него оставалось не так уж и много времени.

В следующей части Вайрэ пытается в заботу.

Когда над головой сомкнулись своды Бонхарда, он вспомнил, что Эстебан хотел поесть. Стало стыдно, но в этот раз Вайрэ шел вниз не с пустыми руками. За эльфийскую кровь платили не слишком-то много, но этих денег хватило на запас походной еды. Дикие грибы Вайрэ насобирал по кустам Зеленого Квартала, и теперь ему было чем накормить спутника.

Бля. Мне вспомнился диалог из Ширли-мырли:

▼Скрытый текст⬍

Только я не понимаю, почему юлит Вайрэ. Барвиносися отвалил ему бабла и купил дорогой инструмент. Это типа "немного"? Вайрэ, вы слишком много кушаете.

Ну и второй момент. Интересно дикие грибы он собирал ориентируясь на подсказки своего кпк? Если да, то Стебаню ждет веселая прогулка.

Эстебан уверенно шел вперед, сворачивая в неприметные тоннели и то и дело ныряя в остатки домов — Вайрэ бы никогда не подумал, что в них сохранились лестницы вниз. Это была странная и темная дорога, узкая и извилистая — наверное, именно по таким тропам и ходили подземщики. Где земля и камни, где остатки мостовой, где окна...

Не понял смысла последнего предложения. Может это был вопрос. Или попытка показать, что все смешалось в доме Облонских Бонхарде.

Им даже пришлось продраться черезшкуродер, узкую щель между двумя стенами. Эстебан бесстрашно скинул рюкзак, крепко сжав его одной рукой, и боком протиснулся в черный провал. Вайрэ ничего не оставалось, как последовать за ним.

Шкуродер смачное слово я такие люблю.

За шкуродером оказалось нагромождение ступеней и арок, словно дом здесь перетасовало и сплющило до узкой башенки. А потом была незнакомая улица, потерявшаяся в переплетении корней, душный крысиный лаз, снова окна и лестницы...

Абзац другой, а мыши все те же. А что раньше Вайрэ шел по знакомым улицам?

У меня ощущение, что авторы отыграв свою ролевку, просто скопировали куски в один вордовский файл и разбили на главы. Нет чувства единого контекста истории. Герои видятся один раз, а через восемнадцать глав затевают песню "я узнаю тебя из тысяч по шагам". Вайрэ один раз забредал в глубь Бонхарда, но успел изучить его улицы до полного узнавания.

В какой-то момент Вайрэ просто потерял счет времени и послушно брел за Эстебаном, даже не пытаясь запомнить дорогу. Наконец, вампир свернул в маленький дворик — привал.
— Передохнем, поедим, а потом постараемся срезать сразу до Костровища, — коротко обозначил план Эстебан. — Если по нужде пойдешь, смотри внимательно во все двери, нет ли зубов. Сезон охоты в разгаре.
Вайрэ кивнул, устало приваливаясь к стенке. Про Охотника он все-таки прочитать успел.

Но читателям рассказать не успел. И да грибы для Стебы он по ходу зажал.

— Судя по тому, для чего ты нанял меня, ты не оставил мысль с лагерями? — Эстебан побарабанил когтями по каменному полу.
— У меня мама — дозорная, — буркнул Вайрэ. — Я хочу, чтобы она возвращалась отсюда живой и целой.
Эстебан медленно кивнул:
— Понял... Я подумаю, какие я видел в Бонхарде хорошо защищенные места, кроме нескольких самых известных. Если что-то придет на ум — скажу.

Стеба хороший мужик. А про грибы Кровосум все же не забыл, так что к нему претензий нет. Но есть - к повествованию. Абзац про грибы был уместнее здесь, когда они устраиваются на привал. А в начале он не пришей манде рукав.

Вайрэ кивнул и загремел посудой. Ему парадоксально захотелось угостить Эстебана собранными грибами, пусть тот и не хотел иметь с ним ничего общего. Но позаботиться о своем наемнике — это же правильно?

У Сату было видео про Клевер и что то там (блин ГиО вспомнилось) там она упоминала про слешные вайбы от фраз типа "мой мальчик". У меня на фразу "позаботиться о СВОЕМ наемнике) такая же реакция. Отмечу и очередное чтение мыслей жопой от Кровосума. С чего он решил, что Стеба не хочет иметь с ним ничего общего? Не хотел бы, послал бы Кровосума и даже не стал бы слушать, какое у него там дело.

Он направился было к выходу, и тут Эстебан поймал его за плечо, стиснув до боли.
(Зачем он вообще пошел к выходу? Все таки по малой нужде приспичило?)
— Стой, — тихим свистящим шепотом приказал вампир. — У нас гости.
Арка дрогнула как живая, и в ней волной шевельнулись многочисленные треугольные зубы. Эстебан еле слышно выругался, а Вайрэ замер.
— Охотник! — выдохнул он, завороженно уставившись на одну из жутких легенд Бонхарда.

Читателя в курс введите, пожалуйста.

— Он самый, — безрадостно подтвердил Эстебан и щелчком отправил в жадную пасть небольшой камешек. Зубы тут же сомкнулись с мерзким чавкающим хлюпаньем. — Эта тварь мне в прошлое пробуждение руку откусила, а теперь, похоже, доесть хочет... Значит так, командир, сейчас мы успокаиваемся, едим, спим и тянем время. Будем надеяться, что завтра его тут не будет.

Что это за хрень? Но может дальше будет понятнее.

— Если я рядом с ним засну.
— Рядом с ним спать спокойнее всего, — вдруг сказал Эстебан. — Он не может вылезти из стены, а Дети его боятся.
— Дети?
— Дети, отродья, выродки, корневища... Имен много, суть одна — не живые и не мертвые порождения этих корней. По-настоящему опасные. Почему-то они боятся Охотника.
— Понял. А если Охотник не уйдет?
— Тогда придется делать себе выход самостоятельно. — Эстебан пошатал один из кирпичей в кладке. Вайрэ только вздохнул.

Ну как я понял, Охотник это какая то сущность, которая живет в стенах и может материализовываться в виде зубов в дверных проемах. Наверно когда кто-то туда заходит, проем смыкается. Vagina dentata по бонхардски. Мдаа с такими ассоциациями, надо бы мне все таки пойти лечиться.

А что за Дети? Не спрашивайте, в душе не ебу. Но задумка с Охотником была перспективной. Ее бы описать хорошо, добавить деталей и лавкрафтовской крипоты или ебанцы. Конфетка будет.

Ужин в компании Охотника был странным. Эстебан косился на каменную пасть мрачно, Вайрэ — поглядывал с тусклым интересом. Куда больше его занимал тот светлячок, зажженный много лет назад кем-то из подземщиков: как же так вышло? Жаль, что безымянный шхи давно умер: ни найти, ни расспросить! И в звездных архивах, как назло, было только описание... Вайрэ проглотил грибы, даже не почувствовав вкуса, и со вздохом растянулся на тонком одеяле. Гадать можно долго. А сейчас нужно поспать.

Так угостил Кровосум Стебу грибами или нет? Мой мозг страдает от ощущения незавершенности.

— ...авай! Вайрэ!
(Каравай! Парагвай! Уругвай! Трамвай! Зевай! Давай! Что же там было? Неужели простое Вставай. Надо было вообще оставить просто "...вай". Получилось бы: ...вай! Вайрэ!
— рявкнул Эстебан, а затем где-то рядом послышался звук разрубаемой плоти, и до него долетели теплые брызги. Воздух пропитался тяжелым железным запахом. Вайрэ подскочил, бросил взгляд по сторонам и наотмашь ударил магией.

Читаю и думаю, что Вайрэ - тормоз. Или спит так крепко, что одним окриком его не разбудишь. Надо разрубить тварь и облить его теплой кровушкой.

В мечущемся полумраке что-то взвизгнуло, ухо обожгло тяжелым смрадным дыханием, по полу стукнули когти.
(А потом он бы продрал глаза и увидел, что попал в Стебаню. Вот это поворот. Увы нет)
Твари!
(В тексте то мелькают непонятные виды бонхардской нечисти, но когда доходит до заварушки вылезают простые невнятные твари)
Эстебан ловко отбивался кровавым клинком, не переставая изощренно, почти изысканно костерить тварей на все лады. Наконец, Вайрэ догадался запалить светлячок — положение у них было ужасное. Твари загнали обоих в угол, отрезав от оружия, а сзади в стене дрожали зубы Охотника.

Зубы охотника были в арке, как они переместились в стену? А если он может вылезать откуда угодно, тогда почему он не переместился в пол и не сделал спящему Вайрэ жопный кусь? Нежить тоже с логикой не дружит?

Дальше Стебаня показывает настоящего мужыка:

— Да подавись, скотина! — взвыл Эстебан и, схватив одну из тварей за шкирку, швырнул ее прямо в разверстую пасть. Короткий визг — и страшные зубы сомкнулись, стая порскнула в разные стороны.

На контрасте с вечно страдающим унылым Вайрэ эта брутальность прям ух радует. И забавно в хорошем смысле слова.

Вайрэ опустил руки и тут же увидел, как одна из тварей попыталась сунуть морду в его рюкзак. Весь страх перед отродьями вмиг испарился.

Еще бы она ведь решила утащить драгоценные грибы, которые он своими ручками по всему кварталу собирал. За грибы бывалый разведчик любую тварь порвет.

— А ну пошла! — и он отвесил твари душевного пинка. Она шарахнулась, влетела в костер и заметалась по дворику, жалобно скуля. Котелок застрял на уродливой башке импровизированным шлемом.

Я зубоскалю, но в плане юмора, эпизод прям на пятерочку. Он динамичный и вхарктерный и в плане текста глаз не цепляется.

— Котелок верни, сволочь! — завопил Эстебан, прыгая на тварь всем весом. Вайрэ поспешно окатил ее чарами паралича.
Когда глубоко оскорбленная тварь с визгом убежала,
(сразу видно что чары паралича кастовал Кровосум)
а они двое так и сидели — один с котелком, а второй со светлячком, Эстебан вдруг фыркнул раз, другой и оглушительно расхохотался.

И в плане реакций все верибельно.

— Нет, ты видел эту морду? Как ты ее, а! — Вампир хлопнул его по плечу и засмеялся снова. Вайрэ тупо уставился на него, а потом расхохотался сам.
— А... а правда, что от перца и чеснока у тварей несварение? — спросил, отдышавшись. — Она мои грибы сожрала!
(Так Стеба все таки не угостился грибочками.)
— Чтоб ей наизнанку через жопу вывернуться, — душевно пожелал Эстебан. — Ты сам цел?
— Цел. — Вайрэ скользнул по своим рукам взглядом. — А... ты?
— Цел. И предлагаю уносить отсюда ноги, пока Охотник сыт.

Опять у меня вопросы к логике этого охотника, но да ладно. Двигаем дальше.

Вампир завел их в какой-то немыслимый лабиринт из коридоров, корней и обломков. Стены вокруг них были изрешечены нишами, двери и проходы и вовсе не поддавались никакой логике.
— Старая Крипта, терпеть ее не могу, но через нее быстрее всего, — коротко пояснил он. Коридоры менялись и не менялись — разные, но одинаковые до неразличимости. Через какое-то время Вайрэ начало казаться, что они ходят кругами, однако Эстебан вел их все так же уверенно. — Вайрэ, а нам сегодня везет.
— Почему?
— Сам нас не кружит. Почти что напрямую шагаем.

Короче слово "Сам" так и напрашивается, чтобы его переделали в самсу. Так пусть Бонхард будет Самса. Парни тем временем пришли на место:

— Надеюсь, здесь не будет ни тварей, ни Охотника, — спросил Вайрэ, осторожно стягивая рюкзак с плеч и оглядываясь. Место выглядело уютным и ощущалось безопасным... И его не принесло сюда с поверхности. Костровище создавали уже в Бонхарде.
— Здесь — не будет! Безопасно, как в Убежище, только лучше. Вайрэ, а скажи... — Эстебан замялся, но посмотрел ему в лицо. — Ты видел и слышал ли ты что-то... странное, пока исследовал Бонхард один?
— Не помню. — Вайрэ развел руками. — А что именно ты считаешь странным?
— Ты встречал тут кого-то, кроме меня?
— Никого. — Он покачал головой.

Врет и не краснеет. Он встречал хрена "Я теряю корни". Красного вестника или как там его.

— А издалека кого-нибудь видел? Или слышал? — Эстебан посмотрел с настораживающим беспокойством.
— Никого. Это плохо?

Беседа с Самсой в прошлой главе видимо не считается.

— Это замечательно. — Эстебан вздохнул с облегчением. — Если тебе любопытно, я отвечу, но не здесь.
— Хорошо. — Вайрэ подошел к одному из черных камней, пытаясь разгадать замысел и успех чародеев прошлого. Обернулся на костер — нет, ни малейшего отзвука магии, похоже, что память... живая память! Но, может, секрет в черных камнях?

Как водится никто ничего не знает:

— Секрет Костровища так и не разгадали, — заметил Эстебан, подозрительно изучая чуть не украденный тварью котелок. — Старшая нежить говорит, что его создательница или создатель, скорее всего, подгадывали момент смены Эпох, когда память становится податливой.
— Имя все-таки неизвестно?
— Некоторые приписывают авторство Говорящим с Пустошами, но сами Говорящие утверждают, что это не они.

Очередной вопрос, что это за многоуважаемые хрены? Ответ будет когда нибудь.

— Крайт говорил, что они в Бонхарде наследили. — Вайрэ вздохнул. — Ты знаешь об этом что-нибудь?
(Ах спалился Кровосум!)
— Ты когда с Крайтом успел поговорить? — вскинулся Эстебан.
— В прошлый раз, когда был в Бонхарде. А что?

Ну реально, он сам не понял что спалился.

— Неожиданно, — медленно ответил Эстебан и оценивающе смерил Вайрэ взглядом. — Он нечасто показывается на глаза. В любом случае, возвращаясь к Говорящим: с их времен четыреста лет прошло, они улетели пеплом.

Должно быть они при этом пели:

Улетаю я, улетаю
И за облаками растаю

Тяжело без музыки, она и строить и жить и читать Кровосум помогает. Еще один диалог с испытанием для памяти:

— Если Марево выжила, я вас познакомлю, — пообещал Эстебан. — Она была ученицей Безымянной и сама бонхардская чародейка.
— Марево?.. — Имя показалось знакомым, и вдруг Вайрэ вспомнил: точно! Оно звучало в числе прочих под сводами звездного храма в тот день, когда он, Вайрэ, выпал из своего оцепенения. Ради всего святого, когда же это было? — Она до сих пор не вернулась?

Был бы у меня текст в ворде, я бы вбил в поиск эту Марево, потому что она еще где то звучала. И вот я думаю, важна ли эта Марево или нет. Нужно ли ее запоминать? По логике они должны будут найти ее в Бонхарде. Это если авторы не положат на нее болт.

Вампир только медленно покачал головой и тоскливо посмотрел в огонь. Вайрэ помялся, не зная, что сказать и нужно ли говорить, и снова уставился на черные камни. А ведь он тоже однажды не вернется. Скоро — очень скоро! — уйдет вниз навсегда. Почему-то захотелось оставить Эстебану что-нибудь на память, такое... полезное. И что не жалко выкинуть, если Эстебан этой памяти не захочет.

Очень скоро? Какой оптимизм однако. Он уже понял, как создавать убежища в Самсе? У меня не сложилось впечатления, что он в шаге от разгадки тайны подземелья. Зато впечатления пафоса ради пафоса не отпускает. Еще по классике ВВ опять додумывает за других их чувства.

— Тебе нравится моя кровь? — спросил Вайрэ прежде, чем подумал.
— Кровь — это отражение шхи, — ответил Эстебан. — И у твоей хороший голос.
Вайрэ кивнул. Что ж, хорошая была попытка, но над памятным полезным подарком стоит подумать еще.

Видимо он хотел нацедить канистру, чтобы Стебане надолго хватило. Нет, надо мыслить красивее слешнее: ночь, огни пламени, кровавый поцелуй, слияние душ.

Но пока они чешут дальше. Чешут и чешут, пока не устают. Отмечаю заботливость Стебани, раз уж Вайрэ вечно прозревает в нем равнодушии:

— Устал? — негромко спросил Эстебан.
— Да... — Вайрэ кивнул. — Вроде бы и немного прошли, а кажется, что по горному перевалу пробежал.
— Тогда отдохнем.
Вампир забрался на кучу земли между домами и, судя по звуку, спрыгнул. Вайрэ последовал за ним. Через несколько поворотов они вышли в очередной дворик.
— Длань Самого. Нравится? — Вампир ухмыльнулся.

Даже интересно что это за срань длань:

Не нравилось. Совершенно точно не нравилось и наводило невыразимую жуть! Корни Бонхарда вытекали из окна второго этажа толстым крученым жгутом, расплетались на нити потоньше и уходили в землю. Со стороны и правда было похоже, будто какой-то гигант поставил на землю ладонь домиком. Страх пробегал холодком по внутренностям от одного ее вида.

И опять по Стебе видно, что он разведчик, причем более менее опытный, а по Вайрэ нет. Он ведет себя как турист на экскурсии.

— Отдохнуть — это пожелать сбежать отсюда на другой конец Бонхарда? — мрачно уточнил Вайрэ.
— Мы можем терпеть. Твари и остальные — нет. Вряд ли Сам вдруг решит послать за нами своего Вестника. — Эстебан бесстрашно нырнул под узловатые пальцы. — Да и вдвоем легче.
Вайрэ помедлил и скользнул за ним. Он думал, что начал привыкать к Бонхарду? Как же ошибался!
— Костер здесь разводить нельзя, да? — с тоской спросил.
— Магический можно, только «колпак» повесь. — Эстебан развалился на корнях, как у себя дома на диване. — У тебя кроветворное есть?

А вот и намек на слешачок подвезли, хотя тут он все же слабее. Может сам персонаж Стебани такой, что ему сложнее домыслить двойное дно.

— Ты хочешь крови? — Вайрэ посмотрел на Эстебана.
— Да, — просто ответил тот и красноречиво ткнул себя двумя пальцами в шею. — Можно?
— Нужно. — Вайрэ расстегнул воротник, оголяя горло.
— Ты не так давно в Городе. — Эстебан сел ближе. — Тебе уже кто-то дарил Поцелуй?
Вайрэ коротко кивнул. Эстебан притянул его ближе.

Да и текст подтверждает, что Стеба - парень честный, не пользуется чужой доверчивостью:

— Не дергайся, — клыки еле ощутимо кольнули кожу, а потом шею до самой груди пробило жутким, неестественным холодом, который почему-то показался очень приятным. Вайрэ прикрыл глаза. На укус Барвинка — ошеломляющий, пьянящий, лишающий рассудка— это совсем не было похоже. В голове прояснилось до кристальной чистоты, даже сам Бонхард вокруг словно умыло дождем. Эстебан несколько раз сглотнул и отстранился:

На контрасте Вайрэ выглядит наивной корзиночкой. Причем не очень дальновидной, если взялся давать упырям кровь, то хотя бы изучи матчасть. Не все как Стебаня будут все разжевывать и вкладывать в клювик.

— Хватит с тебя, а то на ноги не встанешь.
— У меня есть кроветворное,.— Вайрэ достал из сумки флакон и опрокинул его в себя. — Твой Поцелуй отличается от... других. Почему?
— Потому что ты мне нужен в своем уме, а не пускающей пузыри посторгазменной лужей, — хмыкнул Эстебан. — Любой вампир может контролировать, как сильно ударить по мозгам.

Вайрэ кокетничает:

— Учту. — Вайрэ полыхнул до кончиков ушей, вспомнив Барвинка. — Извини, что не сказал сразу.
— Что именно не сказал?
— Что кровь невкусная. — Вайрэ хмыкнул. — Но выдержки тебе не занимать. Мое почтение!
— Ты ее что, в «Полной Чаше» додумался продавать?
— А ты откуда знаешь? — Вайрэ насторожился.

И получает очередную поглажку:

— Потому что только тамошний сброд настолько не умеет пить редкую кровь, — отрезал Эстебан. — Жалкие позеры, которые позорят само звание нежити; из порядочных вампиров там только несколько калек, которые неспособны охотиться по-настоящему, но гордость не дает им принимать консервированную кровь от Города. Твоя кровь специфична. Ее нужно уметь пить. Это как с редким вином, которое надо пить при определенной температуре и с определенной закуской, чтобы оно раскрыло тебе весь вкус.

Стеба приосанивается:

— Ценители или охотятся как приличная нежить, или заключают договоры с личными жертвами, или не играют в знать, а просто ходят в госпиталь за дотациями, как проголодаются, — фыркнул Эстебан. — Платить за представление в виде жертвенного распития — попрание наших вековых традиций от малолетних недокровопийц.

Кто у нас нитакуся? Конечно же Стеба. Молодец, возьми с полки кровавый пирожок.

— Ваши традиции будут попираться, пока не иссякнет кровь желающих ее продать, — сказал он. — Равно как и наши... ради всего святого, Эстебан, что эти миры сделали с нашим языком!
— А что они сделали? — с заметным сочувствием уточнил Эстебан.

Теперь попер эльфийский снобизм:

— Прекрасная Старшая Речь превратилась в помесь гоблинских диалектов. — Вайрэ закрыл лицо руками. — Письмо и то переиначили! Вместо иероглифов, полных всех нюансов смысла и оттенков, они взяли и сочинили фонетический алфавит! Я не знаю, чем эльфы так провинились перед Небесами, но день, когда наш язык стал межмировым, вошел в историю как один из самых черных. В моих краях таких извращений, как здесь, я никогда не слышал!..

Шикарная речуга от челика, который коверкает французское слово merde. Мое почтение. Теть Срака из Вайрэ выпирает убедительнее, чем разведчик.

— Какой кошмар... Нам еще по сравнению с вами повезло, — выдохнул Эстебан после долгой паузы.

Я сначала подумал, что кровосись стебется, но нет он на полном серьезе.

— Ты разве этого не знал? — Вайрэ отнял руки от лица и посмотрел на него. — Все учат эльфийский. Это давно уже общий язык Федерации.

Такое ощущение, что из названия Федерации пропало слово. Может Российская? Хотя вроде мелькало полное название Объединенная Федерация миров или я путаю со Стартреком и Федерацией планет.

— Я не знал, что он изначально иероглифический. — Эстебан заметно смутился и отвел взгляд. — Нужно будет выучить исходную письменность.
Вайрэ мрачно на него посмотрел, достал блокнот и начертал два иероглифа.
— Так выглядит мое имя, — сказал он, показывая блокнот Эстебану. — «Песнь Пламени». А твое что означает?
— «Корона», — ответил Эстебан, с интересом изучая изображение. Вайрэ кивнул и одним росчерком изобразил еще один иероглиф.
— Так будет выглядеть твое.

Версия анона: "Пошли как-то в подземелья Песнь льда и пламени и Корона Вирус..."

К счастью разговор на около лингвистические темы подходит к концу:

— Красиво, мне нравится. Спасибо. А теперь... — Улыбка с лица Эстебана испарилась. — Нам надо отдохнуть, поесть, если хочешь спать — поспать. Половину вещей придется оставить. Наши экспериментаторы со светлячком мало того что свои опыты в самой глубокой заднице Эпохи ставили, так потом еще и саму Эпоху перетасовало. Добираться туда — испытание для сильных духом и крепких телом.
Вайрэ с тоской посмотрел на Эстебана, но кивнул. Ему нужно добраться до светлячка. А потом... будь что будет.

"Будь что будет" это типичное планирование от Вайрэ.

Но в целом глава бодрая, хотя разговор об именах в конце, не пришей кобыле хвост. Причем хвост ослиный.

Отредактировано (2024-07-10 16:08:06)

Анон · 2024-07-15 14:19:36

Дракон не дремлет Джон М. Форд
Фентези, замешанное на альтернативной истории. В том мире Византийская империя не пала. И на момент начала действия, конец 15 в., она цветет и пахнет, распространив свою власть на пол мира. Относительную независимость сохранили Англия и Германские земли. Но не всех такое положение устраивает. И вот четыре героя: колдун, вампир, женщина-доктор и наемник, объединяются, чтобы бросить вызов империи. Кажется, что-то похожее анон встречал в каком-то фильме. Мортал Комбат вспомнился.
Из хорошего Книга интересная, есть интересные моменты связанные с магией.
Из плохого Осталось впечатление обрывочности, будто книгу не слишком удачно сокращали. Иногда я даже не понимал, что одна сцена закончилась и началась другая. В какой то момент читаешь, как герои приключаются в Уэльсе, и автор между делом сообщает, что вообще то прошло два года. Хех.
Еще перед прочтением хорошо бы ознакомится с историей Англии времен Ричарда 3, иначе будет тяжко. И если с горем пополам можно разобраться кто есть кто все эти герцоги и претенденты, но вот с их мотивами будет сложнее. Почему они придают, почему заключают именно такие союзы, почему убивают друг друга. Мозги будут греться.
По языку читается легко, хотя местами попадаются странности. Запомнилось "земля недуговала". Ну и две реплики подряд в первой герой, по имени Кронит настаивал, а во второй он ответил. Видимо самому себе. Стр 143 если кому интересно. Но это так блошки

Отредактировано (2024-07-15 14:20:43)

Анон · 2024-07-15 15:37:36

Продолжение чтений "Кровавых сумерек" М. Верлоги и Сату Веналайнен.
Глава 26 Вайрэ морозит жёпу

Для тех, кто хочет приобщится к истокам под катом оставляю ссылки на прошлые главы.

Итак Кровосум и Стебаня забурились дальше в Самсу, и анон вместе с ними.

▼Скрытый текст⬍

Они шли и шли, а Город Третьей Эпохи все не кончался. Вайрэ окончательно потерял счет времени, ему казалось, что там, на поверхности, они давно б пересекли Город от стены до стены, но в Бонхарде переплетение улочек сливалось в бесконечный фрактал.

Фрактал еб тыть.

Фракта́л ( fractus — дроблёный, сломанный, разбитый) — , обладающее свойством (объект, в точности или приближённо совпадающий с частью себя самого, то есть целое имеет ту же форму, что и одна или более частей).

Не хватает опалесценции на горизонте.

И вдруг в лицо пахнуло холодом. Он замер, уставившись на стену непроглядного мрака впереди. Светлячок над головой засиял ярче, выхватывая из темноты корни и стены, и Вайрэ тихо ахнул: они стояли на краю огромной пропасти. Чернота поднималась над головой и простиралась вокруг, здания нависали над обрывом, а снизу узловатыми пальцами поднимались толстые корни. Эстебан деловито огляделся, попробовал один из корней кончиком сапога и кивнул — пойдет. С запоздалой оторопью Вайрэ понял, что им, кажется, предстоит спускаться.

Да, обрыв и правда впечатляет, если бывалого разведчика берет оторопь. Но со Стебаней он не пропадет:

Эстебан поправил свое снаряжение, крепко ухватился за корень и исчез в черноте. Вайрэ ничего не оставалось, как последовать за ним.
Корни оплели отвесный обрыв так густо и плотно, что можно было ставить ногу почти не глядя. Вайрэ и не смотрел, следуя за Эстебаном на слух — хватило один раз посмотреть по сторонам. За спиной и внизу — чернота, в ней же растворился край обрыва, и светлячок выхватывал только корни. От ощущения бесконечной глубины под ногами сводило нутро. Это сколько же им спускаться? Выдержат ли руки?

Ради Стебани надеюсь, что у Вайрэ крепкий мочевой пузырь.

«Сорвусь — не найдут», — мелькнула мысль. Но ноги уперлись в толстый — настолько толстый, что сравнился бы с деревом! — корень. Эстебан пошел по нему как по тропе, держась за оплетенную стену. Вайрэ выдохнул.
Снова вниз, как по отвесной лестнице. А вот и следы того, что место, хоть и дикое, но все же было кем-то хожено: подземщики протянули вдоль стены крепкие веревки. Скользя подошвами по одной из них и цепляясь за другую, Эстебан провел Вайрэ к еще одному толстому корню. И снова вниз.
(Я не спец в скалолазании или походам, так что не понял, почему ноги Стебяни скользят по веревке).
Вайрэ со всей отчетливостью понял, что здесь кроме них никого. И ничего — пустота и корни. Мрак, стена и дышащая холодом бездна. Все, что есть, выхвачено пятном света от магического огонька, чтобы снова раствориться в черноте.

Дно у дна все таки есть.

Эстебан остановился, посмотрел вниз и с ухмылкой разжал руки. Вайрэ даже вскрикнуть не успел — по гулкой тишине раскатился удар каблуков о камень.
— Прыгай!

А дальше "стекающий" домик, вот это уже по Лавкрафту.

Короткий полет — и твердая земля под ногами. Вайрэ только ахнул: здесь по склону стекал крохотный домик — перекошенный, как пьяный. Стены домика, стену обрыва и камни под ногами покрывал сплошной узор символов: они складывались в линии, линии в узоры, все это мерцало и переливалось, а в центре одиноко висел светлячок, окруженный иллюзорной решеткой: неведомый мастер с любовью и заботой сделал копию одного из путеводных фонарей Крипты, по иронии — того, что указывал дорогу к звездному храму.

Вайрэ начинает исследовать:

Вайрэ осторожно коснулся одного из символов и изумленно поднял брови: со стороны выглядело, что те чем-то нарисованы, но они были незыблемы и недвижимы, как прожилки в камне.
Как память об этом месте.
— Я их знал, — Эстебан осторожно коснулся светлячка, тот качнулся, как настоящий фонарь, бросая беспокойные отсветы. — Ну как знал...Когда мы познакомились, времена их силы и славы были далеко позади. Все их записи о бонхардских экспериментах — это несколько отчетов в звездном храме и два доклада в Аркадамате.

Кровосум до похода в Бонхард толом не ресечил, но виноват конечно не он, а Город:

— Поразительная недальновидность! И удивительное нежелание делиться. — Вайрэ попытался взлохматить волосы, но только скользнул пальцами по туго заплетенному пучку. — И ведь не в первый раз... Эстебан, что с этим Городом? Почему нет записей, нет описаний, изучают что угодно, но только не... не память! Циклы — считают! Тварей — препарируют! Корни —и те разложили по классификации, и Небо мне в свидетели, я не понимаю зачем! Но это?! И ладно бы это, весь Бонхард одно большое умолчание! Почему?!

Боюсь даже думать, какие там у Самсы циклы. Но Вайрэ то, чего возмущается? Ему информацию в клювике несут. Не Ячмень, так Стебаня. Но у нас все равно пафос и заговор молчания:

— Потому что это не просто память, Вайрэ! Ты знаешь, что станет с теми, кто разозлит Бонхард?! Ты знаешь о судьбе Лунного Города и самих лунных? Ты видел в Крипте кроваво-красную улицу? Бонхард — это не просто подземелья, это не просто память о Городах прошлого, это и есть весь этот мир, и Город стоит на его спине ровно так и настолько, насколько ему дозволено.

Где связь между умолчанием и недовольством Бонхарда? Типа Эстебаня у нас посвященный, он приобщился к тайному знанию и теперь может делится им с первым встречным. Хотя это же Кровосум Песнь льда и пламени.

— Почему твои друзья создали это место? — сменил тему Вайрэ.
— Потому что среди всех жрецов найдутся те, кто захочет знать больше. — Эстебан развел руками. — Им было интересно, вот и все! Они творили чары, не ведя записей, пробовали, что взбредет в голову, ни о чем не жалели и ушли глубокими стариками, которые прожили жизнь до дна. О том, что у них что-то получилось, даже многие наши не знали, они просто не придавали этому значения.

А Самсе было по фиг, что у него во внутряночке чуваки отжигают?

Вайрэ глубоко вздохнул и повернулся к светлячку. Он пришел за ответами — он их получит. Но Эстебан, если сказал правду, то навел на интересную мысль — те жрецы, выходит, просто экспериментировали? Ничего не желая, ни на что не надеясь, играли с магией? Вайрэ задумался. В какую игру мог бы сыграть он?

Мне сейчас неиронично интересно, как он будет добывать эти ответы. Он ведь даже толком не знает, какие вопросы задавать. Типа включит программу "будь что будет".

Когда-то в детстве они с братом развлекались, воображая себя великими чародеями древности. И какая разница, что в толстых книгах сложные ритуалы описаны непонятным языком? Надо нарисовать печать — рисовали что придется, надо произнести странные слова — придумывали свои. И порой даже колдовство срабатывало. Не так, как нужно, но... Может, в случае Бонхарда — именно так и нужно? Забыть традицию, увидеть цель и пойти к ней по извилистой дороге фантазии?

Сука вот это я понимаю план капкан. Вне контекста Вайрэ-страданий это бы звучало с намеком на иронию.

Вайрэ обошел фонарь, разглядывая мерцавшие символы. Теперь, когда знал, куда смотреть, он начал различать в узорном полотне отдельные фрагменты. Вот здесь, похоже, тренировались... Несколько одинаковых глифов почти слились в один, но все равно было видно, как чья-то рука сначала рвано, потом увереннее выводила линии на камне. А рядом, кажется, печать. Да, малая печать, дающая тепло, но не свет. Прятались? Чуть поодаль — сигилы...

Кто прятались? Наверно - сигилы. Еще я часто читаю глифы, как глисты.

Вайрэ как наяву увидел двух лунных жрецов, с хохотом и шутками рисующих на камнях невообразимый узор. Фантазия разыгралась и развернулась в целую историю, которой не было.

Короче наш метод, это глюки.

.

..В Крипте погас один из фонарей, тот, что указывал дорогу к звездному храму, и эти жрецы захотели его починить. Прикинули чары, потренировались, чтобы по пути домой не тратить много времени, а потом решили — а такие фонарики и в Бонхарде нужны! Чем не указатели? Но сложный магический узор стекал с камней как вода, может, жрецам не хватало знаний, и со смехом и шутками узор стали подпирать всем, что только пришло в голову. Сигилами. Глифами. Печатями. Кровью... Они слились в мерцающее полотно и вдруг застыли в памяти Бонхарда.

Надеюсь, что вся интрига романа на 40 глав не сводится к тому, чтобы накидать всего по немногу, что-то да сработает.

— Я знаю, что запоминает Бонхард.
— И что же?
— Суть. Он запоминает суть.
— Вайрэ. — Эстебан широко и с нехорошим предвкушением улыбнулся. — Я знаю, как это проверить!
— И как же? — Вайрэ нахмурился.
— Здесь есть одно место... Сердце своего Города и место тех, кто вызвал на себя ярость Самого. Давай проверим, как хорошо его запомнили?

Кого запомнили? Простите анон тупой. Упорно читает жопой. Кого запомнили? Место? Сердце? Самсу? Ну и два "места" подряд смысла не прибавляет.

Ему очень не хотелось идти куда-то еще. Домой! Назад! Чтобы снова вниз и пробовать догадку в деле! Вот только Эстебан-то с ним сюда спустился. Пусть и за плату, но все же плату символическую: стоит ли низка хрусталя и мешочек с деньгами такого риска? Вайрэ не идиот. Раз с ним пошли за компанию, то и он пойдет.

Это он так мамке хочет помочь. Типа только с компанией, а так ну эту фигню с убежищами на фиг. Я усталь, я ухожу.

— Проверим, — кивнул Вайрэ. И с тоской посмотрел наверх. — Это же обратно лезть, да?
— Да, — расстроил Эстебан. Вайрэ только вздохнул.

Я реально не завидую тому, кто с Кровосумом в разведку ходил.

Следующим условным утром они снова направились в путь. Улицы и дома сменяли друг друга, некоторые Вайрэ уже узнавал, но было много незнакомых. Они миновали площадь у Старого Аркадамата, а потом Эстебан свернул на лестницу, которая бы в привычном Городе вела в Крипту. Вокруг заметно потемнело, а по полу потянуло неприятным холодом, Эстебан на ходу стянул с себя плащ — тяжелый и теплый, — протянув его Вайрэ.
— Оденься, там холодно.

Еще раз отмечу, как о Вайрэ не заботятся. И вместо того, чтобы порадоваться ВВ ударяется в страдач:

Под плащом у вампира оказался уже знакомый черный, масляно поблескивавший доспех. Вайрэ взял плащ, отчаянно желая провалиться куда-нибудь поглубже: ради всего святого, стыдоба-то какая! И что хуже — неизвестно. То, что Эстебан считает его нежным южным цветочком, а не северянином? Или... что позаботился? Merdre, и тут умудрился к себе внимание привлечь! Ради всего святого, ну почему Эстебан, с которым они почти незнакомы, вдруг начал за него волноваться? Это не входило в оплату его услуг! Но момент был упущен. Вайрэ покорно накинул на плечи тяжелый плащ, повисший на нем складками до пола, и спешно отвернулся — в носу вдруг предательски защипало. Что бы там ни думал Эстебан, этот его жест был слишком... незаслуженно трогательным.

Я бы еще понял, если бы Вайрэ до этого заботы не видел, все его пинали, плевали на него и на хуй слали. Но ему каждый поперечный сопельки утирается и поглажки вместе с материальными благами раздает. А он все бедный несчастный и недолюбленный.

Чем глубже они спускались, тем вокруг становилось темнее. Потянуло холодом, дыхание изо рта вырвалось паром, брусчатка на полу засеребрилась инеем. Холод, не чета мягкой городской зиме, запустил под одежду ледяные пальцы. Эстебан зажег светлячок, и на мертвых деревьях и стеклянных оградах заплясали алые блики.

Интересная деталь - стеклянные ограды. Хочется узнать почему они стеклянные.

Лед наступал постепенно, покрывал тонким слоем стены и решетки, стекал сосульками с деревьев, а потом они подошли к ледяным вратам, за которыми была только густая тьма.
(Немного не понял это происходило прямо у них на глазах? Или такое художественное описание?)
Тишина оглушала. Даже звуки их шагов словно куда-то исчезли.

В общем ужос.

— Ты идешь за мной след в след и очень тихо, — почти беззвучно прошептал Эстебан. Вайрэ молча пригнулся, мысленно похвалив себя за то, что надел сапоги с мягкой подошвой. В ушах противно зазвенело.

А какая разница мягкая подошва или нет, если звуков шагов все равно не слышно?

Где-то вдалеке, но словно прямо над ухом зазвучали чьи-то неторопливые шаги. Мягкие и тяжелые, они медленно приближались. В унисон раздавалось тихое бряканье, словно кто-то стучал друг о друга высохшими косточками. Эстебан совершенно бесшумно шагал к ледяным вратам, Вайрэ следовал за ним.

Так у нас невидимка.

Шаги приблизились и остановились. Эстебан замер и медленно обернулся, от страха побледнел еще сильнее и выглядел как никогда мертвым.
Ну вот... Вот... Съели кошки бутерброт
Он медленно выдохнул и широко улыбнулся.
— Пронесло.

Надеюсь я угадал со значением слова:

5. безл. Прост. Прослабить. Ребенка пронесло от ягод.

Да шутка тупая но что есть.

— Merdre, Эстебан, что это было?!
(Такое ощущение, что Вайрэ книжки читает еще хуже, чем я. Он хоть что то о Самсе выяснил?)
— Это было то «странное», о котором я тебя спрашивал. Его Вестник прошел мимо нас.
— Это хорошо или плохо? — Вайрэ нервно оглянулся и подтолкнул Эстебана, призывая шагать дальше.
— Не знаю, он же не пришел. — Эстебан быстро огляделся. — Но обычно ничего хорошего. Если он и не приходит, чтобы наказать, то почти всегда предвещает беду.

И конечно Вайрэ в очередной раз показывает, как ему нужно спасти мамку и других дозорных:

— Так, может, не пойдем вниз? Может, это предупреждение?
— Если бы он предупреждал, то явился бы во плоти. И тогда бы нам в лучшем случае пришлось бы стирать штаны. А в худшем никто бы нас уже не увидел.

По моему все это дело больше всралось Стебане, чем ВВ.

Вайрэ передернуло:
— Где мы? — спросил, плотнее кутаясь в плащ, чтобы сменить тему. О том, что в Бонхарде есть ледяная Эпоха, он знал, но... — Это все еще Третья?
— Граница между Третьей и Второй. — Эстебан вздохнул. — Дальше начинается мертвый Лунный Город...
Вайрэ вздрогнул. Он совсем не рассчитывал уходить так глубоко!
— Что ты хотел проверить? — спросил он.

"Ты хотел" - заебись. Это ж Стебане нужно раскрывать тайны Самсы.

— Я хочу проверить, как Сам запомнил руины нашего собора. Это мы вызвали его ярость, и на наши головы пало проклятие, но если важна суть, то... То он должен был запомнить.
— Мы? — Вайрэ удивленно посмотрел на Эстебана. — А чем же нежить так провинилась?
— Мы лунные. Мы бросили Самому вызов и были за это наказаны.
— Они лунные, — поправил Вайрэ. — Или ты жрец?
— Я не хочу об этом говорить. — Эстебан мрачно отвел глаза. — Сойдемся на том, что я живу при Башне и делаю для Вещих полезную работу.

Еще один отлученный жрец. У этих двоих появилось что-то общее.

Вайрэ передернул плечами, но промолчал. За что бы не отлучили Эстебана, он все еще полезен и... уважаем?
— Как же ты с этим справился? — тихо спросил Вайрэ.
— А я и не справился. — Эстебан болезненно улыбнулся. — Я стал из уважаемого служителя отвергнутым преступником, которого не должно существовать. Но полезным преступником.

И Кровосум опять начинает свое "а вот у меня".

Вайрэ сжал руки в кулаки. Он хотя бы может умереть с пользой и спасти семью от шантажа! Эстебану не повезло больше.

И сворачивает тему:

— Я понял, — процедил он. — Извини.
— Давай дальше? — попросил Эстебан и толкнул ледяные створки.
— Идем.

Дальше много описаний выберу покрасивше:

Вайрэ удивленно понял, что цвет у этих стен... странный. Вроде бы прозрачные, они были черными, казались красными, а в глубине ледяного стекла отражениями мелькали тени. И Вайрэ был готов поклясться, что в этой толще кто-то тихо плачет.

Или вот:

Дыхание вырывалось паром и оседало инеем на волосах, стылый воздух обжигал легкие, под ногами хрустел лед, а ветер носил по ледяным коридорам странные звуки. Они текли и менялись, как вода: от плача к заунывным песнопениям, от них к испуганным крикам, а потом в торжествующий вой.

В торжествующий вой сильно выбивается из перечисления.

Типичный разведчик:

Поначалу Вайрэ вздрагивал и озирался, когда очередной вскрик раздавался прямо над ухом, но постепенно спокойствие Эстебана передалось ему, и он шагал дальше, с интересом озираясь. Тени во льду вели странную, сокрытую от всех жизнь и оставляли тягостное ощущение, что они двое бредут по дну моря, пока наверху плавают акулы.

И снова повторы. Герои идут, а холод все оседает:

Холод оседал инеем на доспехах Эстебана, превращая их из масляно-черных в белоснежные. Багряные отсветы светлячка вычертили его силуэт, почему-то удивительно подходивший этому мертвому Городу-во-льдах. Облачко дыхания вырвалось у Вайрэ изо рта и разбило магию.

Какую магию обычную или в переносном значении? Почему разбило? А хрен разберет:

По брусчатке стелился холодный туман, пугающий и неестественный. В такой холод не могло быть тумана. Вайрэ снова отчаянно пожалел о том, что лишился посвящения — будь он жрецом, не гадал бы мучительно, невидь ли это, истонченная реальность, как в Круговерти, или просто шутки подземелий, ставших богом Городу. Он ускорил шаг, держась поближе к Эстебану.

Но ни холод, ни иней, ни туман не остановили героев:

Вайрэ огляделся. Даже мертвый, собор поражал — высокие своды, осколки величия, замкнутые во льдах, и тишина. Та узнаваемая храмовая тишина, раз услышав которую — ни с чем не перепутаешь. Наверное, когда-то здесь было красиво... Вайрэ покосился на Эстебана. А ведь он и правда не смог отпустить душой лунных, все равно смотрит на стены собора с тоской и благоговением! Ради всего святого, какая жуткая участь — раз за разом возвращаться туда, где когда-то ждали, а теперь не ждут, туда, где раньше был своим, а теперь чужой! У Вайрэ хотя бы семья.

А вот этот момент неплохой, вызывает сочувствие, а не желание ерничать.

— Как же здесь было красиво, — все так же тихо сказал Эстебан и положил ладонь на стену, украшенную мозаикой. — Совсем непохоже на Башню...
— Эстебан, — поддавшись внезапному наитию попросил Вайрэ. — Расскажи про лунных.

Лучшего времени для этого разговора Вайрэ придумать не мог. Вы там топчитесь в ледяной жопе Самсы, может побыстрее снимите показания счетчиков и свалите? А наверху уже под рюмочку чая кровушки поговорите по душам. Ну иди хотя бы между делом болтайте.

— А что ты хочешь знать?
— Кем они были? — Вайрэ обвел взглядом своды. — Кто они сейчас?
— Мы правили этим Городом. Это был Город-под-Луной, город крови, город немертвых и живых, окутанный призрачным светом... И Город посмел забыть, на чьей спине он живет. Ты видел в Крипте улицу, выложенную кроваво-красной брусчаткой?
— Да.
— Это Путь Вестника. Когда-то именно на ней Сам манифестировал свою волю, и воля его была — Лунный Город должен погибнуть, раз не смог себя спасти.

Манифестировал свою волю звучит пафосно, но не понятно. Наверно прошел Вестник босиком, потому что сапоги ему ноги натерли. И от его кровавых следов вся улица стала красной.

— Я читал об этом. — Вайрэ не стал говорить, что прочитал по диагонали пару страниц, особенно не вдаваясь в историю. — Лунные сражались с солярными, верно? Теми солярными, которые жили в Бонхарде.
— Да. Мы проиграли, и теперь мы пленники Лунной Башни, которые не могут выйти наружу, боясь попасть под взор Самого.

Но Стебаня то выходит в Бонхард, или он - нитакуся.

— А ведь в Городе самая большая община нежити на все окрестные миры. — Вайрэ покачал головой. Вся нежить ходила под Аспектом Иллюзии.
— Да. Но, как ни странно, изоляция не мешает. Сама Башня зачарована так, что спешит навстречу тем, кому нужна помощь служителей. — На лице Эстебана мелькнула теплая улыбка. — В Крипте достаточно порой просто выйти на улицу, и она найдет тебя.

Напомню, что они все еще стоят и пиздят. Но может это я - хилый анон из средней полосы так драматично все воспринимаю. А Сату - из Сибири, там народ закаленный. Для них выйти в условные минус сорок на улицу и повспоминать о былом о вечном - самый цимес.

— А если... нежить не выходит на улицу? — Вайрэ смутно вспомнил о кровавом безумии неживых. Вечная жизнь — тяжелая участь, живые близкие умирают, новых близких найти нелегко, а мир вокруг меняется. Не все могли это выдержать. Раньше, до времен Федерации, такими безумцами занимались другие лунные, кажется, посвященные Кровавого Лика. — Воронам же в Федерации не рады?

Что блять за Вороны? Вы вообще помните зачем вы в жопу Самсы приперлись?

— Не рады — мягко сказано. В лучшем случае их изгоняют, в худшем—казнят на месте, но ты кое о чем не подумал. Видишь ли, Вайрэ, даже в среде живых принято идти за помощью, если у тебя проблемы, а в среде мертвых... Ты точно знаешь, если ты не в порядке. Ты не спутаешь кровавое безумие ни с чем другим, поэтому если пренебрегаешь своим здоровьем и безопасностью всех остальных — ты заслужил последствия.

Больше инфодампиков хороших и разных, а главное уместных.

— И все равно... Это хорошо, что хотя бы Бонхард сохранил оба Лика. — Вайрэ попытался приободрить Эстебана. — Не знаю, помогает ли нежити Хозяйка Кровавой Луны, но если она здесь уже есть... это же хорошо для нежити, да?

Нет, это даже не инфодампы. Инфодампы хотя бы объясняют, кто все эти порождения авторских фантазий.

— Послушай, книжный мальчик, Лики неразделимы, они стороны одной монеты, они оба — Аспект Иллюзии! Ты не можешь, закрыв глаза на одну из сторон монеты, уверять всех, что ее теперь нет. Федеративные идиоты считают, что, запретив кровавое служение, они делают лучше «невинным», только истина в том, что эти законы и запреты принимают шхи, которые не имеют никакого отношения не то что к Ликам, а к жречеству вообще! И даже кровавый Город не смог отвоевать служителей...

Не знаю, что там запретили федеративные (наверно лучше федеральные) идиоты, но я помню, что нежить в Крипте народ ночами жрет и не угнетается. Или это считается промысловой охотой по квоте.

— Извини. — Вайрэ вздрогнул и мысленно обозвал себя идиотом за слишком длинный язык. Опять полез, куда не просили! Ради всего святого, Эстебан и не обязан лекции читать, он за это не платил. Бесплатные знания в книгах. — Прости, пожалуйста. Я не хотел тебя задевать.

Иронично, что Кровосума парят сложности общения, а не то, что они со Стебой могут превратится в ледышки. Ну реально. Авторы пять абзацев описывали, какой в этой локации лютый мороз, чтобы что? Чтобы вот.

— Ты тоже извини. Меня злят идиоты у власти, ты-то точно не один из них.
— Нет, я просто идиот. — Вайрэ вздохнул и поспешил сменить тему. — Ты хотел здесь что-то проверить?

Ура не прошло и полгода они вспомнили, что у них была цель.

— Я и так вижу... Посмотри, как Сам здесь все запомнил. — Эстебан пробежался пальцами по мозаике. — Все эти узоры, резьбу, украшения и даже витражи и чары! Он проклял нас, но он запомнил сердце нашего Города!
— Ты не бывал здесь раньше?
— Спал пару раз. — Эстебал криво и грустно улыбнулся. — Даже разрушенные Храмы под землей остаются святы, а на святой земле всегда безопасно. Но не рассматривал деталей.

По моему еще раньше говорилось, что Бонхард запоминает в деталях, то что его заинтересовало.

— Значит, я прав, — тихо сказал Вайрэ, подняв голову.
— Да.

Нет. Вайрэ говорил, что Самса запоминает "суть". А Стеба говорит про детали. Суть храма - сакральность, священность, присутствие божества, безопасность на худой конец. А не узорчики с финтифлюшками.

Вайрэ прерывисто вздохнул. Он узнал, что хотел. И он постарается предложить Бонхарду что-то, что тот захочет помнить.
Реально ему об этом говорили, бутылкой пива клянусь, которую уже выпил. Только не заставляйте меня возвращаться назад и искать доказательств в тексте.

Короче, все превозмогания холода, инея, вестников и прочего свелись к этому. У меня чувство, что авторам просто хотелось описать красивую ледовую локацию. Но и лора накидать в довесок.

Обратный путь сквозь поющий лед показался ему совсем коротким.
(Анон сначала прочитал плюющий лед и даже оживился. Движуха началась, но нет начались страдания)
Беспокоить Эстебана Вайрэ не хотел, да и сам вампир после Лунного Собора заметно помрачнел. На миг Вайрэ стало стыдно, что невольно задел такую глубокую и болезненную рану.

Озаботился бы разузнать с кем в подземелья идешь, может быть и не задел бы. Мораль: нужно лучше ресечить. А Вайрэ читает книжки и читает, но как до дела доходит - ни хрена.

Но ведь... Несмотря на отлучение, несмотря на все, Эстебан жил. Вайрэ украдкой посмотрел на вампира: тот мрачно вышагивал, не таясь тварей и Детей, словно был тут по полному праву; и горло стиснуло.

Помню в какой то игре были гигантские чудовищные младенцы, тут что-то подобное или нет?

Если бы у него тоже было это право! Право пройтись по улицам Города, по коридорам храма, чтобы грудь перестали стискивать вина и боль. Чтобы все были живы и здоровы, чтобы были, как и прежде, вместе. Чтобы вместо холодного и справедливого одиночества — легкое тепло, чтобы не как нежеланный гость, а... как свой? Вайрэ тихо вздохнул. За Эстебана он был рад: за что бы ни отлучили вампира, он смог сжиться с этим и найти свое место заново. А вот самому Вайрэ места уже нигде не было.

Опять жевание страданий. Такое ощущение, что уже по сотому разу.

Они вернулись в свой лагерь, забрали вещи.
— Возвращаемся? — спросил Эстебан, и Вайрэ кивнул. — Командир, ты жив вообще? Как мы вышли из ледников, ходишь как пришибленный.
— Я думаю, — коротко ответил он. Эстебан только молча кивнул.

Но опять ничего не придумаю (с)

Дальше немного рассуждений, суть которых сводится к "у него наконец-то получилось нащупать новую дорогу и почувствовать, как и куда идти без холодного звездного света".Герои без приключений выбираются на поверхность. О чем и сообщает текст, хрен знает зачем.

Наверху, у самого выхода на поверхность, Эстебан вдруг цепко поймал Вайрэ за плечо.
— И куда это ты собрался, командир? Сначала к лютикам.
— У меня брат лютик. — Вайрэ растерянно глянул на Эстебана и с самым независимым видом поправил рюкзак. — Хорошо, когда в семье есть свой целитель, далеко ходить не надо.

Неужели на сцене снова появятся знаменитые глисты?

— Э нет, мне не за это платили. Мы идем в госпиталь, и это не обсуждается.
— Тебе платили за поход вниз и возвращение наверх, — проворчал Вайрэ, нехотя подчиняясь. Идти в госпиталь не хотелось, но, быть может, Айнарэ будет меньше волноваться?
— А это часть возвращения. — Эстебан очаровательно улыбнулся и повел Вайрэ вон от белого звездного шпиля.

Наверно не "повел вон", а "повел прочь".

В госпитале они встречают курощателя Ниара.

В больничной тишине из двери им навстречу вышел архимаг Ниар в полном бонхардском снаряжении. У Вайрэ похолодело внутри, и он понадеялся, что тот хотя бы не станет устраивать скандал прямо в госпитале. Он встретился взглядом с бесцветными глазами Ниара, почти бросая архимагу вызов, и не увидел в них ни недовольства, ни злости, только легкий одобрительный интерес.

Видимо, это глистогонка так повлияла на Ниара, тот словил дзен.

— Мое почтение, мастер Эстебан, Вайрэ, — разрушил Ниар тишину. — Радует, что вы не из братии тех, кто до последнего игнорирует профилактические осмотры, как некоторые.

Вообще странно, что в госпитале тихо, померли, все что ли? Это же не врачебный кабинет в деревне, а типа городская больница.

— Я подрядился лично за ним проследить, — белозубо улыбнулся вампир. Вайрэ с неудовольствием на него покосился: он не маленький, чтобы Эстебан за него говорил. Что происходит?! Почему Ниар, который так резко запрещал ему спускаться в Бонхард, вдруг успокоился?
Ниар давать ответы не торопился, просто кивнул на дверь кабинета.

Конечно, не торопился, его ни о чем не спрашивали.

— Там никого нет, идите.
— Шагай, я тебя здесь подожду. — Эстебан прислонился к стене. Невысказанное «а то сбежишь, знаю я тебя» повисло в воздухе. Вайрэ кисло посмотрел на него, вздохнул и постучал в дверь.

Быстро он его узнал, трое суток и замуж можно звать. А за дверью Вайрэ ждал братец:

Айнарэ кивнул на стул с дыркой в сидении. — Раздевайся и садись... Полностью! Это будет быстро и совсем не больно.
— Все вы так говорите, — проворчал Вайрэ, стягивая с себя одежду.

Анон наверно последние глав десять гадал, когда авторы вспомнят, что герой у них селфхармится и вырезает себе магическую печать на бедре. И они вспомнили. Как говорится, лучше поздно, чем никогда:

— За такой короткий срок твой внутренний мир не успел обогатиться, — хмыкнул Айнарэ и сунул ему в руки тазик. Улучив момент, когда брат отвернется, Вайрэ скинул с себя штаны и прикрыл печать на бедре тазиком. В животе неприятно заныло. Айнарэ тяжело вздохнул и убрал ему растрепавшиеся волосы.

Пардоньте, если предполагается, что сейчас Вайрэ будет дристать, то тазик надо переместить.

— Готов? — спросил Айнарэ и, не дожидаясь ответа, прижал прохладную ладонь к животу. Потроха тут же скрутило жутким спазмом, Вайрэ не успел даже вдохнуть, и в таз на коленях с мерзким шлепаньем повалились склизкие белесые существа. А в таз под стулом полился, кажется, нескончаемый поток. От жуткого стыда Вайрэ зажмурился и вновь скрючился над тазом, не в силах удержать рвавшийся наружу богатый и шевелящийся внутренний мир.

А так он тазиками обложился. Разумно. А глисты сдали Кросоума, как стеклотару.

— Сколько раз ты был в Бонхарде? — тихо спросил Айнарэ, когда Вайрэ с трудом выплюнул последнее мерзкое тельце.
— Пару раз ходил, считая этот, — ответил Вайрэ, не рискуя открывать глаза.
— Неужели? — Все так же не повышая голоса, Айнарэ цепко ухватил его за подбородок и заставил поднять голову. — Я год работаю с подземщиками. В тебе два таза паразитов на разных стадиях развития. Кому ты лжешь, Вайрэ?
— Я ходил в Бонхард, — тихо ответил Вайрэ и посмотрел в глаза брату.

Дальше идет типичный Вайрэ.

— Жить надоело?! — рявкнул Айнарэ, резко выпрямляясь. — Своих мозгов не хватило, так что же, моя коллекция паразитов не впечатлила?
— Да откуда я знал, что все так плохо? — огрызнулся Вайрэ. — Ты сейчас сказал прийти, я и пришел!

Малолетний дебил. По другому не сказать.

— Разумеется, я же не знал, что мой дражайший старший братец тайком бегает в Бонхард! — Айнарэ взмахнул рукой, и шевелящееся месиво в тазиках полыхнуло призрачным огнем. — А это еще что?!
Он сорвал с колен Вайрэ таз и уставился ему на бедро.
— Какого... Совсем мозги отшибло?! На бедре резать!.. Мне сказать — язык отвалится?! — Айнарэ склонился над печатью, скользя холодными пальцами вдоль набухших линий.

Меня больше смущает, что он про эту печать не вспоминал ни во время ночевок у Ячменя, ни в Бонхарде. Хотя если рану не промывать и не ухаживать она воспаляется, плюс он должен был ее регулярно обновлять. Но Последовательность это не про Кровосум.

— У меня не было выбора, она начала в Бонхарде зарастать! — Вайрэ закусил губу. — Я должен был Отлучением на всю округу сиять?
(Так он как то тайком от Стебани успел сделать себе селфхарм. Ну-ну)
— Почему ты не сказал... мне?
(О каком вообще похоже в Бонхард они говорят? О том, что был сто пятсот страниц назад?)
— Да потому и не сказал! Ты же на труп похож от усталости.
— Ты правда думаешь, что я прекрасно отдохну с твоим трупом на руках? — Айнарэ выпрямился и встретил его взгляд. — Или лучше умереть, чем просить у меня помощи?
— Да, мне было бы лучше умереть еще тогда, — очень тихо ответил Вайрэ. — Чем жить сейчас так.

Еще раз поражаюсь тяготам кровосумьей жизни: работать не надо, еда на халяву, образование на халяву, кровосиси вокруг водят хоровод. Если ему такая жизнь не нужна, то я с радостью возьму.

— Да, это была моя идея. — Айнарэ вздрогнул и отвернулся. Вайрэ замер, осознавая, что именно брат сейчас сказал.
— Что было сделано, то было сделано. — Он несколько раз вдохнул и выдохнул, успокаиваясь. — Помоги мне поправить печать... пожалуйста.

Брат конечно помогает.

Айнарэ медленно обернулся и с совершенно нечитаемым выражением лица достал тонкий серебряный нож. Они молчали, пока стертая целительскими чарами печать снова расцветала кровью, молчали, пока Вайрэ одевался. И только когда он, кивнув, потянулся к ручке двери, Айнарэ вдруг тихо спросил в спину:
— Ты поэтому не просил помощи у меня?
— Посмотри в зеркало, — так же тихо ответил Вайрэ, сжавручку. — Увидишь сам.

И нет, глава не закончилась. Почему то все главы где много болтологии и страдача кажется бесконечными.

Работа поглотила Вайрэ с головой. Он высчитывал, вымерял, измерял, ставил опыты, отсылал расчеты Амаранту, получал в ответ едкие письма с комментариями, исправлениями и списками литературы... Очнулся он только однажды днем, когда, проснувшись, увидел на экране кпк дату.
Второе февраля. С момента падения Гванадела прошел ровно год. Как во сне, Вайрэ натянул черную мантию и неслышно вышел на галерею главного зала.

Так у них во всех мирах реально единый календарь. Какая то бесконечная Земля получается.

Под синим куполом звездного храма стояла непривычная тишина. Жрецы собрались полукругом у алтаря, за их спинами молчали прихожане. Двенадцать черно-белых мантий. Множество темных фигур. Прохладный полумрак. И сиявшие на куполе незнакомые звезды, медленно и безразлично плывущие в вечности.

А какие именно звезды? Те что были раньше в Городе? Потому ччто звезды своего мира разведчик по идее должен знать.

Вайрэ стоял на галерее, укрытый от всех почти черной тенью. Спуститься и встать вместе со всеми, плечом к плечу, как тогда, ровно год назад, он не мог. Не позволяла совесть. Но и уйти не имел права. Да и не хотел.

Это называется "Я все равно буду страдать, хотя всем по хуй".

Горожане шли и шли, тихо наполняя храм дыханием и общей на всех болью. Каждый из тех, кто пришел сегодня, потерял друзей и близких в Черный Год. И сегодня, второго февраля, звездные жрецы зажигали огни, поминая погибших, и возносили молитвы, чтобы путеводный свет Аннен указал дорогу домой пропавшим без вести.

У горожан были родственники в этом Гванаделе? Или они поминают тех, кто погиб в городе из-за того что Гванадел пал. Путано и непонятно.

Тишина сгустилась вместе с сумерками. И в ней, сначала почти неслышно, но затем все громче зазвучал погребальный гимн.
(А почему сумерки не кровавые? Не порядок)
Вайрэ стоял, обхватив себя за плечи и не в силах даже плакать. Он мысленно просил прощения у всех, кто по его вине больше никогда не вернется домой. И это было так пусто и бессмысленно! У отлученного нет голоса в святых стенах и перед ликом Аспекта, отвергнувшего его. Даже если бы Вайрэ вырвал собственное сердце и возложил его на алтарь, омыв слезами, под холодным светом звезд его бы никто не услышал.

Давайте зальемся страданиями.

Не исправить. Не искупить. Даже не попросить прощения. Только стоять в темноте на галерее оскорбительно живым и не иметь права даже вспомнить имена старых друзей. Они погибли по его, Вайрэ, вине. Не ему, предателю, осквернять их добрым словом.

А разве их не вороги поубивали, когда штурмовали их город? Или Вайрэ жадный, нет, все я! И - Кеннеди я! И - Джона Ленона! И - Александра Македонского - я!

В храме все же свои сумерки:

Звездные сумерки сгустились почти до синевы, и в руках у жрецов, прихожан, даже статуй, на острых гранях и рвущихся ввысь арках засияли звезды. Их грели в ладонях, им шептали имена, и они искрами поднимались, растворяясь среди звезд на ночном куполе и навсегда оставаясь там. Памятью о том, что было. Памятью о тех, кто был. И предупреждением тем, кто еще только будет.

Честно, по фиг. К концу длинной главы, думаешь уже не о каких то мертвых эльфах, а как бы дочитать. Короче Вайрэ замечает на галерее брата.

— Попрощайся еще и от меня.
Айнарэ раскрыл ладонь, и на ней замерцала звезда. Вайрэ проводил ее взглядом, пока она не затерялась в сонме других, и благодарно кивнул. Потом они молчат, грустят, панихида или как это у них называется заканчивается. И братья идут на кухню, ясное дело зачем согреться сердца.
Не спрашивая друг друга ни о чем, они пошли на кухню. Сейчас здесь было тихо, в воздухе висел тонкий запах трав. Есть не хотелось. Но крепкий отвар с медом Вайрэ все же разлил по кружкам — больше чтобы занять руки. Айнарэ благодарно кивнул.

Начинается базар вокзал про чувство вины:

— Тогда поговорим друг с другом, как собратья по беде и предательству. — Вайрэ прямо и открыто посмотрел брату в глаза и чисто городским жестом протянул ему собственной крови в начарованной чашечке. Айнарэ приподнял брови, хмыкнул и протянул свою кровь.
— Амарант учил? — спросил он, отсалютовав Вайрэ чашечкой.
— Он самый. Он же тебя в Аркадамате учит?
— Он пока еще меня нигде не учит. — Айнарэ длинно выдохнул. — Времени нет. Сейчас уже не так тяжело, но меня вызвали в госпиталь, как только узнали, что я целитель. То одно, то другое, то подземщики, то дети, то студенты.

Дети с маленькой буквы, значит это не те, которые живут в Самсе.

Мне придется идти в Аркадамат, если я захочу остаться в госпитале надолго, здесь совсем другая целительская школа, но не сейчас.
— Тогда готовься страдать. — Вайрэ усмехнулся и посмотрел в чашечку с кровью Айнарэ. Наука Амаранта пошла впрок, и он слышал тонкую, нежную, как серебряный колокольчик, звездную песнь. В груди защемило от тоски и невыносимой потери, он скорее осознал, чем почувствовал, как дрожат губы, а на глазах вскипают слезы.

Короче собратья по биде беде мнут тити и никак не дойдут до своего страдача:

— Тогда готовься страдать. — Вайрэ усмехнулся и посмотрел в чашечку с кровью Айнарэ. Наука Амаранта пошла впрок, и он слышал тонкую, нежную, как серебряный колокольчик, звездную песнь. В груди защемило от тоски и невыносимой потери, он скорее осознал, чем почувствовал, как дрожат губы, а на глазах вскипают слезы.

Надеюсь, они не будут мериться, у кого вина толще.

— Это была моя идея.
— И что? — Вайрэ прямо встретил его взгляд. — Идея без исполнения — просто сотрясение воздуха. Ты ее высказал. А я решил, что исполню. Не бери на себя еще и мою ношу.
— Мы думали одинаково. — Айнарэ глаза не отвел. — И я до сих пор считаю, что... так было правильно. Единственно верно. Мне жаль, что за нас двоих получил только ты. И что я не успел добежать.

Тут все как в меме "Ладно прощаю" только длинее и тоскливее.

— Я не жалею, о том, что сделал, и если бы снова оказался там и тогда, уже зная, что будет, поступил бы так же. И... Я рад, что твое посвящение все еще при тебе. Я убил Звезду и за это наказан, не ты. Я не держу на тебя зла, — повторил Вайрэ и неожиданно для себя улыбнулся.
— Тогда почему ты не сказал мне, что ходишь в Бонхард? — Айнарэ подался вперед, снова ловя взгляд Вайрэ. — Я никому бы не сказал, если это тайна. Или это тайна от меня? Скажи, Вайрэ!
— Это тайна от всех. — Он прижал ладонь к груди. — Вы потом все узнаете, клянусь!

В коллекцию Вайрэ саундтреков:

Я несу ее нежно, мою страшную тайну,
пеленаю и прячу глубоко под ключицу.
У тебя будет много настоящего в смерти,
предстоящего в жизни, только лучшее лучших.
Но ничего не случится. Но ничего не случится.

Дальше опять про свет мой зеркальце скажи.

— А тебе не говорил, потому что тебя берег! Братец, взгляни в зеркало, что ты там видишь?
— Того, кому в этом Городе не говорят правду.
— А я вижу насмерть уставшего собственного брата. Я тебя своими руками до кельи отводил, потому что сам бы ты не дошел! — Вайрэ идейно проигнорировал выпад. Вряд ли Айнарэ имел в виду подземщиков. — Если бы знал, ты бы не волновался? Не вслушивался бы в медальон, гадая, вернусь ли я или останусь внизу? Или меня вынесут на руках, как маму? Нет, брат мой, я слишком хорошо тебя знаю.

Нужны были секреты Кровосума братец давно бы их узнал. Из Вайрэ конспиратор, как из резиновой уточки ядерная бомба.

Айнарэ криво усмехнулся, снова отпил кровь из чашечки и вдруг звеняще-тоскливо выдохнул:
— Ненавижу красный цвет.
— А вот я его не возненавидел, — задумчиво ответил Вайрэ. — Хотя думал, что поперек горла встанет и, если выживу, в жизни красное не надену.
— И не надевай, — серьезно посоветовал Айнарэ. — Местные говорят про самоубийц «гуляки в красном». Прогуляться в красном — рисковать жизнью.

А у нас говорят "дурак всегда в красном" если что.

— Было бы оно еще у меня, это красное. — Вайрэ выразительно развел руками, демонстрируя послушническую мантию. — Тошнит уже от черного.

Попроси у своего кровосиси красное платье в подарок.

— Возьми мое жизнерадостно-серое.
— Вот прямо сейчас схожу и переоденусь, — ухмыльнулся Вайрэ.
— Можешь прямо здесь. — Айнарэ снова приложился к чашечке с кровью. — Уверяю, ничего принципиально нового — надеюсь! — я там не увижу. По крайней мере, анатомически.

Теперь и эти горазды попиздеть. Ладно Вайрэ, наш хронический безработный, но братцу разве завтра в госпиталь не нужно?

— С моими паразитами ты тоже уже знаком, пусть это длилось так недолго, — похоронным голосом сказал Вайрэ и прыснул.
— Весь твой богатый внутренний мир был у меня как на ладони, но жаль, что это была только кишечная фауна, — в тон ему отозвался Айнарэ и рассмеялся сам.

Даже шутки про глистов надоели. Повтор не веселит.

— Я теперь просто обязан спросить, чей богатый внутренний мир породил то страховидло, которое у меня теперь вместо ночника?
— А вот это, — Айнарэ залпом допил кровь и посмотрел на Вайрэ яркими синими глазами, — ты мог бы узнать, если бы приходил в госпиталь.

Типа поработать санитаркой? Да не вы что.

Вайрэ улыбнулся.
— Знаешь, чему я безгранично рад? У тебя снова есть силы быть вредной задницей.
Айнарэ только хмыкнул. И поднял пустую чашечку:
— Какая это все-таки гадость. Есть еще?

Ура! Глава закончилась. Очень долго. По больше части нудно. И со стойким ощущением повторения пройденного. Из плюсов: глисты и взаимодействие Вайрэ с братом. Хотя взаимодействие недожато. Слишком легко братец отстал от Вайрэ и его страшной тайны. Но опять же если бы Вайрэ не был таким соплежуем страдальцем, то было бы норм. Но то что они налаживают отношения - это хорошо.

Спасибо за внимание!

Анон · 2024-07-17 19:07:43

Анон посмотрел Последние из нас , которые еще почему то называются Одни из нас. Мб это как то объясняется в игре, но анон в игру не играл.
Кратко по сюжету: В начале 21 века человечество нагнул гриб кордицепс. Цивилизация рухнула. Люди превратились в зомби, с грибными пластинами на голове, а немногие незараженные выживают как умеют. Но двадцать лет спустя появляется девочка-подросток с иммунитетом и мужик с личной драмой должен доставить ее к повстанцам, чтобы их врачи попытались создать вакцину.
Что было стремно: Те моменты, когда показывали как рушится наша привычная жизнь. Это пугало намного больше, чем всякие грибные монстры. Хотя монстры сделаны хорошо. Но они не касаются меня напрямую, а возможность, что в любой момент налаженная жизнь будет разрушена, - вполне.
Что понравилось: Актриса, которая играла Элли. Моральный выбор, который сделал герой в конце. Монстры с интересной концепцией. Все таки в основном авторы используют всякие вирусы.
Во что анон так и не смог поверить: В сам мир. Да они конечно накидали говнеца на фоне, но все равно мне не верилось, что прошло 20 лет. Слишком мало мир похерился. Типа торгового центра, в котором все работает и все шампочки на карусели горят. Ну и электричество они совсем не экономят. Батврейки, пули, даже скотч всегда оказываются под рукой. Может их тоталитатрные военные и наладили производство рех де батареек, но явно не в таких объемах. Плюс главный герой, которому 56, но выглядит он ну на 40. Свежий воздух и физическая активность. А последние две серии прям отдавали лютой киношностью. Герой чуть ли не помирал, но ему вкололи просроченного пеницилина и вот он уже мочит врагов как не в себя. И матушка-героини, которая родила ее между делом, отбиваясь от зомбака. Реально она дралась с зомбаком, замочила его, посмотрела вниз, а там уже ребенок. Всем бы так рожать, но без зомбака.
Короче в то, что с момента апокалипсиса прошло не 20, а пять или хотя бы десять лет, мне было лы проще поверить.
Еще я не очень понял механизмы заражения. Сначала говорилось, что заражение происходило через споры, потом показывалось, как изо рта зараженного лезут какие то бледные отростки, типа лапши. Потом говорилось, что заражение происходит только через укус.
Из глупого в статьях говорится, что кордицепс живет на муравьях. И кое где люди их едят. Вспомнились истории про летучих мышей и корону. :smoke:

Анон · 2024-07-17 19:31:00

Анон пишет:

Ну и электричество они совсем не экономят. Батврейки, пули, даже скотч всегда оказываются под рукой. Может их тоталитатрные военные и наладили производство рех де батареек, но явно не в таких объемах.

Кто в шахтах работает, на сталелитейном производстве?

Анон пишет:

Вспомнились истории про летучих мышей и корону.

От короны бывает черная плесень в дыхательных пазухах, тот же грибок :dontknow: А еще была серия x-files про такой гриб, но без зомби, у жертв перед смертью из горла вырывался черенок и распространял споры.

Анон · 2024-07-19 00:04:34

Анон, я еще думал, кто им в их карантинных зонах картоху вырашивает В игре этого всего не замечаешь, но в кино вот дергает, особенно если это главный сериал года.
Секретные материалы люблб нежной любовью, но эту серию помню смутно, не скажешь какой это сезон? Мб решусь пересмотреть :heart:

Холиварофорум

Объявление

#101 2024-06-20 22:15:11

Re: Анон из треда Писателей-буктьюберов

#102 2024-06-23 15:49:26

Re: Анон из треда Писателей-буктьюберов

#103 2024-06-26 19:59:03

Re: Анон из треда Писателей-буктьюберов

#104 2024-06-28 00:31:02

Re: Анон из треда Писателей-буктьюберов

#105 2024-06-28 00:41:34

Re: Анон из треда Писателей-буктьюберов

#106 2024-07-01 20:16:58

Re: Анон из треда Писателей-буктьюберов

#107 2024-07-03 10:12:38

Re: Анон из треда Писателей-буктьюберов

#108 2024-07-03 16:15:47

Re: Анон из треда Писателей-буктьюберов

#109 2024-07-03 16:16:29

Re: Анон из треда Писателей-буктьюберов

#110 2024-07-03 17:51:54

Re: Анон из треда Писателей-буктьюберов

#111 2024-07-05 09:37:06

Re: Анон из треда Писателей-буктьюберов

#112 2024-07-05 23:01:13

Re: Анон из треда Писателей-буктьюберов

#113 2024-07-06 00:03:40

Re: Анон из треда Писателей-буктьюберов

#114 2024-07-08 06:08:14

Re: Анон из треда Писателей-буктьюберов

#115 2024-07-08 15:13:42

Re: Анон из треда Писателей-буктьюберов

#116 2024-07-08 16:20:53

Re: Анон из треда Писателей-буктьюберов

#117 2024-07-08 16:22:51

Re: Анон из треда Писателей-буктьюберов

#118 2024-07-08 21:17:04

Re: Анон из треда Писателей-буктьюберов

#119 2024-07-08 23:19:04

Re: Анон из треда Писателей-буктьюберов

#120 2024-07-10 16:05:59

Re: Анон из треда Писателей-буктьюберов

#121 2024-07-15 14:19:36

Re: Анон из треда Писателей-буктьюберов

#122 2024-07-15 15:37:36

Re: Анон из треда Писателей-буктьюберов

#123 2024-07-17 19:07:43

Re: Анон из треда Писателей-буктьюберов

#124 2024-07-17 19:31:00

Re: Анон из треда Писателей-буктьюберов

#125 2024-07-19 00:04:34

Re: Анон из треда Писателей-буктьюберов

Подвал форума