Ощема, пока паладин дрых, Ебака разнузданно прогуливался вокруг собственноручно скреативленного ложа и напряженно размышлял. анон же, пользуясь правом сильнейшего, за этими размышлениями с удовольствием подглядывал. Хотя в основном там была сплошная практичность и тренировки ума. Наматывая круг за кругом, Ебака постепенно приходил к выводу, что пока он там тусил в измерениях, некоторые людишки вот умудрились вступить в филогенетические отношения с различными там сущностями высшего энергетического порядка. Ну то есть факт божьего благословения Ебака не отрицал. Но равно с этим заодно произвел некоторые умственные вычисления, и пришел к выводу, что когда во второй и в третий раз паладин преодолевал Горы Импотентного Страха, а потом ввергал себя в Пещеры Скользкого Ужаса он всякий раз менял коэффициент остаточного божьеблагодатного излучения.
Эта глубоко научная мысль захватила Ебаку с головой по самые рога, так что он тут же сел и начал ждать.
Паладин дрых безбожно и безблагодатно.
Ебака подумал-подумал, сделал сложные щи, напустил какого-то тумана (снотворного! - хищно определил анон) и паладина начал быстренько раздевать. И как-то так хирургически ловко и профессионально у него это получалось, что анону было даже как-то неудобно взвапливать "наканец-та!" поэтому анон просто стыдливо сам с собой молчал.
В принципе, не зря, потому что покончив со своим занятием Ебака паладина художествено на кровати разложил, отошел в сторонку, полюбовался - и свалил на свой недообоссанный трон.
Анон молчал уже с облегчением, что не опозорился.
Утро началось не с кофе, а с бодрящих воплей. Это проснулся Белобрысый Паладин и, весьма голый и симпатичный, с грохотом заскакал по полу, матерясь так, что никакая божья самоцензура не срабатывала. Тут же споткнулся о кучку своих доспехов, схватил меч, и значит нацелился им на Ебаку, сидящего на троне.
- Что это было? - хорошо поставленным голосом гневно заорал паладин.
- Тшш, - сказал Ебака, демонстративно уткнувшийся в какой-то фолиант, по виду напоминавший манускрипт из шкуры с жопы ростовщика. - Я занят.
- Что ты со мной сделал, паскуда и прислужник зла? - возопил паладин, меж тем передергиваясь и как будто бы проверяя, не отъели ли от него кусок.
Ебака высунулся из-за фолианта.
- Эксперименты ставил, а что? - зубасто уточнил он.
Белобрысый Паладин, раненый во все свое доверчивое сердце, мощно набрал воздуху в грудь.
- Осетра? - любезно предложил Ебака.
Паладин предательски по отношению к идеалам сдулся.
- И яблочко, - подлил соуса к осетру Ебака.
- И поговорить, - с достоинством сказал паладин, опуская меч. Так, чтобы стыдливо прикрыться.
Путь к сердцу паладина лежит словами через рот, так что Ебака стремительно попрал все каноны недоговаривания и умалчивания, на которых так удобно строить драматические сюжеты, и быстренько разложил паладину свою мысль насчет того, что: а) в пещере божье благословение не работает, б) божество собственно паладина не видит, в) как только паладин снова является на свет, божество автоматически считает его ужасно пострадавшим от сил зла и, наконец, г) начинает благословлять с утроенным усердием.
- Конечно пострадал, - сквозь осетра пробурчал паладин, - святотатство какое, панталоны последние сняли!
- А сходи-ка ты наружу? - предложил Ебака, демонстративно царапая сушеным хуем дракона в фолианте. - Потом расскажешь об ощущении благословения по шкале от одного до десяти.
- Не пойду, - неожиданно уперся Белобрысый Паладин.
Ебака сделал такое еблище, что паладин от него шкуркой осетра отгородился.
- Не хочу! - объявил он из-за шкурки осетра. - Слаб и ничтожен духом я в эти дни, мрак владеет моей душой и нет мне места в этом мире, еще и святые отцы эти, чтоб их благословило поперек хребта, весь мозг щипчиками для омаров выковыряли. Устал! Не пойду! Покоя мне, покоя! Оставь меня, выродок зла!
- Ну ненадолго, - умильно сказал Ебака, улыбаясь так, что нижняя челюсть в районе пупка оказалась - Давай же.
Паладин схватился за осетра. Возможно, хотел за меч, но перепутал, бывает.
Ебака стремительно отложил драконий хуй, еще более стремительно телепортировался к Белобрысому Паладину и уже совсем молниеносно сгреб его в охапку. Нельзя не отметить ебачий гуманизм - на плечо не стал закидывать, травмируя набитые осетром желудок. Просто стиснул в объятиях, оторвав от пола, и...
- Помогите, на чистоту души посягают! - успел заорать паладин, после чего Ебака опять телепортировался.
Вынесло их точнехонько на Пик Импотенции, где гулял ледяной ветер и безжалостно сияло зимнее солнце.
Паладин драматически взвыл и поперхнулся.
- Ну как? - живо заинтересовался Ебака. - Благословляет?
- Да благословляет, благословляет! - заголосил Белобрысый Паладин, покрываясь мурашками размером с орех.
- А по шкале от одного до десяти? - не отставал Ебака.
Паладин издал рык льва, страдающего от гемороя, сложил руки в замок и замахнулся, чтобы обрушить весь гнев свежеобновленной благословлением божьей мощи на голову исчадия ада.
Ебака подло телепортировался обратно.
- Ах ты ж (какое удивительное событие)! - прочувствованно брызнул духовностью и воспитаностью паладин, которого кувырком швырнули обратно в постель.
- Так сколько же? - угрожающе спросил Ебака, нависая сверху.
- На четверочку, - мстительно сказал Белобрысый паладин, заматываясь в шкуру зверя полиэстера. - Не больно-то пещера ужасная, прямо скажем, видели и пострашнее, вот например у гадюки семипёздошной, было дело, а еще...
Ебака свинтил обратно к трону от этого фонтана истооий, открыл молескин, тьфу, фолиант, и торжественно туда что-то записал.
Паладин побесился сам с собою, но потом упокоился и начал переваривать осетра и крамольную околонаучную теорию, диавольски излитую на него Ебакой. Проанализировал свои ощущения и понял, что кабута бы действительно на него прямо тут в пещере благословение не давит. А вот кабута бы там снаружи оно реально было не сокрушительно раздавливающее простую человечью волю, а немного испуганное и подобострастное.
Покрутившись среди всяких там простыней, пелерин и прочих пуховых подушек, паладин покрепче обнял ту самую подушечку фирмы "убили трех гусей" и как бы между делом, как бы в воздух, как бы сам с собою поинтересовался
- А отчего интересно зависит коэффициент усиления божьего благословения?
Ебака молчал в фолиант.
- От чего же, интересно бы это знать! - с нажимом повторил паладин.
Ебака все еще глухо молчал.
- Надо же как бывает, что притворяются носителями тайного знания, а у самих в голове навоз! - повысил голос паладин.
Ебака орять же не реагировал. паладин такого не выдержал и аж привстал в своих пуховых роскошествах. И с величайшим негодованием обнаружил, что Ебака опять самоустранился из реальности.
Вообще это на памяти анона какой-то такой первый уникальный Ебака, который настолько динамит своих потенциальных жертв. Были у нас конечно всякие проработанные с психотерапевтом злодеи, отрицающие скрепленные кровью нейроузы, но подобного возмутительного поведения еще не бывало.
Но в этом что-то есть.
С точки зрения паладина в этом тоже явно что-то было, потому что бесился он долго, шипел проклятья и призывал божество дать подсрачника этому мудиле с рогами. И в итоге опять забылся тревожным нервным сном. Ну а там уже настало утро, конец короткого отпуска, паладин неохотно проснулся и неохотно побежал ссать за угол. Хотя и хотелось конечно на трон высоконравственно помочиться. Но стремно, мало ли что, вдруг последствия будут.
Засим паладин благополучно покинул чертоги зла, и там снаружи его опять ебнуло благословением прям ощутимо.
Паладин от такого призадумался и решил, что надо это как-то использовать во благо, например, меньше сидеть в чертогах казарменного типа и больше подвергать себя лишениям и претерпеваниям, путешествуя где попало с целью причинения добра.
Короче, решил кинуть святош с архипиздритами, и заделаться тревел-блогером.
Прошло время. На этом моменте анон обычно засыпал и забывал продолжить, но все-таки сумел за месяц-то из этого выкарабкаться.
Значицца, прошло какое-то время, и паладин почувствовал острую нехватку осетра в организме. Ну или другими словами - благословение подиссякло, а различные монстры словно сговоорились, чтобы бесоебить в окрестностях. Возможно Сатурн вошел в Марса раком, ну иди еще чего произошло. Врата какие может там разверзлись неподалеку. Так или иначе, но паладин явился в гости.
Ворвался с ноги в пещеру, и с порога помчался стучать Ебаке по рогам с криком, мол, благословения мне срочно, да чтоб не на четверочку, а на шесть по шкале божье милости и никак не меньше.
А что же Ебака? - спросит уже немного уставший читатель. Что с него взять, ответит анон, конечно же это бесхребетное ничтожество сначала притворялось дохлым, но потом все-таки вылезло со своей ебачьей холварки, где наверняка обсирало хобби других Ебак, и выдало паладину бревно, остера, кровать и бутылочку Чудовищного Загрязняющего Душу Эликсира.
- А это точно безопасно? - с подозрением уточнил Белобрысый Паладин, стремительно скидывая доспехи и завязывая волосы в хвост.
- Кто не рискует, того не канонизируют еще до возраста Христа, - философски сообщил Ебака, вооруженный фолиантом.
- Кого? - с еще большим подозрением уточнил паладин.
- Неважно, - осклабился Ебака. - Пей давай. Я заинтересован.
- А точно пить надо? - по привычке уже скорее заспорил паладин.
- Можешь втереть в жопу, - милостиво разрешил Ебака.
Паладин гадливо содрогнулся и как хуякнул весь эликсир одним могучим профессиональным глотком!
И тут же конечно же духовно загрязнился, начал бледнеть и блевать, и морально разлагаться.
Ебака знай себе рядом сидел, участливо помогал прекрасными ололоконами в лужу блеванины не вляпаться.
Попускав пену и почти обоссавшись, паладин свалился в горячечный сон, напоследок успев обхамить Ебаку от всей широты светлой души человека, которого отключили от интернета, тьфу, от божьей благодати.
Утром там ничего особо интересного не было, кроме того, что паладин оскорблялся и страдал, потому что ему не налили ванну помыться, а прямо так начали выпиннывать на мороз. Ебака еще и доспехи не дал натянуть, выгнав гостя полураздетым. Но пояснил в страдающую спину, что это все на пользу: когда божество видит, что паладин стр0дает, сломлен, унижен и испачкан - то сразу же начинает автоматически реагировать и компенсировать. Вот как легко можно нассать в глаза божеству, сделав из того бензоколонку, евпочя.
Некоторое время спустя по закону сюжета и, че уж там, по велению анона напряженная монструозная обстановка в регионе напряглась еще больше, и паладин опять мрачно явился в Пещеру Неожиданной Блеванины, чтобы потребовать еще одной прокачки. Но тут - о чудо из чудес - Ебака наконец-то проявил свой зломразный нрав и объявил, что не нанимался оказывать меценатские услуги для убогих.
Поманил и околпачил!
Поматросил и бросил!
Подразнил и наебал!
Примерно в этом духе орал паладин, уже так-то привыкший прокачиваться нахаляву и даже пропатчивший себе совесть до версии "вообще-то нельзя, если кто-то злой делает что-то полезное для общего добра, то можно". Ебака традиционно все это игнорировал со спокойствием существа, которое переживет даже тараканов, и в момент Х случился момент Y: у Белобрысого паладина все-таки сорвало крышечку. И с криком "так не доставайся же твой фолиант никому!" он натурально рванул в атаку на Ебаку.
Ох какая же это была ошибка 
товарищ Сталин
Ебака расправил сюжетную броню. Блокировал удар Мечом Света. Пнул паладина в Доспех Очищения. Сорвал с него Щит Исцеления. И следом как пизданул Темным Параличом в самое кокоро!
Подытоживая - за все это время паладин охуеть как преступно перестал адекватно оценивать нехорошую сущность, засевшую в совершенно не зря очевидно так названной Пещере Демонического Ужаса в неприступных Яйцеотмораживающих Горах.
Через то и поплатился.
Ладно, надо отметить, что паладин все-таки паладин, да еще и с прокачанным благословением, поэтому например Паралич его только несколько сковал, типа до состояния полного онемения, а не превратил в совсем уже нейроотличное бревно, поэтому какое-то условное сопротивление он все-таки оказывал, пока с него опять же сдирали одежду и пихали его мордой в простыни на удобно сгустившейся из ниоткуда кровати, а Ебака отращивал третью и четвертую руки под это дело.
- Я так и знал! - обличительно еще умудрился проорать паладин. - Надо было хрмпф!
Тут его окончательно упихали в подушки, а Ебака наконец-то - НАКАНЕЦ-ТА! - пристроился сверху.
- Ну смотри, - Очень Добрым Шепотом сказал Ебака в самое паладинье ухо. - Я хоть и очень злой, но местами очень добрый, поэтому знаешь что?
Паладин что-то там нравственно изрыгнул матом в подушки.
- Поэтому я сейчас тебе устрою знатную грязь, чтобы тебя потом хорошенечко благословило, - мечтательно пообещал Ебака.
Тут стоит сказать, почему у анона кинк на белобрысых паладинов. А все потому, что так как они краснеют - не краснеет никто! Никто не умеет так отчаянно заливаться румянцем по самый затылок, так чтобы аж пронзительные голубые глаза тоже наливались, но уже слезами, от этого жара стыда и негодования.
А еще у анона есть кинк на много конечностей у разнообразных ебущих сущностей, и уж если не тентакли, то хотя бы эти чертовы четыре руки дайте! Потому что нет ничего прекраснее, чем когда одной рукой Ебака паладину нежно шею зажимает, так что тому аж дышать нечем, и физиономия от этого еще более румяная и стыдливая становится. А второй рукой так удобно поперек груди крепко обхватывать, чтобы паладин конечно же хоть и барахтался, и даже двумя руками пытался за простыни с подушками цепляться, чтоб из-под Ебаки себя вытащить - но все тщетно! А третьей рукой конечно же паладинью ногу в сторону так - хоба! - чтобы прекрасная девственная паладинова задница оказалась распахнута и показана миру так, что анус уже сам собой слегка раскрывается. Ну и где-то там четвертая рука опорную функцию выполняет, ей грустнее всех конечно. Можно было бы паладина нежно за член подержать, но тут уже надо левитацию добавлять, чтобы в таком сексе на партнера не наебнуться с размаху, так что надо чем-то жертвовать.
И потом! Мы - за анальный оргазм без помощи рук!
А еще кстати язык, язык у Ебаки есть, длинный и змеиный, чтобы им в ухо барахтающемуся Белобрысому Паладину залезть и не давать ему сосредоточиться во всей этой мешанине чувственной атаки со всех сторон.
Паладин искренне брыкался, хватал воздух, корчился, почти визжал, пытаясь уклоняться от языка, то хватался за давящую на кадык руку, то пытался ударить в голову, то опять давился отсутствием воздуха - в общем, максимально расхристанно, потно и грязно страдал в объятиях зла. И совсем скоро очень громко вскрикнул, вытаращив голубые глаза и застыл на месте точно сраженный карающей рукой божества-бензоколонки.
Это, значит, медленно и неумолимо Ебака в него все-таки проник. Вонзился безжалостно в беззащитный зад. Ввинтился в девственную дырочку, преодолев беспомощный трепет сопротивления. Распахал бутон невинности, залив его грязной потусторонней смазкой, эликсиром загрязняющим душу.
И как начал долбить!
Ебака он в конце концов или кто!
Засим паладин окончательно и бесповоротно начал содрогаться под этой долбежкой, и поскольку у Ебаки цель была не просто снасильничать, чтобы от этого духовный стержень паладина только стал несгибаемее, то Ебака приложил к ебле в жопу еще и еблю в мозги, на которые давил дурманом. Поэтому паладин захлебываться начал уже не от того, что ему воздуха не хватает, а от того, что мозги стекают в член и вот-вот оттуда начнут выплескиваться, оставив паладина в состоянии сблядовавшегося животного.
Секунд так десять спустя случился неожиданный и ошеломительный оргазм номер раз.
"Господипростибожегрешен" успел еще членораздельно выдать паладин, заливаясь слезами наслаждения, ну и на этом всякая членораздельность закончилась, а членоизвержения продолжились.
Шпилил доверчивого паладина ебака в хвост и в гриву, но из позы подчинения не выпускал, чтобы так сказать вколотить побольше унизительной развратности в ауру. Ибо эксперимент, зописаный в молескин, еще не закончился. Так что паладину пришлось пережить все свои шесть оргазмов в этом придавленном состоянии раздолбанными задними вратами кверху. Где из всей свободы телодвижений - только пятками дрыгать и руками подушки тискать - даже укусить никого не получится! Потому что в ухо язык суют, а в рот - нет! И дрочить невозможно, все надежды на шелковые простыни, в которые уже столько раз кончилось, что караул.
Мокро, липко, максимально грязно, позор и порицание, кто-то любит проповеди по утрам, а кто-то, как выяснилось, - в жопу.
Паладин плачет, Ебака страстно наслаждается, божество снаружи в панике - периферийного человека отключили.
Вся эта полировка ануса до состояния дупла со стульчика.нет продолжалась довольно долго, и Ебака еще успел нагородить всяких ломающих психику речей, мол, и не годишься ты ни для чего кроме как быть дыркой для члена, и жопа-то у тебя слишком быстро раздолбалась, небось, тайком пихал в себя все подряд от скипетра до державы или вообще с конем совокуплялся, и завтра ходить будешь враскоряку, так что даже последний сушеный апостол сразу Догадается и Пронзит, что тут у нас шлюха протекшая, и т д, и т п, и с позором выгонят из паладинов, а божество еще в спину плюнет...
Ебанатил, в общем, как только мог.
Довел паладина до тихой посткоитальной истерики и только после этого отвалился.
Паладин, вероятно, и рад был бы встать и в ответ пиздануть Ебаку по кумполу, но ноги-то отнялись, и жопа пылает вулканом Кракатау, хоть обеими руками ягодицы своди и жопную дырку прикрывай. Так что ни встать, ни сесть, ни повернуться. И Ебака еще сверху максимально тяжелой шкурой дракона прикрыл со словами "лежать смирно, обтекать спермой". Что еще делать? Только горестно уснуть, пуская сопли в подушечку.
Ну а наутро, которое было вообще-то аж вторым утром, потому что паладин горестно продрых кучу времени, жопа слегка отошла, и Белобрысый Паладин восстал с ложа, сверкая синяками и царапинами и горя жаждой мщения.
- Проснулся-таки! - говорит ему Ебака. - Ну что, как думаешь, на восемь или на девять потянет теперь благословение?
Паладин от такого только глазами захлопал. И пока он в таком растерянном состоянии находился, Ебака к нему - хыщ. В охапку его - хвать! И по голове - гладь.
- Ну-ну, - говорит, - можешь поплакать, понимаю, тяжело. Но представляешь, как теперь твое божество охуеет, когда ты такой из пещеры выберешься, а?
Паладин таки не выдержал и действительно материться начал жалобным голосом пополам с благородными слезами. Никогда его еще так не наебывали и не выебывали.
Ну и Ебака конечно же со всем пониманием гладит такой, гладит, а в глазах у него - полное социопатическое удовлетворение.
Экий мудила, а! Красота!
