Холиварофорум

Анон

Re: Чисто дженового вхумпа тред. Мы любим мучить мужиков, но не насилуем

Но только вначале, для меня он кончился после первых двух фильмов.

Аналогично)

Анон

Re: Чисто дженового вхумпа тред. Мы любим мучить мужиков, но не насилуем

Я в свое время у Булычёва ещё проникся переживаниями Гай-до. Брошенный хозяйкой разумный звездолёт вполне как объект для хумпа. Фиг знает, не помню, вроде физически он ничего не чувствовал. Зато морально исстрадался до решения РКН, и это детская книжка.

Анон

Re: Чисто дженового вхумпа тред. Мы любим мучить мужиков, но не насилуем

Я ХЗ, по сабжу ли. И уже не помню точно как вносить, если что, поправьте. Я с тапка, да и вернувшись, бан с ходу словить неохота.

Рассказ, оридж, джен.

Мне понравилось, но рассказ не окончен же?

Анон

Re: Чисто дженового вхумпа тред. Мы любим мучить мужиков, но не насилуем

Я ХЗ, по сабжу ли. И уже не помню точно как вносить, если что, поправьте. Я с тапка, да и вернувшись, бан с ходу словить неохота.

Рассказ, оридж, джен.

Мне понравилось, но рассказ не окончен же?

Я так понял что этот закончен, но она пишет ещё рассказы о невзгодах того же героя. И роман, судя по обложке - с ним же. Могу ссылок накидать если тебе самому трудно найти.
У нас начинающий писатель-хумпер в интерактиве. Такого я ещё не припомню)
Вообще мысль - не связаться ли с автором, подкинуть ей идей и вообще  Писателей-хумперов мало, их надо беречь и гладить по шерстке)

Анон с ориджем

Отредактировано (2022-01-17 16:59:24)

Анон

Re: Чисто дженового вхумпа тред. Мы любим мучить мужиков, но не насилуем

Могу ссылок накидать если тебе самому трудно найти.

Не, спасиб, на АТ несложно сориентироваться, если по автору, так что я сам)
Вот то, что в самиздате не принято проставлять метки как в фанфикшене, тот же вхумп, и что нельзя отбирать по исключениям - печалит)))

Анон

Re: Чисто дженового вхумпа тред. Мы любим мучить мужиков, но не насилуем

Могу ссылок накидать если тебе самому трудно найти.

Не, спасиб, на АТ несложно сориентироваться, если по автору, так что я сам)
Вот то, что в самиздате не принято проставлять метки как в фанфикшене, тот же вхумп, и что нельзя отбирать по исключениям - печалит)))

Знаешь, анончик, я наглый, но не настолько) Наверняка там даже нет такого тэга, как whump.
Интересно стало, автор там знает что это такое? Себя осознаёт, как думаешь?

Анон

Re: Чисто дженового вхумпа тред. Мы любим мучить мужиков, но не насилуем

Знаешь, анончик, я наглый, но не настолько)

Ничего, наберешься с опытом *приосанился*

Интересно стало, автор там знает что это такое? Себя осознаёт, как думаешь?

Чесгря мне всё равно на автора. Неинтересно 

Анон

Re: Чисто дженового вхумпа тред. Мы любим мучить мужиков, но не насилуем

Ничего, наберешься с опытом *приосанился*

Давай откуда набраться  Пойду надерусь то есть наберусь)

Мне, кстати, не все равно, хочется больше хумпа)
Там в другом рассказе того же чувака сжигает прикосновение его любимой.

Анон

Re: Чисто дженового вхумпа тред. Мы любим мучить мужиков, но не насилуем

/всех рассказов автора не читай, сразу с имхо набигай/
Главный герой написан уж больно органическим пацифистом - либо же к моменту событий рассказа его так довели, что он уже почти не сопротивляется. Вызывает скорее просто жалость и сочувствие. 

Вообще мысль - не связаться ли с автором, подкинуть ей идей и вообще

Интересно стало, автор там знает что это такое? Себя осознаёт, как думаешь?

Прикиньте, вдруг автор пишет роман всей жизни, обливаясь над героем чистою слезой - и тут ему сообщают, что пишет он на самом деле хумповое подрочилово. Ещё, чего доброго, забросит творчество, а рукопись сожжет.

Анон

Re: Чисто дженового вхумпа тред. Мы любим мучить мужиков, но не насилуем

Как тредик оживился)
Аноны, так кого-нибудь из вас хумпила неведома зверушка? То есть явно не человек, но разумное существо условно мужского пола?

Анон с Гай-до, чего в мелком возрасте очень стыдился, а, попав сюда, перестал.

Анон

Re: Чисто дженового вхумпа тред. Мы любим мучить мужиков, но не насилуем

Аноны, так кого-нибудь из вас хумпила неведома зверушка? То есть явно не человек, но разумное существо условно мужского пола?

Подержите, что ли, моё пиво: Болтуны из "Ложной слепоты" Уоттса. Разумные, при этом не обладающие самосознанием и автономией инопланетяне, и близко не антропоморфные (что уж о мужском поле говорить). Грубо говоря - летучий клубок с щупальцами. Земляне их пытали, чтобы заставить коммуницировать - и это очень сильные сцены.

Анон

Re: Чисто дженового вхумпа тред. Мы любим мучить мужиков, но не насилуем

Аноны, так кого-нибудь из вас хумпила неведома зверушка? То есть явно не человек, но разумное существо условно мужского пола?

Не-а. Анон такой привередливый, что у него есть куча требований по возрасту, внешности, расе и обстоятельствам (поэтому вечное "недодали", хнык-хнык). Негуманоиды уж точно никак не проходят. Нечеловекоподобные роботы тоже.

Анон

Re: Чисто дженового вхумпа тред. Мы любим мучить мужиков, но не насилуем

Не-а. Анон такой привередливый, что у него есть куча требований по возрасту, внешности, расе и обстоятельствам (поэтому вечное "недодали", хнык-хнык). Негуманоиды уж точно никак не проходят. Нечеловекоподобные роботы тоже.

Плюсик, у меня так же

Анон

Re: Чисто дженового вхумпа тред. Мы любим мучить мужиков, но не насилуем

Аноны, так кого-нибудь из вас хумпила неведома зверушка? То есть явно не человек, но разумное существо условно мужского пола?

Подержите, что ли, моё пиво: Болтуны из "Ложной слепоты" Уоттса. Разумные, при этом не обладающие самосознанием и автономией инопланетяне, и близко не антропоморфные (что уж о мужском поле говорить). Грубо говоря - летучий клубок с щупальцами. Земляне их пытали, чтобы заставить коммуницировать - и это очень сильные сцены.

Побежал искать. Спасибо, анончик!

Анон

Re: Чисто дженового вхумпа тред. Мы любим мучить мужиков, но не насилуем

Плюсик, у меня так же

И еще плюсик. Только хьюман, только хардкор, если вы понимаете о чем я

Анон

Re: Чисто дженового вхумпа тред. Мы любим мучить мужиков, но не насилуем

Прикиньте, вдруг автор пишет роман всей жизни, обливаясь над героем чистою слезой - и тут ему сообщают, что пишет он на самом деле хумповое подрочилово.

Ты напомнил мне, почему я ну очень тщательно выбираю выражение, когда оставляю авторам отзывы.    "Автор, я печатаю одной рукой..." - тьху, нет, не то. "Спасибо, подроч..." - дабля, опять не  то. "Автор, господи, какой кошмар! Сколько же лишений выпало на долю несчастного персонажа Х!" - о, в самый раз!

Анон

Re: Чисто дженового вхумпа тред. Мы любим мучить мужиков, но не насилуем

Аноны, так кого-нибудь из вас хумпила неведома зверушка? То есть явно не человек, но разумное существо условно мужского пола?

Человекоподобные алиены - без проблем. А вот что-то поэкзотичнее... Помню, когда читал "Космический госпиталь" мне нравился Приликла (хрупкий насекомоподобный доктор), хумпа с ним особого не было, но было приятно, когда он уставал.

Анон

Re: Чисто дженового вхумпа тред. Мы любим мучить мужиков, но не насилуем

Аноны, так кого-нибудь из вас хумпила неведома зверушка? То есть явно не человек, но разумное существо условно мужского пола?

Третий капитан у Булычёва.

Анон

Re: Чисто дженового вхумпа тред. Мы любим мучить мужиков, но не насилуем

Аноны, так кого-нибудь из вас хумпила неведома зверушка? То есть явно не человек, но разумное существо условно мужского пола?
.

Мне нужны человеческие характеристики или близкие к ним. Так что какой-нибудь нарн из Вавилона-5 с натяжкой подойдёт ещё.
В принципе, мне нравится превозмогание у разных существ, но настоящий хумп идёт от человеческого или близкого к ним.

Анон

Re: Чисто дженового вхумпа тред. Мы любим мучить мужиков, но не насилуем

Окей, внесу кое-что. Кэтрин Куртц "Хроники Дерини", конкретнее "Королевское правосудие". Фентези-сага в мире, похожем на средневековую Европу (там и христианство практически такое же), кроме людей есть маги-Дерини. Принес на русском, хотя перевод плохой, в оригинале куда лучше звучит.

▼Насильное вливание наркотической жидкости, вырывание ногтей (без подробностей), немного порки⬍

Пояснения: Дункан МакЛейн -маг-дерини, герцог и священник, вполне боевой, слегка за тридцать. Лорис и Горони тоже священники, но немножко фанатично ненавидят дерини. Мераша - наркотик, которые мешает дерини использовать свои силы, вызывает мигрень, головокружение и тошноту.

По глазам нападавших Дункан понял, что они получили приказ взять его живым. В конце концов, его ударили сзади по шлему, одновременно в спину ему врезался чей-то щит. Он покачнулся, и в тот же миг его повалили, кто-то ударил кулаком по его шлему, от чего в ушах у него раздался звон. Ремешок его шлема лопнул, шлем упал, и в тот же момент рукоятка меча врезалась ему чуть повыше уха. Когда все поплыло у него перед глазами, он почувствовал, как кто-то вырвал из его онемевших пальцев меч, и в тот же момент кто-то еще нанес ему точно рассчитанный удар по затылку. Голова его как будто взорвалась от боли, которая немедленно охватила каждую клеточку его тела, и его окутала темнота. Больше он уже ничего не чувствовал.
[...]
Первыми ощущениями после того как он смог пробиться через завесу боли, разрывавшей его голову, было прикосновение рук, дергающих его тело, срывая оружие и доспехи, пока кто-то еще разжимал его челюсти.
– Заставьте его проглотить это, – услышал он знакомый голос где-то рядом со своей головой, и в то же мгновение почувствовал, как в рот ему льется горькая жидкость.
Горони! А в воде – мераша! Инстинкт самосохранения вернул Дункана в сознание. Несмотря на дикую боль в голове, он стремительно повернул голову и выплюнул то, что влили ему в рот, одновременно пытаясь отчаянным усилием вырваться на свободу. Его грубо бросили на землю и прижали руки к полу. Пытаясь вырваться, он видел только суровых людей в кольчужных шлемах и белых плащах с синими крестами и руки, снова подносящие к его лицу чашку с зельем.
– Нет!
Следующей порцией он забрызгал всех вокруг, но добился лишь того, что в него влили новую дозу. Он пытался удержать зелье во рту и был готов сделать все, чтобы не проглотить его, но кто-то умело ударил его под дых. Дункан рефлекторно вдохнул, часть зелья попала ему в дыхательное горло, заставив его давиться и кашлять, но какая-то часть все-таки попала в желудок. Он изо всех сил пытался удержать остальное во рту, но рука в кольчужной перчатке зажала ему рот и нос так, что не мог даже вздохнуть, а другая рука пережала его сонную артерию.
Он все еще пытался бороться с ними, когда его свет перед глазами стал меркнуть, а руки и ноги начали дергаться от нехватки кислорода. Еще хуже было то, что он начал чувствовать действие мераши, ослаблявшей его еще сильнее.
– Ну, святой отец, давай-ка еще немного, – услышал он насмешливый голос того, кого он так ненавидел, когда чьи-то руки снова разжали ему челюсти и горькая жидкость снова заполнила его рот. – Тебе придется проглотить это.
Его сознание начало мутиться от зелья, а в него, зажав ему нос, все продолжали лить воду с мерашой, и Дункан понял, что не может больше сопротивляться. Его тело было уверено, что он задыхается. К своему ужасу он почувствовал, как его горло сделало несколько судорожных глотков. Зелье в его желудке казалось ему ледяной змеей, стремительно ползущей по его организму. Тут его отпустили, со смехом наблюдая как он, повернувшись на бок, кашляя и давясь, корчится, обхватив голову руками. С каждым ударом сердца его сознание туманилось все сильнее.
[...]
Тут его перевернули на спину, сорвав с него одежду и сняв с пальца его епископский перстень. Он не мог помешать им, даже легкий поворот головы немедленно вызывал новую волну головокружения и тошноты.
[...]
Чья-то рука грубо повернула голову Дункана в сторону и перед его взглядом появилось лицо Лоренса Горони, сидевшего на табурете рядом с ним, пристально и нагло глядя ему в глаза. Резкое движение вызвало волну головокружения, граничившего с тошнотой, но она не могла даже сравниться с болью, пульсирующей в ногах.
Дункан знал, что Горони вырвал все десять ногтей на его ногах, хотя потерял счет где-то на седьмом. Небольшая окровавленная кучка из них лежала на его обнаженной груди. Корчась от боли, он видел их. Зная Горони, он мог быть уверен, что к ним вскоре присоединятся ногти с рук.
При мысли об этом он закрыл глаза, рука его рефлекторно дернулась будто пытаясь скрыться от грозящей ей участи, но это движение было прервано оковами на его руках. Ноги его тоже были скованы цепями, которые крепились к грязному полу внутри палатки, так что он, распростертый, беспомощно лежал на спине.
[...]
Его главный мучитель тем временем поигрывал одним из своих инструментов, пощелкивая окровавленными щипцами, которыми он вырывал ногти на ногах Дункана; слабый свет факелов зловеще отражался от покрытого красными пятнами металла. Лорис заметил, что Дункан наблюдает за Горони, и, излучая дружелюбие, присел около плененного священника.
– Знаешь, ты очень неблагоразумен, – промурлыкал он, ласково убирая потную прядь волос со лба Дункана. Ореол седых волос вокруг головы Лориса делал его похожим на зловещего ангела. – Тебе надо всего лишь признаться в своей ереси и я дарую тебе любую быструю и безболезненную смерть, какую ты только пожелаешь.
[...]
Он говорил что-то еще, но Дункан только закусил губу и ткнул своими искалеченными ногами в пол, чтобы удар боли по его чувствам заглушил бредни Лориса. Он боялся смерти на костре, но был готов к тому, что рано или поздно к этому все и придет. Если ему повезет, то Лорис достаточно рассвирепеет и просто воткнет кинжал ему в сердце, избавив его от мучений прежде, чем огонь убьет его. Страх, вызванный словами Лориса, пробился через боль, вызванную Дунканом, и бился в его воображении, рисуя страшные картины будущего, колебля его решимость и заставляя его тело содрогаться от вызванной страхом дрожи, которую Дункан был не в силах унять.
Он был даже рад, почувствовав мучительную боль от щипцов Горони, принявшегося за его правую руку.
[...]
Дункан лежал без сознания, дыхание его было тяжело и прерывисто, окровавленные руки и ноги, закованные в кандалы, подергивались; его обнаженная грудь была покрыта рубцами от кнута Лориса. Рядом с головой пленника стоял табурет, на котором сидел Горони, ожидая признаки возвращающегося сознания. Ни кровь, ни пот, ни даже пятна пыли от ночной работы не портили его белоснежную накидку, наброшенную поверх его доспехов.
[...]
Когда Лорис подчеркнул свои слова ударом хлыста по и без того покрытой рубцами груди Дункана, тот, приходя в себя, громко застонал. Боль огненной волной прокатилась по его телу.
Он попытался вернуть себя обратно, в благословенную тьму, которая не наполняла все его тело болью, но вспышка боли, запульсировав в его руках и ногах, заполнила его и вернула в сознание. Беспорядок в мыслях, вызванный последней дозой мераши, ослаб, но лишь чуть-чуть – явно недостаточно, чтобы он мог контролировать ситуацию.
Он не открывал глаз. Но даже ощущая как Лорис склонился над ним, а кто-то встал в ожидании рядом с его головой, все надежды на то, чтобы притвориться бессознательным, рухнули, когда сапог вдавил его израненную правую руку в грязь, покрывавшую пол – вдавил несильно, но сила и не требовалась. Когда он, связанный, попытался изогнуться, чтобы избавить руку от мучительной боли, его стон был похож на всхлип.
– Он приходит в себя, Ваше Превосходительство, – пробормотал Горони, стоя рядом с левым ухом Дункана.
Лорис фыркнул и отошел назад, и в тот же миг боль в руке Дункана превратилась в тупое пульсирование.
– Просто удивительно, как много боли может причинить всего лишь кончик пальца – даже такому волевому и упрямому священнику как наш Дункан. Смотри, МакЛейн.
Утверждения Лориса сопроводились еще одним ударом хлыста по груди Дункана, тот охнул и открыл глаза. Его мучила жажда, в горле пересохло так, что он был бы рад даже новой порции мераши – а ничего другого ему пить и не давали с самого момента захвата.
– Итак, ты снова с нами, – сказал Лорис, довольно улыбаясь. – Тебе надо бы быть повежливее. Разве ты не ценишь заботу монсиньора Горони о тебе?
Дункан только провел распухшим языком по пересохшим губам и повернул голову, готовясь к следующему удару Лориса.
– Ну, святой отец, – промурлыкал Лорис. – ты явно ничего еще не понял. Что значит тело человека, когда душе его угрожает проклятье?
Конец хлыста лишь слегка дотронулся до ободранного кончика пальца, но кожа может быть подобна докрасна раскаленному железу, если говорить о мучениях, вызванных ею. От боли Дункан сжал зубы, но не дал себе вскрикнуть снова. Внезапно его грудь ожег резкий удар хлыста, добавивший новый рубец к дюжине уже существовавших, и он не смог сдержать вскрика.
– Отвечай, – грубо сказал Лорис. – Я забочусь о твоей душе, а не о своей.
– Благородный поступок, – прошептал Дункан с усмешкой, – очень благородного и благочестивого человека.
На этот раз хлыст ударил его по лицу, нижняя губа была рассечена, но Дункан был готов к удару и только сдавленно крякнул.
– Похоже, Дерини, мне надоело возиться с тобой! – процедил Лорис сквозь зубы. – Интересно, что ты запоешь, когда попробуешь настоящего кнута. Твой язык тоже должен знать, что болтать. Горони!
[...]
Он даже не пытался сопротивляться, когда Горони поднял его голову и поднес чашку к его губам. В конце концов, его все равно заставили бы проглотить налитое; сопротивление только сделало бы этот процесс более неприятным. А вдруг они ошибутся и дадут ему слишком много? По меньшей мере, действие зелья поможет ему перенести боль от прочих мучений.
Он жадно глотнул, почти радуясь тошноте и головокружению, вызванными зельем. Даже эта мука разума была предпочтительнее тех мучений, которым они подвергли остальные части тела. А если они решили сжечь его…
– Уведите его, – приказал Лорис.

▼Продолжение. Порка⬍

Но цепи, свисавшие со столбы были вполне реальны, как и кучи хвороста, аккуратно разложенные вокруг, и узкий проход между ними, и стражники, толкавшие его к столбу. Около столба его поджидали, поигрывая мышцами, два раздетых по пояс мускулистых солдата с кнутами в руках.
Как он и ожидал, обращались с ним без всякой жалости: стражники рывком протащили его к столбу и без всяких церемоний приковали его руки к столбу чуть выше головы. Куски коры и остатки ветвей впились в его и без того израненную грудь, а когда он, готовясь к ударам кнута, попытался распластаться вокруг столба, своей лишенной ногтей ногой он задел хворост; от боли на глазах у него выступили слезы и он чуть было не потерял сознание.
Когда он пришел в себя и открыл глаза, всего в нескольких дюймах от своего лица он увидел лицо Горони, державшего кнут.
– Гляди, вот средство для твоего спасения, – услышал он, невзирая на дикую боль в руках и ногах, шепот Горони.
Когда священник слегка хлестнул узловатой плетью по его обнаженным плечам, он вздрогнул, и в разум его вполз страх, несмотря на то, что он изо всех сил старался не выказать Горони своего страха перед ожидавшей его судьбой.
– Нет, ты не должен прятаться от спасения своей души, – продолжал Горони, в его голосе чувствовалось извращенное удовольстве от сраданий другого человека. – Каждый удар должен изгонять из тебя дьявола, иначе твоя смерть не сможет искупить все твои грехи.
Дункан отвернулся, прижавшись щекой к грубой коре, и почувствовал разочарование Горони. Превозмогая вызванное мерашой отчаянье, которое начало захватывать его разум, он постарался не думать о том, что будет дальше. Казалось, что прошли часы, пока его мучители пробовали свои кнуты, щелкая ими по земле у него за спиной, следя при этом, чтобы он слышал свист рассекаемого кожей воздуха и глухие удары тяжелых кнутов по земле, но вдруг все звуки прекратились.
То, что последовало дальше, он смог перенести только потому, что уже проходил через бичевание раньше. Но даже несмотря на то, что он был готов к боли, первый удар кнута застал его врасплох. Заглушив свой вскрик боли, он сжал кулаки и постарался ударить своими лишенными ногтей пальцами рук по грубой коре столба, пытаясь заглушить новую боль старой, с которой он уже свыкся. Это не помогло.
Каждый удар плети оставлял на его спине горящий рубец, боль от которого заглушала все иные чувства… а ведь плетьми работали двое. Казалось, его мучители никогда не устанут. После полудюжины ударов из ран пошла кровь, смешиваясь с потом, лившимся с его измученного болью тела, а после нескольких следующих ударов Дункан потерял чувство времени.
По мере того как бичевание продолжалось, он все тяжелее повисал на цепях, не в силах более выносить боль. Его запястья онемели и стали скользкими от покрывавшей их крови, но это не шло ни в какое сравнение с тем, что сделали с его спиной. Ему доводилось слышать о людях, с которых кнутом снимали кожу до кости. Может, он умрет от этого. Лорису никогда не удастся сломить его дух кнутами, но огонь станет для него настоящим испытанием.
– Он не вынесет больше, – услышал он слова Сикарда, обращенные к Лорису. Слова еле пробивались через туман боли, окутавший его разум. – И, если Вы все еще хотите его сжечь, то…
– Он сильнее, чем ты думаешь, – услышал он холодный ответ Лориса за мгновение до того, как еще один удар приблизил Дункана к столь желанному забвению, – Но я не отниму у огня его жертву. Горони!
Бичевание прекратилось. Когда полубессознательный Дункан слегка пошевелился, пытаясь встать на ноги, грубые руки схватили его за плечи и поддерживали его, пока кто-то еще снимал цепи с его запястий. Когда в онемевших руках вновь заструилась кровь, они заболели еще сильнее. чем прежде, но когда его развернули спиной к столбу и завели руки назад, прижимая грубую поверхность столба к его ободранной кнутами плоти, он понял, что боль, испытанная им, была лишь вступлением. Металлический щелчок оков, замкнувшихся на его запястьях, сопровождался лязгом цепей, которыми Горони начал привязывать его грудь к столбу, так чтобы даже огонь не смог избавить его от судьбы, уготованной ему Лорисом. Он попытался управлять своей болью, надеясь провалиться в благословенное забьте, но не смог.
[...]
Дальше неудобно выдергивать куски. Короче, хворост под Дунканом поджигают, но тут приходит подмога, его пытаются пристрелить из луков, но друзья-маги более-менее удачно отводять стрелы (одна под ключицу, одна в бедро все же попали); огонь загасили, когда он успел лишь слегка обжечь Дункану ноги. Дункана спасли и он отрубился.

▼Немного полевой хирургии, прижигание раны. Рвота⬍

Пояснения: Келсон - юный король, тоже маг-дерини. Дугал и Аларик Морган - дерини, Морган - кузен и лучший друг Дункана. Лаэль и Кардиель - люди-священники, Лаэль к тому же полевой хирург. Морган может исцелять магией, но ее нельзя применить, пока пациент одурманен мерашей. Все маги могут облегчать боль, входя для этого в чужой разум, но, в данном случае, получая и все спецэффекты от мераши (как Келсон ниже, и Морган тоже, но он терпит). Даже контакт с кровью одурманенного мерашей опасен для дерини, так как она впитывается и через кожу.

Там действительно лежал Дункан. Когда Келсон увидел, что сделали с Дунканом, желудок его чуть было не вывернулся наизнанку. Из бедра торчало обломанное древко стрелы, босые ноги покрывали ожоги, покрытые засохшей кровью пальцы были ободраны и лишены ногтей. Часть груди, которую Келсон мог рассмотреть из-за спин людей, занятых Дунканом, была покрыта кровью и рубцами и, казалось, совершенно неподвижной.
Но одним из тех, кто стоял на коленях у его головы, был Морган; одна рука его лежала на закрытых глазах Дункана, вторая – на груди, вздымаясь и падая вместе со слабым дыханием Дункана, голова была низко наклонена, так что золотистые волосы Моргана почти касались рыжеватых волос Дугала. Рядом с Дугалом, спиной к Келсону, сидел отец Лаэль, духовник Кардиеля, а у него за спиной, уперев руки в бока, стоял и сам Кардиель, наблюдая за происходящим через плечо Лаэля.
Присутствие двух священников заставило похолодеть и без того оцепенвший от страха разум Келсона, а когда он придвинулся поближе, на него накатила новая волна тошноты.
– Боже правый, неужели он умрет? – прошептал он.
Кардиель повернулся и схватил короля за плечи, не позволяя ему упасть.
– Успокойся, сын мой! Он выдержит.
– А отец Лаэль…
– Он здесь как врач, а не как священник – по крайней мере, пока. А я только поддерживаю их морально.
Келсон, борясь с внезапным головокружением, на мгновение прислонился к Кардиелю, облегченно вздохнув.
– Насколько он плох?
– Очень плох – но мне думается, что он выживет. Ожоги – поверхностные, ногти отрастут, а его спина выглядит куда хуже, чем есть на самом деле. Но в него попало несколько стрел, и он потерял гораздо больше крови, чем хотелось бы. Они сейчас занимаются самой тяжелой раной.
– Потише, – услышал он шепот Дугала, когда Лаэль быстро обрезал плоть вокруг наконечника стрелы, воткнувшейся Дункану под ключицу и Дугал попытался вытащить ее. – Вы уверены, что легкое не задето?
Келсон, встав за спиной Лаэля, смотрел как священник поморщился и провел пальцем по древку стрелы, слегка погрузив кончик пальца в рану, пытаясь вытащить зазубренный наконечник стрелы.
– Она вошла под хорошим углом. Я не думаю, что легкое задето. Но кровь откуда-то течет. Будьте наготове, я собираюсь вытащить стрелу.
– Я смотрю, – выдохнул Дугал. – Осторожно… – Стрела внезапно выскочила, рука Лаэля освободила рану, и из раны брызнуло ярко-красным.
– Черт!
Когда Лаэль обеими руками прижал к ране салфетку, придавив ее всем своим весом, и позвал Сайарда, Дункан застонал, губы его посерели, а дыхание заклокотало в горле. Шепотом выругавшись, Морган оттолкнул Лаэля и, сорвав салфетку, воткнул два пальца прямо в рану, закрыв глаза и тяжело дыша.
– Аларик, нет! – закричал Дугал.
Он попытался оттащить Моргана, Лаэль схватил того за руку, пытаясь остановить его, но Морган только покачал головой. Келсон упал на колени и, почти недвижимый, просто смотрел, а Кардиель, пытавшийся дотянуться до Моргана, чуть было не упал, споткнувшись о Келсона.
– Морган, Вы что, с ума сошли? – ахнул Лаэль, пытаясь остановить его.
– Он истекает кровью! – ответил Морган, пошатываясь от напряжения. – Я должен остановить кровь.
– Господи, да в его теле полно мераши! Убирайтесь!
– Я не могу позволить ему истечь кровью!
– Если Вы пропустите меня к нему, то он не истечет кровью, – ответил Лаэль, пытаясь оттащить Моргана, но добившись лишь того, что перепачкался кровью, сочившейся через пальцы Моргана. – Но он умрет от шока, если Вы ничего не сможете сделать. А Вы ничего не сможете, если в Вас проникнет мераша. Сайард, где железо?
Келсон внезапно осознал, что рядом с ним стоит старый слуга Дугала с раскаленной докрасна кочергой в руке, другой конец которой был обернут тряпкой. Лаэль поднял руку, чтобы взять кочергу.
– Морган, немедленно смойте с рук его кровь! – приказал Лаэль. – Сир, ему нужна Ваша помощь!
Келсон почему-то понял, что он говорит о Дункане, а не о Моргане. Когда Морган, всхлипнув, отошел в сторону и опустил окровавленные руки в таз с водой, поднесенный ему побледневшим оруженосцем, Келсон обнял ладонями покрытое потом лицо Дункана, вошел в транс… и тут же отскочил, почувствовав как его разум туманится от мераши, которую пытался перебороть Морган.
Боже, как он смог это выдержать?
Он все-таки смог придти в себя, но когда Дугал прижал своим весом тело Дункана, чтобы тот не мог двинуться, а Лаэль ткнул раскаленным железом в рану, вместе с телом Дункана в ответной реакции выгнулось и тело Келсона.
Когда боль вырвала его из транса, Келсон закричал, и крик его переплелся со слабым вскриком Дункана. Он, чувствуя, что его пульс ускоряется вместе с пульсом Дункана, попытался было заглушать боль, которую они оба испытывали, но мераша, путавшая мысли Дункана, действовала и на него. В то же мгновение запах жженой плоти напомнил ему о Дункане, прикованному к столбу, и о пламени, тянущем свои жадные пальцы к плоти…
И только отбросившие его в сторону руки Моргана, с которых еще капала вода, смогли разорвать контакт, и лишь искушенный разум Моргана смог выдернуть его из вызванного мерашой тумана и вернуть в сознание, занявшись одновременно тем, чтобы облегчить страдания Дункана. Когда у Келсона закружилась голова, и он пошатнулся, Сайрд, заметив, что королю совсем плохо, схватил его за плечи и оттащил подальше от троих, продолжавших заниматься Дунканом.
Келсон упал на четвереньки, его вырвало. Позывы рвоты продолжались до тех пор, пока ему не стало казаться, что вот-вот его внутренности выскочат наружу вместе с желчью. Все поплыло перед его глазами, и он потерял сознание.

Кровь остановили, раны перевязали, все за кадром. Дальше, когда Дункан отоспался и мераша вывелась из его организма, Морган вылечил его магией тоже за кадром.

Анон

Re: Чисто дженового вхумпа тред. Мы любим мучить мужиков, но не насилуем

Окей, внесу кое-что.

Спасибо, весьма лампово! А в чем смысл перформанса - просто заставить чувака покаяться и отречься?

Анон

Re: Чисто дженового вхумпа тред. Мы любим мучить мужиков, но не насилуем

А в чем смысл перформанса - просто заставить чувака покаяться и отречься?

Эти ребятки и сторона Дункана - в состоянии войны. Смысл выместить ненависть, поиздеваться, совершить правое с их точки зрения дело (ну и они реально священники-фанатики, им нужно, чтобы еретик раскаялся), а заодно они еще и выспрашивали про позицию вражеских войск, просто я это вырезал, а то там контекста много добавлять нужно.

Анон

Re: Чисто дженового вхумпа тред. Мы любим мучить мужиков, но не насилуем

Очень душевно, как по мне. С поркой понравилось, с ногтями тоже очень ничего, правда, это... недодали.  Это уже, кажись, мем.
Спасибо, что внес, анончик.

Отредактировано (2022-01-18 17:30:07)

Анон

Re: Чисто дженового вхумпа тред. Мы любим мучить мужиков, но не насилуем

/всех рассказов автора не читай, сразу с имхо набигай/
Главный герой написан уж больно органическим пацифистом - либо же к моменту событий рассказа его так довели, что он уже почти не сопротивляется. Вызывает скорее просто жалость и сочувствие.

Меня как раз это и порадовало. Тут - или уже ХЗ в каком треде - вносили отрывки из Вахи, про примархов. У меня реакции ноль практически. Они для меня - гора непобедимых мышц, машина для убийства. А если "победимых", то всего лишь "один из".

Чтоб у меня вызвать реакцию, персонаж должен быть уязвим. И у него должны быть чувства.  Причём прописанные и заметные мне. Поэтому куча боевиков идет мимо.  В мои личные кинки - не хуже и не лучше твоих, во избежание срача!  - попадает другое. Когда персонаж замучен, хорошо так надломан, до состояния практически полной безнадеги. Когда очень боится и не может себя простить, и чтоб это опять-таки было видно и понятно.
Пожалуй, это сломленность. Но не до состояния "я сделаю все, стану раком и подставлю жопу, только отпустите". А когда сохраняется ещё достоинство. Он уже не знает зачем, все равно же легче не станет, но ещё как-то сопротивляется, пытается что-то сделать. Просто потому, что он ещё существует. И вот таких как раз хочется покомфортить.
Вот ХЗ, самой интересно, слабость это или сила. В конкретном рассказе - пожалуй, все-таки сила, внутренняя. Когда ты падаешь от истощения, на тебя охотятся и тебя узнаёт каждая собака в округе - это безнадега. Сопротивление в таких условиях очень трогательно.
И ещё, очень хорошо видна реакция на комфортинг. Тоже такое нравится.

Анон

Re: Чисто дженового вхумпа тред. Мы любим мучить мужиков, но не насилуем

Третий капитан у Булычёва.

О, это ж мой первый хумп!

Кстати, под категорию ксено-хумпа с натяжкой, но подходит Кроули из "Благих знамений". Да, бОльшую часть времени он выглядит как человек, но 1) на деле же всё-таки не человек, 2) с крыльями ой как много чего придумать можно.