Кто такая Джиа Маттео?
Джиа Маттео – высокая симпатичная женщина. Коротко стриженная крашеная блондинка. Искусно завитые волосы уложены в нечто, напоминающее корону. На ней бледно-серый костюм; брюки и приталенный, облегающий роскошные формы жакет. Одежда, судя по виду, дорогая. Под горлом поблескивает одинокий бриллиант, в ушах – бриллиантики поменьше. Стильная, ухоженная, породистая – чувствуются и деньги, воспитание. Впрочем, последнее сегодня, похоже, отодвинуто; ее нежно-голубая блузка чересчур откровенна. Как и моя. Я краснею.
– Кристиан, Ана, добрый вечер. – Она улыбается, демонстрируя идеально ровные, белые зубы, и протягивает холеную, с идеальным маникюром руку – сначала Кристиану, потом мне, вынуждая меня выпустить его руку. Джиа лишь чуточку ниже Кристиана, но это из-за высоченных шпилек.
– Здравствуйте, Джиа, – вежливо отвечает мой муж. Я отделываюсь бесстрастной улыбкой.
– Вы оба хорошо выглядите после медового месяца, – замечает Джиа, рассматривая Кристиана из-под длинных, тяжелых от туши ресниц. Глаза у нее карие.
Кристиан обнимает меня за талию.
– Да, отдохнули чудесно. Спасибо.
Он вдруг наклоняется и целует меня в висок, как бы говоря: она моя. Невозможная, даже невыносимая, но моя. Я улыбаюсь. Я люблю тебя, Кристиан Грей. Обнимаю его, просовываю руку в задний карман брюк, чуть тискаю. Джиа кисло улыбается.
Судя по происходящему дальше (не считая Аниного рвущегося пукана из-за присутствия в доме самки, умнее и красивее неё), это дизайнер, который обставляет семейное гнёздышка четы Греев. Кандидатка в сучки-разлучницы допускает непростительную ошибку: трогает Косого. На лице того отражается вся боль женатых миллиардеров, и Аня, размахивая своей эрудицией, авторским произволом и другими достоинствами, мчитася спасать любимого и изгонять мурссскую сучку. То есть кладёт задницу рядом с мужем, лапает его сама и скалится на конкурентку. Конкурентка повержена.
Дальше обсуждают дизайн проект и некую непонятную стеклянную стену, которую хочет дизайнер, которую не хочет Аня (у косого позиция "решай сама"), но которую, вместо того, чтобы тупо выкинуть из проекта, присобачивают на балкон. Остекление, хули, чтобы хлам не видно было снаружи.
Он отпивает вина и с невозмутимым видом пожимает плечами. Хм-м. Второе предложение ему не по вкусу, но критиковать меня, затыкать мне рот и выставлять в глупом свете он не хочет. Что за человек, просто клубок противоречий! На память приходят его вчерашние слова: «Я хочу, чтобы дом был таким, каким его хочешь видеть ты. Каким бы ты его ни видела. Он твой». Кристиан хочет, чтобы я была счастлива. Счастлива во всем, что делаю. В глубине души я понимаю, что так оно и есть. Просто… Стоп. Не надо сейчас думать об этом. Подсознание сердито хмурится. Джиа смотрит на Кристиана, ждет его решения. Наблюдаю за ней: зрачки расширены, губы приоткрыты. Перед тем как выпить вина, проводит языком по блестящей верхней губе. Я смотрю на Кристиана – он по-прежнему смотрит на меня, а совсем не на нее. Да! Моя внутренняя богиня триумфально потрясает кулачком.
Лирическое отступление: не удивлюсь, что редакторы сами отказались от этого треша просто потому, что он безнадёжен.
Сучка-разлучница претендует. У Ани пукан рвёт, как при старте Протона.
– Я бы хотела увидеть новый вариант плана с расширенной террасой и колоннами в едином с домом стиле.
Джиа неохотно переводит взгляд с моего мужа на меня и снисходительно улыбается. Неужели думает, что я ничего не замечаю?
– Конечно, – любезно говорит она. – Что-нибудь еще?
Кроме того, что трахаешь глазами моего мужа?
Косого вызывает на пару слов раб-водила, и дамы остаются наедине. Дизайнер немедленно срёт кирпичами и смущается под взглядом законной супруги, как провинившаяся школьница. Аня доминирует и защищает свои бабки.
Я смотрю на нее, дожидаясь, пока Кристиан и Тейлор отойдут подальше. Потом, собравшись с силами и напомнив себе, как бесцеремонно обходились со мной последние пять часов, выплескиваю на нее все, что накопилось.
– У вас есть все основания нервничать, потому что сейчас ваша работа над проектом висит на волоске. Но я уверена, мы поладим, если только вы будете держать руки подальше от моего мужа.
Она замирает на полувздохе.
– Иначе вы уволены. Понятно? – Я произношу это медленно и внятно, четко выговаривая каждое слово.
Джиа быстро моргает, она потрясена и ошарашена. Слушает и не может поверить, что
это говорю ей я.
Элитный дизайнер, работающий с финансовой элитой, разве что у вчерашней нищей студентки под ногами не валяется.
– Ана… миссис Грей… я… Извините, мне очень жаль. У меня и в мыслях… – Она заливается краской, не зная, что еще сказать.
– Давайте начистоту, чтобы все было предельно ясно. Моему мужу вы неинтересны.
– Конечно, – бормочет она, бледнея.
– Как я уже сказала, для полной ясности.
– Миссис Грей, если вы подумали… я… Приношу свои извинения… – Она умолкает, растерянная и ошарашенная.
– Хорошо. Пока мы понимаем друг друга, все будет хорошо. А сейчас я хочу, с вашего позволения, объяснить, что именно мы хотим изменить в спальне, и пройтись по списку предлагаемых вами материалов. Как вам известно, мы с Кристианом хотим, чтобы дом отвечал экологическим требованиям. Мне нужно знать, откуда поступили материалы и что они собой представляют.
– Разумеется, – бормочет она, запинаясь и хлопая испуганно ресницами.
Джиа нервно приглаживает волосы.
– Значит, спальня? – чуть слышно говорит она.
Я победила и теперь, впервые после разговора с Кристианом в офисе, позволяю себе расслабиться. Могу позволить. Моя внутренняя богиня салютует своей внутренней стерве.
Я даже комментировать это не хочу.
Итак, архитектура света обсуждена, дизайнер спешно убегает. Аня бургутит. Косой это замечает и страшно пугается.
– Что? – спрашивает он, видя мою растерянность. В его глазах – тревога и даже ужас. – Ты ведь не ревнуешь?
Я сглатываю и смотрю на свои сплетенные пальцы. А ревную ли я?
– Ана, эта женщина – сексуальная хищница. Совсем не мой тип. Как ты можешь ревновать меня к ней? Или к кому-либо вообще? Она нисколько мне не интересна. – Смотрит на меня так, как будто у меня выросло что-то лишнее. Проводит ладонью по волосам. – Есть только ты, Ана. И всегда будешь только ты.
Вот так да. Кристиан снова отодвигает планы, подходит и берет меня за подбородок.
– Как ты можешь думать иначе? Разве я дал повод для подозрений? – Он впился мне в глаза и не отпускает.
– Нет, – чуть слышно шепчу я. – Знаю, что поступила глупо. Просто… ты сегодня…
Да всё в порядке дорогой, просто муж в нашей семье - безвольная бесхребетная сверхбогатая тряпка без своего мнения и со склонностью к подчинению выбранной левой пяткой госпоже, а жена - тупая, ленивая, некрасивая и жадая фифочка. А так всё в порядке, наш брак обречён дожить до коронной свадьбы.
Аня пускает слезу.
– Ох, Кристиан… – Голос мой дрожит. – Я никогда не представляла для себя такой жизни. Стараюсь привыкнуть к ней, но… Я как будто получаю все на тарелочке – работу, чудесного мужа… Никогда не думала, что могу полюбить кого-то так… так сильно, так быстро, так… – Я пытаюсь перевести дух, а Кристиан наблюдает за мной, открыв рот.
– Ты словно грузовой поезд, и я не хочу оказаться на твоем пути, потому что тогда та девушка, в которую ты влюбился, будет раздавлена. А что останется? Останется что-то пустое, бессодержательное, способное лишь исполнять благотворительные функции. – Я снова останавливаюсь, ищу слова, чтобы передать свои чувства. – Сейчас ты хочешь поставить меня во главе компании, к чему я никогда не стремилась и к чему совершенно не готова. Что мне думать? Как быть? Чего ты действительно для меня хочешь – чтобы я сидела дома или чтобы руководила издательством? Все так запуталось. – На глаза наворачиваются слезы. Я останавливаюсь, чтобы не расплакаться. – Ты должен дать мне возможность самой принимать решения, рисковать, ошибаться и извлекать урок из собственных ошибок. Прежде чем бежать, надо научиться ходить, неужели ты этого не понимаешь? Мне нужно немного независимости. Вот почему для меня так важно сохранить собственное имя. Вот что я хотела сказать тебе сегодня.
– Так ты чувствуешь, что я на тебя давлю? Принуждаю? – спрашивает Кристиан едва ли не шепотом.
Я киваю.
Женщина, ты в прошлой главе сама сказала, причём не мужу, а читателям, что ЗАБЫЛА поменять анкеты по соцсетям (что удивительно, да ещё и свадебными фоточками не засрала всю ленту друзьям).
Тряпка-кун в ужасе. Его дама сердца расстроена! Он слишком над ней доминирует!
– Я всего лишь хочу дать тебе мир. Все, чего ты хочешь. И, конечно, спасти тебя от него. Защитить от всех бед. Но я также хочу, чтобы все знали, что ты – моя. Я запаниковал сегодня, когда получил твое письмо. Почему ты не объяснила насчет имени?
Понимаю, что Кристиан прав, и краснею.
– Я думала об этом, когда мы были на юге Франции, но ничего не сказала, чтобы не портить тебе настроение, а потом забыла. Вспомнила только вчера вечером, но… снова отвлеклась. Извини, мне, конечно, следовало обсудить это с тобой, но я никак не могла выбрать подходящий момент.
Женщина, вот уж твой муж точно знает, где именно вы провели медовый месяц и достаточно в курсе его шикарности.
Аня сопит и признаётся: она боится потерять деньги своего любимого. Ведь она не сможет без него жить! И можно смело предположить, что после всего произошедшего госпожа Катя выходит замуж за своего ботенького второго Грея, подселиться в хатку к ней не получится, Хосе со своей зарплатой фотографа её аппетиты к сору деньгами никогда не удовлетворит, отчим тоже не самый богатый папик, а мама с новым мужем и братом. Аньке с её кредитами и неумением работать действительно одной не выжить.
Грей долго уговаривает её не переживать, ведь он её любит, жить без неё не может. Аня кое-как успокаивается.
Аня собирается постричь Грея.
Он начинает медленно расстегивать пуговицы своей белой рубашки, начиная с верхней. Пальцы спускаются ниже и ниже, пока рубашка не распахивается. Ох… Моя внутренняя богиня замирает, не завершив триумфальный проход по арене.
Кристиан нетерпеливо протягивает руку в хорошо знакомом мне жесте, означающем «ну-ка расстегни». Губы подрагивают, рот кривится… На меня это действует безотказно.
Ах да, запонки. Я беру его левую руку и снимаю первую запонку, платиновый диск с выгравированными курсивом инициалами. Потом вторую. Закончив, бросаю взгляд на него и вижу совсем другое лицо, потемневшее, жаркое, напряженное. Я стягиваю с плеча рубашку, и та, соскользнув, падает на пол.
– Готов? – шепотом спрашиваю я.
– Ко всему, чего ты только пожелаешь.
Мой взгляд спускается от его глаз к губам. Полуоткрытым. Прекрасным, как творение гениального скульптора. К тому же Кристиану прекрасно известно, как им пользоваться. Я вдруг ловлю себя на том, что наклоняюсь и тянусь к ним…
Но секса не будет. Аня всё-таки намыливает мужа шикарным шампунем от Шанель, который они купили во время шикарного отдыха в шикарной Франции. Грей млеет, Аня мурлычет, читец блюёт.
Лирическое отступление: если внутренняя богиня у Ани - Вуппи, то у Грея - Морган Фриман, который доминирует и пиздит своего подопечного ломом за каждое движение.
Аня долго-долго мылит мужа, но всё скатывается к понятно чему.
Кристиан тискает меня сзади и резко выпрямляется. С мокрых волос капает вода. Он тянет меня к себе, усаживает на колени, гладит по спине, по шее, берет за подбородок. Я успеваю только охнуть от удивления – и вот уже его губы впиваются в мои, язык рвется в мой рот. Я хватаю его за волосы, и капли катятся по моим рукам. Поцелуй затягивает нас все глубже, его пальцы пробираются к верхней пуговице моей блузки.
– Хватит жеманничать. Я хочу трахать тебя по всем семи оттенкам воскресенья, и мы можем сделать это либо здесь, либо в спальне. Решать тебе.
Его взгляд прожигает меня насквозь, и мы оба уже мокрые. У меня пересыхает во рту.
– Так что решила, Анастейша? – спрашивает он, держа меня на коленях.
– Ты мокрый.
Кристиан наклоняет вдруг голову и трется влажными волосами о мою блузку. Я пищу и верчусь, но он не отпускает.
– Нет, нет, детка. – Он поднимает голову и похотливо ухмыляется, и теперь я – Мисс Мокрая Блузка-2011. Просвечивает насквозь. Я мокрая… вся.
▼Скрытый текст⬍
– Садись на меня. Как в седло. – Он пристально смотрит на меня, а я, исполнив приказ, невинно смотрю на него. Ну же!
– Миссис Грей, вы куда-то меня подталкиваете? – грозно спрашивает он. В глазах – задор, внизу – пожар. Соблазнительная комбинация.
– Да. А что?
Его глаза жадно вспыхивают в ответ на брошенный вызов, и я чувствую под собой просыпающуюся силу.
– Убери руки за спину.
Я послушно выполняю, и Кристиан ловко связывает запястья моими же трусиками.
– Какой вы бесстыдник, мистер Грей, – укоряю я.
– Только не в том, что касается вас, миссис Грей, но это вы и без меня знаете.
Он приподнимает меня и чуть-чуть сдвигает назад. Капли воды стекают по шее и груди. Я бы наклонилась и слизала их, но со связанными руками такой трюк исполнить нелегко.
Невероятно. Он еще и не касался меня толком, а я уже… готова. Закончив с пуговицами, оставляет блузку расстегнутой и гладит меня по лицу, а потом вдруг сует мне в рот палец.
– Соси.
Я сжимаю палец губами и приступаю. Что ж, такая игра по мне. Вкус хороший. Что бы еще пососать? От этой мысли мышцы внизу сжимаются. Я пускаю в ход зубы, покусываю подушечку пальца и вижу, как его губы приоткрываются.
Кристиан стонет, медленно вытаскивает палец и ведет им вниз, по подбородку, горлу, груди. Цепляет чашку бюстгальтера, стягивает, высвобождая грудь. При этом продолжает пристально на меня смотреть, отмечает все мои реакции на его прикосновения. Я точно так же наблюдаю за ним. В этом что-то есть. Мы как будто овладеваем друг другом, прибираем по-хозяйски к рукам. Мне нравится. Кристиан стягивает вторую чашку и теперь, когда обе мои груди свободны, переносит акцент на соски. Его пальцы медленно, с тягучей неторопливостью палача, кружат над ними, дразнят, заставляют напрягаться и тянуться вверх. Я честно стараюсь не двигаться, но соски связаны с лоном, и я стону и мотаю головой, закрываю глаза и уступаю перед сладкой пыткой.
– Ш-ш-ш… – Такой успокаивающий звук плохо сочетается и с тем, что он делает, и с ритмом не знающих пощады пальцев. – Спокойно, детка, спокойно.
Отпустив одну грудь, Кристиан кладет ладонь мне на шею, наклоняется и, впившись в сосок, втягивает его резко, с силой. Мокрые волосы щекочут. Он зажимает оставленный на время без внимания второй сосок двумя пальцами и осторожно тискает и покручивает.
– А-а! – Я подаюсь вперед, но он не останавливается и продолжает медленную мучительную пытку. Я уже горю, и в самом удовольствии все отчетливее проступают темные тона.
– А вот теперь я трахну тебя жестко.
Ух ты!
Он хватает меня и переносит на самый край колен, расстегивает верхнюю пуговицу темно-синих брюк. Левая рука пробегает по моему бедру, каждый раз останавливаясь у кромки чулка. Мы смотрим друг на друга, и я беспомощна, запуталась в бюстгальтере и трусиках. Я всматриваюсь в чудесные серые глаза и нисколько не смущаюсь своей неловкой наготы. Это же Кристиан. Мой муж и любовник, мой тиран и деспот, любовь всей моей жизни, он весь мой – во всех своих пятидесяти оттенках.
– Нравится? – шепчет он с усмешкой.
– Понятно. Надо было за обедом поесть, – с насмешливой строгостью выговаривает он. – Но, может быть, я еще смогу что-то сделать. – Вставай.
Я знаю, что будет дальше, и поднимаюсь. Ноги уже не дрожат.
– На колени.
Опускаюсь на прохладный пол.
– Поцелуй меня.
Он подвигается вперед и, держа член, проводит языком по верхним зубам. Не знаю почему, но в этом есть что-то невозможно эротичное. Я наклоняюсь вперед и целую самый кончик члена. Он шумно выдыхает и замирает, стиснув зубы. Потом кладет ладонь мне на голову, и я пробую его на вкус, слизнув капельку выступившей росы. Ммм… вкусно. Он застывает с открытым ртом, а я втягиваю и жадно сосу.
– Мое любимое место, – шепчет Кристиан. – В тебе. В моей жене.
Ну же, Кристиан. Я больше не могу сдерживаться. Пальцы скользят по влажным волосам, губы находят губы, и я начинаю снова. Вверх-вниз. Пусть берет все, и я тоже возьму все. Губы на губах, языки сплетены, стон за стоном… При всех наших спорах и обидах у нас всегда останется вот это. Я так его люблю, что не могу даже вместить эту любовь. Он держит руки на моих бедрах, контролирует темп, помогает мне и подгоняет себя.
Ход ускоряется, и мой беспомощный стон уходит в его рот. Меня уносит… уносит…
– Да… да… Ана… – Кристиан изливает на меня дождь поцелуев – на лицо, руки, грудь, шею. Снова захватывает мой рот.
– Я люблю тебя, Кристиан. Люблю. И всегда буду любить. – Я хочу, чтобы он знал это и не сомневался – после нашей сегодняшней схватки.
Он сжимает меня и кончает с громким всхлипом, и этого достаточно, чтобы и я последовала за ним. Я обнимаю его за шею, и слезы жгут глаза, потому что я так сильно его люблю.
Потрахавшись, голуби лежат вместе. Аня ревёт от рвущей её огромной любви, Грей доволен.
– Накинь рубашку и постриги меня. В этой блузке ты меня только отвлекаешь. Так мы и до кровати не доберемся.
Ничего не могу поделать, губы сами разъезжаются в улыбке. Зная, что он наблюдает за каждым моим движением, иду, покачивая бедрами туда, где остались мои туфли и его рубашка. Медленно наклоняюсь, поднимаю рубашку, подношу к носу – м-м-м! – и набрасываю на плечи.
Кристиан смотрит на меня круглыми глазами. Брюки он уже застегнул.
– Ну и представление вы здесь устроили, миссис Грей.
– У нас есть ножницы? – невинным тоном спрашиваю я, хлопая ресницами.
– В моем кабинете, – хрипло отвечает он.
Аня попутно открывает тайну.
Проходя по коридору, замечаю, что дверь к Тейлору чуть приоткрыта. За ней, почти у порога, стоит миссис Джонс. Я застываю как вкопанная. Тейлор гладит ее по щеке и нежно улыбается. Потом наклоняется и целует.
Вот это номер! Тейлор и миссис Джонс? Стою с открытым в полном изумлении ртом. Хотя… если подумать, я ведь и подозревала что-то в этом роде. Значит, они вместе.
Ну да. Теперь можно не пугаться, что муж уйдёт к уборщице.
Выдвигаю верхний ящик стола, и все посторонние мысли вылетают из головы – в ящике пистолет. У Кристиана есть пистолет!
Точнее, револьвер. Черт! У меня и в мыслях не было, что Кристиан держит оружие. Вынимаю, проверяю барабан. Заряжен полностью. Только какой-то он легкий… слишком легкий. Должно быть, из углеродистой стали. Но зачем ему оружие? Надеюсь, он хотя бы умеет им пользоваться. Вспоминаю, как Рэй постоянно предупреждал насчет оружия. «Эти штуки убивают, Ана. Ты должна точно знать, что делаешь, когда берешь в руки оружие
».
Кладу револьвер на место и ищу ножницы, а найдя, бегом возвращаюсь к Кристиану. Голова раскалывается от мыслей. Тейлор и миссис Джонс… револьвер…
Всё, процессор перегружен, и система ушла на перезагрузку.
По дороге в комнату Аня сталкивается с рабом-секюрити.
– Что случилось? – Кристиан стоит передо мной, держа в руках мои туфли. Одежда собрана и аккуратно сложена возле стены.
– Напоролась на Тейлора.
– О… – Кристиан хмурится. – В таком-то виде
Погасив пукан Кости, обсуждают раба-водилу и рабу-уборщицу.
– Ана, они взрослые люди и живут под одной крышей. У обоих никого нет. Оба симпатичные.
Я краснею: какой же надо быть дурочкой, чтобы не заметить.
– Ну, раз уж ты так говоришь… Я просто думала, что Гейл старше Тейлора.
– Так и есть, старше, хотя и ненамного. – Кристиан смотрит на меня недоуменно. – Некоторым мужчинам нравятся женщины постарше… – Он останавливается, поймав мой взгляд. Я сердито хмурюсь.
– Знаю.
Теперь пердак горит у Анечки. Семья дегенератов, постоянно что-то у кого-то полыхает.
Милуются, решают отдать влюблённым рабам чулан в их новом семейном гнёздышке, потом Аня стрижёт мужа. Получается идеально, лучше, чем в салонах мерсской сучки миссис Робинсон.
Забираюсь в постель и жду Кристиана. А ведь день мог закончиться совсем по-другому. Я так на него злилась, и он злился на меня. И что теперь делать со всей этой ерундой насчет управления компанией? Ни малейшего желания чем-либо управлять у меня нет. Я – не он. С этим надо что-то делать. Может, надо завести какой-то пароль специально для тех случаев, когда он начинает командовать и распоряжаться… когда становится, грубо говоря, задницей. И пусть пароль будет «задница». А что, неплохо придумано.
Ципоркина из соседней темы оценила бы.
Дальше Аня снова кокетничает и отказывается рулить издательством. Косой доминирует.
– Ты могла бы заниматься творческой работой.
Я хмурюсь.
– Видишь ли, – продолжает он, – чтобы управлять успешной компанией, нужно использовать талант каждого имеющегося в твоем распоряжении сотрудника. Если твои таланты и интересы лежат в этой сфере, ты и выстраиваешь компанию соответствующим образом.
Что?
Да уж, во истину - wat?!
Аня уже не отказывается, зато вспоминает, что Грей задолжал ей желание.
– Так ты хочешь связать меня? – Он все-таки уловил нотку разочарования и, похоже, шокирован.
Я краснею.
– Ну…
– Ана, я… – Он останавливается, лицо его словно накрывает тень.
– Кристиан, – с тревогой шепчу я и, повернувшись, приподнимаюсь на локте. Протягиваю руку, поглаживаю его по щеке. В больших серых глазах – страх.
Он печально качает головой. Дело дрянь.
– Кристиан, перестань. Это неважно. Я просто подумала, что ты сам хотел этого.
Оказывается, не хотел.
– Кристиан, я просто сказала, не подумав. Пожалуйста, не волнуйся. Пожалуйста, не думай об этом больше.
Я снова целую его. Он стонет, отвечает тем же и вдавливает меня в матрас. Сжимает руками мой подбородок… и вот уже все позади и мы снова забываемся друг в друге.
Занавес.
