Дверь медотсека зашипела, впуская капитана.
— Компьютер, отслеживай стандартные для вида энсина Стлесс биологические маркеры, хронитоны и, наверное, темпоральные поля… Я не могу определить природу этого явления.
— Есть.
— Джим, у меня Стлесс.
Джим улыбнулся.
– Как состояние?
– Он пока жив, но давайте больше никто не будет вставать на платформу транспортатора… А я еще трезв.
Маккой всё же подошёл к своему столу, нашёл ящик, запертый на старый кодовый замок, набрал комбинацию наощупь и вытащил бутылку — кажется, купленную на той же звёздной базе, откуда и Стлесс.
— Gamma’s bame? Лен, что за отрыжку звёздной гусеницы ты пьёшь?
— Примерно то же, что и перед выпускными в Академии. На звёздной базе… хрен знает её номер… был хороший бар! И кстати: звёздная гусеница — это вот та тварь, из-за которой тебе пришлось наращивать кожу на ноге месяц назад.
— Да ну тебя. Ну было и было. Все же живы.
Маккой молчал, наливая коричневый, с запахом прелых яблок, виски в свой стакан. Молчал, делая первый глоток. Молчал, даже когда Джим начал ковыряться в планшете на медкровати пациента — и кстати отметил, что характер мерцания кожи энсина изменился.
— Стлесс не первый. Джим, мы в какой-то очень странной жопе…
— «Энтерпрайз» в жопе мира с момента «Вы отправляетесь на исследование неизвестных новых миров»...
— Нет, Джим! Не надо! Энсин пятый, кого мы вытаскиваем из транспортера в состоянии полутрупа и откачиваем. А у этих синеньких ещё какие-то свои отношения со временем, поэтому я боюсь за него. Я не хочу опять говорить «Джим, он мёртв».
С каждым словом Маккой распалялся и ударял кружкой о стол — спирт расплескался.
— Эй, это даже не клингонский ром! Лен, успокойся! Лен!
— Да пусть высадка на планету эйч класса — для этого есть скафандр. Я не хочу терять людей! Джим, я! Ненавижу! Сраные! Транспортёры!
— Доктор! Лейтенант! Маккой!
От крика капитана Маккой очнулся и устало сел на стул.
— Прости.
— Спок и Скотти собрали данные об аномалиях. По словам Спока, это началось с момента захода в туманность.
— Неделя? А первые жертвы появились три дня назад.
— Три дня назад была высадка.
— Может, тогда вы будете мотаться на высадку на старых, добрых, проверенных шаттлах, дорогие исследователи?
— Ты серьёзно предлагаешь Федерации отказаться от транспортаторов? Может, стоит завести парочку лошадей?
— Я предлагаю тебе отказаться от этого дерьма… Ну, пока я не выясню, как вас лечить.
— Ничего, скоро ты точно узнаешь!
Кирк похлопал друга по плечу и вышел, вполне довольный собой.
Маккой швырнул планшет в сторону своей рабочей станции.
– Компьютер, выведи на парочку голоэкранов все, что накопал Спок. А я тут посижу.
Он уронил голову в руки, сложенные на столе, и закрыл глаза.
…
И, кажется, тут же проснулся от противного писка медицинских систем.
— Компьютер?
— Вы спали девятнадцать минут сорок секунд.
— Даже в цикл сна не попал… Что с ним?
— Энсин Стлесс в стабильном состоянии.
— Хм.
Маккой внимательнее посмотрел на кожу энсина Стлесса: мерцание чуть поменяло темп. Он вытащил записи о прошлом наблюдении, поставил рядом два спектра…
Топот за дверью раздался внезапно, как и все громкие звуки в смену гамма. В медотсек ворвались Спок и Скотти наперегонки, подбежали к пациенту и с размаху прилепили ему на лоб круглую, отливающую металлом штуку.
– Это что?
– Это нейроволновой эмиттер, сэр!
Скотти, освободив руки от прибора, потянулся к кружке на столе Маккоя и глотнул.
– Это был квантово-ориентированное седативное средство, инженер.
– Значит я теперь часть твоих экспериментов, – Скотти ухмыльнулся. – И что ты мне сделаешь, доктор?
Спок развернул еще один голоэкран и вывел колебания, поступающие от пациента, на него. Настроил пару аналитических параметров.
Втроем они смотрели, как сигнал стабилизировался и начал повторяться.
– Капитан?
– На связи.
– Подойдите в медотсек, есть новая информация по пациенту Стлесс.
– Слушаюсь, доктор.
Маккой рассеянно налил еще спиртного в кружку, достал вторую для Скотти. Встретился взглядом со Споком, поймал едва заметный кивок, достал третью рюмку.
Пациент был стабилен. Нейроволновой эмиттер работал.
И это бесило доктора.
– Ваши новые технологии раздражают, Скотти.
– На себе я его уже опробовал, док, пришло время для него.
– Леонард, мистер Скотт, обратите внимание на характер колебаний. Это удивительно похоже на известный феномен из проекта “Древнее британское кино”
– Это что, Время и Относительное Измерение…
– Да. Это ТАРДИС.
Скотти махнул головой:
– Вы хотите сказать, что кто-то шлет через энсина сигнал машины времени?
– Использовать человека как передатчик - бесчеловечно!
– Вы серьезно обсуждаете машину времени в космическом корабле, господа?
– ТАРДИС тоже своего рода космический корабль, капитан.
– Так, стоп. Спок, что произошло?
– Мы обнаружили способ получить данные от феномена, вызывающего нарушение работы транспортаторов.
– И?
– И это ТАРДИС.
– Это нелогично, Спок.
– Я бы сказал “не та вселенная”, капитан.
Кирк одернул рубашку, встал перед кроватью энсина Стлесса – бедняга сегодня находился в центре внимания командного состава чаще, чем когда-либо в жизни – и попытался собрать все произошедшее в какую-то единую картину.
– Значит, мы имеем дело с чем-то, что существует в параллельных реальностях, и чему мы с нашим транспортатором мешаем? И сказать нам решили через старое британское кино. Хм. Я иду на мостик, объявляю желтую тревогу. Если кто-то хочет с нами связаться – надо дать им возможность.
– Капитан, я с вами! Надеюсь, мисс Ухура сегодня посмотрит в мою сторону, потмоу что эмиттер прекрасен!
– Не вздумай свистеть на мостике, Скотти, а то отправишься на первую же планету вниз…
–- Если там будет клингонский ром, капитан!
Маккой и Спок остались одни в медотсеке. Замигала сирена желтой тревоги.