Начинается все с попытки в сюжет и экшон.
Поляна на окраине леса залита бледным лунным светом и стынущей кровью.
Автор пытается в интересные лексические конструкции, а не только бесполезный пафос на триста тыщ слов, но выходит на уровне каламбурных смехуечков.
Убиты человек тридцать, не меньше, — у Чуи не было времени считать. Это как в компьютерной игре: счётчик противников в левом верхнем углу замыливается, теряется, взгляд на него не попадает, остаётся только беспрерывно отбиваться на одном долгом вдохе, молясь, чтобы очередной удар сменился надписью «победа».
И вновь анон прошел проверить шапку: может, он пиздоглаз и там все же стоит метка АУ: без сверхспособностей.
Не стоит. Не стоит читать это дерьмо, в смысле.
Костяшки под тугой тканью перчаток пылают после шквала ударов, наверняка все в кровавую кашу, ибо бить по человеческому телу — почти как по кирпичной стене. Стены эти воздвигаются одна за одной, а Чуя лишь устало цокает и замахивается, пока под его ногами содрогается сама земля.
Я пошел, пересмотрел те моменты аниме, где не пожалели бюджета на анимацию боевки Чуи, поплакал, пришел обратно.
Даже если его смертельно ранят и он будет истекать кровью, то никто не перетащит его к себе на колени в попытках ухватить жизнь и вдавить её обратно, не будет шокированных взглядов и лихорадочных слов. Он останется леденеть под высоким небом, пока кто-нибудь не вспомнит про него. В одиночестве.
не будет шокированных взглядов@пока кто-нибудь не вспомнит
Ну и да, чет ликерчик недотянул, нужно было трагичнее! Надо писать: никто не вспомнит о бедном несчастном Чуе, пока люди-ублюди не попытаются взвалить на него очередное Очень Сложное Задание!
И это довольно обидно. Ещё больше — жалко.
Жалко - подходящее слово. Я тут критиковал автора за отсутствие трезвого взгляда на свои работы, нооо вот он!
Поэтому Накахара глотает кровь и сжимает зубы в нездоровом оскале, отвечая всему потоку дерьма: вались на меня сколько угодно, сука, но я не сдохну. Я к тебе уже привык, ты не меняешься, а вот я — да.
Бла-бла-бла. Довольно забавно, что персонаж не меняется в течение фичка; нам не дают флешбеков о том, что раньше всё было не то, а другое, а теперь пиздец. Нам не дают серьезного развития персонажа в каноне, потому что тогда всю эту лавочку придется сворачивать (имба 88лвла, помните?). Это очередной проблеск лютого селфинсерта, беспощадного в своей вездесущности.
Он рычит, и это перерастает в вопль, который впитывается в землю, наливает все жилы красным и вырывает вверх. Поляна вокруг Чуи превращается в немой кратор, усеянный обездвиженными телами.
А ПОЧЕМУ ТЫ РАНЬШЕ ТАК НЕ СДЕЛАЛ. Я не понимаю, как можно описывать такое резкое отупление и ослабление персонажа и при этом называть его устами других героев монстром?
Чуя ещё немного утомительно дерётся с врагами, параллельно пиздострадая на тему никто меня не спасёт@я никому не нужен.
Удивительно ещё и то, что Ликёр использует селфинсерт не для того, чтобы подрочить на охуенного себя, а чтобы подрочить на слабого, ноющего, жалкого героя. Это вне моего понимания, честное слово.
Мафиози оборачивается и припадает от боли: сука, лодыжку вывихнул.
Выпьем за заместительные! Олсо, автор чередует Накахара и Чуя внутри фокала самого героя без особых причин, можно ждать "голубоглазого" и "рыжеволосого", то есть, простите "будто-высокое-небо-в-полдень-глазого" и "с волосами, цветом подобными коматозной лисице, неподвижно лежащей среди степи, потому что никто ей не поможет".
Ублюдков, которые ещё держатся вертикально, осталось мало. Если пару раз сплюнуть кровь и глубоко вдохнуть, он справится. Выдержит. Пустит нюни позже.
Так это он ещё не всех вырубил, и при этом в процессе начинает пиздострадать?? И враги такие: ок ок ок, мы подождем, не будем на тебя давить.
Он должен. Много должен, дохуллиард иен. За такую сумму его могут средь бела дня оглушить и увезти в японский лес призраков, потому что там дикие вопли, словно из-за пыток — норма, даже если нет, то мифов об этом месте столько, что никакой смельчак не кинется на помощь.
Миниатюра: Ликёр в твиторе рассказывает о злобных коллекторах, пиздящих деньги прямо с карточки в обход закона.
Кто-то где-то кому-то перешёл дорогу, влетел на деньги, провалил серьёзное дело, о котором Накахара даже ни ухом, но там прозвучало его имя. Мафия всё вернёт.
А ДОЛЖЕН БЫЛ СЛЫШАТЬ. Канонично герой - правая рука босса Мафии, и если он не слышал о том, что кто-то где-то как-то влетел на огромные бабки - ну, это действительно его проеб и проблема.
Он Превозмогает, уныло думает о том, что многое пережил, и кладет оставшихся врагов, причем как минимум одного - ножом
Наконец-то, спасибо, Господи, я заебался.
И нет, это не конец главы, автор все же не настолько самокритичен, А ЖАЛЬ.
Дальше он теряет сознание, некоторое время лежит, и это так скучно, что я просто вынесу отдельно некоторые фрагменты
мозги жаждут вытошниться наружу
позволяя напившемуся крови ветру
молочным разводам разлиться по выжатому осеннему небу
Медленно приподнимается на локтях, держа боль за стиснутыми зубами, и левая рука нащупывает что-то мягкое. Потерять сознание на своё собственное пальто — это мастерство.
Это, короче, отсылочка к аниме, когда Дазай пообещал, что дотащит Чую до базы, а сам кинул его, бессознательного, посреди поля и сложил рядом одежду. Это чтоб вы понимали, какие высокие отношения там в этом вашем онямэ.
Чуя поднимается, перекидывает пальто через плечо, устало роняет голову, сплёвывая натёкшую в рот кровь, и смотрит на жутко посиневшие ногти.
А тут Дазай шмог стать ещё большим мудаком, чем в каноне: он заметил, что у его бывшего напарника, предположительно друга и любовника, перебиты пальцы. Но оставил его на поле боя. Посреди ночи. Причем, он где-то сидел весь бой, а потом вылез, положил Чую на пальто и ушел (спойлер!!!1) дожидаться его в квартире. Это просто праздник какой-то.
Лучший способ избавиться от долгов — убить тех, кому должен.
Коротко о том, как Ликёр предпочел бы отдавать долги.
Дальше Чуя замечает, что нигде нет шляпы, и пронзает, кто это постарался. Олсо, с этого момента, думаю, можно перестать употреблять "пиздострадать" как описание каких-то действий героя, потому что, ну, никто же не описывает особо, как герой дышит, но все знают, что он это постоянно делает. Вот и с нытьем тут так же: Чуя ноет, когда идёт домой, когда дерётся с врагами, когда общается с Дазаем, когда моргает, в общем, вы поняли. Кроме того, я потерял способность разбирать это построчно, потому буду давать краткий пересказ событий, но поверьте, вы ничего от этого не потеряете.
Итак. Чуя идёт домой, немножко ноет о Дазае:
Дазай приходил в его жизнь как в круглосуточный мини-маркет: когда заблагорассудится, без приветствий, не вытирая на входе ноги, подворовывая, что плохо лежит.
Имхо, одно из неплохих в этом фичке описаний отношений между героями, без особого пафоса и нытья, но анон может ошибаться.
После тонированной высотки и больного обещания Дазай пропал конкретно, абсолютно, стёр себя из жизни всех. Пару раз пришлось столкнуться с агентством детективных щенков, и Накахара заметил их обеспокоенность и волнение. Любому отсталому было ясно, что эти болванчики плохо знают своего коллегу. Везунчики.
Скажи это Куникиде, который был готов застрелить Дазая, если он подозрительно дернется, или Рампо, который великий детектив и все пронзил о его мафиозном прошлом ещё в первый день, или тому же Ацуши, который прекрасно знает, как Дазай раньше обращался с людьми вокруг себя и не видит в этом особой проблемы, или…
Это претензия, если что, к тому, что автору для искусственного поднятия крутости главного героя необходимо так же искусственно понизить крутость других героев, а это очень скучно и заметно со стороны.
Олсо, в каноне была примерно такая сцена:
Гг аниме: а где Дазай-сан???
Агенство: та хуй знает, но ты не переживай, все равно всплывёт рано или поздно
Гг аниме: ну ок
Дазай, в подвале Мафии, прикованный к стене: лол кек
Итак, Чуя возвращается домой и внезапно падает в чьи-то подставленные руки. Все мы понимаем, конечно, чьи. Дазай опускает ему на голову шляпу, Чуя пиздострадает, и
Вместо этого он молча выламывается из чужих рук, не поднимая головы, щемит в сторону кухни, врезается плечом в стеклянную перегородку с такой силой, что высокое прозрачное полотно дрожит. Бедром цепляет высокий барный стул, глазом — пальто Дазая, перекинутое через стойку. Рядом стоит кружка из опалового стекла с крепким чёрным чаем.
Если честно, читец теряется в предположениях. Это определено фокал персонажа, потому что мы знаем о его мыслях, мотивах, отношению к другим людям - и видим происходящее только его глазами. При этом автор сочетает вполне нормальную прямую речь с пурпурными, бесконечными и бессмысленными описаниями всего остального. Это типа такая попытка показать концепцию "герой не умеет формулировать мысли"?
В любом случае, Чуя моет руки, спиной чувствуя взгляд Дазая. Нехило триггерится от того, что тот, о божи, молчит.
«Да чтоб ты провалился», — думает Чуя и оборачивается с надеждой уткнуться лбом в дуло пистолета.
— Тебе язык оторвали?
Дышит ртом, кроме его дыхания не существует никаких звуков. <…> У детектива порой взгляд пугает до ужаса, заставляет обмереть и не моргать, но Накахара один из немногих, кто его выдерживает.
Детектива!!! Никогда такого не было, и вот опять.
— Да господи, блять, что тебе нужно? — бесится Чуя, и пузырь тишины лопается. — Поглазеть на меня захотелось? Приспичило? Так что же ты так дохуя долго терпел?!
Дазай плавно, чуть изогнув спину, поведя острыми локтями, отлепляется от стойки. Подходит на шаг, склоняет голову набок, и в этом жесте как-то слишком отчётливо читается вина.
Ну да, конечно, вина, все мы знаем этого Дазая, чуть что - так себя начинает винить, короче, да, ликерская призма в лучшем ее проявлении.
— Ты соскучился по мне? — спрашивает он.
— Соскучился? Это... блять? Каким вообще боком? — голос сипит, ломается, рушится, выдаёт с головой. Хотя, наверняка это просто из-за неебаться какой усталости за долгий день. За последнюю неделю, несколько месяцев, долгие лет восемь.
Единственный неплохой диалог за всю часть, как бы, довольно в характере (если предположить, что тут у них er и все такое, конечно же) - Дазай провоцирует с непонятными причинами, Чуя ведётся.
Дальше Чуя страдает, что, мол, Дазай охуел, уходит и является обратно когда захочет, как он может, все такое.
Потом он страдает, вы, блять, не поверите, из-за того, что Дазай его потрогал за плечо. Мне физически тяжело это читать.
Сейчас его во сто крат сильнее колотит от гадливости. Гадливости и бессилия, ведь он запросто, голыми руками может проломить Дазаем стену, размазать его лицо в кровавый кисель, но не делает этого. Не ломает и не мажет, потому что. Полгода одиночества и скребущей тоски — чудовищно долго.
Худые пальцы прекращают сжимать, но рук Дазай не опускает — ведёт осторожно выше закатанных подшитых рукавов, и Чуя думает, что если сейчас этот доморощенный Джек Лондон обнимет его за плечи, то он за себя не ручается.
ПОЧЕМУ ДЖЕК ЛОНДОН. Ликёр хочет выебнуться своими богатыми познаниями и делает это вот так?
Дальше идут невнятные красивости и страдания, которые невозможно внятно комментировать, прошу понять и простить.
Этот инфантильный мудень заявился к нему, разрубив крепкий узел, чтобы просто попить чайку. Примерно то же Дазай творит сейчас с ним самим.
Разрубает? Пьет?
Врывается в его мир и обходится как с чёрствым от накипи чайником. Легко жмёт на кнопку: давай, выпускай пар для меня, кипи.
А нет, все ЕЩЕ ХУЖЕ. Чёрствый от накипи чайник, ояебу. Выпускай пар для меня, сука.
— Ты притащил в мой дом чай? — деревянным голосом спрашивает Чуя, мысленно считая до десяти. Уже на двух его состояние гораздо ближе к отметке «поебать не встать», нежели к «взорваться».
— Да, — бросает Дазай звонкой от задора интонацией и легко пожимает плечами.
— И снова спрятал весь алкоголь?
— Да, — абсолютно идентично.
Ох, блять.
Это, типа, намек на то, что Чуя ещё и алкоголик, хотя на самом деле его канонично развозит от бокала вина, зато в комнате Дазая стоит батарея пустых бутылок сакэ. Алкоголизм Чуи - достаточно частое заблуждение у самых юных девочек этого фэндома - герой пьет вино в кадре=алкоголик, но Ликёр же, чисто теоретически, любит этого героя как саму себя, так почему бы не раскинуть мозгами??
Хотя о чем это я.
Итак, они ещё немного пиздят об алкоголе, наконец Чуя такой: а как ты сюда попал, гнида?? Нам дают понять, что Дазай каждый сраный раз как-то приходит без приглашения и сразу проникает внутрь, а Чуе все это время было насрать. Просто сейчас, ну, как-то к слову пришлось.
Ещё раз: чувак регулярно проникает в дом к своему идеологическому противнику, владеющему всякой информацией, а тот так: ну ок, чо.
Приходится открыть глаза, когда слышит шорох и приглушённое звяканье, и Чуя пялится на свой давно потерянный запасной ключ в тонких пальцах.
А бинтованный клептоман довольно ухмыляется.
— Я давно его спёр.
И Чуя, заметив, что у него пропал ключ, не стал менять замки, а просто забил?
Ликёр что, думает, все в этом мире относятся к возникающим проблемам так же, как он сам?
Итак, Чуя неудачно спотыкается, снова падает на грудь Дазая, они чуть-чуть обнимаются. Я не выношу отдельно цитаты с взаимодействием персонажей, потому что они, конечно, плохи, но стандартно плохи: какие-то два парня обжимаются в фикбучном стиле, вот и все.
— Твоим рукам аптечка бы не помешала. Как и вывихнутой лодыжке.
Удар. Словно тяжёлый грузовик, неконтролируемо катящийся по обледенелой горке прямо в стену, и поворот вроде был рядом, но свернуть нереально.
О боже, что случилось??? Он достал из пакета слойку и начал ее хомячить у тебя на глазах??
Чуя вскидывает голову и проливает на эспера всю дикость из своих глаз. Он, конечно, не ебучий лучший детектив, но два плюс два способен сложить.
— Ты следил за мной?
Это же так удивительно, когда человек, которого ты шесть лет знаешь как мудака, социопата и подлеца, ведёт себя как мудак, социопат и подлец!
Он понимает: Дазай ошивался рядом на случай, если Чуе взбредёт использовать Порчу. Взбредёт распрощаться с жизнью самым голливудским способом.
— Ты хотел меня спасти?
Дазай в удивлении поднимает тонкие брови.
— Спасти? Я не хотел спасать тебе жизнь, я лишь хотел вправить твои мозги на место, — чуть склоняет голову вбок, не прерывая режущего зрительного контакта. Будто вылизывает Чую изнутри. — И свои заодно. Потому что я стал слишком часто забывать о смысле, что помогает мне жить. Или о жизни, что приносит мне смысл.
Расшифровываю: Дазаю говорит, что ему похуй на Чую, но Одасаку однажды сказал: защищай людей, и потому он защищает людей, всех, какие попадутся под руку.
Это могло быть даже неплохо, типа, задел на то, что они нужны друг другу совсем в разной степени, и это ставит крест на из отношениях, бла-бла-бла, но Ликёр и это проебал:
Бинтованный всезнайка профи в подобных делах, он доводит до полусмерти, а затем вытаскивает на уровень выше.
Приходит и пестрит признанием в любви.
По Ликерчику, это было признанием в любви. НУ ЛАДНО.
Чуя отворачивается, дохрамывает до стеклянной перегородки, останавливается, устало склоняет голову, чтоб щёлкнуло в ноющей шее, и тихо бросает через плечо:
— Кружку за собой помой.
У него там, емнип, сотрясение мозга, автор когда-нибудь щёлкал шеей даже после просто сильного удара по голове? Это пиздец неприятно!
Виляй пушистым хвостом, тощая дворняга, тебя согласились обтереть от грязи и налить воды в миску. Не гавкай по ночам и не тащи жратву со стола.
Но Дазай, к сожалению, не псина, у него из животного только крепкие клыки, которые намертво вгрызаются в шею. В голосе отчётливо слышна улыбка, когда он отвечает:
— Конечно.
Это такая охуенная метафора, что я даже немножко теряюсь в выборе, за что именно схватиться. Схвачусь, пожалуй, за пушистый хвост у тощей дворняги, потому что это, видимо, такая же дворняга, как Ликёр - страдалец.
Чуя медленно выдыхает и понимает одну вещь.
Йокогама рвётся в квартиру затухающим солнечным светом, крошечным колесом обозрения, тонущим в воде. Ломится свободой в окно, закрытое ситцевой тканью. Шторы в его кухне наливаются янтарём.
Эти два абзаца стоят рядом, я ничего не пропустил, и, мнится мне, это прекрасно описывает саму суть творчества Ликёра: 10% какого-то сюжета + 90% бессмысленных красивых описаний.
Закончить же эту часть главы я хочу с помощью авторской разбивки, которая Описывает и Символизирует:
[ могучий дракон обвивает свою губительную звезду мармеладным телом, впивается атомными клыками, затягивает в бездонную пасть, обжигается вспышкой.
и умирает в страшных мучениях. ]