— Я всегда буду любить тебя, Кларк. Ты мне веришь?
Вместо головы у Алекса были ветви персикового дерева в цвету. Это было по-своему красиво.
Кларк заставил себя отвернуться и сделал первый шаг вглубь чужого сна.
***
"Фрагмент сна содержит в себе целую душу".
Это простая истина и одновременно основа целого пласта науки, с которой студентов факультета сбора, хранения и использования сновидений знакомили на самой первой профильной лекции.
Если бы Кларк знал, к чему приведет его эта простая истина, то забрал бы свои документы из Института после самой первой профильной лекции. Нет, даже раньше, еще до того, как ему не посчастливилось увидеть расцветающее в гнилой улыбке узнавания лицо профессора Д., старого друга отца.
Кларк в итоге не только не забрал документы, но закончил учебу с отличием и был рекомендован лично деканом на должность младшего экстрактора сновидений. Молодой и беззаботный Кларк быстро продвинулся по карьерной лестнице и умудрился чего-то добиться, чего-то, подозрительно похожего на признание. Хрупкие статьи и монографии, благодарственные письма от министерства за вклад в развитие науки, липкое рукопожатие министра, несколько интервью в местные газеты, консультации по вопросу использования снов в качестве доказательной базы...
Самое смешное было в том, что Кларку не нужно было признание. Ему просто нравилось погружаться в чужие сны и невозбранно бродить там.
А еще ему нужен был Алекс.
***
— Почему ты молчишь, Кларк?
Мертвая ворона на асфальте забулькала и стекла сизой жижей в ливневку. Кларк поднял голову. Черное солнце, увидев его, медленно моргнуло в знак приветствия.
Он был на верном пути.
***
Не каждый мог стать экстрактором снов. Психика человека с повышенной и даже обычной эмпатией из-за объема и специфики информации могла пострадать после определенного количества погружений, кроме того, им реже всего удавалось находить эссенцию — тот самый "фрагмент сна", в котором была заключена вся личность человека.
У Кларка эмпатия была крайне низкой, можно сказать, практически нулевой, поэтому он был идеальным кандидатом. И почти единственным — обычно подобные Кларку не хотели связываться с чужим внутренним миром так плотно.
И все же погружаться в чужие сны в одиночку даже с нулевой эмпатией было опасно, поэтому у Кларка появился напарник, яркий и общительный парень.
Алекс. Его Алекс.
Алекс и Кларк провели вместе десять лет. Десять долгих и невероятно коротких лет в печали и в радости.
…пока смерть не разлучила их.
***
— Кларк, пожалуйста!
Это даже не дождь, не ливень, а настоящая стихия. Лужа под ногами все росла и росла, превратилась в огромную лужу и потом почти сразу — в самое настоящее озеро. Капли били по лицу. Ветер трепал все его тело с такой пронизывающей легкостью, словно оно было соломенным пугалом в поле.
Вместо звуков стихии Кларк слышал только всхлипы Алекса и его бесконечные мольбы.
А был ли он когда-то — этот верный путь?
***
Алекс умер так, как хотел умереть — во сне, рядом с любимым человеком. Рядом с Кларком.
Когда врачи и медсестры забегали по палате, аккуратно оттеснив Кларка куда-то вглубь, ближе к окну, он все не мог понять, что происходило с ним самим в этот момент. Он чувствовал себя так же, как и во время самой неприятной экстракции, наполненной кошмарными видениями и чудовищами, которым позавидовали бы все книги и фильмы ужасов вместе взятые.
Кларк чувствовал себя отвратительно.
Кажется, он даже выпал из реальности на какое-то время, потому что дальше мог расшифровать только слова лечащего врача Алекса:
— ...вы хотите получить записи?
— Что, простите? — переспросил Кларк. Он не узнал собственный голос.
— Мы сохраняем записи последних снов наших пациентов, — терпеливо и очень осторожно повторил врач. — Вы хотите их получить?
Кларк знал, что должен был ответить "нет" и отпустить Алекса туда, откуда не возвращаются, но не смог.
— Да, доктор Л., если у вас есть такая возможность. Спасибо, я очень это ценю.
***
— Ты ведь это ищешь? — спросил Алекс. Теперь это был просто Алекс, без ветвей персикового дерева и других странных вещей.
Он указал на стол, что парил сбоку от огромного кота охрового окраса. Там лежала маленькая плюшевая игрушка, безымянное и нелепое, но очень милое создание, которое Кларк когда-то купил для Алекса.
Кларк удивленно приподнял брови.
— Не удивляйся, — ответил Алекс. — Это был твой первый подарок для меня, а я... ценю такие вещи и берегу их. Ну, бери, чего смотришь?
Кларк жадно ухватился за игрушку и крепко прижал ее к себе, потому что боялся, что она исчезнет в любой момент, чего он совершенно точно не мог позволить.
Ведь это — эссенция Алекса. Его душа.
***
Кларк знал, что едва ли вернется после этой экстракции таким же, каким был сейчас, но, черт подери, все, что угодно, было бы лучше того, каким Кларк был прямо сейчас.
Уставшим, одиноким, разбитым.
Он приехал в лабораторию сразу после похорон и выгрузил данные в машину, потом умело подключил все необходимые датчики, сенсоры и прочие приблуды себе на тело.
Несколько команд для компьютера.
Место рядом с кроватью было болезненно пустым, и Кларк не мог найти в себе сил с этим смириться.
"Вы хотите начать процедуру?"
Кларк нажал на сенсорную клавишу на своем запястье и провалился в чужой сон в самый последний раз.