Кто сказал, что пингвины не летают?
Автор: Водолейс.
Бета: Towaristsch Mauser
Фандом: Пингвины Мадагаскара
:shy:
Пейринг: Рико/Рядовой
Рейтинг: NC-17
Размер: не король (с)
Саммари: краткая история жизни пингвина мальчика Рядового, который не был пингвином, ну точно говорю! нашел семью.
Ворнинг: все ебанулись, включая автора. Все пингвины тут - не пингвины, честное пионерское. А в целом - как обычно: шутки-самосмейки, нецензурная лексика, секс. Ничего связанного с пингвинами особенного.
От автора: когда я в прошлый раз написала фик о мультяшках, которые были людьми, многие сразу не стали читать, решив, что он все-таки о мультяшках. Так что тут я сразу скажу - все люди, мультяшек нет, нет мультяшкам! Все цивильно!
Посмотреть каст можно тут: serebro87.diary.ru/p202505325.htm
Иллюстрации (а они есть) - под катом, текст в комментариях.
Приятного полета с Пингвин Эйр.
— Ковальски! Вычислить наиболее удаленную позицию от нашей дислокации!
— Климат?
— Неопределенный.
— Высота?
— Не важна.
— Популяция лемуров?
— Ноль целых ноль десятых процента.
— Я обнаружил два места по заданным параметрам отдыха — Дания...
— Я шагу не могу ступить в Дании.
— Почему, Шкипер?
— Это личное, Рядовой. Между мной и датчанами... (с) Шкипер.
— Убеждения — это скучно и нудно. Берем силой. (с) Пингвины Мадагаскара.
Над стеклянной дверью кривовато висела вывеска «Три пингвина». Нарисовано было два. Потом Рядовой присмотрелся и понял, что мордочка третьего пингвина спрятана в букве «в».
Он попытался рассмотреть, что происходит внутри, но на стекло был наклеен большой белый лист картона, а на картоне от руки, зеленым маркером, было написано «Мы откр. Зах!».
Рядовой помялся и решил, что, пожалуй, можно и «зах». Он третий день ничего не ел и теперь с нежностью вспоминал баночку несвежих кошачьих консеров, найденную на помойке. Надо было зажать нос и быстро сжевать, какое-никакое, а питание. А он побрезговал, дурак. Желудок голодно заурчал, подтверждая его нелестное мнение.
Стеклянная дверь открылась, выпустив посетителей – необъятную толстуху и высокого, тощего очкарика. Парочка была уморительная, карикатурная. А вместе с ними из дверей выплыл аромат жареной рыбы, жаркий, душистый, с привкусом муки и черного перца. Желудок у Рядового и вовсе стиснулся в голодный кулак – и этот кулак принялся колотить изнутри, требуя еды.
Рядовой шумно выдохнул и осторожно просочился внутрь. Магазин был узкий и длинный. Рядовой прошел мимо целой шеренги бочек – из бочек, из мутного рассола, из плавающего укропа и оплывших кубиков льда, торчали тупые рыбные морды, задавая друг другу слепыми глазами жалобный вопрос – как это они попали сюда. У Рядового потекла слюна.
Продавец, черноволосый и чернобородый, похожий на капитана дальнего плаванья, препирался с покупателями зычным голосом, пересыпая речь шуточками и матом. Покупатели охотно препирались, а на Рядового никто не обратил внимания.
Слева, вдоль стены, тянулись витрины и столы, засыпанные льдом. На этом льду были некрасиво, кучками, навалены кальмары и крабы, различная рыба, мелкая и крупная. Розовели ломти лосося и семги. Со стальной рампы свисали копченые рыбины, выпотрошенные и желтоватые от дыма.
- Парнишка, ищешь что-то, ебена мать? – окликнул капитан дальнего плаванья.
Рядовой вздрогнул. Покупатели, кажется, собрались уходить, ничего не купив, лица у них были не очень довольные.
- Я ищу работу, - неуверенно ответил Рядовой.
Несмотря на перенесенные мытарства, он робел перед незнакомыми людьми.
- Работы нет, - отрезал продавец. – Всего хорошего.
- Пожалуйста! – взмолился Рядовой, - я могу помыть посуду, или убрать, или переносить тяжести…
- Какие тяжести, - фыркнул капитан дальнего плаванья, - да ты ж тоньше макаронины, сломаешься пополам.
- Морис, что это за мерзость? – брезгливо спросил один из покупателей, тот, что повыше.
Рядовой невольно обратил на него внимание – у парня были огромные, густо накрашенные ресницы. И ведь он был такой… очень неуместный в этом магазинчике, в узких штанах, обрызганный лаком и чересчур хорошенький.
- Омар, - равнодушно ответил его спутник, совершенно непримечательный коротышка с большими ушами.
- Это лангуст, - брякнул Рядовой, хотя его мнения совсем не спрашивали.
- Ты такое не ешь, Джулиан! – сердито крикнул капитан дальнего плаванья. – Не испытывай моего терпения, тюлькина писька, и Мориса напрасно не мучай!
- Это я не ем? – с обидой переспросил красавчик Джулиан. И ресницами своими длиннющими захлопал. – А может, я очень даже ем! Морис, разве мы не едим мангустов…
- Лангустов, - устало поправил Морис.
Даже Рядовой, который впервые в жизни видел этих людей, сразу мог сказать, что они друг друга раздражают, но при этом друг без друга не могут, как свет без тьмы.
-… давай попробуем! – закончил Джулиан, совершенно не слушая собеседника.
- Это французская кухня, - зачем-то сказал Рядовой, потому что шумный Джулиан внезапно остановил на нем взгляд. Глаза у него были чуть желтоватые и блестели даже в темноте. – Французский деликатес.
- Ты слышал, Морис! – завопил Джулиан. – В этой нищей лавчонке есть что-то стоящее! Шкипер, почему ты мне не говорил, что вы продаете деликатесы?
Морис вздохнул. Капитан дальнего плаванья, который оказался Шкипером, помассировал висок.
- Беру пять! Нет! Десять мангустов!
- Лангустов, - терпеливо поправил Морис. – Джулиан, зачем нам столько?
- Зачем нам столько? – переспросил Джулиан, подергав опешившего Рядового за рукав.
- Его можно быстро сварить, - Рядовой пожал плечами. – Добавить в салат, сделать «Термидор», это такое французское блюдо, очень известное…
- Конечно известное! – тут же подхватил Джулиан, - очень известное, Морис, ты просто не слышал! Бери побольше этих…
- Джулиан, - вмешался Шкипер, - ты серьезно…
- Сколько штук, Джулиан? – обреченно спросил Морис.
- Все! – рявкнул Джулиан, блестя глазами. – Спасибо, лапочка, ты просто душка.
Рядового еще и за щеку потрепали, да так, что он понял, что лапочка и душка – это он.
Наконец, посетители ушли, Морис пыхтел, прижимая к груди пакеты, плотно набитые лангустами. Стало тихо.
- Ковальски! – крикнул Шкипер, не сводя с Рядового взгляда. – Ну-ка подойди сюда.
Рядовой сглотнул голодную слюну, его немного подташнивало от густого рыбного запаха, но он надеялся, что ему перепадет хоть пару килек.
- Чего?
Ковальски был очень высоким и очень серьезным. В его лице, длинном и носатом, смешалась и крайняя флегматичность, и яркий интеллект, и какая-то предрасположенность к криминалу. Рядовой сразу так и подумал «умный и бандит».
- Посмотри вот на молодого человека, - предложил чернобородый Шкипер и вышел из-за прилавка. – Работу ищет.
- Работы нет! – отрезал Ковальски быстрее, чем Шкипер успел закрыть рот.
- Да погоди ты, селедкин хвост! – Шкипер сверкнул белыми зубами. – Он только что впарил Джулиану весь наш запас креветок.
- Лангустов, - поправил его Рядовой, которому было неловко – так пристально Ковальски начал его рассматривать.
- Джулиану? – недоверчиво переспросил Ковальски. – Этому пидорасу?
- Этому, этому, - закивал Шкипер. – Эй, юнга, тебя как звать?
- Рядовой.
- Чего-чего?
- Рядовой я, - послушно ответил Рядовой. – Так меня называют.
Они переглянулись.
- Ну, Рядовой, так Рядовой, - наконец решил Шкипер. – Не Жопа с Ручкой – и прекрасно. У нас, Рядовой, работы нет, но так и быть, я готов дать тебе шанс, исключительно из-за твоих несчастный глазок.
- Шкипер… - не очень уверенно позвал Ковальски. – А может?
- Да пусть попробует юнга! – Шкипер схватил тряпку и принялся тереть прилавок. – У меня вся эта публика вызывает тошноту, сам знаешь, блевать охота и передом и задом.
Рядовой заморгал от неожиданности.
- Пусть мальчик с ними воркует, - разошелся Шкипер. – Ты погляди, какой он хорошенький, какие глазенки глупые! Отмоем его и тельняшку мою старую дадим – ну чисто сиротка с горелого линкора «Аризона», кто такому откажет?
- Херня, - лаконично выразился Ковальски.
Шкипер даже побагровел от злости и возмущения. Он, наверное, был из тех людей, которые не любили, когда им перечат.
Рядовой поморщился и принялся потихоньку отступать. Он уже понял, что тут ему ничего не выгорит, Шкипер казался вон каким злющим, распекал своего друга всякими словами, даже до Рядового долетали матери и перематери, тюлькины письки и другие части рыбьих тел.
У двери Рядовой предательски наткнулся на пустое мусорное ведро. Оно свалилось на бок и покатилось, громыхая жестью.
- Ты куда собрался?! – завопил Шкипер, одним тигриным прыжком оказавшись рядом с Рядовым. – Нет, ну ебана мать, я тут разливаюсь нефтью по заливу, а он собрался сдриснуть!
Именно в этот момент желудок у Рядового принялся выводить очередную руладу о голоде. Рядовой покраснел.
- Я могу полы помыть, - сказал он тихо. – Или рыбу почистить, или еще что-нибудь… мне денег не надо, только дайте поесть.
- Ох, юнга, что ж ты не сказал, что у тебя все так плохо? – всполошился Шкипер. - Миску ухи для голодного мы никогда не зажмем, моряки не из таких!
- Рико это скажи, - фыркнул Ковальски. Он сложил руки на груди и с холодным интересом наблюдал за этим позорным спектаклем. Видимо, не первый раз его обзывали тюлькой и омаровой задницей. - Рико будет страшно рад, когда узнает, что ты его уху на каких-то попрошаек изводишь направо и налево.
- Я не попрошайка! – звенящим голосом отозвался Рядовой, его даже затрясло от обиды. – Я не клянчу! Я отработаю!
- Уймись, юнга, - прикрикнул на него Шкипер, - не топорщи перья. Ковальски у нас не злой, хоть и жадный.
Не жадный Ковальски фыркнул и ушел. Шкипер закрыл дверь магазина на замок и повел Рядового куда-то за прилавок.
«Три пингвина», видимо, относились к тем магазинам, где внизу торгуют, а наверху живут. Рядовой видел в Сан-Франциско много таких магазинчиков.
Он споткнулся об огнетушитель, прислоненный к стене, и едва не врезался в гитару. Задел бедром ящик, пахнущий водорослями и, шипя сквозь зубы и растирая ссадину, зашел на кухню.
Кухня оказалась огромной. И почти всю ее занимала рыба. Она была везде – висела с потолка на прочных веревках, лежала горками на столах, даже в раковине что-то еще живое трепетало и билось, то затихая, то оживая.
- Рико, налей супу! – скомандовал Шкипер.
Рядовой оглянулся и едва не стукнулся носом о загадочного Рико, вышедшего буквально с пустого места.
Он встретился взглядом с Рико – и похолодел. Глаза были очень холодные, ярко-синие. Они сияли на загорелом лице, как две льдинки. Ковальски и Шкипер казались просто похожими на бандитов, но этот парень явно был бандитом, он был опасен, и смотрел на Рядового он со злостью, хотя Рядовой ему еще ничего плохого не сделал.
Однако Шкиперу подчинился, вытащил откуда-то поварешку, открыл огромную кастрюлю, стоящую на плите, и налил в железную миску горячую юшку. Рядовой едва не завыл от нетерпения, он чувствовал, что вот-вот – и потеряет сознание от голода и нервного напряжения. А горячего он не ел так давно, что уже и забыл – каково это.
- Держи ложку, парень, - сказал Шкипер и подвинул ему стул.
Рядовой почти благоговейно принял миску с супом, поставил ее на самый краешек стола, не заваленный рыбой, и принялся жадно жрать. Он видел и осознавал, что и Шкипер, и Рико, и даже зашедший Ковальски на него смотрят, но не мог успокоиться и заставить себя есть спокойнее. Он только молотил челюстями, обжигаясь горячей ухой, и глотал все подряд – и кости, и горошинки черного перца.
- Дай-ка ему еще, - негромко сказал Шкипер. - А то он, того и гляди, начнет миску жевать.
Его слова, сочувственные и не злые, немного отрезвили Рядового. Он немного успокоился, но пока Рико наливал новую порцию, смотрел только на миску, боясь, что они передумают и прогонят его.
- Ну и откуда ты свалился, крошка? – полюбопытствовал Шкипер.
- Вот не надо этого! – резко сказал Ковальски. – Покормили – и пусть идет дальше. Не надо «откуда ты свалился», «как ты оказался один», Шкипер!
- Заебись! – тут же завелся Шкипер. – Может, ты хочешь встать за прилавок, а? Может, Ковальски, ты по ночам мечтаешь бумажки слюнявить и гирьки на весы бросать?
Рядовой сжался. Есть он, при этом, не перестал, но ему было неуютно и страшно.
-… А может, давай Рико поставим?! – заорал Шкипер, размахивая руками.
Рядовой невольно посмотрел на Рико – и едва не поперхнулся. Рико никак не реагировал на ссору, он смотрел на Рядового ненавидящим взглядом, буквально испепелял. Рядовой опустил глаза, но успел заметить, что на лице Рико, узком и остроносом, остался старый розовый шрам, прямо поперек рта.
- Слушай внимательно, юнга! – рыкнул Шкипер.
Рядовой вздрогнул и поглядел на него.
- Нам нужен продавец, - пояснил Шкипер. – Смазливая мордашка, вот прямо как у тебя. Будешь стоять за прилавком и обслуживать посетителей. Команда ясна? Занимался торговлей?
- Он тебе сейчас скажет, что у него Гарвард по маркетингу, - фыркнул Ковальски. Он был взъерошен, но не сдался.
- Нет, - Рядовой испуганно помотал головой и цапнул кусочек хлеба. – Никогда не занимался.
- Ну а я о чем! – торжествующе заявил Ковальски.
- Ну как не занимался! – Шкипер стукнул кулаком по столу. На костяшках у него были вытатуированы синие якорьки. – Ты же Джулиана уломал? Уломал!
- Я случайно, - Рядовой виновато вздохнул.
- Малек уломал этого пидораса? – вдруг спросил Рико.
Теперь Рядовой понял, почему Рико так мало говорит – голос у него был очень неприятный, хриплый и сиплый, и когда Рико говорил, казалось, некто злой водит железными когтями по ржавому листу. А еще Рядовой рассмотрел и второй шрам – на горле Рико. Этот шрам прятался под подбородком, но был толстый, коралловый, с крошечными розовыми пятнышками там, где были нитки. Кто-то распорол Рико горло, а кто-то (наверное, кто-то другой) это горло неумело зашивал.
- Ну да! – обрадовался Шкипер. – Уломал еще как!
Рико пожал плечами, как бы говоря, что ему нет дела, останется Рядовой или нет.
- Так откуда ты, карасик? – спросил Шкипер.
- Ну что ты снова начинаешь, - не выдержал Ковальски. – Какой из него продавец, он тебе язя со щукой спутает и по миру нас пустит!
- Ну-ка, ответь мне, юноша, - посерьезнел Шкипер. – Чем лангуст отличается от омара?
- У них клешеньки маленькие, - тихо сказал Рядовой.
Он чувствовал, что ему тут не рады, и что, скорее всего, от него постараются отделаться поскорее, несмотря на доброту Шкипера.
- Что это? – Ковальски почти брезгливо ткнул пальцем в висящую рыбью тушку.
Рядовой присмотрелся.
- Судак, вроде, - сказал он неуверенно.
Ковальски заметно растерялся, Шкипер приосанился.
- Ну а это что? – спросил Ковальски, кивнув в сторону усатых рыб, сваленных в раковину. – Сомики, конечно, - ответил Рядовой.
- Откуда такие познания, юнга? – Шкипер улыбался так торжествующе, словно он сам учил Рядового.
- Батя у меня был рыбак, - ответил Рядовой.
Как всегда, стоило вспомнить родителей, как в горле встал комок.
- А мамка сети плела и в порту помогала, - закончил он через силу. – Так что я немножко рыб знаю, бате помогал.
Никто не спросил, где его родители. Видимо, все действительно были моряками и знали, куда может пропасть отец-рыбак и мать, тоже работающая у моря.
- Документы у тебя есть? – смягчился Ковальски.
- Нет, - признался Рядовой, загоревшаяся надежда снова угасла, - остались там…
- Где там? – строго спросил Ковальски.
- В детдоме, - буркнул Рядовой.
- Беглый беспризорник, - подытожил Ковальски. – Прекрасный выбор, Шкипер.
- Пацан, ты несовершеннолетний, якорь тебе в ухо? – огорчился Шкипер.
- Мне восемнадцать! – возразил Рядовой. – Уже было, наверное…
- Зачем сбежал? – спросил Рико своим стальным голосом, склонив голову. – Били?
- Да нет, - Рядовой смутился. – Я просто поздно попал, в шестнадцать. Кто такого усыновит? А потом захотели перевести в какую-то транзитную семью-коммуну… в Монтане, я и сбежал, все равно мне уже было почти восемнадцать, решил стать самостоятельным.
- Вывод? Малолетний долбоеб, - Ковальски кивнул сам себе. – Денег нет, документов нет, разыскивается. Шкипер, ты молодец.
Шкипер буркнул в ответ что-то нелестное. Рико посмотрел на него, потом поглядел на Рядового своими злыми глазами, потом выплюнул:
- Дерну Мейсона, за ним должок.
- Вот и прекрасно! – Шкипер снова заулыбался. – Пошли, сиротка, надо тебя вымыть и переодеть.
На втором этаже нашлась крохотная комната, куда Шкипер впихнул раскладушку.
- Пока так, - сказал он виновато. – Но ты молодой, мелюзга, потерпишь.
- Спасибо, - ответил Рядовой, он давно не сталкивался с подобной добротой, поэтому растерялся.
Он наконец-то, впервые за долгие месяцы, нормально вымылся – не в океане, не под холодной водой, текущей из пробитой трубы, а в нормальной душевой кабине, со светом, мылом и бойлером.
Теперь его, от горячей еды, чистоты и тепла, страшно клонило в сон, но Шкипер сказал, что надо вымыться и приступать к своим новым обязанностям, так что Рядовой старался держаться. Свою старую одежду он запихнул в мешок, выданный Шкипером, а сам облачился в линялую, растянутую тельняшку и джинсовые шорты до колен, которые когда-то были штанами. Шорты были вытертые и застиранные почти до белизны.
- До чего же глупенькая мордочка, - умилился Шкипер. – Если и это не сработает – не знаю уж, чего им еще надо?
Рядовой попытался расчесать гребешком спутанные волосы, торчащие паклей.
- Мы тебя побреем, - пообещал Шкипер. – Отрастет, не хнычь.
- Да я и не хнычу, - улыбнулся Рядовой.
Он старался не коситься на раскладушку, где уже стопкой лежали простынка и подушка, но глаза просто слипались.
Шкипер вдруг закрыл дверь и остановился, сложа руки на груди. Лицо его, незлое и загорелое, ожесточилось, нос, похожий на острый клюв, выдался вперед. Вообще, всю эту рыбоедную команду объединяла некая носатость – у Ковальски торчал типично еврейский рубильник, а Рико со своей бандитской физиономией так и вовсе походил на хищного орла. Рядовой отстраненно подумал, что отлично вписывается в эту компашку – у него самого нос был тоже чуток загнутый, выступающий.
- Послушай, малыш, - серьезно сказал Шкипер. – Я не терплю воровства, ебана мать, понял? Надумаешь сбежать с кассой – мы тебя и без документов найдем и перышки общипаем, понял?
- Что? – Рядовой даже задыхаться от обиды начал. Сон словно рукой сняло. – Я не вор! Да я никогда! Я никогда ничего!
- Ну и отлично, - тут же повеселел Шкипер. – Это отлично. И еще одно…
- Что? – снова спросил Рядовой, все еще пытаясь пережить обиду.
- Если будешь свою мачту дрочить в душе – убирай за собой, - посоветовал Шкипер. – Иначе убирать будут тобой, усек, юнга? У нас с этим вольно, но строго.
Рядовой уставился на него так, словно Шкипер заговорил на китайском.
- Я не дрочу! – пролепетал он, краснея до ушей.
- Нет? – удивился Шкипер. – А почему, тюлькина писька? Дрочилка не выросла?
Рядовой молчал.
- Вырастет, - авторитетно сказал Шкипер. – Давай-ка отбой, юнга. Чтоб к утру бодро торчал, как пальма на острове.
- Отбой? – переспросил Рядовой, уши у него все еще пылали.
- Отбой, отбой, - повторил Шкипер. – Думаешь, я не вижу, как ты на койку косишься? Того и гляди глазелки застрянут. Так что глазки закрывай, ебана мать, и баю-бай.
- Спасибо, Шкипер, - искренне сказал Рядовой.
- Спасибо в карман не положишь, - заметил Шкипер. – Пидорасов этих уламывай, а то совсем у нас плохо с маркетингом, в душу его ети.
***
Рядовой проснулся на рассвете. Он несколько минут лежал в тишине, наслаждаясь теплом и спокойствием – давно уже ему не приходилось так хорошо спать: что бы на голову не капал дождь, что бы спина не мерзла, что бы без ботинок, и без перебранки случайных пьяненьких спутников неподалеку. Наконец он сел и с интересом заглянул в окно – на самом деле со второго этажа никакого интересного вида не открывалось, ни моря, ни каких-нибудь живописных улочек с туристических открыток. Вид был на мусорные баки, и еще на автобусную остановку, а если вытянуть шею, то можно было рассмотреть слева китайский магазинчик сладостей. Рядовой вытянул шею и целую минуту смотрел на витрины, усыпанные блестящими фантиками.
Он оделся и нашел у порога пачку новеньких сложенных носков и легкие теннисные туфли. Туфли были старенькие, потертые, но Рядовой с радостью в них влез, удивившись тому, насколько точно подошел размер.
Он и себя ощущал потертым, но чистым и бодрым, солнечным, как это тихое утро.
Дом еще спал. Рядовой на цыпочках прокрался в душ и поплескал водой в лицо, задумчиво рассматривая свое тощее и помолодевшее отражение. Волосы торчали гребнем, на затылке свалялась пакля – расчесать ее было невозможно, но Рядовой вспомнил, что Шкипер обещал ему бритье.
Все двери на втором этаже были закрыты, так что Рядовой спустился вниз – заглянул на кухню, чистую и темную. Рыбное изобилие, которое вчера торчало и переливалось чешуей, куда-то исчезло, в раковине было пусто, на столе лежали ножи, ровно, словно по нитке. Рядовой нашел корочку хлеба в хлебнице и принялся ее грызть.
Дверь в магазин тоже была заперта, но в ней торчал ключ, так что Рядовой решился и провернул его, выдохнул, услышав тихий щелчок.
Магазинчик тоже преобразился – бочки были накрыты деревянными крышками, столы опустели, под витринами неопрятными кучками застыл грязный лед. Рядовой, подумав, поднял жалюзи и принялся за уборку – он почти сразу нашел ведро и тряпки, поэтому старательно вымыл пол, не обходя никакие уголки, протер все поверхности и решительно выбросил весь окровавленный и покрытый рыбьими потрохами лед. Вид у того был совершенно неаппетитный.
Напоследок Рядовой протер прилавок, тарелочку для мелочи и кассовый аппарат, засаленный от частого использования. Рядовой таких раритетов никогда и не видел – аппарат был деревянный, тяжелый, с оббитыми латунью уголками. На некоторых кнопках даже стерлись надписи.
Видимо, он задел какую-то важную кнопку – аппарат глухо хлопнул и вывалил деревянный ящик для денег, пустой и пыльный. Рядовой выдвинул его посильней, вытащил грязную суконку и старательно протер ее тряпкой, смел крошки и всякий мусор в ведро, и задвинул ящик обратно.
Он выпрямился и повернулся, чтобы выбросить ведро, и едва не заорал от неожиданности и испуга – Рико молча наблюдал за ним, застыв в двери бронзовой от загара статуей. Свободные спортивные штаны сползли так низко, что уже не скрывали, где берет начало густая темная поросль.
- Д-доброе утро, - выдавил Рядовой и поставил ведро на место.
Рико не ответил, он рассматривал Рядового, словно забавного, но мерзкого таракана, решая – раздавить его или просто оторвать лапки и прижигать горящей спичкой.
- Я тут убираю, - сказал Рядовой, чтобы заполнить это недружелюбное молчание. – Но могу не убирать, если не нужно.
Рико ухмыльнулся. Шрам на его лице сломался, изогнулся, почему-то от этой улыбки Рядовому стало страшнее, чем от молчания. Такие улыбки больше похожи на оскал хищных зверей, а хищные звери на самом деле не улыбаются, они просто собираются сожрать.
Рико шагнул к нему, запирая Рядового в ловушке прилавка и стены. На стене висел плакат какой-то торговой морской компании. Плакат был, кажется, на норвежском или датском, поэтому Рядовой все равно не мог ничего прочитать.
Он вдруг осознал насколько Рико огромный. Тот очутился близко, как никогда до этого, и оказалось что Рико выше его почти на две головы. Плечищи у него были широкие, на руках, под загорелой кожей, перекатывались твердые, сильные мышцы.
«Убьет сейчас» - тоскливо подумал Рядовой, ощущая исходящую от Рико угрозу. Прямо перед его лицом была твердая безволосая грудь, покрытая очень старыми, почти незаметными шрамами, мелкими и крупными, некоторые были словно черточка, а другие змеились и изгибались.
- Не надо, - обреченно попросил Рядовой. Он не знал, чего «не надо», но понимал, что вот сейчас его жизнь оборвется каким-то неприятным способом, а жить ему очень хотелось. Зря он зашел в этот чертов магазин и зря остался, надо было поесть и идти дальше. Никогда он еще так не влипал, даже когда бродяжничал, совершенно лишенный надежды.
- Что это ты там юнгу зажал с утра пораньше? – сонно спросил голос Шкипера.
Рядовой едва не зарыдал от облегчения - Шкипер вроде добрый, вчера вот в обиду не дал, может и теперь спасет от чокнутого повара.
- В кассу полез, - коротко ответил Рико и отодвинулся.
- А вот и не полез! – воскликнул Рядовой. – Ничего я не полез! Я уборку делал!
- Уборку? - недоверчиво спросил Шкипер. Он оглянулся и просиял. - Ты гляди, а наша юная плотвичка, и правда, полы помыла! Молодец, Рядовой, хвалю!
Рико тут же потерял к нему интерес и ушел на кухню, штаны он не подтянул.
- Не спится с утра? – поинтересовался Шкипер.
Трусы у него были забавные, черные и длинные, старомодные какие-то.
- Выспался! – отрапортовал Рядовой.
- Вот и прекрасно, - кивнул Шкипер, - а теперь пойдем пить чай. Скоро начнется дурдом, а ничего так не бодрит, как чашечка крепкого чая с утра, ебана мать! Рико сейчас намесит заварку, юнга, и попробуешь моряцкий чаек.
- А он меня не отравит? – опасливо спросил Рядовой.
- Чай? – удивился Шкипер.
- Рико, - тихо пояснил Рядовой. – Кажется, он меня невзлюбил…
- Да нет, - Шкипер засмеялся, показывая крепкие былые зубы, - он всегда и со всеми такой, привыкнешь.
Как Шкипер и обещал, после быстрого чаепития началась беготня. Не бегал только Ковальски. Он неспешно намазывал на тост паштет из печенки трески и листал какие-то записи, пока Шкипер, Рико и Рядовой заносили и выносили из подвала контейнеры с рыбой. В подвале было чудовищно холодно, Рядовой продрог даже в тельняшке, но ни Рико, ни Шкипер даже не думали одеваться, да и бегали они босиком. Правда, бегали они намного быстрее него. Рядовой запыхался уже на третьем ящике, а эти двое мотались туда-сюда, еще и переругиваться успевали.
- Короче, Рядовой, - не выдержал Шкипер, столкнувшись с ним в очередной раз, - иди, наверное, в зал и раскладывай все это красиво. Не путайся под ногами.
Рядовой кивнул и подчинился. Впрочем, в магазинчике он тоже не отдыхал: свободный и светлый магазинчик с каждой минутой все сильнее превращался в какой-то чудовищный чулан, где отовсюду торчали острые углы, рыбьи хвосты, или висели водоросли.
Рядовой взмок, раскладывая тушки в красивые кучки. Холодные кальмары выскальзывали из рук, раки были покрыты слизью, чешуя прилипла между пальцев и кололась от каждого движения.
Но ящики, которые так стремительно прибавлялись, начали так же стремительно убавляться. Рядовой повернулся за очередной порцией – и почти влетел в Рико. Тот, несмотря на рост, ходил практически неслышно. Рико сунул ему в руки ведро, до верха наполненное блестящей тюлькой. Казалось, какой-то щедрый добряк насыпал полное ведро серебряных монеток.
Рядовой с отчаянием огляделся – на столах, на витринах – нигде не было свободного места. Все занимали морские и океанские гады, рыбины, нарезка, водоросли и прочие дары моря. Наконец, Рядовой просто поставил ведро на табуретку и воткнул в него подвернувшуюся под руку кружку. Кому надо – зачерпнет и взвесит.
- Неплохо, птенчик! – похвалил его Шкипер. – Много возни, но неплохо. Ополоснись, через десять минут открываемся.
Рядовой кивнул. Он мог бы поспорить насчет «неплохо» - по сравнению с теми неопрятными горками, которые он видел, с тушками, лежащими вперемешку, магазин выглядел вовсе даже не «неплохо», а «очень хорошо», но Рядовой отлично понимал, что такое замечание следует держать за зубами.
Он сполоснул руки, еле отмывшись от чешуи, и умыл холодной водой горящее от волнения лицо. Теперь рыбой пахли не только пальцы, но и щеки. Впрочем, Рядовой подозревал, что за ночь, проведенную под крышей этого магазинчика, он весь пропитался слабым рыбным запахом, только не осознает этого.
Рико на кухне стучал ножом, разделывая свежие порции. Ковальски и Шкипер перебрасывались цифрами, которые Рядовому ничего не говорили. Однако он немного послушал и понял, что Ковальски заполняет какую-то отчетность, а Шкипер для него что-то считает.
- Малец, выходи, не трусь! – крикнул Шкипер. – Пока открываться.
Рядовой вздохнул и вышел. Колени у него дрожали.
- Лицо глупое, глазенки наивные, тюлькина писька! – с удовольствием сказал Шкипер. – К службе готов.
Он открыл дверь, прицепив на гвоздик плакат с «откр и зах», и отошел в сторону.
К концу дня Рядовой поймал себя на том, что глупо улыбается бочке, где в мутном пряном рассоле плавает одинокая селедка. Голова была совершенно пуста, ноги гудели. Рядовой чувствовал себя выжатым, словно лимон. Ни одной мысли не осталось, усталость вытеснила даже чувство голода, терзающее его с обеда. Впрочем, он вспомнил, что, кажется, Шкипер пробился к нему через плотное кольцо и впихнул бутерброд.
Рядовой оглянулся и недоверчиво осмотрел пустой, разоренный магазин. Он не мог отделаться от чувства, что все эти бесконечные покупатели спрятались по закоулкам – и сейчас снова вылезут и начнут его третировать вопросами. Рядового столько раз дергали за руку, щипали, трогали за плечо и всячески трясли, что он чувствовал себя неимоверно грязным и липким.
Тишина, после этого гула, смеха, шепотков, криков и перебранок казалась чем-то сверхъестественным. Рядовой чуть не заплакал от радости, осознав, что все кончилось. Рабочий день подошел к концу, дверь заперта.
Он едва не сполз на пол, неудачно облокотившись о стол, где среди снова грязного льда грустно лежала потерявшаяся печальная сардинка. Кто-то ловко подхватил его и поставил на ноги, Рядовой оглянулся и с изумлением понял, что это Ковальски.
- Ну-ну, - мягко проворчал Ковальски. – Уже все, уже закончилось. Пойдем-ка на кухню.
Перед Рядовым моментально появились железная миска с ухой и свежий, горячий тост. Аппетита не было, но Рядовой лениво потыкал ложкой в разварившуюся рыбинку. Он поднял взгляд, осознав, что и на кухне слишком тихо, и едва не сполз под стол, несмотря на усталость – все смотрели на него пристально и внимательно.
- Что? – пискнул Рядовой сорванным голосом. – Плохо, да?
- Ты за один день сделал нам недельную выручку, - как-то сдавленно ответил Шкипер.
- Шестидневную, - педантично поправил его Ковальски.
Но его лицо, узкое и умное, сияло улыбкой. Рико ничего не сказал, но с этого момента он прекратил смотреть на Рядового так, словно подумывал, куда бы закопать его тело.
- А-а-а, - тихо отозвался Рядовой, он слишком устал, чтобы заслуженно гордиться собой. – Можно, я пойду спать?
- Сначала поешь, - строго сказал Шкипер.
- Не хочу, - признался Рядовой.
- Надо, - тут же подключился Ковальски.
Рядовой вяло пожевал тост и съел несколько ложек ухи.
Шкипер и Ковальски начали спорить, Рико мыл посуду, но Рядовой чувствовал, что все эти звуки доносятся до него отстраненно, совершенно его не касаясь. Он закрыл глаза, решив, что вовсе незачем держать их открытыми, а потом и вовсе лег щекой на стол. Какая-то крошка его царапала, но недостаточно сильно, чтобы заставить встряхнуться.
- Спит малец, - сказал сомик голосом Шкипера. – Ты смотри, заснул.
- Удачно он подвернулся, - ответил пучок укропа спокойным голосом Ковальски.
Вода плескалась, позвякивали тарелки. Но вдруг шум воды стих и звяканье прекратилось. Рядовой взлетел. Он ощущал необыкновенную легкость, он парил как пушинка, как перышко, летел над землей и над своим тяжелым, измученным телом.
Кто-то положил его на кровать и снял с него ботинки.
- Спасибо, Шкипер, - сонно сказал Рядовой, жалея о том, что полет закончился.
- Спи, - ответил Рико, и под веками Рядового стало темно и сладко.
