До самой ночи Гарри бродит по Хогвартсу, пока страх получить взыскание от Снейпа не берет верх и он идет в гостиную.
В комнате собрался почти весь факультет и дружно гогочет. Причина бурного веселья — Драко рассказывает в лицах как Гарри упал в обморок из-за дементора. Гарри, как самый настоящий Марти Стю, не может не встать на табуреточку и не показать какой он весь из себя крутой.
▼Скрытый текст⬍
- Эй, Поттер! Дементоры идут, Поттер! – выкрикнула Панси Паркинсон, вся красная от смеха. «Красный мопс? Фу-у…». – Ууууууу! – она по-идиотски завыла, спровоцировав новый взрыв веселья.
«Снейп – трепло…». Взгляд Гарри остановился на Малфое, сидевшем по-турецки в центре гостиной и, похоже, в центре внимания. Тот как раз изображал – явно не в первый раз, но всё так же успешно, как с самого начала – припадок и обморок.
- А что, Малфи, - вкрадчиво спросил Гарри, дождавшись относительной паузы, - ты выведываешь информацию обо мне у нашего декана приватным образом?
Малфой резко поперхнулся смехом и изумлённо уставился на Гарри. Гарри остался доволен произведённым эффектом и обратился к прочим слизеринцам:
- Говорить вы, я вижу, уже отучились – только смеётесь без причины. Хочется надеяться, что скоро вы окончательно опуститесь на первую ступень эволюции. Знаете теорию Дарвина?
Бальзамом на душу Гарри были вытянутые лица многих старшекурсников, которые положительно не могли вынести, что какой-то Поттер – полукровка, сирота, изгой, опасный псих (только справки от мадам Помфри не хватает) – знает какие-то теории, неизвестные им. И неважно, что знания самого Гарри об этой теории исчерпывались одной фразой: «кажется, люди произошли от обезьян»; чистокровным магам в –цатом поколении и того не было известно.
- Как радостно видеть ваши истинные лица, - заключил Гарри, склоняя голову к плечу. – Однако же, от такой радости может и плохо стать, поэтому оставлю-ка я вас. Сказать честно, с вами скучно.
Высоко вздёрнув подбородок, Гарри двинулся сквозь гостиную, сопровождаемый смешками. Пальцы были судорожно сжаты – он ждал в любую секунду удара в спину, заклятья, плевка в лицо. Но его не сопровождало ничего, кроме смеха.
Если кратко:
Малфой: Уууу, дементоры!
Гарри: Непрозрачно намекаю что сейчас всем расскажу чем вы со Снейпом занимаетесь.
*Малфой совсем не подозрительно удивляется*
Гарри: Вы все дураки и не лечитесь, так Дарвин сказал.
*весь слизерин в изумлении замолкает*
Гарри: Говорил же дураки. Ариведерчи!
*удаляется задрав нос*
Крутой, а? Ух как уел, как сострил!
Эх, где мои тринадцать лет?
Он идет в комнату, падает на кровать и дальше происходит нечто небывалое. Гарри плачет! Как самый настоящий живой мальчик!

Проплакав Гарри отключается.
Настало время для традиционного первый-день-в-Хогвартсе нападения.
Он проснулся сразу от нескольких вещей: облитое слезами лицо стянуло, перекрутившаяся мантия до боли врезалась в тело, и холодок опасности облил позвоночник сверху донизу. Не раздумывая – и ничего, по сути, не соображая, толком ещё не проснувшись – Гарри сжался в комок и отпрянул к стене, благо кровать была достаточно большой, чтобы кататься по ней, уворачиваясь от чего бы то ни было, очень долго.
А... так вот куда ушло все финансирование!

Нашарив палочку, Гарри связывает нападавшего, которым оказывается Малфой. Очередной повод блеснуть... чем-то.
- Малфой, не играй в партизана и фашиста
На лице Малфоя отразилось недоумение – слова «партизан» и «фашист» были ему незнакомы.
Действительно.
Гарри пытается узнать что хотел сделать Малфой. Малфой делает вид что он тут просто так мимо проходил, споткнулся и напал. Качество диалога натурально разжижает мозг. Скажи — не скажу. Пути — не путю. Ыыыыыы...
Чтоб не тревожить соседей, которые по неведомой причине не участвуют в нападении, Гарри переносится с Малфоем на Астрономическую башню.
Внутренняя богиня поднимает голову Внутренний Марти берет верх над собачкой и Гарри хладнокровно угрожает Малфою убийством периодически прерываясь на зевки. Малфой все равно упирается и пытается командовать, но угроза упасть с Астрономической башни его ломает.
- Я хотел наслать на тебя узы вечного сна, - Малфой шмыгнул носом. Оно и понятно, на холодном полу…
- Подробнее, - велел Гарри.
- Я нашёл их в библиотеке Малфой-мэнора, - Малфой говорил обречённо и устало; он сломался. – Никто не смог бы снять их, кроме того, кто наложил, а я этого делать не стал бы, - блондин смотрел куда-то перед собой, рот кривился то ли в усмешке, то ли в плаче, а глаза были какими-то стеклянными. – Ты спал бы и видел худшие свои кошмары, самые кошмарные воспоминания, самые ненавистные мысли и фантазии – как тебя бьют те твои магглы, как тебя бросают Уизли, как дементор нападает на тебя… - Малфой почти шептал в каком-то экстатическом оцепенении, а Гарри пробирал мороз по коже. – Ты лежал бы в этом сне всегда… до тех пор, пока небо не рухнет. Твоя магия поддерживала бы жизнь в теле сама, а в тебе много магии, Поттер – иначе Тёмный Лорд не исчез бы… - блондин хрипло закашлялся.
- Как ты вскрыл защиту вокруг моей кровати?
- На тринадцатилетие отец подарил мне Всевидящее око. Оно помогает от любых отвлекающих чар, а Алохомору я с детства знаю…
- Как ты узнал о том, что случилось со мной в поезде?
- Нашёл у Снейпа на столе письмо Люпина. Северус не оставил бы его там, если бы не хотел, чтоб я прочёл, и я сделал это. Видел бы ты своё лицо, Потти, когда ты понял, над чем мы смеёмся…

А Снейп хорош! Жду-не дождусь когда автор начнет его обелять.
Еще мне очень нравится как супер-пупер мощные заклинания ломаются самой обыкновенной алохоморой. Получается балдахин могли "вскрыть" весь прошлый год, но не делали этого потому что

У Гарри не нашлось больше вопросов.
- Ну что ж… пожалуй, убивать тебя больше нет нужды, - Гарри с трудом вспомнил, как должны говорить киношные злодеи.
- Лучше убей, - буркнул Малфой и снова затих.
Он никогда не простит Гарри этого. И никогда не станет прежним. Может, будет мстить, а может, и нет. Он будет сломлен, тих и послушен – он побеждён.
Ехал пафос через пафос...
Но!
Вот как вы думаете, что должен сделать Гарри дальше? Просто отпустить, верно?
Ха!
WRONG!
Гарри вспомнил, как в прошлом году после авантюры с Многосущным зельем доставил бессознательного и ударенного Ступефаем о стену Блейза Забини к Снейпу на лечение, а не заавадил на месте за всё хорошее и не очень, и тяжко вздохнул.
«Ну что же я за дурак-то такой?».
- Finite Inkantatem! Obliviate! Ты мирно спал в своей постели всю ночь. К Поттеру не лез, ни о каких чарах глубокого сна знать не знаешь, и никогда не планировал расправиться с Поттером с их помощью, - Гарри подумал и добавил:
- Ты не знаешь, что у Поттера есть портключ на Астрономическую башню. Ты вообще ничего не делал этой ночью, кроме как спал.

Тот кто сможет объяснить этот поступок либо гений, либо такой же сумасшедший как все персонажи жижи.
Обливиайт от третьекурсника исполненный безупречно с первой же попытки.
Малфой заторможенно кивал после каждого предложения – как и полагалось по описанию заклинания в книге о ментальных заклятиях, которую Гарри нашёл как-то в школьной библиотеке. Всё-таки книги – удивительно полезные и приятные вещи одновременно.
Я читал про про аппендэктомию, мне уже можно за хирургический стол? А то оказывается книги такие охренительно полезные.
Гарри снова вздохнул и с силой прижал пальцы к шее Малфоя – туда, где ровно и часто бился пульс. Он старался не передавить и не убить ненароком; Малфой удивительно быстро обмяк и закатил глаза. Гарри поспешно убрал пальцы. Анатомию учить тоже полезно.
Говорю ж.
Бессознательного Малфоя оказалось жутко неудобно тащить за собой по коридорам – пусть и не с Астрономической башни, а с третьего этажа – он соскальзывал с рук, заваливался лицом в пол, был жутко тяжёлым и всё пах этим кретинским слишком взрослым парфюмом, хоть мантию отстирывай. К тому же вдвоём они производили такое количество шума, что просто удивительно было, как Филч ничего не услышал вне зависимости от того, где находился. Надо было, конечно, взять с собой мантию-невидимку, но кто же знал…
В этой же главе он с помощью левиосы леветировал Малфоя. Это уже третий подобный случай за фик.
Гарри стащил с себя мантию, ботинки и носки и задумался. Спать дальше было небезопасно, раз Меус Локус больше не помогает. Но и искать что-то новое не было никаких сил.
Это решение трудно было назвать приемлемым компромиссом, но гарантировало спокойный сон до утра. Гарри сдёрнул с кровати простыню, художественно разворошил подушку и одеяло, сунув под последнее скомканную одежду, чтобы выглядело правдоподобно, а сам полез под кровать вместе с простынёй. Завернувшись в неё кое-как – он всё время ударялся плечами и головой о кровать снизу – Гарри притянул колени к груди и через пару минут заснул – ему выдалась беспокойная ночь.

На следующий день Гарри опаздывает на транфигурацию и чуть не разбивается в душевой потому что соседи намазали пол мылом. Далее прорицания и Грим в чашке. На УЗМС Гарри предотвращает нападение Клювокрыла.
Вечером Поттер обнаруживает что его любимое кресло занято, но не просит его освободить.
На том, чтобы оставить всё как есть, настаивало то самое что-то глупое донельзя, зудевшее в Гарри, как комар вокруг головы, чтобы он оттащил к Снейпу бессознательного Забини и стёр воспоминания Малфоя о самом позорном крахе в жизни последнего. Что-то… немного гриффиндорское.
По какой причине обливиайт относится к положительным поступкам? Или наоборот, автор приравнивает гриффиндористость к слабоумию и почему-то относит сюда же и добро?
Смена кресла приводит к разговору с Малфоем из которого он узнает про Блэка-предателя. Слово за слово и вот уже Драко без яиц, а Гарри валяется на полу прибитый петрификусом.
- Semivir semper!
Гарри сунул палочку в карман и ухмыльнулся. Пусть Малфой подумает немного о своём поведении… а потом можно будет сказать «Фините Инкантатем». Этот вариант «Семивир» может отменить только тот, кто наложил…
Разумеется, Гарри был уверен, что скажет это. И, конечно же, Малфой был уверен в совершенно обратном.
- Немедленно сделай… всё как было! – Малфой, утеряв всякий цвет лица, вскочил с дивана.
Гарри со вздохом встал с кресла. Так и есть, позаниматься не удалось.
- С какой стати я должен это делать, Малфи? Ты мне друг, или я тебе что-то должен?
- Petrificus Totalus! – голос до сих пор молчавшего Забини, своим спокойствием практически сливавшегося с диваном, застал Гарри врасплох, и он даже не успел выкрикнуть «Protego».
«Упс», - подумал Гарри. Падение на пол пришлось в аккурат по уже имевшимся синякам на лопатках.
Гарри не может налюбоваться видом снизу.
Красивые, как музейные фарфоровые статуэтки. Холодные, как стены подземелий. Жестокие, как избалованные дети. Совершенное до последней чёрточки воплощение самоуверенности, готовности величаво ступать по головам и презрения ко всякому, чей череп хрустнет под каблучком сапога из мягкой кожи.
На хрен это тут?

- Конечно, стоит, мой Дракон. Только не перестарайся – если он будет слишком не в порядке после этого, то не сможет отменить своё глупое заклинание, - Забини повернул к себе лицо Малфоя за подбородок и жёстко, властно поцеловал в губы.
Оторвавшись от Забини, Малфой жестом сытого котёнка слизнул каплю крови, выступившую в уголке губ, и повернулся к Гарри.
Гарри страдает под круциатусом пока Малфой и Забини воркуют.
А дальше, ну, у меня снова нет слов кроме "чего блядь?!"
Малфой улыбнулся и снова направил палочку на Гарри:
- Creagraе increscunt!
Если бы Гарри мог, он выгнулся бы навстречу потолку, пытаясь увернуться от великого множества невидимых тупых толстых лезвий, пронзавших кожу с заслуживающим лучшего применения упорством; они проникали сквозь тело, выходя с другой стороны, раздирали ткани, превращали кожу в лохмотья, и боль, боль, боль заполняла Гарри целиком, как водопад чашку.
Он чувствовал запах собственной крови; оставалось только надеяться, что всё не так плохо, как казалось – по идее, он же должен быть способен держать палочку после этого?
- Ты хорош, Поттер, когда тебе больно, - Забини присел на колени рядом с Гарри и разорвал на нём рубашку.
Забини окунул пальцы в лужицу крови на груди Гарри и сосредоточенно лизнул.
- Вкус, как у всех прочих, - несколько разочарованно заключил он. – С твоим-то наследием можно было ожидать лучшего… хотя твоя мать ведь была грязнокровкой и испортила твою кровь…
Забини неспешно вытирал пальцы о белый шёлковый платок; красное пятно расползалось по ткани, как трещины по реке весной.
Потом они применяют империо. Гарри возвращает Малфою яица, но на просьбе лизнуть ботинок ломает заклятье и беспалочковой магией превращает стены гостиной в желе. Пока все вокруг вязнут в жидком камне, Гарри переносится в Большой зал и теряет сознание.
https://youtu.be/sruJfntXMYE