Двое стражников втащили внутрь узкой камеры бесчувственное тело здорового детины, длинноногого, худого, но при том накачанного и широкоплечего Кожа его была цветом почти как у Чин, однако чуть больше отливала сизо–голубым. Яркие светло–голубые волосы слегка флуоресцировали. Леи не знал этой расы.
Это эмо-данмер с планеты Вивек-3. Он следит за тобой, ничтожество. Спасибо, анон, я тоже его буду данмером называть теперь.
Незнакомец был одет невзрачно: темно–серая накидка поверх защитного костюма с длинными рукавами, черные узкие брюки и высокие кожаные сапоги на небольшом плоском каблуке. Острые уши слегка потрепаны, в одном – явная дырка от импульса.
Даэ Линн готов был биться об заклад, что сокамерник подрабатывал в теневом бизнесе. Или коллега, или охотник за головами. Еще может, ассассин.
Да уж явно не проворовавшийся бухгалтер. Куда ни плюнь - попадешь в убийцу или контрабандиста, которые на лицо ужасные, добрые внутри. Типичный мта только уже как-то без м. Данмер очухивается, узнает принцессу Лею и представляется сам, отчего Лея откладывает кирпичей.
– И–нох, – перебил сокамерник, и у Даэ Линна пересохло в горле. Конечно, слышал, как не слышать о вольном к`шатаи, подавшемся в наемные убийцы и охотники за головами? Преступники трепетали от одного его имени, что там – даже заказчики побаивались иметь дело с И–нохом: поговаривали, что неугодных ему личностей он жрал на месте без зазрения совести.
Да-да, вы все тут такие стласлые и ужаслые, что я уже прям не знаю куда бечь от вас. Данмер успокаивает Лею тем, что ему заблокировали атсрал, и Лея догадывается, что он по его душу пришел.
– Ты на меня охотишься? – спросил он прямо в лоб.
Желтые глаза превратились в пару узких щелочек. Губы растянулись в довольной улыбке, обнажая молочно–белые клыки.
– А сам-то как думаешь?
Даэ Линн запустил в волосы пятерню, отчаянно возводя глаза к потолку. За что?!
Да ты блядь шутишь, что ли? Они сидят и тупят, Лея решает попытать счастья феромонами.
– Как они с тобой справились? – недоумевал Даэ Линн. – Я слышал, что к`шатаи – машина для убийства.
– Хэгаари. Когда их много, сучки угадывают все мои маневры. Для толпы черноглазых ублюдин обезвредить меня – вообще не проблема. Они еще меня и порезали – чтобы не мог далеко прыгнуть... на случай, если как-то сниму браслет.
Все, теперь раса Чин - мой фаворит в этой ебанине.
Феромон однозначно действовал. Леи чувствовал отклик, хоть и слабый. Заметил, как неуютно стало И–ноху быть рядом с ним: к`шатаи то и дело оттягивал воротник защитного костюма, словно ему было тяжело дышать. То и дело искоса поглядывал на таури, все понимая, но ничего не говоря.
Ыыы, как собака. А принцесса тогда попугай - нихуя не понимает, но много пиздит. Их кормят, и этому простому действию Ши уделяет пару абзацев. С нетерпением жду, когда принцессе приспичит посрать.
– Ты что, не будешь свой обед? – выпалил Леи, подумав, что каламбур вышел знатный. Интересно, правду говорят, что к`шатаи всегда голодны? Какое облегчение, что на этом браслет, а то не дайте святые Праотцы, сожрет его и не подавится!
И–нох подвинул поднос поближе к Таури.
– Бери, я закусил пару часов назад.
Даэ Линна пробрало: к`шатаи явно говорил о тех двух штурмовиках.
Нет, он про бергамотовые макаруны и щечки сибаса.
Когда охранница–хэгаари пришла за подносами
А нахуа она вообще оставляет в камере подносы? Мало ли что зеки из них соорудят. Гораздо разумнее было бы раздавать какие-нибудь сухпайки, не требующие посуды, но с той же пищевой ценностью, что и обычная еда, чай не в 20 веке живут.
Даэ Линн хотел легонько тронуть ее за локоть, но девушка молниеносно среагировала на еще не совершенное действие, мигом прижав его к стене и приставив лазерный нож к самому горлу.
– Еще раз только подумаешь об этом – шею расплавлю пополам, – осклабилась она, сверля его бездонным взглядом огромных черных глаз.
– Спокойно детка, – Даэ Линн сохранял невозмутимый взгляд. – Я только хочу передать вашему боссу привет. Напомни ему, что осталось двадцать часов. Ну... чуть меньше, на самом деле. Пускай поторопится.
Стражница нервно поджала губы, не опуская лезвия, все так же пристально глядела в лицо таури.
– Ты лжешь... – с подозрением процедила она. – Зачем закладывать бомбу, с которой ты же сам и взорвешься?
– Ну, как знаешь? – Леи довольно ухмылялся, чуя, что уже сломил ее. – Ты ведь чувствуешь опасность, правда? Знаешь, что не лгу...
Она была молодая, эта девочка. Не такая опытная и прожженная жизнью, как Чин. И не приучена доверять чутью, но она чувствует. Опасность весьма реальна.
Опасность вскипятить мозги, читая это писево. Охранница уходит, а данмер хвалит принцесску за удачную наебку и требует помочь ему сбежать в обмен на то, что не будет на него охотиться.
– А ты подумай, – тон его был вкрадчивым, и даже нежным, – ведь я могу и сам спастись от казни... Но тогда уж я поклянусь честью воина, что достану тебя из самых глубоких недр какой угодно планеты и буду жрать медленно, живьем, лоскут за лоскутом снимая эту вот перламутровую шкурку, заворачивая в нее твои кишки, как в рулет…
И ванзил он меч в добрую принцессу Лею и пиривирнул его три раза, зловеще хахача 
Леи передернуло. По спине в истерике забегали мурашки.
Так, что ли?
Лея соглашается, чо ж теперь.
***
Система Авис Бета.
Четвертая планета системы
Даунтаун
Элитный клуб «Шезами»
Этаж 311
Эра Саа Год 70 873
Данмер притаскивает нашу принцессу в какой-то бордель и они там разговоры разговаривают.
Кровать, зеркала, спуск в ванную комнату. Всякие крема и баночки на полках: афродизиаки и любриканты для любых рас... Леи усмехнулся. Ну да, не узнать один из любимых борделей. Родные стены…
Предрекаю куски о прошлом принцессы в борделе.
– Лааадно, что мы здесь делаем? – задал он второй вопрос, уже не с таким волнением, чуть расслабившись. «Шезами». Хорошо. Знакомо.
– Тебе ведь нужен Ррайс? Я дам тебе Ррайса.
Даэ Линн приподнялся на локтях, глядя на к`шатаи снизу вверх.
– Что? С какого перепугу ты помогаешь мне с... Вот черт! – вспомнил он. – Ты же в деле!.. Спасаешь свою воинскую честь?
И–нох развел руками.
– Приятель, извини, но ты сам хоть пробовал посчитать, сколько за тебя дают ашехи?
– Блять, да я даже не знаю, нахера я им сдался?
– Да этого никто не знает, расслабься...
Я знаю, но кому это интересно?
Оказывается, данмер устранял конкурентов, чтобы принцесса могла беспрепятственно шляться по космосу.
– Расклад таков, дружище: я дам тебе фору. Хорошую такую. С месяцок. Сам поразвлекаюсь с... конкурентами.
– То есть?
– Я убиваю их, а ты что думал? Вообще, тебя не удивляло, что при той сумме, которую за тебя обещают ашехи, ты еще как-то умудряешься спокойно бороздить просторы теневого космоса, а?
“Вообще, тебя не удивляло, что при твоих мозгах, ты еще как-то умудряешься спокойно бороздить просторы теневого космоса, а? ”
Я пофиксил, не благодари. Принцесса пытается соблазнять, но терпит фейл, данмер троллит:
– Ты хочешь меня, – с улыбкой возразил Леи. – А значит, все возможно.
Охотник склонился еще ниже, к самым губам таури.
– А как же твой мальчишка–землянин? Вы разве теперь не женатая парочка?
– Глупости... откуда тебе... – он осекся, побелев, как полотно от догадки. – Нет, не говори, я не хочу этого знать.
И–нох упал на спину рядом с Леи, довольно посмеиваясь.
– Да–да ты прав. Ты с самой Веги вез в грузовом отсеке пассажира.
– И Чин тебя не почуяла?! – обалдел Даэ Линн.
– Ну, я же не представлял реальной опасности в этот раз, – объяснил И–нох, поворачивая голову к таури. – Ничего, через месяц она начнет меня чувствовать... Поверь, о, да, еще как!
– И не стыдно тебе, ублюдок? Твоя честь! Твоя воинская честь!
Ну че заладил “честь, честь”? Можно подумать, это такой барраярский данмер из дома Форредоран.
– А может, мне сожрать твоего мальчишку?
Лишь миг спустя таури сидел верхом на груди к`шатаи, приставив к его горлу лазерный нож.
– Предупреждаю: тронешь Брайана – будешь давиться собственными кишками! Если они у тебя есть, конечно.
– Грозный! – хохотнул И–нох. – Боюсь.
Вот и я о чем. Абассака прям, че он может сделать - затрахает насмерть? Да он неуклюжестью своей больше опасен, чем коварными планами уголовника.
Дальше выясняется, что крыс, к которому с самого начала приперся принцесса, в том же борделе хуйней страдает в прямом смысле слова. гондоны перетирают за прошлое, а данмер дает принцессе пару дельных советов:
– Неужели так просто меня выследить?
– Шесть дней после побега – я у тебя на хвосте.
– Да ебаный!.. – таури резко перевернулся на живот, и подперев голову ладонью, пристально прицелил глаза. – Как?!
И–нох сверкнул своими желтыми глазищами.
– По дружбе дам тебе совет, Линн, слушай: ты привык, что из любой передряги вылезешь, из любой клетки – сдернешь как нефиг делать. Но поверь, сейчас на тебя охотятся самые лучшие. Так что беги, мой друг. Мне так будет интереснее. И меняй корабль.
Готов спорить, нихуя из этого принцесса не сделает. Пардон, что я с догадками, но мне как-то лень лишний раз заглядывать вперед, мне проще потом признать неправоту, чем без необходимости читать это еще раз. Принцесса вкалывает себе пчелиный шот, а данмер требует, чтоб он перестал вонять.
– Я ничего не делаю, – прошептал таури.
– У тебя аура «воняет» этим твоим афродизиаком, – поморщился И–нох.
Медитация! Он давно уже ее откладывал. Дальше уже нельзя.
Ну да, самое время перед облавой. Данмер сваливает, принцесса садится медитировать. Чтец спит. Времена скачут, просыпается мафия...
Сонно. Даэ Линн успевает подумать, что совсем устал и скорей заснет, чем соединится с предками. Нет сил держать медитативное пространство... противостоять сну... Все равно не выиграть.
Принцесса очухивается в атсрале в пустыне и ждет, пока не появятся те самые предки.
Он лежит в сугробах песка под палящим солнцем, сложив руки на груди, и ждет. Он всегда выигрывает такие партии. Тут без вариантов.
Нужно просто немного подождать. Совсем чуть–чуть.
И вот уже глаза приятно укрывает тень, слышится журчание воды, на кожу падают мелкие брызги, как лед, холодные, освежающие. То, что нужно сейчас.
Ммм, золотой дождь, то что нужно. Потом появляется предок и начинает лекцию по истории с вкраплением типичных всегеев. Там Шинмая че-то вякала, что она за разнообразие гендеров и половых отношений? Не верьте, она пиздит, для нее есть только пидарасы. В плохом смысле слова.
– Что тебе известно о том, как пала Таури–1?
Леи призадумался, вспоминая.
– Кажется это случилось почти сразу после подписания мирного договора с Альянсом людей... Сотни тысяч лет назад.
– И? – взгляд предка по–прежнему вопрошал.
Даэ Линн усмехнулся.
– А ты – любитель клубнички, я посмотрю... – он подмигнул призрачному образу. Что? Его подсознание – его правила. – Ну, ладно. Помню, еще что посол людей трахал сынка Лидера, об этом стало известно и, поэтому соглашение было скреплено Союзом Сердец.
– Да, – кивнул предок. – И–Лай Ран Даэ, старший сын Верховного Командора, был отдан в супруги человеческому послу – майору Энзо К`орру.
Леи развел руками.
– Кому какое дело до имен? Все равно неясно, кем и как было спланировано вторжение... И какую роль играл Союз Сердец? Но даже если играл – праотцы идиоты, если не учли такого развития дел! Люди оттрахали их по полной программе, но я-то тут причем? И Брайан?
Рука мужчины легла на плечо Даэ Линна. Предок склонился к нему и заглянул в глаза.
– Ты – прямой потомок того Командора! В твоих венах течет кровь правителей Таури–1!
ПАМ-ПАМ-ПАМ-ПАМПАПАМ-ПАМПАПАМ
И ведь я обозвал фиолетового гондона принцессой Леей не заглядывая вперед, я такой охуенный пронзатель. Но причем тут все-таки поебки посла с прынцем?
– Ну, да, как и у всех гуру и Лидеров кланов!
Предок приблизился почти вплотную, четко выговаривая на ухо Даэ Линну:
– Но ты единственный, кто повторяет их ошибку. Сколько людей у тебя уже было?! Когда-то же должен настать предел!
А то что? Он взорвется и забрызгает всех своих феромоном? У него хрен отвалится? Или счетчик оттраханных закоротит? Меня бы устроили все три варианта.
– Ты будешь мне указывать?! – рассмеялся Леи. – Я их покорил! Все говорили мне, что это невозможно, что их ДНК слишком близка к нашей, поэтому люди имунны к воздействию феромона. Но я доказал, что это не так. Так что не указывай, кого мне трахать. Лучше сделай «перезапуск».
Предок усмехнулся. Поднимаясь, он одним взмахом изменил мир вокруг. Теперь они зависли в миллиметре над поверхностью горного озера. Леи с интересом разглядывал собственное отражение. В этом состоянии сознания оно всегда удивляет. Всегда разное, странное.
– Даэ Линн, – обратился к нему предок. – Не повторяй ошибки праотцов. Не позволяй чувствам взять верх над разумом.
– НЕТ никаких чувств, – закричал Даэ Линн в бешенстве.
Во-первых, нет у вас никакого разума, а во-вторых, ага, вижу. Предок разделяет мой скептицизм, стукачит на гондона и показывает принцессе, как тот отрывается в его отсутствие.
Брайан был не один. Что за? Даэ Линн последовал за парочкой в лифт, а когда те начали трахаться, поначалу даже одобрительно закивал. Твист застонал, запрокинув голову. На губах англичанина – блаженная улыбка. Рот приоткрыт, и на уголке застыла капелька слюны. И рыжая слизывает эту капельку розовым кончиком языка.
КАКОГО ХРЕНА ТЫ ДЕЛАЕШЬ, РЫЖАЯ СУКА?!
Гнев горячей лавой разошелся по телу. Даэ Линн сжал кулаки. Сощурившись, он смотрел в воду. Видел, как парочку раскидало в стороны. Как Брайан кинулся к женщине.
– НАЗАД! – закричал он. И, черт, они его услышали?! Что?! Но как?!
Дык будешь так капслочить - тебя и в параллельной вселенной, где живут ваши умные и адекватные двойники, услышат. Короче, принцесса выпендривается, что она сильная и самодостаточная, а то что у нее коты… люди в корабле меняются как перчатки - это ок. На том они и разошлись.
Ну и накрыло в этот раз! Черт. Он встряхнул головой, как бы стараясь утрясти мысли. Вечно после медитации вопросов больше, чем ответов. Однако Леи абсолютно точно знал, что привязываться к Брайану – нельзя. Нужна дистанция. И, хорошо. Почему бы человеку не быть, как все питомцы? Диких нужно укрощать. Вот он и займется Брайаном.
Удачи, чо
Нас опять ждет прошлое в тюрячке.
– Расскажи, как ты вообще попался?
– Пытался организовать эвакуацию персонала, – сознался Даэ Линн. – Зачем нужны эти тысячи смертей? Неважно: попытка уже провалилась. Они ничего никому не сказали. Держат сообщение о бомбе в тайне. Взрыв накроет всех. Ну, что ж. Эта кровь не на моих руках.
– А я не думал, что ты такой сентиментальный! – И–нох хрипло хохотнул. – Ну и что, теперь мы все сдохнем?
– Конечно, нет, – ухмылялся Даэ Линн. – Сейчас придут торговаться.
Да пизди ты больше, поди пытался шантажировать и получить вознаграждение за типа-блаародство.
Он, как всегда, оказался прав: заговорщицки подмигнул И–ноху, когда вдалеке раздались гулкие шаги тяжелых сапог. Да как их много, неужто сам хамийонец пожаловал?
В прошлой главе раса еще была хОмийонцами. На принцессу натравливают крутую убийцу:
Как фурия, влетела в камеру, и через мгновение уже душила Леи стальной хваткой, прижимая его к стене.
– Где бомбы? – спросила она хрипло. Даэ Линн сдавленно хохотнул, насколько хватило последнего воздуха в легких. Хэгаари ослабила хватку, давая таури вздохнуть.
– Спасибо, – улыбнулся он. – Но я не скажу.
– Ты со мной шутить вздумал? – ровно произнесла ассассинша. – Не ясна серьезность твоего положения?
– А тебе? – задал Леи вопрос в лоб. – Ты ведь чувствуешь? Правда? Скажи, здесь пахнет смертью?
Она отступила, не спуская с него глаз. Молча.
– Пахнет, – тихо призналась. – Все погибнут, если ты не скажешь, где бомбы.
– Я скажу. Я их обезврежу, если сдашь мне хозяина. Я отключу счетчик прямо сейчас, хочешь?
Он решился подняться на ноги. В полный рост Даэ Линн был выше девчонки на две головы. И все же она внушала ему достаточный страх.
– Послушай, ведь ты даже наверняка не его личный страж? – он приближался, постепенно вытесняя хэгаари из камеры. – Ты руководишь охраной всего комплекса, так? Те, другие девочки – твои сестры, правда?
– Назад! – она выставила короткий лазерный клинок.
Леи подчинился, но не замолк.
– Ты ведь понимаешь: он улетит один. Вы – те, кто не смог предотвратить несчастный случай на одной из добывающих планет! Ваши смерти даже расследовать не будут. Но нам не обязательно до этого доводить. Отвези меня к боссу, и я отключу все бомбы.
– Вот оно что, – мрачно бросила хэгаари. – То есть, тебе нужно замочить гандона?
Здесь так много гондонов, что у Шинмаи там, видимо, каучуковый завод и ей пора открывать аптеку. В общем, он убалтывает девчонку.
– И еще одно условие: вот этого товарища ты отпустишь прямо сейчас, – Леи кивнул в сторону И–ноха. – У него нет больше причин быть здесь.
– За что тебя сюда поместили? – убийца перевела взгляд на к`шатаи.
– Проникновение со взломом и поеданием охранников, – неохотно прибавил он.
– Я отпускаю тебя – ты сразу съебываешь, по рукам?
То есть он сожрал ее “сестричек”, а она его отпустила. Молодец. Данмер телепортируется оттуда, а девчонка ведет принцессу к боссу, который уже намеревался свалить. По дороге принцесса сделала вид, что обезвредила бомбы, но тут вмешивается данмер, телепортирует принцессу к дохлому чуваку, которого тот собирался убить, а потом - на корабль:
– Я его нашел, – раздался за спиной хриплый голос, и в следующую секунду Даэ Линн оказался в другом месте. Перед ним в искусственном пруду плавал труп хамийонца. Вода окрашена чернильно–черной кровью пополам с мелкими ошметками – похоже И–нох взбил ему внутренности, как миксером.
– Ты уже, – с удивлением произнес Даэ Линн.
– Да, теперь можем убираться отсюда?
– Теперь – да, – окидывая ванную каюту прощальным взглядом, Леи радовался, как ребенок. Ну, неужели все может идти так не по плану, но в то же время, так идеально ему соответствовать? Пожалуй, это задание можно будет записать в его лучшие дела.
– Как задание?
– Отлично, – улыбается Даэ Линн. – Осталось завершить последнюю фазу. Взрывай их всех к дьяволу!
– Есть, капитан, – рапортует Чин, подходя к пульту управления.
Ну говорю же, пиздит, обидно только что этому безмозглому долбоебу, привыкшему все делать чужими руками, везет. Надеюсь, это ненадолго. В тексте снова дыра, и нас переносят к гондону. У него праздник сегодня, я буду понежнее. Просыпается он в метаниях, потому что, как вы помните, Рыжая предложила ему полететь с ней. Вангую, вернувшаяся принцесса Лея ее пришибет от бугурта.
Райские пейзажи за окном уже приелись и начали раздражать. Брайан вырубил рекламу, подошел к гигантскому окну и приложил обе ладони к стеклопластику, глядя далеко за горизонт. Повсюду – куда хватало глаз – взрезали рыжие облака трубы лифтовых шахт, а на концах их – пентхаусы, почти все на один и тот же манер, вот как этот. Их было много–много: тысячи, а может, и сотни тысяч, кто знает.
То есть там нет зданий, а тупо лифты и сразу пентхаусы. "Бохато" по-шинмаевски. Гондон пытается пробить инфу о Рыжей, но обламывается. Далее следуют страницы душевных терзаний.
Выбор. А что если так даже хуже? Твист повернулся спиной к окну и прислонился лопатками к прохладному стеклопластику.
«Черт! Черт! Черт! – запустил пальцы в волосы. – Но Леи, Леи же!»
С другой стороны, Лайла была права, и инфосфера с ней соглашалась: все, как один, ресурсы предупреждали, что связь с таури заканчивается плачевно, и Брайана ждала смерть либо полное психическое выгорание на почве постоянного сексуального напряжения. И, положа руку на сердце, в такой исход событий чертовски верилось, и от правдоподобия этого сценария кровь стыла в жилах. А с другой стороны, Леи не был с Брайаном жесток, никаких зверств и игр с подчинением а–ля «раб/хозяин» не устраивал и, если подумать, вел себя как настоящий бойфренд.
Это пока, гондош, только пока. Готовь жопу, как говорится.
Умом Твист понимал, что все это игра, что скорей всего его похитили с какой-то целью, и никак не верилось в то, что Даэ Линн – с его-то «послужным списком» – способен просто так, по доброте душевной выкинуть пол миллиарда кредитов на био–комм для своего нового парня–дикаря с закрытой планеты. Но как же сильно хотелось верить в сказку. А вдруг? Вдруг же они способны любить, эти таури? Вдруг Брайан и правда что-то задел в струнах черной пиратской души Леи?
«Ох, бред, Твист, ты хоть сам-то в это веришь?»
Он не знал, как быть. Хотелось и верить Леи, и лететь с Лайлой. И страшно решать. Оставаться с таури и со временем превратиться в бездушную секс–куклу? Лететь с Махоуни? А там кто знает? Может, его прямо сразу на их корабле распилят на органы?
Где-то на задворках сознания замаячил еще один вариант: сбежать обратно на Землю. Что, может, попробовать? Как Артур Дент, автостопом, а?
«Чем платить будешь, а, Твист? – ехидно вставил свои два цента внутренний голос. – Не иначе как натурой?»
Артур продавал сперму, а ты будешь продавать свой пердак. Ну да, очень похоже. Ну и так далее и тому подобное. И наш гондончик решается и устремляется к Рыжей на крыльях люб… чего-нибудь.
– Салют, земляк! –оторвала руку от бокала и легко поманила Твиста тонким аккуратным пальчиком. Тот сел за стойку рядом с ней.
– Синтезированный виски, а для леди повторить, – небрежно бросил он бармену, не отрывая глаз от Лайлы. Раз за разом Брайан скользил взглядом по стройной фигуре женщины, с удивлением отмечая, что такой костюм смотрится на ней еще сексуальней, чем вчерашнее черное платье. Хотелось прикоснуться к ней, обнять за талию, поцеловать куда–нибудь в шею, или найти открытый кусочек кожи за ухом и легко тронуть его губами. Однако нож на бедре отрезвлял, а Твист еще не был знаком с правилами космического этикета: кто знает, быть может, жаркий секс накануне еще не повод для того, чтобы лапать девушку в общественном месте?
Да это даже на Земле не повод, но откуда тебе знать, задрот 
– Ну, что? Решил? – спросила рыжая, вдруг резко убирая руку, и оставляя парня в каком-то странном недоумении, а потом до него дошло: костюм, оружие – она улетает. Причем, улетает сегодня, а значит, выбор нужно делать прямо сейчас.
Сделал глоток обжигающего отменного виски, поморщился, облизнул губы.
– Я не знаю, – честно сказал он. – Просто... не могу решить. Я ведь и с тобой-то знаком первые сутки. Где гарантия, что ты не разберешь меня на «запчасти»?
– Ты адаптирован, – рассмеялась Лайла, – а значит, каждый твой орган уже подключен к системе комма и больше не годится для продажи. Вот на биомассу тебя вполне можно сдать, – добавила она. – А что... хорошая мысль.
– Ладно уж тебе потешаться над дикарем, – Брайан слегка смутился. – Для меня это вовсе не очевидно. А что такое биомасса?
Это ты 
– Тебе нравится мой костюм? Он как раз на биологической основе, – улыбнулась Лайла, взяла длинную сигарету из пачки, лежавшей на стойке прямо перед ней, спокойно закурила. Брайана передернуло. Теперь ему вовсе не хотелось пробовать костюм Махоуни на ощупь.
Костюм ее, по словам автора, защищает от огнестрела и вундервафель. Но как от этого может защитить человеческое мясо? Для этого пришлось бы как минимум менять у клеток свойства углерода, у них что, способа побыстрее и попроще нет? Но чего это я, правда, это же “Занимательная физика от Анечки”.
– Господи, когда же я, наконец, пойму, что здесь нет границ аморальности и цинизму?– вздохнул он, закрывая лицо рукой.
Это не твоя вина, просто Ши уже не знает, какую херню придумать, чтобы показать, что у нее фантазия есть. Только с реальностью ее фантазия соприкасается очень мало, что для научной фантастики лютый фейл. Это ж не фентезня с эльфами и колдунством.
– Не преувеличивай, – с легким раздражением бросила женщина. – К тому же, это только в теневом космосе так. Если тебе не по душе абсолютная свобода, валяй в Федерацию, там морали и нравственности – хоть жопой ешь!
– Федерация? Теневой космос? Ты о чем сейчас вообще?
Лайла вздохнула. Взяла со стола круглую салфетку, сложенную вчетверо, развернула ее прямо перед носом Брайана.
– Вот смотри, – сказала она, – это весь исследованный космос. Тысячи галактик, миллионы звездных систем, соединяемые коридорами сжатого пространства. Наглядно?
Брайан кивнул. Женщина взяла зажигалку, опалила тонкую бумагу по краям, где посильней, где поменьше. Потом прожгла несколько крупных дырок в самой салфетке, после чего разложила ее на поверхности стойки прямо перед Брайаном.
– Система Бетельгейзе – произнесла она и ткнула пальчиком в нетронутый огнем белый центр салфетки. – Все, что я не сожгла – системы, принадлежащие Федерации. Дырки – теневой космос. Там – режим, здесь – свобода.
У меня только один вопрос: ручки и карандаши захватила Федерация?
– А что там? За пределами? – спросил он.
– Дальние галактики, – отозвалась Лайла. – На данный момент у нас нет технологии, чтобы исследовать их.
– То есть? – не понял Брайан.
– Наши корабли неспособны выдерживать плотность пространства таких длинных коридоров. Поэтому чтобы, например, попасть отсюда во–от сюда, – она отчеркнула пальцем диаметр салфетки, – нужно воспользоваться как минимум двумя коридорами, и то, если у тебя хорошо бронированный корабль. Есть, конечно, и прямые пути, но в таких любой корабль сплющит, как консервную банку под армейским сапогом. Так что вот здесь-то мы все и заперты до тех пор, пока не изобретем какую–нибудь сверхплотную броню. Ну, или покуда ашехи не откроют нам секрет своих перемещений.
Заметьте: никто в этом межгалактическом дурдоме не пытается собрать варп-двигатель, все шарахаются по каким-то туннелям неясного происхождения, очевидно, не интересуясь их природой, раз единственная защита корабля в коридорах - броня, а не какая-нибудь вундервафля, меняющая свойства коридора в пользу комфортных путешествий. Я так понимаю, там все либо воруют-убивают, либо трахаются целыми днями.
Дальше Рыжая читает гондону лекцию про тех ашехов, которых нас спойлерят уже которую главу.
рассказала ему о расе, именующей себя Высшими, которая пришла из–за границ дальнего космоса. Корабли ашехов не нуждались в коридорах, имея свойство переноситься из одной части галактики в другую. Они были немногочисленны, но по слухам фактически владели значительным количеством звездных систем. Не напрямую, конечно, поскольку философия ашехов отвергала принцип частной собственности, что, впрочем, не мешало им контролировать крупные преступные синдикаты, планеты–фабрики оружия массового поражения, ресурсодобывающие системы, но, конечно, все это по слухам. Лайла говорила о них с крайним раздражением, даже ненавистью, каждое слово – будто плевок.
– За что ты их так не любишь? – спросил Брайан.
– Ашехи – самые сильные манипуляторы сознанием из всех известных на данный момент разумных существ. К их телепатии ни у кого нет иммунитета, а ее действие простирается на десятки парсеков. И если эти ребята, обладая такой силой, до сих пор не захватили весь космос, значит, у них имеются какие-то другие планы на наш счет. И не думаю, что особо радужные.
– Но Федерацией управляют не они?
– С Солнечной расой у них мирный договор. У ашехов вообще со всеми мир, – хохотнула Махоуни. – Не нашлось еще идиотов, чтобы с ними воевать. Хотя все знают, что они здесь не просто так.
Вот такие вот нагибаторы. В конце концов, Рыжая спрашивает, летит ли гондон с ней. Как Сильвестр у Водолея в каждом фике взрослеет, так и гондон уже полглавы выбирает. Рыжая говорит, что подкинет его на Землю в обмен на пару взломов.
– Я? Взломаю? – изумился Твист.
– Именно! Ты даже не представляешь, какие чудеса можно творить с помощью твоей детки, если освоить ее профессионально! Но вот чего я не понимаю: после всего этого, – она обвела рукой пространство бара, затем подцепила двумя пальцами салфетку–космос и потрясла ей прямо перед носом Брайана, – на кой хрен тебе возвращаться на эту задрипанную закрытую планетку?
Твист с грустью уставился на дно пустого стакана с виски, размышляя, брать ли третий, или уже хватит: шумело в голове прилично, все-таки отменный тут вискарь, в этом космосе.
– Мать, – произнес он тихо, почти шепотом. – Я с ней даже не попрощался. А теперь, выходит, дома столько времени прошло, она уже, наверное, думает, что я мертв.
И безмерно рада этому, полагаю. Совесть у него прорезалась, посмотрите на него. Выясняется, что принцесса ему и про связь с Землей напиздела, что меня совершенно не удивляет.
– Ну ты даешь, а позвонить? – Лайла смотрела на него, как на идиота.
– А можно? – изумленно воскликнул Брайан, широко раскрывая глаза. – Но Леи сказал мне, что на Земле нет приборов, способных принять сигнал из космоса.
– Чушь собачья, конечно, есть! – возразила Махоуни. – Иначе как бы я связывалась с партнерами по бизнесу? Другое дело, что у твоей матери дома вряд ли имеется длинноволновой ресивер... Ну так, если постараться, сигнал всегда можно закодировать под обыкновенный телефонный звонок. С твоей-то деткой точно можно это сделать.
Брайан почувствовал, как запылали в одно мгновение щеки, а в груди белым жидким огнем разлилась ярость.
– Вот ублюдок! – Твист стукнул кулаком по столу. Лайла, опешив, отпрянула в сторону.
– Эй, полегче. В чем дело-то? – спросила она, осторожно касаясь кончиками пальцев его локтя.
– А в том, – Брайан с трудом мог говорить. Хотелось рвать и метать, расшвыривать барную мебель, а больше всего – проломить башку оранжевоглазой блондинистой твари, – что мой брехливый бойфренд заверял, что связаться с матерью не–воз–мож–но! С–сука! – процедил Твист сквозь зубы. – Вот сука!
Охуеть какая новость. Дальше Рыжая показывает гондону, что в нем жучок, передающий инфу принцессе.
– Мегатреккер – программа слежения, – пояснила Лайла. – А теперь проверь, куда каждую минуту отправляются данные о твоем месте нахождения.
Брайану не нужно было проверять адрес, чтобы понять: он у Леи как на ладони. Куда ни сдерни – таури всегда найдет его. Но теперь, когда землянину обо всем известно, пора положить конец этой слежке.
– Я его вырублю, – твердо заявил Твист.
– О, ну давай, попробуй, – хохотнула Махоуни. – Посмотрим, что у тебя получится.
На приказ отключить программу комм запросил мастер–код.
– Какой еще, нахрен, мастер–код? – пробормотал Брайан.
– Так ты не знаешь мастер–кода на собственный коммуникатор? – издевательски пропела Лайла. – Ну и кто после этого не секс–кукла?
И тут до Брайана дошло: да, Леи сдержал слово, вживив ему лучший хард и софт. Но черт возьми, полного управления он Твисту не дал, оставив за собой право следить за землянином и управлять важнейшими функциями его комма извне.
В пятой главе наш дебилушко наконец понимает, с кем связался, и какое место он во всем этом занимает. Меня умиляет его доверчивость и тормознутость. Исключительно в честь праздника, в другой день я бы фейспалмил. Рыжая предлагает взломать мастер-код и отключить жучок, и наша гондоша соглашается.
А впереди у меня серьезное испытание - Шанечка возвращается.
Пространственный коридор
Система Найи – Система Веги
Безымянный звездолет
Эра Саа Год 70 828
(45 лет до похищения Брайана)
Гори в аду!!!!111
Шани лежал в постели, крепко обнимая подушку и дрожа от страха. Несколько недель прошло с тех пор, как Даэ Линн Леи увез его с Ахоа. Поначалу все было прекрасно: пришелец нежничал с ним, любил до потери сознания каждую ночь, слушал его сказки, с охотой проводил время вместе с Шани, и мальчишка был счастлив. Но потом господина как подменили. Он запретил покидать каюту, а однажды, когда Шани ослушался приказа, просто избил его. Практически все функции комма были заблокированы, в инфосферу не вылезти, да и некого звать на помощь.
Ну что ж ты, Шань, сам же хотел. Куда хотелка делась?:D Ладно, я глумлюсь, я знаю, что он под феромонами.
Господин. Почти бог. Пускай, жестокий, бессердечный, все равно. Все равно.
Великие Праотцы, да что же творится? Шани рыдал уже в голос, а перед глазами проносились воспоминания. Словно в тумане, сквозь марево. Аккуратная дырочка от импульса во лбу отца, и его пустые мертвые глаза; лицо матери, искаженное гримасой боли. Великие боги, как же больно!
Как больно! А ведь, когда все это случилось, Шани и бровью не повел. Он до сих пор помнил легкость, беззаботность и одну–единственную мысль в голове: «Пускай Он меня заберет... Только бы Он взял меня с собой...»
Глупец!
Мальчишка, скуля от отчаяния, закусил край алого покрывала.
– Ненавижу, – стоны рвались сквозь безудержные рыдания. – Будь ты проклят! Ненавижу тебя!
Шаня истерит, колотит кровать, мечтает, чтобы все сдохли, но когда приходит принцесса, разумеется, забивается обратно под шконку.
Шани, словно завороженный, глядел, как Даэ Линн раздевается, чувствуя, как с каждой секундой теряет самого себя. Вот уже ударил в нос еле различимый сладковатый аромат лоснящейся потной фиолетовой кожи, переливающейся перламутром в тусклом свете фотоэлементов, поставленных на экономный режим.
– Ненавижу, – одними губами прошептал Шани, задыхаясь и чувствуя прилив крови к вискам и бешеное сердцебиение. – Ненавижу.
А в следующий миг сорвался с мягкого ложа, бросаясь на шею Даэ Линну, покрывая широкую гладкую грудь поцелуями, с нежностью очерчивая пальцами темные фиолетовые соски, по очереди облизывая каждый.
– Не могу без тебя, – упал на колени, целуя бедра, расписанные светло–сиреневыми мерцающими узорами, словно боги прошлись по этому совершенному телу своей филигранной каллиграфической кистью.
Я даже знаю, что бы там боги написали. “Иди нахуй”, например. или “ты еблан”.
– Нет–нет–нет, – будто в бреду, шептал он, возражая собственным мыслям, уткнувшись носом куда-то в колено Даэ Линна. – Нет–нет, не уходи больше... Не оставляй меня, я никогда не хочу просыпаться. Не хочу жить без тебя. Прошу, пожалуйста.
Господин устало возвел оранжевые глаза к потолку, демонстративно вздохнул, встряхнул правой ногой, «сбрасывая» Шани, и без слов направился в ванную каюту. Мальчишка знал, что, пройдя дезинфекцию, он вернется, и будет иметь его несколько часов, и на это время можно будет забыть обо всем. Они потом сотрутся из памяти, эти безумные моменты страсти, оставляя только горечь и странный привкус крови на языке. Но это все потом. А сейчас Шани лежал на холодном металлопластике, без сил и желания жить. Грудная клетка вздымалась высоко с каждым ненужным вдохом, затем падала – хоть бы в последний раз! Но нет, мальчик дышал, а значит, был жив. Зачем? Для кого? Все неважно.
Мир с шипением растворялся под взглядом этих жестоких оранжевых глаз.
Убейте его уже кто-нибудь, че он так исстрадался.
Фокал переносится на Чин, которая пьет коктейль и переживает за своего долбоеба-капитана. Шаня ушел погулять да не вернулся, и Чин это чует.
– Как это, нет?! Куда он, блин, мог деться?! У него ведь нет прав спускать трап! Чин, – капитан задыхался от волнения, – его нужно найти!
– А треккер ты ему на комм, конечно, еще не ставил, – вздохнула хэгаари.
Даэ Линн покачал головой, разводя руками.
– Я все собирался, но как-то времени не нашлось.
– Ну, да, – Чин сложила руки на груди и ядовито усмехнулась, – трахать его по восемь часов к ряду – на это у тебя время было.
Они ищут Шаню своими силами, точнее, силами Чин, потому что принцесса Лея - бесполезный идиот.
Триста метров на север. Стоп. Колебания угрозы слегка усилились. Хорошо. Двигаемся дальше. Затухли. Назад, в точку отсчета – к магазину одежды для крупногабаритных обитателей космоса.
– Чтоб тебя песчаные черви сожрали, Даэ Линн! – вслух выругалась Чин, разворачивая катер, когда в очередной раз упустила ниточку тревоги, по которой пыталась выследить беглеца.
– Так и быть, – невозмутимо отозвался капитан, вольготно развалившийся на заднем сидении, – накину на твою долю миллиард за поиски. И как он только улизнул, а? Под самым нашим носом?
– Мне откуда знать? – с остервенением выплюнула Чин, сворачивая в узкий многоэтажный переулок за магазином.
Мне вот интересно, у них там сколько процентов инфляции в год, раз такие суммы в ходу? Миллионы да миллиарды одни. Или там валюта в белорусских рублях? Тогда и во главе Федерации должен быть кибер-батька. Извините, гипотетические белорусы, не мог не.
Они нашли Шани в тупике у продуктового склада Омега–12, затаившегося в зазоре между двумя неподвижными транспортными платформами, на которые пара чьих-то дроидов невозмутимо грузили ящики с провиантом. Подвесив катер на уровне роста среднего гуманоида, Чин, обессилев, рухнула на панель управления. Слишком сильные, чужие эмоции почти полностью вымотали ее. Отдых... Срочно нужен отдых.
Даэ Линн же, ловко соскочив со своего сидения прямо на одну из платформ, пробежался по ящикам, нырнул в тот самый зазор и, перехватив сопротивлявшегося и громко орущего мальчишку поперек туловища, втащил его на платформу, скрутил ему руки за спиной силовыми наручниками, а затем, словно мешок с провиантом, погрузил Шани на заднее сидение катера. Для верности пристегнул еще одним силовым полем.
Вести Чин не может, ее припечатало истерикой Шанечки.
Обессилевшая Чин кивнула.
Отдохнуть... Восстановиться.
Черт... тут восстановишься, когда питомец капитана так «громко» паникует! Делать нечего, подумала хэгаари, из последних сил перегнулась через спинку сидения и крепко приложила мальчишку головой о внутренний борт катера. Тот мгновенно потерял сознание и Чин, чувствуя, как сходят на нет чужие эмоции, блаженно откинулась назад, на мягкую гелевую спинку пассажирского кресла.
Ох, Чин, детка, я хочу сделать так же со всеми здешними персонажами мужского пола. Сделай это за меня, а? Они отвезли Шаню к знакомому уже нам крысу Волтруму, где он очухивается и слышит, как ему пророчат будущее секс-куклы.
– Тысяч двести, больше не дам.
– Смеешься что ли? Да я любому аукционеру эту милаху сдам не меньше, чем за пол–лимона кредитов!
– За дурачка с подчищенной-то памятью?
– Почему сразу дурачка?
– Да ты посмотри в каком состоянии Чин! Она ж ему мозг – в запеканку при первом же подходе!
– Ну, это мы еще посмотрим.
– Он прав, я думаю, лучше сразу его грохнуть.
Сука–хэгаари. Это ведь она его так долбанула. Снова стон. Великие Боги, неужели все-таки убьют? Нет–нет–нет, он берет все свои слова обратно! Ведь он не хочет – Звездные Праотцы – ВЕДЬ ЕЩЕ ТАК РАНО!
Они отпускают его из силового поля, чтоб посмотреть, цел ли у пациента мозг, упустив из виду, что его и не было. Шаня орет, Чин лезет к нему в мозги.
Даэ Линн, все еще обнимавший мальчика, пытался успокоить его.
– Тихо–тихо, – шептал он ласковым голосом, разговаривая, будто с раненым зверенышем, но Шани все никак не успокаивался, а продолжал брыкаться, бодаться, с широко распахнутыми черными глазами, закусив прядь растрепанных волос с запекшейся кровью.
– ОТПУСТИТЕ МЕНЯ!
Должно быть, шок мальчика был слишком сильным, поэтому сопротивлялся действию феромона Леи. Такое иногда случалось, в последнее время все реже, поскольку Даэ Линн умело подстраивал свой яд, беспрестанно совершенствуя.
– Успокойся, – капитан нежно целовал бьющегося в истерике Шани в шею, вдоль линии челюсти, за ухом. – Ну, пожалуйста. Не будет ничего плохого, поверь... Тихо–тихо, мой хороший...
Должно быть, таурианская отрава все-таки подействовала, потому что мальчик начал постепенно успокаиваться, слегка прикрыл глаза, с искусанных пухлых губ сорвался тихий стон. Не боли – удовольствия.
И, наконец, у Чин получилось войти.
Вотэтаповорот!
– Пожалуйста! Спаси меня! Я сделаю что угодно, только забери подальше от Него! Умоляю!
Желтые глаза сияют, словно иллюминация орбитальной станции на черном фоне бездны космоса. Ухмыляется клыкастой пастью.
– И с чего мне тебе помогать?
– Ну тогда сожри! Поглоти целиком, ты ведь можешь, я знаю!
– Вы только посмотрите: бесплатный обед с доставкой! А не передумаешь, малыш?
– Мне уже все равно, правда.
Вот, значит, как. Все-таки его забрал с собой к`шатаи. Надо было сразу догадаться. Но как это у них получилось? Ведь охотник почти сразу покинул звездолет, как только вошли в систему. А Шани был на борту еще во время посадки, это Чин точно помнила. А сколько боли, горечи, в его словах!
– Ладно уж. Когда сядете, я тебя найду. Но смотри, если буду очень голоден – схаваю без раздумий.
– Спаси меня. Умоляю. Ради Святых Праотцов Космоса, спаси!
НЕТ! НЕТ! НЕТ! НЕТ! НЕТ! НЕ ПУЩУ! МОЯ ПАМЯТЬ! ТОЛЬКО МОЯ! НЕТ! НЕТ!
– Не могу! – стонет Чин, отшатываясь, когда ее с отдачей выбрасывает из сознания мальчишки. – Слишком сильная психика, черт бы его побрал!
У этой-то истерички? Да ты шутишь.
Капитан вздохнул. Мальчик уже совсем затих в его руках. Но это только внешнее проявление. Разум подавлен, но подсознание бушует там, глубоко внутри. Шани уже не бьется, сражаясь за жизнь, но все–все понимает. Осознает эти свои последние секунды.
– Все будет хорошо, – шепчет Даэ Линн, целуя его прямо в рассеченный кровавый висок. Громкий хруст шейных позвонков заглушается в сознании Чин истошным психическим воплем:
БОГИ! ЗА ЧТО?!
– Ну и хрен с ним, – облегченно вздыхает капитан, выпуская мертвое тело из рук, и оно, с глухим звуком, неаккуратно валится на пол. – Тридцать тысяч – тоже деньги.
– Ты отвратителен, – выплевывает Чин с презрением и, отворачиваясь к бару, кивает крысу, чтобы налил ей еще тоника.
– Да брось, – смеется таури, переступая через труп мальчишки, идет за ней и усаживается рядом за стойку. – Ты же как раз это во мне так любишь!
Вот несмотря на то, что мне его “жалко, но не очень”, я все равно считаю, что Ши его слила. Продать этого истеричного идиота в бордель, чтоб он потом, например, мстил за родителей было бы лучше. А если бы не мстил, а просто прокачал бы левел до крутого контрабандиста и ради лулзов мешал бывшему господину - вот это было бы куда прикольнее. Тогда можно было бы сделать из картонной куклы персонажа с характером и хоть банальным прошлым, но это была бы уже какая-то история развития. Но опять же, Ши это нафиг не надо, ибо графоман.
А нас снова ждет гондон. Как родной уже. Ши наверняка писала и восхищалась собой за проведенную параллель между неудачным побегом Шанечки и попыткой к бегству Гондона.
Странное чувство. Навязчивое, приставучее, зудящее, липкое и раздражающее, словно плотно прилипшая к ботинку жвачка. Возникло где-то на периферии сознания и больше не покидало, будто дьявол за плечом, нашептывало, нашептывало...
«Ебаный в рот, Твист, здесь что-то не так».
И вроде бы на первый взгляд ничего подозрительного на корабле не было, и никакой вопиющий ужас в глаза не бросался, хотя... Пожалуй, темновато. Пожалуй, даже чересчур. Да что уж там, по уровню освещения «Маая» в сравнении с «Кловером» сияла, как софиты на съемках телеэфира. А этот космолет и в самом деле гребаная «мечта» обсессивно–компульсивного параноика, подумал Брайан, стараясь запечатлеть как можно больше деталей, не выдавая при этом собственного волнения.
Дыши... дыши…
Пока он просто пялится на корабль и паникует. Потом Рыжая приводит его в какой-то темный коридор и хочет оставить там.
– Прости, Брайан, но я пока не могу выделить тебе отдельное помещение, звездолет переполнен, так что... – она посмотрела на него, извиняясь глазами, указывая большим пальцем на черноту проема, ведущего, казалось, в никуда, – ... придется тебе какое-то время побыть тут.
Гондон напрашивается к ней в каюту, но Рыжая его отшивает.
– Чем, ты говорила, промышляет ваша банда?
– Работорговлей же! – Лайла улыбнулась, затем рассмеялась, заметив, должно быть, немую панику на его лице: – Не трясись ты, не у хирурга на столе! Если бы я хотела причинить тебе вред – давно бы уже это сделала. Я вооружена, если ты не заметил. К делу, Твист: мне нужно, чтобы ты побыл здесь, пока я закончу дело. Я не могу позволить тебе шататься по палубе, тут у нас, знаешь ли, полно анитисоциальных элементов, а у меня нет времени знакомить тебя лично с каждым, чтобы быть уверенной, что никто тебя не разберет на запчасти, приняв за «кадра», сбежавшего из клетки. Нет уж. Побудешь тут, в безопасности, а я скоро за тобой вернусь.
Она уходит, гандон озирается по сторонам.
Из темноты на него глядела пара глаз. Круглых, с красными, полопавшимися капиллярами, совершенно человеческих (что успокаивало), но совершенно безумных (что совсем не внушало никакой радости).
– НАЗАД! – раздался истошный крик. – Стой там, где стоишь! У меня нож! Покалечу! Назад!
Брайан не шевелился. Еле дыша, он впивался взглядом во мрак камеры. Он обратил внимание на четкий чеканный манчестерский акцент соседа.
– Послушай, чел... – осторожно произнес Твист. По-английски, с таким же, родным ему, выговором – Все в порядке, можешь меня не бояться.
– ЗАТКНИСЬ! – буйный сделал выпад навстречу, и Брайан успел рассмотреть его оружие – заточку, сделанную из рукоятки двузубой вилки, наподобие той, которую приносил Леи вместе с обедом.
«Ебаный ты идиот, Брайан, – пронеслось в мозгу. – Он тебя чуть ли с ложечки не кормил, а ты променял чистенькую новенькую «Мааю» и красавчика–бойфренда вот на этого полоумного типа? Умно, Твист... ничего не скажешь...»
Ну, да... того самого бойфренда, который хладнокровно – Брайан, конечно не располагал подробностями, но не похоже было, Леи мучили угрызения совести – взорвал целую планету... С другой стороны, Твист еще не знал, какими преступлениями славилась банда «Кловера». А и плевать. Вот прямо сейчас, прямо тут его зарежет этот псих, кому какое дело, в конце-то концов?
Меня достали эти бесконечные перетирания, внутренние монологи и повторения одного и того же. Тем временем, буйный решает пойти на контакт.
– Эй, – послышалось из темноты. – Как тебя зовут?
Говорил тот же псих, но на этот раз голос его звучал спокойно, без надрыва. Как будто припадок прошел, и безумный «Халк» превратился обратно в профессора.
– Б-брайан, – у Твиста дрожали губы. Руки тоже тряслись. Да что там говорить – все тело била дрожь. Ноги в момент стали ватными. Он медленно сполз вниз.
Какая странная штука – тело. Вот у тебя перед носом в припадке размахивает заточкой какой-то буйный безумец, которого ты встретил в камере космического корабля, принадлежащего банде работорговцев – и ты спокоен, мертвецки. И, пожалуй, даже – как это описывают в книгах – ни один мускул не дрогнул на твоем сосредоточенном лице. Да, кажется, именно так. Но стоит опасности миновать – и ты весь словно превращаешься в желе, дрожащее, жалкое подобие человека. Тебя и ноги собственные не держат. Кусаешь губы – хватит уже дрожать, ебаный в рот, – и судорожно впиваешься в волосы пальцами–гарпиями. И кажется, что сейчас тебя вывернет наизнанку. Дыши. Дыши. Раз–два. Вдох-выдох. Может, это последнее, что тебе осталось? Кто знает? Дыши, Твист. Живи, Твист. Пока еще можешь жить и дышать.
Ой-вей, у нас тут припадок, и вовсе даже не у буйного с заточкой. Наш гондон сдается и зовет принцессу Лею. У меня нет слов, ребята.
К черту! К черту все! Трус и ссыкло? Да, так и есть!
Леи. Леи... Ну, же! ЛЕИ! Где ты, черт тебя подери?!
Дрожь пробрала новым приступом: связи нет.
Пока тебе везет. Гондош, ну ты ж сам знаешь, что лучше темный закуток и псих, чем фиолетовый скунс-абьюзер.
– Мне пиздец, – прошептал Твист, тупо уставившись в пустоту.
Да это еще в первой главе ясно было, вопрос только в том, когда.
Зрение постепенно привыкало к сумраку. Он разглядел ряды нар–близнецов у дальней стены. Камера была довольно просторная. Сосед расположился на ближайшей нижней лежанке. Он похлопал рукой по матрасу, приглашая Брайана присоединиться.
– Подгребай сюда, Твист, – не сводя с него пристального тяжелого взгляда, псих улыбнулся. В тусклом ядовито–зеленом свете фотоэлемента было довольно трудно его рассмотреть, но в глаза Брайану бросились выступающие скулы на худом лице, и длинные пряди прямых немытых волос, не то каштановых, не то черных, неаккуратно свисавших по бокам тощих щек пленника, едва доходя до подбородка. Руки, сжимавшие заточку, все еще направленную на чужака, дрожали, словно бесконечно сводимые судорогой. На вид он был примерно одних лет с Брайаном, только, кажется, значительно ниже его ростом. Одет в рваные джинсы и толстовку с капюшоном, вроде серую, а может и вовсе цвета грязи.
Гондон отказывается, говоря, что его и здесь неплохо кормят, а псих извиняется, вроде как не хотел напугать. Потом жалуется на команду корабля, принимая гондона за раба.
– Как тебя зовут? – он, наконец, решился спросить, снедаемый любопытством. Ведь это землянин. Британец. Земляк.
Псих приоткрыл один глаз, покосился на Твиста. С минуту он смотрел на него одним глазом. Молча. Изучая. Проморгался. Встряхнул сосульками немытых волос.
– Трэвис, – хрипло выдохнул он, наконец, и усмехнулся. – Кажется... Хм. Нет, точно, Трэвис Кэмп.
Они пиздят о городах, откуда родом, Кэмп оказывается из Манчестера, а потом его опять накрывает.
– Скажи, Трэвис, как ты загремел на этот гребаный космолет?
В следующую секунду Кэмп сорвался с места, ударом молнии метнулся к Брайану, прижимая его к холодной шершавой поверхности двери. Лезвие заточки пощекотало кожу в районе адамова яблока.
– Какой еще нахрен космолет?! – орал Трэвис, брызжа слюной. – Говори, тебя ОНИ подослали?! Ты один из НИХ?! ГОВОРИ, ГОНДОН, А ТО РАСКРОЮ ТЕБЕ ГЛОТКУ!
Гондона спасает Рыжая.
– Давай–давай, – взмахом бластера она указала психу его место на нарах. – Туда иди! В край уже тронулся. Извини, Брайан, – протянула руку, помогая землянину подняться, – я не думала, что у него совсем шифер поехал. Черт бы побрал этих гениев.
Твист потер кадык, там, где его еще каких-то полминуты назад царапала заточенная вилка.
– Спасибо, удружила, – выдохнул он, волком глядя на Махоуни. – Он меня тут чуть не прирезал.
– Серьезно?! – женщина метнула яростный взгляд на Кэмпа. – Опять за старое, Трэвис?!
Псих молчал, сбившись в комочек на краю самого дальнего матраса. В сплетении костлявых пальцев блестела заточка.
– Тэгор, – обреченно выдохнула в комм Лайла. – Наведайся к «профессору», окей? Он опять ее сделал. И сколько раз я уже говорила не давать ему металлические приборы?! Так сложно запомнить?! Пойдем, Твист, – повернулась она к Брайану.
Бедняга Кэмп, почему-то во всей этой ситуации мне жаль его больше всех.
Его все еще трясло от паники. Но острая хватка пальцев Махоуни на его локте еще никогда не ощущалась так славно, так успокаивающе и обнадеживающе. Он оглянулся назад: с равномерным бормотанием под нос, Трэвис рвал на себе волосы. В буквальном смысле.
– Космолет... космолет... Ебать... Космолет. Вот бля. Ебаные пришельцы. Пришельцы... Ино–плане–тяне... Космолет.
Видите, до чего людей доводит это писево? Пойду че-нибудь хорошее почитаю, дабы меня миновала чаша сия.
Ну, это мы исправим 
Тут и без твоего “я” как-то не сахар. 
Я тоже так могу:
