Артуру везет. Писала под впечатлением от этой картинки:
Артур одевается, что-то тихо насвистывая себе под нос. Целых два дня приступов не было, этой удушающей боли пополам со смехом, сковывающей горло. Конечно, он помнит о них, может даже ждет невольно, но не все время, теперь не постоянно. Он думает о другом, вернее о другой, и эти мысли заставляют его улыбаться сейчас и насвистывать. Артур любовно оправляет рукава своей рубашки, чистой, отглаженной, вчера он долго возился с утюгом, чтобы не осталось ни единой складки, потому что эта рубашка нравится ей. Ее маленькие пальчики цвета кофе с молоком с блестящими, покрытыми прозрачным лаком ноготками, так любят расстегивать эти пуговицы и проникать под белую ткань, нежно скользить по его коже... Артур поправляет воротник и тянет края друг к другу, чтобы застегнуть. Сегодня вечером он увидит Софи, и они сделают это...
- Хэппи! - зовет его мать из своей комнаты.
- Да?
Артур поворачивает голову с улыбкой, и тут одна из пуговиц отлетает, выскакивает из его пальцев и закатывается куда-то на полу.
- Черт!
- Хэппи, что случилось? - тут же интересуется Пенни.
- Ничего, мам! - Артур падает на колени, чтобы найти пуговицу, шарит под диваном подрагивающей рукой, но ничего не находит, - Я сейчас приду, что ты хотела?
Наверное, пуговица завалилась в какую-то щель в полу. Искать некогда, он уже опаздывает на работу, а начальник такой придирчивый после той истории с плакатом. Артур встает и рывком распахивает шкаф. Все чистое, но мятое... Вот, что ему стоило погладить вчера хотя бы две рубашки, а не одну? Но он так устал и делал это уже совсем ночью. Клокочущий приступ смеха подступает к горлу, но пока не вырывается наружу. Придется надеть вчерашнюю одежду, что же делать... Не такую свежую и тоже слегка помятую. Хорошо, что он еще не бросил ее в корзину с грязным бельем.
Артур выходит из комнаты, застегивая манжеты. Может быть, Софи его простит за неопрятность... И все равно обидно, ведь он так готовился к их встрече, так много об этом думал и представлял.
- Мама, что ты хотела? - повторяет он, заглядывая к ней в комнату, - Мне надо бежать на работу.
- Я хотела спросить, ты ведь придешь сегодня вечером домой? - говорит она.
Придет ли... Хотел бы он не прийти. Но это зависит от Софи. И хоть бы не от этой чертовой рубашки!
- Ну... ты меня не жди, - тянет он, - Ложись спать. У меня ведь сеанс у психотерапевта после работы, а потом мы с Гэри и Рэндаллом, наверное, сходим куда-то...
Рассказывать маме про Софи он пока не готов. Сама она не узнает, хоть они и живут в одном доме и на одном этаже, но Пенни не выходит из квартиры уже несколько лет. Потом он обязательно расскажет и приведет Софи к ним домой, познакомит их, но... не сейчас.
- Тебе нельзя пить, - напоминает мать.
- Конечно, - отвечает Артур, - Я и не собирался. Гэри и Рэндалл это знают. Ты не волнуйся, мы просто посидим где-нибудь и пообщаемся, я не буду пить. Мне уже пора! Пока, мам!
- Пока, Хэппи.
Он подбегает к маме и целует ее в щеку, чтобы тут же устремиться в коридор, схватить с крючка куртку, выбежать наружу и запереть дверь. Сегодня он действительно Хэппи, самый настоящий, не смотря на эту неудачно отлетевшую пуговицу.
Сеансы у психотерапевта прекратились три дня назад, уже навсегда. Закончились и таблетки, и новых не будет. Администрация города урезала финансирование на бесплатное лечение и консультации для таких, как он. А Артуру и на его таблетках было хреново. Но именно в этот день ему повезло, он застрял в лифте. Вместе с Софи.
К счастью, у него не было клаустрофобии, но волнение было. Раньше он не встречал эту девушку здесь, в доме, а она была очень красива. Как будто с картинки журнала или из телевизора. Раньше он о таких только фантазировал... И конечно, сразу напугал ее до смерти своим приступом смеха, ведь не разволноваться в такой ситуации Артур не мог. К счастью, в кармане лежала карточка, и он протянул ее ей, продолжая дико гоготать... Девушка забилась в противоположный угол лифта и сжалась там от страха, но потом все-таки взяла карточку, а Артур очень, очень постарался успокоиться.
- И...извините, - сказал он, когда смог отдышаться.
Девушка прочитала текст на карточке с обеих сторон и подняла на него глаза.
- Действительно есть такое заболевание? - тихо спросила она, - Я не знала.
- Угу, - Артур кивнул, - Еще раз простите.
- Вам не за что извиняться, - сказала девушка, отдавая ему карточку.
- Людям обычно не нравится слышать мои приступы, - ответил Артур, - И я сожалею, что вам пришлось, - добавил он, старательно подбирая слова, а потом сказал, - Надо вызвать службу, чтобы нас отсюда достали.
- Да, давайте позвоним.
Кнопка со звонком заедала, но дозвониться, к счастью, удалось. Потом прошли восхитительные для Артура полчаса, пока они ждали службу ремонта. Разговор с Софи продолжился сам собой. Сначала она выглядела настороженной, и Артур сам был скованным, он чувствовал себя очень неловко, но после ее простого вопроса, живет ли он в этом доме, или пришел к кому-то в гости, Артур ответил и спросил у нее то же самое, а потом он уже не думал, что говорить и что спрашивать, он только старался разговаривать с девушкой как можно вежливее. Ее зовут Софи, и она совсем недавно переехала в этот дом со своей маленькой дочерью. Да, не от хорошей жизни, но что же делать... Пока еще она работает в банке и очень боится попасть под сокращение. Артур тоже рассказал о себе, о том, что живет с матерью-инвалидом, ну а кто еще будет за ней ухаживать? И о своей работе, а также о том, что он хочет стать стендапером. Его работа клоуном-аниматором внезапно заинтересовала и обрадовала Софи. Она улыбнулась и сказала, что не представляет его на такой работе, и как он это делает. Артур предложил показать какой-нибудь номер для ее дочери, ведь ему это вовсе несложно, и Софи согласилась, а потом еще выяснилось, что они живут на одном этаже. А потом он поймал на себе такой ее взгляд... какой-то особенный. Она его сразу же отвела, но если бы Артур был хоть немного более уверенным в себе, он бы решил, что чем-то ей понравился. Но на тот момент это было слишком самонадеянно. В этом застрявшем лифте он и молился про себя, чтобы служба не приезжала подольше, он бы целую вечность провел здесь с Софи, если бы мог, и переживал одновременно, что ей надоест с ним разговаривать, что повиснет неловкая пауза, которую он не сможет правильно заполнить, и горло снова сожмет его дурацким приступом. Но Софи улыбалась, и Артур успокаивался и продолжал что-то говорить.
Когда их "вызволили" из лифта, Софи предложила ему заглянуть к ним вечером, когда она заберет дочь из школы, если он действительно хочет показать ей свой клоунский номер.
Артур еще никогда в жизни не готовился к представлению так тщательно, как в тот вечер. И успех улыбнулся ему вместе со смехом двух самых прекрасных темнокожих "женщин" на свете, одной очень маленькой и очень смешливой и одновременно такой серьезной, и другой, восхитительной и потрясающей.
Потом Софи спросила, не хочет ли он выпить еще чашку кофе вместе с ней, после того, как она уложит дочь спать, и Артур кивнул словно в каком-то дурмане, а потом она пришла на кухню и сказала, что у него красивая рубашка. Это была та самая, белая, и пуговицы все были на месте, а кончики пальцев Софи прикасались к ним, трогали, и Артур замер, потому что не мог поверить, что все это происходит с ним, и это не сон.
Софи расстегнула несколько пуговиц и просунула ладонь под воротник, погладила его там, но в тот вечер они только поцеловались. Ее не смутил его клоунский грим, который размазался по лицу и губам их обоих. Артур не умел целоваться и никогда еще этого не делал наяву, но он видел, как это делают в кино и иногда пытался повторить наклоны головы и движения губ и нижней челюсти в ванной перед зеркалом, и, конечно, ему снились горячие сны, в которых он целовал красивых женщин. Он знал, что это должно быть очень приятно, но все равно не представлял, насколько...
Если бы сейчас рушился мир вокруг них, Артур бы этого не заметил. Софи стояла, склонившись над ним в поцелуе, и он боялся пошевелиться, боялся встать, и просто инстинктивно положил руки на ее бедра, когда их поцелуй стал более глубоким и откровенным. Но девушка тут же мягко отстранилась, и Артур внутренне застонал от разрыва их губ и от мысли, что, наверное, вспугнул ее, но при этом ей улыбнулся.
- Тебе уже пора, - сказала Софи, - Время позднее, а завтра рано вставать.
Она тоже улыбалась, но Артур вскочил неловко, чуть не перевернул чашки на столе и пошел к выходу. Девушка шла за ним, чтобы его проводить.
- Мы... завтра увидимся? - спросил он срывающимся от волнения голосом.
- Да, - ответила Софи, - Да...
И она обняла его за шею и снова поцеловала в губы, но уже не так долго.
- Все, все, тебе пора.
Артур туманным взглядом посмотрел на свою размазанную белую и красную краску на ее лице.
- До завтра, - сказал он, и она открыла ему дверь и тут же заперла, когда он вышел.
Артур сделал шаг по коридору и понял, что сейчас не дойдет домой. Его переполняла эйфория. Он прислонился затылком к стене возле двери квартиры Софи и сполз по ней вниз, одновременно доставая из кармана сигареты и зажигалку. Горький дым немного отрезвил, и Артур сидел там, пока не докурил до конца. Если бы он мог, то остался бы здесь ночевать, на придверном коврике, чтобы охранять Софи и ее дочь, как верный пес. Смешанный с привкусом сигаретного дыма вкус ее поцелуев еще долго стоял во рту.
- Хэппи, это ты?
Артур не стал включать свет в прихожей, когда вошел, чтобы не разбудить мать, но она все равно проснулась, или вообще не спала, а ждала его.
- Это я, мама. Ты спи, я не буду шуметь.
- Все в порядке? - спросила она.
- Да, да... Все в порядке.
В темноте он легко пробрался в свою комнату, не задев ни один предмет. Артуру казалось, что он не идет, а летит, так хорошо ему было сейчас. А вот у себя уже можно было зажечь ночник, плотно прикрыв дверь. Потом лечь на диван и закурить опять. В ту ночь он так пролежал до утра, не раздеваясь, и не уснул. Пачка сигарет заметно "похудела", но эта бессонница была приятной.
Следующие два дня эйфория продолжалась. Артур "летал" на работу и с работы, занимался вечером готовкой и уборкой, танцуя со шваброй, напевая вполголоса и думая о Софи, о том, как забежал к ней сразу, когда пришел домой, и она открыла дверь, и они поцеловались опять, и ее рука снова проникла к нему под рубашку, расстегнув пару пуговиц, а ДжиДжи - ее дочь, подошла и обняла его за ногу. Артур достал из кармана длинный, как сосиска, воздушный шарик, надул его и скрутил собачку, и отдал завизжавшей от восторга девочке.
В эту ночь он снова не спал, и в следующую тоже. Под глазами залегли глубокие тени, но сами его глаза сияли. Артур уже не думал о том, что его таблетки закончились, и новых не будет. Последнюю дозу он принял вечером накануне того дня, когда ему посчастливилось застрять в лифте. Раньше без таблеток он тоже не мог уснуть, но теперь это не напрягало. Он чувствовал подъем сил, энергию, и при этом никаких негативных мыслей не было. Сейчас Артур любил Софи, ее дочь, своих коллег и начальника, людей в метро и на улицах, и весь этот долбаный Готэм.
На третий день знакомства с Софи во время их новой короткой встречи вечером и очередного поцелуя она назначила ему свидание. Просто сказала, что он может зайти к ней, побыть подольше, потому что ДжиДжи не будет дома, она остается ночевать у подруги и вернется только утром. Сердце Артура заколотилось часто. Он понимал, что это означает, хотя и боялся ошибиться. Но если они целуются при каждой встрече... Если ее руки так уверенно и одновременно нежно лезут к нему под рубашку, значит... Значит, Софи хочет быть с ним. Может, она не поймет, что до нее у него еще никогда никого не было... А если поймет, что тогда...
С этими мыслями он провел остаток ночи накануне дня свидания, ненадолго отрывая взгляд от тщательно отглаженной белой рубашки, которую он собирался надеть утром, закуривая очередную сигарету и снова гипнотизируя глазами повисший на плечиках светлым пятном призрак его счастья.
И вот теперь такая досада! Артур идет на работу заплетающимся шагом, и его мысли тоже путаются. Что хуже, его девственность или несвежий и не белоснежный воротник его рубашки, который Софи будет трогать своими божественными пальчиками? И то, и другое плохо, даже отвратительно. Он грязный, мерзкий, жалкий. Даже к самому лучшему моменту своей никчемной жизни он не смог правильно подготовиться. В метро на Артура разом наваливается усталость, как месть за все три счастливые бессонные ночи и проведенные в радужной эйфории дни. Он привычно опускает плечи под этой "тяжестью", но продолжает думать. Можно было бы купить новую рубашку в магазине, вот только денег на это нет. Взаймы никто не даст, просить аванс у начальника бесполезно, он и так высчитал у него за плакат. Правда, у него есть пистолет, подаренный Рэндаллом. Пойти и ограбить магазин? Эта мысль вызывает нервный смешок. Безумие...
- Безумие... - угрюмо бормочет себе под нос Артур, выходя из вагона.
Но на что он готов ради любви и счастья с Софи? Заряженый и завернутый в тряпку пистолет у него теперь все время с собой. А подходящий магазин одежды есть в квартале, где находится офис "Ха-ха". Если уж что-то красть для свидания, то самое лучшее, самое дорогое, чтобы рукам Софи было приятно это трогать.
День проходит, как на иголках. Артур работает, но время от времени в глазах начинают кружить черные мушки. Он сглатывает, горло душит смех, и дети, которых он развлекает, тоже смеются. Они не понимают, что у него приступ, и Артур продолжает танцевать и хватать ртом воздух, словно рыба на берегу. Потом он падает и сквозь обволакивающую его темную пелену все еще слышит смех детей - они думают, что клоун упал нарочно, что это такая часть представления.
- Эй, мистер, очнитесь! Приходим, приходим в себя! - зовет его строгий мужской голос.
В нос бьет резкий запах нашатыря, и Артур невольно отдергивается.
- Воот, уже хорошо, еще давай, еще, вдыхаем...
Артур послушно тянет носом и кривится, распахивая глаза.
- Отлично.
Перед ним стоит молодой врач с сосредоточенным лицом, он берет его запястье и считает пульс. Сам Артур полулежит на кушетке, его одежда расстегнута, и клоунский пиджак, и рубашка, а пистолет так и остался во внутреннем кармане, куда он его переложил перед выступлением, он его чувствует. Какая удача, что он не выпал... Артур ворочается на кушетке так, чтобы получше прикрыть полу пиджака с пистолетом. Врач кивает сам себе и отпускает его руку.
- Пульс частит, - говорит он. - Вы принимаете какие-нибудь препараты?
- Нет, сейчас нет, - растерянно отвечает Артур и спрашивает, - Что со мной случилось?
- Обморок, - отвечает врач, начиная прикладывать к его груди холодный стетоскоп, - Не разговаривайте.
Артур лежит молча и смотрит на часы на стене. До конца рабочей смены еще прилично времени.
- Сердце в порядке, - наконец, говорит врач, - У вас бывали обмороки раньше? Вы много курите? Завтракали сегодня?
- Нет. Да. Не успел, - отвечает Артур. - Я могу продолжить работу? Дети, наверное, ждут...
- Тогда это мог быть и голодный обморок. Сигареты натощак - это плохо, - замечает врач, набирая что-то в шприц, - Дети ждут, конечно, но сегодня вам больше работать не стоит. Нужен покой. Сейчас я вам сделаю укол, чтобы сбить пульс и давление, а потом идите домой и отдохните.
- Мне нельзя, - отвечает Артур, - Начальство накажет. Я и так не на хорошем счету...
В этот момент дверь приоткрывается, и в кабинет заглядывает мальчик с лысой от химиотерапии головой. Медсестра, которая держит за ручки его кресло-коляску растерянно пожимает плечами.
- Извините... Он так переживал, что я не могла не...
- Карнавал! - улыбается мальчик, - Тебе лучше, ты выздоровеешь?
Артур быстро поправляет сбитый набок клоунский парик и улыбается в ответ.
- Конечно! - уверяет он, - Доктор меня уже вылечил!
Он строит мальчику смешную рожицу, и тот весело смеется.
- Ну еще не совсем, - говорит врач, - Но мистер Карнавал обязательно выздоровеет и придет к нам снова, а тебе сейчас лучше вернуться в палату.
Мальчик смотрит на шприц в его руке и хмурится.
- Ненавижу уколы, - говорит он.
- Я тоже, - шутливо вздыхает Артур в ответ, - Вот только они чертовски полезные, знаешь ли!
Он снова строит ему рожицы, и мальчик улыбается. Потом медсестра увозит его.
- Повернитесь на бок и приспустите брюки, - говорит врач.
Артур поворачивается, придерживая пистолет. К счастью, ему нужно повернуться лицом к стенке, и оружие при этом остается достаточно прикрытым и незаметным.
- Вам нельзя сейчас выступать перед детьми, - врач моет руки после укола, пока Артур поправляет штаны, - Подождем, пока подействует лекарство, а потом идите домой. Никто вас не выдаст начальству. Приходите к детям в другой раз.
- Спасибо, - отвечает тот.
- Я себе позволю дать вам пару советов, - продолжает врач, - Постарайтесь не выходить из дома без завтрака. Если не успеваете, то хотя бы сендвич и глоток молока на ходу...
"На ломоть хлеба и полкружки молока в день ты в этой больнице явно зарабатываешь," - говорит его взгляд, и Артур кивает. Конечно, на простую еду им с мамой хватает, ведь есть еще ее пособие, вот только... Он и правда иногда забывает поесть. Ну ладно, не иногда... Часто.
- Бросить курить я, конечно, от вас требовать не буду. Но стоит уменьшать количество сигарет в день, на одну, на две, на три, понемногу. Сердце у вас здоровое, но на него надо снизить нагрузку.
Врач подходит и снова берет руку Артура, считает пульс.
- Ну вот, - он удовлетворенно кивает, - Теперь можете идти отдыхать. И я надеюсь, что к моим словам вы прислушаетесь. Если ваш обморок повторится на представлении снова, мы вынуждены будем сообщить вашему начальству об этом.
"Так что приводи себя в порядок или проваливай навсегда."
Артур еще раз благодарит врача и уходит.
В метро по дороге домой он плюхается на сиденье, благо, свободных мест полно, до часа пик еще много времени. Зад слегка саднит после укола, но лекарство подействовало, как и обещал врач. "Тяжесть" сошла с плеч, Артур чувствует расслабление мышц, начинает хотеться спать, еще и в вагоне укачивает. Он не выдерживает и прикрывает глаза под стук колес. Дома он перевернет свою комнату, сдвинет диван, если надо, вскроет пол, но найдет пропавшую пуговицу и пришьет ее к рубашке. Потом примет душ, побрызгается одеколоном и пойдет к Софи. С цветами. Конечно же, нужны цветы. Шикарный букет он не потянет, хотя Софи заслуживает самого лучшего, но что-нибудь подберет. Как там врач сказал, уменьшить количество сигарет в день - вот и повод сэкономить. Мысли текут сами собой в приятном направлении, и Артур засыпает окончательно.
Его гладит по щеке чья-то рука, дотрагивается до его лица приятными, нежными прикосновениями. Он улыбается и медленно открывает глаза. И тут же вскакивает, чуть не врезавшись головой в верхний поручень. Это Софи.
- Выспался? - спрашивает она с улыбкой.
- Привет, - Артур широко улыбается, моргая, - Как... как ты тут оказалась?
- Ушла с работы пораньше, меня отпустили, - отвечает Софи, - Хотела еще съездить по кое-каким делам, зашла в вагон, а тут ты. Я прямо глазам не поверила.
"Какой сегодня прекрасный день," - думает Артур.
- Вот и меня отпустили раньше, - говорит он, - Тоже. Только я остановку проехал.
- Тогда к черту дела, - говорит Софи, - Сядем в другой поезд и вернемся домой, прямо сейчас.
- Давай.
Артур снова счастлив.
- Ты испачкала ладонь в моем гриме, - улыбается он и подносит пальцы девушки к губам, целует их, а потом оттирает краску своим платком.
На выходе из метро он замечает торговку цветами и просит Софи подождать. Монет в кармане, отложенных на новую пачку сигарет, хватает на маленький букетик хрупких фиалок. Он отдает его Софи и смотрит, как она вдыхает их аромат.
- Спасибо, - говорит она, - Они такие красивые.
Девушка прижимается к нему, и Артур незаметно вздыхает от облегчения, обнимая ее за плечи правой рукой. Пистолет лежит у него в пиджаке в кармане с другой стороны. Они идут домой по заваленной мусорными пакетами улице, сворачивают в переулок, и Артуру хочется, чтобы их путь никогда не заканчивался, и он мог бесконечно так идти, обнимая Софи и чувствуя ее тепло. И вдруг...
- Ха-ха, клоун и ниггерша! Вы только посмотрите!
Софи вздрагивает, как от удара. К ним подбирается свора "помойных псов", среди мусора, громоздящегося вдоль стен.
- Здесь платная дорога, что, не знал, фрик? - один из псов подходит к ним поближе, поигрывая раскрытым перочинным ножиком, - Для тебя будет особый тариф. Доставай, что есть, а если окажется мало, расплатишься своей обезьянкой.
Они ржут и "скулят" от удовольствия, Софи судоржно сжимает в руках свой букетик, словно стараясь защитить хотя бы его. Артура всего трясет изнутри, но он расстегивает пиджак левой рукой и говорит:
- Сейчас достану.
Плавным и быстрым движением, в котором он не узнает самого себя, его левая рука выхватывает пистолет, наставляет на пса и взводит курок. Софи перепуганно и часто дышит у его плеча, и он прячет ее за своей спиной и стреляет в псов без предупреждения. И промахивается. Отдача от выстрела проходит по всей левой руке, и это непередаваемое очень "крутое" ощущение. Артур стреляет еще раз и захлебывается смехом. Псы уже кинулись в рассыпную, кажется, он никого из них не задел, поэтому он пытается прицелиться и выстрелить снова, но смех мешает, и Софи, она хватает его за руку с оружием и пытается ее опустить вниз.
- Хватит, Артур, хватит! - кричит она, - Сейчас сюда приедет полиция! Бежим!
Артур затыкает ствол пистолета за пояс брюк, бежит, крепко держа Софи за руку, и хохочет удушливо. Перед глазами снова начинают кружить темные мушки, но он сжимает зубы, сквозь которые все равно прорываются всхлипы смеха, и требует, заставляет себя оставаться в сознании. Ему мешают его огромные нелепые клоунские ботинки, мешковатый костюм, но их дом уже близко. На входе Артур запахивает пиджак, прижимает к себе Софи, и они оба вваливаются в подъезд, а у почтовых ящиков он падает в угол, а девушка садится рядом с ним на корточки.
- Артур, - говорит она дрожащим голосом, - Милый Артур! Ты нас спас...
Софи покрывает поцелуями все его лицо, а он еще продолжает трястись от смеха, больно сдавливающего горло спазмами, но темнота перед глазами отступает.
- Я на небесах, - говорит Артур, когда ему удается немного отдышаться.
Софи с нежностью смотрит на него, и он чувствует и кое-что другое. Его левая рука сжимает ее плечико, и он притягивает ее к себе так, чтобы она ощутила его возбуждение. Все ее лицо снова перемазано его гримом, как будто он помечает ее своей женщиной уже не в первый раз. Сейчас он не думает о рубашке, об отвалившейся пуговице, о душе и одеколоне. И даже о том, что они сидят на полу в подъезде, куда в любой момент может кто-нибудь войти. Он хочет Софи здесь и сейчас, и она его снова отрезвляет.
- Пойдем, - говорит она, вставая и держа его за руки, чтобы он тоже поднялся, - Пойдем, Артур, надо идти.
Софи вызывает лифт, и там они целуются все время, пока он едет на этаж. Рукоятка пистолета упирается девушке в живот сквозь его запахнутый пиджак.
- Откуда у тебя он? - все-таки спрашивает она между поцелуями.
- Потом расскажу, - говорит Артур и добавляет на всякий случай, - Я его не украл.
Девушка поворачивает ключ в замке своей квартиры дрожащей рукой, и Артур опять прижимает ее к себе прямо в прихожей жестким, бескомпромиссным рывком. Она целует его и расстегивает на нем одежду, а он задирает на ней офисную блузку и сжимает ладонь левой руки на груди.
- Сюда, сюда, - шепчет Софи сквозь поцелуй.
Они оказываются в ее спальне, и Артур кладет на столик у зеркала пистолет, достав его из-за пояса, а Софи снимает с него пиджак, стягивает клоунский парик, чтобы зарыться пальцами в его волосы, и снова целует его. Потом ее ладони проникают под его рубашку, и Артур ненадолго замирает. Мыслей в голове нет никаких, только тень очень далекого утреннего воспоминания, в котором он переживал, что будет не так одет, сделает что-то не то, окажется не таким... Эта "тень" отступает под напором его бешеного желания. Он запускает руки под юбку Софи и левой сдирает с нее трусики, чувствует ее влагу и дрожь, а она снимает с него рубашку, и ее ладони скользят по его спине, задевают болезненную гематому под лопаткой, но Артур едва замечает это. Он раздевает Софи рывками, пока она раздевает его, и потом они смотрят друг на друга прежде, чем упасть на кровать. Легкое смущение и неловкость где-то далеко на грани сознания затмевают восторг и страсть, невероятная страсть. Это то, что испытывает Артур при виде совершенного обнаженного тела Софи. Он наслаждается актом любви с ней и уже не помнит, что раньше еще никогда не был с девушкой. Ощущения головокружительные, и они накатывают слишком быстро. Артур кончает с криком, взрыв его удовольствия невероятный. Он падает и утыкается лицом в плечо Софи, и она гладит его волосы, его лопатки, спускается в ласке вниз, обводит ладонями ягодицы. Потом, не выпуская из себя, переворачивает его на спину и выпрямляется. Артур смотрит на ее грудь, нежный живот, точеные бедра, которые сейчас оседлали его, и чувствует, как член снова твердеет прямо внутри девушки. Теперь он кончает, когда Софи выгибается на нем, прикусив губу, в унисон ее глубокому вздоху. Потом он все-таки засыпает, не в силах бороться с собой, уложив ее рядом.
Артур спит долго и приоткрывает глаза уже в темноте, когда Софи вытаскивает из-под него покрывало, расстилая кровать. Он приподнимается в сонной истоме, и девушка тут же обнимает его, укрыв их одеялом. Артур вдыхает дурманящий аромат ее волос и тела и сходит с ума от тягучего удовольствия их объятий и поцелуев. Теперь он ласкает ее правой рукой, деликатно и несмело, и она подается навстречу этим ласкам, томно вздыхает в темноте. Артур зарывается лицом в волосы Софи. Их любовь в темной спальне, в которую сквозь щель в шторах лишь слегка проникает свет огней улицы, нежна и нетороплива. Потом они вдвоем идут в душ, чтобы продолжить там. Артур жмурится под струями воды, подставив им лицо, и остатки клоунского грима цветными ручейками стекают по его шее и груди.
Прежде, чем снова лечь в постель, Софи решает поменять простыни и наволочки, перемазанные в краске, а Артур ощущает зверский голод впервые за долгое время.
- Давай я их у себя постираю и принесу потом, - предлагает он насчет простыней, - Это же из-за меня все испачкалось.
- Не надо, - улыбается Софи, - Я все равно собиралась нести белье в прачечную.
- Ладно... Может, я тогда пойду и приготовлю нам пару сэндвичей? Заодно посмотрю, как там мама, - говорит Артур.
- Давай приготовим их вместе, - отвечает девушка, - Зачем беспокоить маму, она, наверное, спит. А у меня в холодильнике тоже есть еда.
Они вместе готовят, едят и разговаривают, улыбаясь друг другу, а потом возвращаются в спальню, снова слившись в поцелуях.
Ранним утром Артура будят лучи солнца, падающие на подушку и на лицо, и звук шагов маленьких ног.
- Привет, Артур! - говорит ДжиДжи.
Она стоит возле кровати и смотрит на него. Он подскакивает спросонья, но тут же натягивает на себя одеяло повыше, когда понимает, что в спальню вошла дочка Софи.
- Привет, - отвечает Артур хрипловатым со сна голосом.
- Ты теперь мамин муж? - очень серьезно спрашивает девочка.
- Я... Я на это надеюсь, - отвечает он со смущением в голосе и улыбается ей, - А где мама?
- Она здесь, - отвечает ДжиДжи, и Софи почти тут же входит в комнату.
- ДжиДжи! - говорит она, - Что ты здесь делаешь? Выйди сейчас же, Артуру нужно одеться.
Девочка убегает, и Артур приподнимается на кровати, берет Софи за руку и притягивает к себе. Она смотрит на него таким же особенным взглядом, как тогда, в лифте, гладит по волосам, по лицу и тихо произносит:
- Я снова хочу тебя... Но утром привели ДжиДжи, и теперь надо завтракать и везти ее в школу, потом работа...
- Да, у меня тоже, - соглашается Артур, - И я тоже тебя хочу...
Софи улыбается и наклоняется к нему, чтобы поцеловать.
Артур отвечает на поцелуй и мечтает, чтобы он продолжался как можно дольше, но утро нового дня неумолимо, у них слишком много дел впереди, и девушка оставляет его.
- Приходи завтракать, - говорит она. - Через минут десять будет готово.
- Спасибо, - он улыбается и спрашивает, - Софи, можно у тебя курить?
- Тебе - можно, - разрешает она и выходит.
Артур находит в комнате свою одежду, достает сигареты из кармана пиджака и снова вытягивается на кровати. Он смотрит на оружие, лежащее на туалетном столике Софи рядом с зеленым клоунским париком и букетиком фиалок в вазочке, левой рукой достает из пачки последнюю сигарету и закуривает, пуская дым в потолок. Теперь он сможет защитить свою девушку и ее дочь, маму и себя, если будет надо. Даже когда в пистолете закончатся патроны.
сейчас пива себе налью и сяду читать фик
Прекрасное было время. Если захочешь подискутировать с анонами из прошлого, пости сюда цитаты и свое мнение, тут все еще есть жизнь.
Что-нибудь запощу, а то совсем не с кем про фильм поговорить))
