Ночное кладбище выглядело обыденно - надгробия, кресты и статуи. И все же, они впервые встретились не в баре и это было любопытно. Кладбище, правда было старым, почти заброшенным, без разложения, трупов и гнилья, но все равно показалось князю Ада достаточно романтичным.
- Жаль, нет свежих могил, - сказала она, шагая по мощеной тропинке.
Идущий рядом Габриэль поморщился.
- Зачем свежие могилы, это портит вид, - сказал он.
- Зато там опарыши есть, - мечтательно ответила Вельзевул.
Архангел ничего не ответил, возможно, он даже не знал, что такое опарыши и как они выглядят. Князь Ада не стала уточнять - она не любила лишних слов. Габриель часто итак говорил за них обоих - задавал вопрос и сам же за него отвечал, абсолютно не интересуясь мнением собеседника. Кому-то покажется слишком высокомерным и эксцентричным, а Вельзевул радовалась, что ей не приходится отвечать хоть за что-то. Хотя бы здесь.
- Мы пришли, - сказал архангел, резко остановившись. Слишком резко.
Вельзевул от неожиданности впечаталась носом в его широкую спину. Она изобразила страдальческое лицо, потерла ушибленный нос и обошла спутника, встав слева от него.
- Как тебе работа мастера? - спросил, как ни в чем не бывало Габриель, кивнув на статую перед собой.
Князь Ада, все еще потирая нос, подняла взгляд.
Ангел, одетый в простыни, держал огромный крест. Ангел, как две капли воды похож на Габриэля. Внизу была подпись, но Вельзевул не стала читать - итак понятно, что там пишет.
- Поразительное сходство, - откомментировала она, рассматривая статую, - ты являлся ему?
Архангел пожал плечами.
- Смертных, кому я являлся можно на руке пересчитать, - сказал он, - но один, пожалуй, мог меня видеть случайно. Художник один. Он рисовал Тайную Вечерю, но рисовал ее так, что не соответствовало нашему э.. Плану. Я хотел сам посмотреть на картину - я люблю картины. Ну я и явился, чтоб немного “подправить” согласно Небесной Цензуре.
- Небесной Цензуре? - хмыкнула князь Ада.
- Ну да, не все нужно смертным знать сразу, - повернулся к ней архангел, - информацию нужно выдавать согласно пунктов Откровения, а не вываливать весь План. И вообще… Я почудесил над картиной, а этот итальянец меня заметил…
- Какая неосторожность, - обняла себя руками Вельзевул, - хорошо, что тебе некому выписывать административный штраф.
Габриель весело хохотнул, будто это не было сарказмом, а констатацией факта:
- Это да!
Между тем Вельзевул всмотрелась в статую и выдала:
- Крыльев не хватает, - сказала она серьезно.
- Что? - повернулся к ней Габриэль, удивляясь.
- Ну у тебя шесть, а тут два, - уточнила она, - крыльев не хватает…
- Ты помнишь, сколько у меня крыльев? - восторженно заявил архангел, - надо же. Я ж тебе их не показывал.
- Все знают, сколько у тебя крыльев, Габи, - пожала плечами Вельзевул, - все помнят, как ты трубил в Великой Битве. У тебя шесть белоснежных крыльев, из которых струится лунный свет. Ты тогда стоял рядом с Рафаэлем и, поверь, не заметить тебя было сложно..
Архангел приосанился и вытянулся по струнке - описание своих крыльев ему определенно зашло.
- Я могу показать сейчас, - сказал он и, как обычно, не дожидаясь ответа Вельзевул, явил свои крылья, широко их распахнув.
Зрелище и правда было захватывающие - крылья были красивые. У князя Ада никогда таких не было, даже когда она была ангелом. Даже тогда она сворачивала шею вслед за чужими крыльями - это всегда был предмет вожделения для Вельзевул. Предмет искушения. Глаза князя Ада впервые выразили эмоцию, зажглись яркими рубиновыми искрами.
- Можно я? - спросила она, завороженно протягивая руку.
Окрыленный в прямом и переносном смысле Габриэль кивнул, явно получая удовольствие от восторга Вельзевул.
Она провела пальцами по белоснежным перьям - каждое блестело искорками лунного света, который переливался холодными оттенками в их эфирной сущности. Демон запустила руку глубже, в мягкое оперенье, и ощутила легкое покалывание Небесной Благодати на своей коже. Это было и приятно и мучительно одновременно - перья были слишком чисты и слишком насыщены райским светом, чтоб к ним прикасаться демону. Она затаила дыхание и запустила в крыло вторую руку, чувствуя отчетливое жжение. Как давно она не ощущала Благодать - она забыла, какая она на ощупь. Для демонов это запретный плод, а ее избыток может и навредить, как святая вода. Вельзевул замерла, почти не чувствуя кистей рук, которые будто парализовало светом.
- Ты не обожжешься так? - поинтересовался Габриэль, внимательно наблюдая за демоном.
Обожжется, конечно же, обожжется!
Вельзевул подняла на архангела свой помутившийся от Благодати взгляд и улыбнулась, являя жуткую и безумную улыбку, которую не видело ни одно существо уже много тысячелетий.
- Еще! - требовательно сказала она и прильнула к крылу, всем телом вжимаясь в него.
Демона обдало ледяным огнем, будто тысячью острых кристаллов вонзились в кожу, она задрожала. Ее прожигал безжалостно белоснежный свет, заставляя эфирное тело корчится в непонятной сладострастной муке.
- М-м-м.. - болезненно мычала она в белоснежные перья, норовя схватить их губами.
Казалось, Вельзевул сейчас потеряет рассудок от переизбытка того, с чем ее разлучили много тысячелетий назад - Благодати. Глаза перестали видеть, ее трясло, она беспомощно хватала ртом перья и чуть было не вскрикнула имя Той, против которой когда-то восстала.
От полного безумия ее спасла теплая ладонь, внезапно погладившая ее растрепанные слипшиеся волосы.
- Ты вся горишь, может, хватит? - откуда-то издалека услышала она знакомый баритон и потянулась головой за гладившей ее рукою. Закинув голову, она показала свое лицо - на нем были багровые отпечатки перьев.
- Э нет, ты так еще развоплотишься, - прогудели над ухом и демон почувствовала, как ее хватают за воротник и бесцеремонно оттаскивают от такого желанного крыла. Она даже протянула руки, пытаясь ухватиться за него, но не вышло.
- Куда? Хочу! - хрипло завопила она, дергая руками, - такие крылья! Такие…
Глаза Вельзевул все еще мерцали рубиновым безумием.
- Благодать опьянила тебя, Бизз, - проговорил архангел, удерживая ее за воротник, - ты не соображаешь. Посмотри - ты обожгла себе все лицо!
- Скажи, что не нравится! - вызывающе посмотрела на него демон, облизав запекшуюся кровь на губах.
Она перестала барахтаться в захвате и уцепилась ободранными руками за длинный лиловый шарф, свисающий с шеи архангела, оставляя на нем бурые пятна.
Габриэль удивленно поднял одну бровь и посмотрел на демона. Он не мог сказать, что ему не нравилось. Ангелы не привыкли врать.
- Это…э.. как-то неправильно, - выдал он, отпуская воротник Вельзевул.
Получив свободу, князь Ада тут же вскарабкалась по шарфу вверх, чудом поднявшись над землей, их лица поравнялись.
- У нассс должжжно быть правильно? - спросила она с заметным жужжанием в голосе, - это ссстранно…
Габриэль не ответил, он с явным интересом дотронулся рукой к багровым вздувшимся следам на лице демона, не понимая, почему такое отвратительное зрелище так его притягивает. Вельзевул все прочла в его взгляде и хищно улыбнулась.
- Тьма тянется к сссвету, - прожужжала она, - а ссвет - к тьме…
- Хм, любопытно, - прокомментировал архангел, продолжая изучать ее свежие шрамы, - и что же будет, когда они встретятся?
- Ссамой интересссно… - ответила демон, сверкнув глазами.
А потом она нетерпеливо потянулась к паре верхних крыльев архангела и провела по одному из них рукой.
- Сссколько у тебя перьев? - спросила она вдруг.
Габриэль был застан врасплох - он понятия не имел.
- Не знаю, - честно ответил он и пожал плечами, - как-то не приходилось считать…
- Я посссчитаю! - возликовала Вельзевул и прыгнула вниз, оптуская шарф.
В полете она приняла свою оккультную форму и ее тело разлетелось на тысячи мух. Они начали кружить вокруг архангела, жадно жужжа. Тот растерянно вертел головой, пытаясь уследить за роем.
- Бизз? - требовательно спросил он.
Рой мух принял очертания головы Вельзевул прямо у его уха и она прожужжала ему:
- Ссстой сссмирно, Габи…
А потом мухи разлетелись и принялись садиться на белоснежные крылья. Их, наверное, тоже жгло - они садились и тут же взлетали, терли лапки, быстро бегали по перьям или ранено падали вниз.
Оккультная форма демона тоже издавала энергию - тягучую, горячую… как смола.
Габриэль повел плечом - он ощутил на себе странное тепло, немного даже тошнотворное - оно исходило от роя мух и забивало воздух удушливой патокой.
Архангел ослабил свой шарф, ощущая духоту. Крылья начали заметно зудеться от демонических мух, тех, что умудрились таки заползти между перьев, и он приложил усилие, чтоб не взмахнуть ними, стряхивая насекомых.
Мухи настырно облепливали белоснежные крылья, ползали по оперению, заползали внутрь, к пуховым перышкам, перебирали их своими лапками, трогали хоботками. Сновали туда-сюда в невыносимом хаосе, оставляя липкое, отвратное послевкусие.
Габриэль почувствовал, как к горлу подступил противный комок, перехватывая дыхание.
- Меня сейчас стошнит, - прокомментировал Габриэль, согнувшись и опершись рукой на постамент изваяния.
- Ты обблюешь ссвою же сстатую? - зажужжали над ухом, - держжжи ссссебя в рруках…
- Тебя так много, Бизз… это невыносимо… - голос архангела заметно охрип. Он прижался к постаменту спиной, стараясь заглушить тягучее жжение в крыльях. Даже инстинктивно чуть присобрал их, но пятать не стал. Стряхивать мух тоже. Зуд от мух был на грани терпения - когда уже не можешь сконцентрироваться ни на чем более, но еще не сводит с ума. Габриэль тихо замычал, запрокинув голову и расстегнув воротник - дышать было тяжело. Вельзевул и правда было много и она была всюду - теперь он ощущал ее каждым перышком. В оккультном спектре князь Ада была невероятно сильна и обладала самой удушающей энергией - энергией тлена и разложения. Близкий контакт с ней ощущался, будто тебя изваляли в смоле и бросили в яму с гниющими трупами. Это было отвратительно, это было мерзко, это было порочно и непристойно. Но Габриэль не убирал вздрагивающие от жжения крылья и не избавлялся от облепивших их мух. Если бы у него спросили, зачем он это все терпит, он бы наверное не дал сейчас внятного ответа. Наверное, провел бы параллель со смертными, которые пьют обжигающие крепкие напитки, что обладают неприятным острым вкусом, но зато дарят что-то иное - измененное состояние, ради которого и терпят их вкус.
Архангел, подавляя порывы тошноты, медленно опустился на землю, усевшись рядом со статуей. Нижнюю пару крыльев он аккуратно уложил вдоль своих бедер, укутываясь ними. Одним небрежным движением он стянул с себя шарф - тот самый, лиловый, с кровавыми отметинами от обгоревших рук Вельзевул. А потом вытер ним лицо - он и не заметил, как весь покрылся потом.
- Твой оккультный спектр меня выворачивает, - проговорил он, закашлявшись, - я еле сдерживаюсь, Бизз.
- Твои крылья прекрасссны, - прожужжали мухи над его головой, - я почти посчитала… сстолько сссвета…. сстолько Благодати… блесск… просссто блессск… никому не дам косснуться… никому ни перррышка…
Архангел поморщился, устало закрывая глаза ладонью.
- Ты это сейчас меня ревнуешь, Бизз или что? - простонал он, изнывая от зуда и тошноты.
- Нннет… Ддда… мое… всссе мое… - жужжжали мухи, жадно исследуя каждое перо.
Архангел понял, что точка кипения близко - он уже не сможет больше сдерживаться и сейчас стряхнет мух и ударит светом. Он даже начал жевать край своего шарфа, но это не помогло - липкая муть доходила до края. Держать крылья смирно он больше не мог, его выдержка оборвалась с противным жужжанием.
- Хватит! - застонал он и захлопал крыльями. Всеми тремя парами.
Рой мух поднялся ввысь, над ним и закружился в небе - Вельзевул знала, что сейчас может произойти и потому заставила себя оторваться от вожделенных крыльев.
Архангел, чувствуя, что сейчас задохнется, , инстинктивно засветился, ударив голубыми лучами далекой нейтронной звезды.
Князь Ада благоразумно спряталась за статуей, воплотившись обратно. Она прекрасно помнила, скольких демонов однажды сожгло в прах этим светом…Она была правда из высшего эшелона, но экспериментировать не хотелось.
Когда свет погас, Вельзевул обогнула статую и подошла к сидящему на земле архангелу.
- Таки бахнул, - сказала она, протягивая руку, - выдержка ни к черту.
Габриэль нахмурил брови, но за руку ухватился. Демон помогла ему встать - его шатало как смертных после спиртного.
- Так сколько? - спросил он, отряхиваясь и пряча крылья.
Вельзевул с сожалением во взгляде проследила, как белоснежные крылья исчезли в эфирном пространстве и вздохнула.
- Три тысячи триста тридцать три, - сказала она.
- Пф…- выдохнул архангел - можно было и не считать!
Вельзевул сверкнула глазами.
- Нет, я соврала, - сказала она, шаря рукой во внутреннем кармане кителя, - три тысячи триста тридцать два!
И она достала белоснежное перо, демонстрируя его архангелу.
- Не возражаешь? - спросила она, пряча перо обратно во внутренний карман.
Габриель улыбнулся.
- Тогда с тебя муха, - сказал он.
- Договорились, - хмыкнула Вельзевул.