Сито занят делом — ищет врага:
Рассказ Барта открыл новые горизонты для обезвреживания тексов. Я искал их логова по всей Вселенной, посылая импульсы силы далеко за пределы планеты, а они все время были у Драконов под носом.
Свои замки они почистили, а пустующие осмотреть догадались не сразу...
При попытке связаться с Повелителем кристалл не сработал. Сито очень удивляется тому, что сила того сопоставима с силой дракона — хотя, казалось бы, он же Повелитель? — потом снова удивляется, что "вся планета словно паутиной окутана тексами".
Хотя это ему кажется не таким уж важным. По-настоящему важно вот что:
Но большее беспокойство вызывало то, что я до сих пор не смог отыскать следов Кэт. Она как будто растворилась в пространстве. Вот уже несколько часов не находил себе места от беспокойства. Главное, я чувствовал, что моя Кэт жива, это вселяло надежду. Как же много хотелось ей сказать, оправдаться, вымолить прощение. Мне просто необходимо, чтобы она была рядом. Постоянно. Всегда. И я с огромным упрямством продолжал ее поиски. Но результат всегда получался странный, смазанный, словно Кэт была везде и в то же время нигде.
Действительно, подумаешь, всю планету заполонили враги, которые в курсе, что раскрыты. Самка — вот что важно!
Вообще, вся эта необходимость сарханок белыми нитками шита, потому что до сих пор одинокие драконы демонстрировали больше разумности. Тизкар, вон, быстренько создал вакцину для нуберийцев, пока Сито "сканирует пространство" в поисках женщины.
Но тут это самое пространство красиво "взорвалось серебристыми и зелеными искрами", появляются Кэт и Лунна, и Тизкара тоже кроет соплями гормонами чувствами:
– Лунна! – не отрывая от нее взгляда, шептал он. – Моя Лунна! Боги сжалились. Они вернули мне тебя. Я больше никогда с тобой не расстанусь! Ты мое сокровище. Без тебя словно краски мира смыты. Без тебя нет смысла жить…
И вокруг этих двоих словно вся Вселенная вспыхивала огнями. Это было поистине прекрасное зрелище, но не самое совершенное.
Самое совершенное, понятно, рядом стоит:
Самое совершенное, мое, трогательно хрупкое, сейчас скромно стояло, наблюдая нежданную, но такую желанную встречу влюбленных. Оно кокетливо закусило свою хорошенькую губку и в нерешительности переминалось с ноги на ногу. Кэт. Моя девочка, мой лучик во мраке жизни, моя Вселенная вернулась ко мне, сделав все вокруг значимым и важным.
Подойдя к ней, нежно коснулся ее бархатной щечки и посмотрел ей в глаза. Боги! Я пропал. В этом омуте было столько желания, столько надежды, что перехватывало дыхание. Мой котенок, маленький и отважный, вернулся ко мне, и я никогда больше не позволю ему уйти. Кэт доверчиво положила ладошки мне на грудь.
Вощим, пара выясняет, что стояк был не на Ширин, а у Сито есть важное дело: тексов выковыривать. Она напрашивается с ним, он отказывает, она настаивает:
Я не знаю, что может ожидать меня и Драконов в этих замках. Как я могу ее взять с собой? Она же такая хрупкая и беззащитная…
– Нет, котенок, – как можно спокойнее ответил ей, – я не возьму тебя с собой.
– А сейчас? – Что? О чем это она?
– Нет!
– А сейчас? – Она прижала к своим бокам маленькие кулачки и отступила от меня.
– Нет.
– А сейчас? – прищурилась Кэт.
– Нет.
– А сейчас?
– Нет…
– А сейчас?
– Ну хорошо! – сдался я.
– Я знала, что ты возьмешь меня с собой, – запрыгала маленькая плутовка, снова меня обнимая. Боги космоса, дайте мне сил и разума!
Боги ушли из этого мира и глухи к вашим мольбам. Сил уже отсыпали, а раз они есть — разума не надо.
И к мольбам чтеца тоже глухи, у него на буквосочетание "хруп" уже вырабатывается аллергия.
Они уходят порталом в какой-то пустующий замок и по пути Сито снова думает не о деле, а о тонких пальчиках, но тут они набредают на подвал:
Огромное помещение, поделенное на три части внушительными арками, представляло собой самую отвратительную лабораторию, какую только можно себе представить. В центре располагались столы с различными приборами и реактивами. Но то, что находилось вдоль стен, заставило содрогнуться. Везде, насколько хватало глаз, стояли инкубационные отсеки, заполненные питательной средой. Сквозь зеленоватую желеобразную массу можно было разглядеть два силуэта. Один из них принадлежал гуманоиду, второй – личинке, располагавшейся в районе груди первого.
Кэт вскрикнула от ужаса и спрятала лицо у меня на груди. Я обнял ее, успокаивающе гладя по волосам, хотя мне и самому было не по себе.
Их находит Ильшур и картина мира Анситора снова становится богаче:
Он взглянул на нее и вдруг преклонил колено.
– Звезда, – почтительно поприветствовал друг, – значит, вот почему моя сила возросла…
– Привет, – отозвалась Кэт.
Звезда? Что он говорит? Это всего лишь древняя легенда. Почему я ничего не заметил? Закрыл глаза и прислушался к себе.
Нет, серьёзно, этому перцу очень повезло, что его самка связана с ним намертво и изменить не может. Иначе вечность бы ему носить развесистые рога и никогда о них не узнать.
Впрочем, этот всегда найдёт себе оправдание:
Вот что чувствовали Ильшур, Крэгус, Тизкар… Лишь я один ничего не замечал, потому что был уже ослеплен… Ею.
Кэт не хватило острых ощущений, поэтому она хочет увидеть тексов, запертых в силовые клетки у бассейна со сгустками крови, в котором они доращивали своих личинок. Там Звезда ещё немного поморщила свой хрупкий носик и они вернулись домой...
***
...где сразу приступили к архиважному делу:
Не успели выйти из арки перехода, как Анситор склонился ко мне и нашел губами мои губы. Ласковое, сводящее с ума своей нежностью прикосновение дарило волшебство и сладость. Большие, теплые ладони бережно обхватили мое лицо, а затем… Он начал стремительно целовать меня, впиваясь в мой приоткрытый от неожиданности рот.
– Как же ты меня напугала, – выдохнул Дракон, – ты опять меня напугала…
Согласен, страшная женщина. Просится на всякие ужасы посмотреть без причины, например. Подозрительно.
Но это только мне, а Сито ни о чём не думает, ничего не подозревает и никакие тексы и их скрывающиеся Повелители его не беспокоят:
– Подними ручки, – шептал искуситель, снимая последнюю часть моего и так скудного гардероба, – хорошая девочка…
Разве не должен был от страсти разорвать?
Подозрительно всё это...
Дальше дрочим без комментариев.
Его слова утонули в лавине нежности, которая обрушилась на меня миллионом легких, невесомых поцелуев. Обнаженное большое тело накрыло меня сверху, заставив ощутить приятную тяжесть.
– Сейчас, – говорил он, обдавая теплым дыханием шею, порождая все новые и новые волны мурашек, кругами расходящиеся по моему телу, – я буду самым нежным и ласковым… потом… сейчас не могу…
И я почувствовала, как одним мощным толчком он заполняет меня, заставляя выгнуться и вскрикнуть.
– Котенок, – а взгляд такой виноватый, такой обеспокоенный, – больно? Прости…
Смутилась, чувствуя, как заполыхали щеки оттого, что наши тела до сих пор соединены и кое-кто вовсе не собирался выходить, становясь внутри тверже и больше.
– Удовольствие нужно растягивать… – шепнул Анситор, склоняясь к моим губам
Приходила в себя уже в бассейне, ощущая спиной грудь и живот Анситора. А его руки медленно смывали с моего тела остатки страсти.
Во второй раз получилось получше, чем в первый. Во всяком случае, у героев, с автором спорно.
Дальше следуют брачные игрища позвоночных в воде: ггм уже готов к третьему раунду, ггж, в принципе, тоже, но как же "а поговорить?!"
– Послушай, – попыталась достучаться я, – давай поговорим серьезно…
– А мы что делаем? – пресек все мои попытки этот гад. – Это самые серьезные дела, которые могут быть между мужчиной и женщиной.
И он горячо лизнул мое плечо, ненавязчиво потершись об меня своим возбуждением.
Я понимаю, что это тётьСрака мод он, но не могу не поворчать, что для Сито это, похоже, вообще самое серьезное дело, на которое он способен.
Кое-как ей всё же удаётся немного обуздать течную сучку кобеля, пригрозив лишить доступа к телу на месяц. Это не особенно помогает, и ещё несколько страниц он истекает слюной несмотря на серьезный настрой своей половины: той хочется узнать о Повелителе. Ей приходится применить последний довод: кушать, мол, хочу и ножки мёрзнут. Конечно, самса такого допустить не может и приходит в себя, отправляясь за едой, а ггня пока одевается:
Одежду выбирала прочную, такую, которую снимать сложно. Брюки из материала, похожего на кожу, нечто, напоминающее водолазку под горло, и жилетку с огромным количеством затейливых застежек. Отыскала даже носочки. Не было только нижнего белья. Не носят они его, что ли? Призадумалась и материализовала себе несколько привычных комплектов с помощью силы. Довершили мою экипировку невысокие сапожки, плотно севшие по икре поверх брюк. Вот теперь полный порядок.
Полный порядок — это бронежилет и бронетрусы.
Хотя все равно мы в ромфанте, так что нет тебе спасенья:
Мое нежданное космосчастье белозубо улыбнулось и с ленивой грацией хищника направилось ко мне.
Ваистену, одна сотона. Тоже, наверное, с грацией ягуара до ветру ходит.
Несколько минут назад Китикэт интересовал Повелитель, но внезапно приоритеты сменились:
Анситор поставил графин на место и поднял на меня взгляд, а я забыла, как дышать, утонув в его глазах. Бастионы. Крепости и укрепления. Стоять!
– Тебя что-то беспокоит, маленькая? – И столько нежности в голосе.
А еще его большая теплая ладонь легла поверх моей, успокаивая и вселяя уверенность. Мои укрепления сдались без боя.
– Я растеряна, – прошептала, уставившись на наши руки, – совсем не знаю, что меня дальше ждет…
Ладонь вселяла-вселяла уверенность, да отчего-то не вселила.
Сито растекается жидкой карамелью на тему "ты одна мне нужна, я виноват, но всё исправлю"; ггня вся в неуверенности — обещал быть рядом вечность, но не сказал о любви, а ведь любовь спасёт мир, ануиладно, буду любить за двоих.
Тут они, наконец, вспоминают о деле, и дракон учит её поиску. Кэт пробуждает в себе внутреннюю вуайеристку богиню, и обращает внимание самсы на странности:
И эта большая размытая зеленая точка не давала покоя. Кто это? Дракон? Почему прячется? Зацепка была, и стоило проверить мою догадку.
– Анситор, а вот теоретически возможно, чтобы текс маскировался не под слугу, а под господина?
– Ты о чем, малышка? – нахмурился он.
– Никто из Драконов не видел силу друг друга, так? – Я попросила симбионта отметить найденное место и прекратила поиски, взглянув на своего непонятливого Дракона. – Ты сам мне сказал, что стал видеть змеек только после Обряда, так?
– Так, так, – уверили меня, – к чему ты клонишь, родная?
– У тексов, обладающих ментальной силой, она другая. Это не змейки, скорее туман, клочковатый и неприятный. Вычислить текса в кольце облика, которое он мог скрыть, не видя его силы, невозможно…
Дракон рычит, что мощны его лапищи и спрятаться от него нельзя, но Катя деликатно замечает, что он не то чтобы внимательно смотрел:
– Возможно, ты бы его увидел, если бы знал, что искать и куда смотреть. – Он кивнул, соглашаясь со мной. – Можно предположить, что Повелитель все время прятался под личиной одного из Драконов.
Сито опять возражает — мол, тексы столько не живут! Но хорошо, что у него есть женщина, которая соображает, что вообще-то под личиной могут скрываться разные тексы. И показывает ему подозрительный замок.
– Замок как будто прикрыт искажающей пленкой, – наконец выдохнул он, – это можно заметить, только долго приглядываясь. Как тебе это удалось… Ты умница!
В его голосе столько восхищения, столько гордости, что мои щеки просто горят от смущения.
Сито в раздумьях — как же лучше поступить? Но зачем ему думать вообще, если есть Катя: она тут же говорит, что нужно выманить его на драконий совет — война с тексами ведь веская причина! — и уведомляет его, что пойдёт с ним:
– Почему ты такая упрямица? Почему мне не досталась кроткая, милая женщина?
– Потому что Вселенная каждому воздает по заслугам! – съязвила я, надувшись. – Что заслужил, то и получил.
Не думал, что скажу это, но нет, детка, он тебя не заслужил, ему грехи искупать и искупать ещё.
Портал открылся, и мы вышли в огромном зале. Чем-то это помещение напоминало кафедру в медицинских институтах, потому что вверх уходили посадочные места, конусообразно расширяясь. В центре располагалась круглая площадка, на которой кольцом стояли столы. Этакий круглый стол короля Артура. И вот именно там сейчас находились все Драконы. Никогда еще не приходилось видеть столько умопомрачительных красавцев одновременно.
Чудеса! Только подумали о драконьем Совете, четверти часа не прошло, приглашения не рассылались, и вот — все в сборе.
Ну, кроме того самого подозрительного. А раз его нет, то это прямое и главное доказательство вины, вестимо! С таким приблизительным законодательством неудивительно, что драконы всё просрали...
Драконы обернулись к нам, и повисла гнетущая тишина, я даже слышала свое дыхание. Затем они синхронно встали на одно колено и, приложив сжатый кулак к сердцу, хором выдохнули: «Звезда!!!»
Похоже, там все сообразительнее самого главного 
Хотя, может и не в сообразительности дело:
– У меня с ними свои счеты, – положила свою ладонь поверх его, – и вообще, я – Звезда!
– Это ты для всех Звезда, – хмыкнул несносный Дракон, – а для меня – котенок.
Драконы в печали покачали головами, что их, оказывается, было даже на одного меньше, чем они думали, и в бой вступил Пафос:
– Я, Анситор Нарам-Суэн, клянусь защищать жизнь, дарованную Богами, до последнего своего вздоха.
В его руке блеснула искристая змейка, и тут же материализовался меч. Низко склонившись, поцеловал клинок и добавил:
– Клянусь не уронить честь стража!
Опоздал на пять тыщ лет, милок.
Схожую клятву приносят и остальные, и они отправляются в бой:
Повернувшись, обхватила его голову руками и поцеловала, жадно, горячо, вкладывая в поцелуй всю свою нежность и любовь. Я не целовала – кричала ему, что горжусь, что люблю, что буду рядом. Всегда. Оторвавшись, увидела его взгляд, такой горящий, нежный, любящий… Хотя, возможно, последнее мне привиделось. Анситор взял меня за руку.
– Идем, – сказал он и ехидно добавил, открывая портал: – Звезда моя!
Нееет! Он невозможен! Тут мир рушится, а ему шутки…
Дурак потомушта. Ведь естественно, Повелителя нашла именно она.
Дракон перед схваткой с финальным боссом отсылает её домой под предлогом того, что ему будет сложно сосредоточиться, если придется беспокоиться о ней, и, наконец, признаётся в любви. Катя возвращается в спальню счастливая и радостная, но вспоминает, что Ильшур назвал эту битву последней и начинает тревожиться. Попытка пробиться в комнату, где идёт бой, провалилась, но она вспомнила, что она — Звезда, переместилась в храм с полусферой, подпитала её, после чего хряпнула за ПОБЕДУ и ЛЮБОВЬ "большой бокал" местного коньяку.
Ну а пьяному, как известно, море по колено и нет ничего невозможного, так что переместиться к ггм, не привлекая внимания, ей удалось без проблем.
И очень вовремя: Пластилин как раз начал свою прочувствованную предсмертную речь. Проявим же к ней должное уважение:
– Осссстальные, – вдруг стал приглушеннее и приобрел шипящие нотки голос, – вссссего лишь расссходный материал! Пожертвовать сотней, чтобы процветали миллионы, – вот девиз тексов. Больше всего в вашей Вселенной нам мешала ментальная сила. Проваливался эксперимент за экспериментом. Пока два поиссстине счастливых для нас обстоятельства не обернулись удачей. Вы все рассссходный материал, поэтому я ссссмогу все рассказать. Многое вы уже знаете. Драконов обмануть было легко, лишь они стояли на пути тексов. Сильные осссоби, доверчивые и глупые, ссслишком привязанные к своей половине. Ликвидировав ваших женщин, мы уничтожили и мужчин. А потом в крови нуберийцев обнаружили вирус, который помог нам адаптироваться.
– Вирус уже уничтожен и взят под контроль! – уверенно прозвучал голос Тизкара.
– Уничтожена только бесссполезная часть вируса, – ответил текс, постепенно теряя шипящие нотки в голосе, – основная, действенная его чассть находится здесь и ждет сссвоего часа.
– Ты сказал, что счастливых случайностей было две. – Внешне голос Анситора был спокоен, но я всем своим существом чувствовала, какая буря бушует у него внутри. – Первая – это вирус, а вторая?
– Верно, Дракон, – неужели мне не послышалось и Повелитель усмехнулся, – верно! Вторая наша, как ты сказал, счастливая случайность – это ваш сородич, Зейл, который обрел свою пару лишь за день до того, как мы взорвали Сархану.
Я видела, как проекции силы Драконов вспыхнули в этот момент.
– Несмотря на всю свою эмоциональность, вам нет дела до горя ближнего, – как ни в чем не бывало продолжал текс, – упиваясь каждый своим горем, никто не заметил, как один юный Дракон умирал. Связь Зейла с его избранницей была настолько слаба, что поддержи его свои же сородичи, он бы выжил. Но рядом, на наше счастье и на его беду, оказались мы. Умирал он долго. Смешав кровь Дракона с вирусом нуберийца, мы получили нужную субстанцию. Мы получили то, что позволило тексам сделать новый виток эволюции. Энергии Зейла хватило на несколько поколений тексов – тексов-повелителей. Мы сменяли друг друга, а он все жил. И лишь я стал тем, кто поглотил его душу, обретя ваше бессмертие.
– Я чувствую, мои братья уже пришли. Их корабли пересекли границы этой вселенной. – Голос Повелителя звучал глухо и зловеще. – Вторая экспансия тексов началась. Первую едва удалось остановить Драконам, но тогда вас было много, а теперь лишь жалкая кучка.
Драконы попытались было объединить силу, но супертекс оборвал связи, скрутил их и начал трепать Анситора. Когда тот "упал у ног Повелителя" Катерина отмерла и кинулась к любимому, чтобы хотя бы умереть вместе:
Упав на колени, всмотрелась в бледное лицо Анситора, склонилась проверить дыхание.
– Открой глаза… посмотри на меня… – шептала я. – Да открой же глаза, чертова космическая ящерица! Не смей умирать без меня! Вот дай только выбраться из этой заварушки, и я сама тебя убью!
Я распахнула отвороты туники, чтобы облегчить едва уловимое дыхание Дракона. Трясла его, рыдала, целовала холодные щеки и губы, говорила что-то такое бессвязное…
А Пластилин всё это время, как и положено уважающему себя злодею, стоял, смотрел и ждал. А когда её малясь попустило, решил поговорить и с ней:
– Ты чуть не нарушила вссссе мои планы! – снова зашипел Повелитель, заставив обернуться к себе. – Нужно было тебя убить.
– Так чего же не убил? – спросила равнодушно, бережно укладывая голову Анситора на свои колени. – Или сил такого всемогущего существа не хватило на одну маленькую девчонку?
– Никчемные сссслуги плохо выполнили мой приказ, – проскрипел текс, еле сдерживая ярость, – зато теперь я сам тебя убью! Отомщу за смерти моих братьев!
– Братьев? – Я подняла взгляд на это существо, ярко представила, как от его тела отделяются все новые и новые черные ужасные личинки, и содрогнулась от омерзения. – Может, сестер? Да для вас даже слова не придумали. Жалкие недосущества!
Вот из-за таких, как эта Катька, нас ещё нескоро возьмут во всекосмическую семью! Можно подумать, полноценные только те, кто размножается писей в писю! Как вообще можно быть такой нетолерантной?! Ты, княжна, будто не из 21 века, а из 12 выползла!
Кхм, простите, был взволнован.
– Это – не соединение, – усмехнулась я, – это – таинство. Для зарождения новой жизни нужен не просто кто-то, нужна любовь, нужен свет.
Без любви зигота не образуется чтоль?
Ватэтапаварот...
Ггня, раз уж верховный текс настроен поговорить, продолжает выводить его из себя: мол, бессмысленные вы твари, живёте только чтобы жрать и размножаться, даже собственные великие цели оценить не сможете, и насладиться их достижением тоже... Ну и колдует попутно помаленьку:
Отчего-то вспомнилось зеркало, старое, которое стояло в прихожей дома, там, на далекой Земле. Я мысленно представила, как зеркальный колпак накрывает нас с Анситором, и отпустила маленькую искристую змейку. Поток силы Повелителя отразился от вспыхнувшей на пути преграды и ударил по своему хозяину, заставив отлететь в сторону. Впрочем, вреда он ему не принес.
А ещё молится:
А что делают русские женщины во все времена, когда хрупкие надежды рушатся и помощи ждать неоткуда? Правильно. Они молятся. И я молилась. Молилась всем богам всех пантеонов, которые знала, молилась их Богам космоса, просила, требовала, уповала и снова просила, пока не почувствовала движение под своей ладонью. Посмотрела на Анситора. Его ресницы дрогнули, и он открыл глаза.
– Зачем ты пришла? – Стон отчаяния, и он прикрыл глаза, словно ему больно было смотреть на меня.
– Потому что люблю, – прошептала я, – потому что мы или вместе, или нас нет. Потому что не могу без тебя… Совсем.
– Любишь? – Недоверчивый взгляд, полный скрытой надежды.
– Люблю, – грустно улыбнулась я, – больше жизни…
– Родная… – Анситор поднялся и, встав на колени, обхватил ладонями мое лицо, – любимая… я даже не смел мечтать… люблю…
Мгновение назад существовали я и Анситор, и вдруг наши тела и сознания объединились, образовав новое, единое, такое гармоничное и сияющее существо.
– Нефилим… – прошептал очнувшийся Тизкар.
И Пламенем Любви, карочи, подняло всех драконов и оплавило Пластилина:
– Всссссе равно вы опосссссдали… – были его последние слова, – миллионы текссссов уже сссссдесссссссь…
Но его слова не напугали, а лишь уверили в победе. Мощная, светлая сила вырвалась из нефилима, устремляясь ввысь. Она отыскивала в пространстве вражеские корабли, целенаправленно уничтожая их один за другим все без остатка. Во имя мира! Во имя свободы! Во имя любви!
«Любовь спасет мир! Так вот что значили те слова… Вот она какая, эта великая сила, дарованная нам!» – это последнее, о чем подумала я, Катя Нарам-Суэн, чувствуя себя в безопасности на руках своего несносного Дракона, прежде чем силы покинули меня окончательно и я погрузилась в спасительный мрак.
блин, Демина, ну Демина...