«Самый скандальный поэт Ленинграда»
Иллюстрации: АЛЕКСАНДР ПЕТРИКОВ
Фотографии: ВИКТОР ЮЛЬЕВ
Евгений Мякишев приготовил завтрак и сказал, что идет к друзьям за фотоаппаратом. Это ноябрь 2021 года, в гостях у поэта девушка Даша — он занял у нее деньги на сигареты и включил фильм Балабанова «Кочегар». «Он сказал, что хочет, чтобы я посмотрела этот фильм, и ушел», — рассказывает Даша в интервью The Village. Дверь Мякишев запер на ключ, по словам девушки, изнутри она не открывалась.
Во второй половине дня Евгений Мякишев вернулся. Даша помнит его злым: поэт возмущался, что та сидит в телефоне, заставлял пить вино. Когда она отказалась, Мякишев начал угрожать — говорил, что разрежет ножницами ее одежду и вольет вино силой. Даша заплакала. Поэт ударил ее по щеке, а потом начал таскать за волосы по комнате и избивать. Затем Мякишев приказал ей лечь на пол животом, раздвинуть ноги и растопырить пальцы на руках. Поэт надел на шею девушки цепь, которую принес из туалета, и начал ее душить, попутно оскорбляя: «Он говорил, что я ничего не стою, что я никому не нужна, предлагал веревку, чтобы я повесилась, и угрожал сценами из „Груза 200“», — вспоминает она.
Сейчас, вспоминая произошедшее, Даша говорит, что Мякишев получал удовольствие, видя ее боль и страх. За день до этого Мякишев уже изнасиловал ее под веществами — так он наслаждался властью. «Я думаю, у него мегаломания. Когда мы познакомились, он спросил, почему у меня большое эго. Я задала ему тот же вопрос. Он ответил: „Властью, данной мне“».
Насилие поэта Мякишева — это секрет Полишинеля в литературной тусовке Петербурга. Друзья и коллеги по цеху оправдывают садистские поступки и преступления мужчины, его покрывает даже жена. Поэт и сейчас продолжает выступать в модных петербургских книжных, он культивирует свой образ «хулигана». The Village публикует историю этого человека, свидетельства пострадавших от его насилия и реплики друзей Мякишева, которые всегда знали тайну.
«Если я буду сопротивляться, произойдет что-то плохое»
Даше Корпусновой 22 года. Она живет в Санкт-Петербурге, учится на режиссера в Школе нового кино. В ночь на 29 ноября 2021 года Дашу изнасиловали. Девушке понадобилось полгода, чтобы осознать и рассказать свою историю — пост в фейсбуке* она написала в конце июля 2022-го: «После этого поста обязательно найдутся люди, которые захотят обвинить меня в случившемся, мол, сама виновата. Но я думаю, что в XXI веке всем понятно, что в насилии виноват только насильник. Насильника зовут Евгений Мякишев, он поэт».
Евгений Мякишев известен питерской поэтической тусовке еще с 80-х. Сейчас ему 58 лет, он член Союза писателей Санкт-Петербурга, лауреат Григорьевской поэтической премии. Мякишева называют «самым дорогим поэтом России» и «самым скандальный поэтом Ленинграда». Живет Мякишев в центре Петербурга, на Казанской улице, рядом с набережной Грибоедова и Казанским собором. Свою квартиру он называет «нора». Даша, которую поэт насильно удерживал у себя, рассказывает, что жилье действительно похоже на кротовую нору: темное, с несколькими этажами, один из которых находится в полуподвальном помещении без окон, а на двери в квартиру висят таблички: «Не входить, опасно для жизни».
Даша познакомилась с Евгением на даче у друзей. Сначала поэт ей не понравился: «У него большое самомнение: он пытался всех учить, не воспринимал никакой критики». Второй раз они снова пересеклись на дне рождения общего знакомого. Даша вспоминает, что поэт проявлял к ней внимание: «Весь вечер терся около меня. Говорил, что я ему сразу понравилась. Но я не воспринимала это всерьез».
Когда девушка собралась домой, поэт вызвался проводить ее. Прогулка до дома затянулась: Мякишев предложил пойти через Марсово поле. В руках у него была бутылка вина, которую он утащил с праздника. Когда Даша замерзла, поэт пригласил к себе — согреться и пообщаться. Девушка отказалась, но потом все же согласилась. Это важное обстоятельство: Евгения знали все ее друзья, опасности она не чувствовала.
Придя домой, Евгений и Даша снова выпили вина. Студентка вспоминает, что в этот раз «он вел себя очень приятно — показывал фотографии своих родителей, рассказывал о своей семье, внимательно слушал». А в какой-то момент Мякишев достал пакет с белым порошком и сделал дорожки, предложив Даше понюхать амфетамин. Та отказалась. По ее словам, поэт несколько раз употреблял наркотики в течение вечера. Девушка также считает, что поэт подмешал амфетамин ей в вино, потому что после выпитого она почувствовала себя «странно, словно лишенной воли, не могла управлять собой».
Когда Даша ослабла, Евгений отвел ее на второй этаж: «Мы поднялись, и он начал ко мне приставать. Он пытался раздеть меня, но я отказалась. Тогда он изнасиловал меня». Девушка не хочет подробно описывать детали: «Я плохо помню тот вечер. Помню только, что думала: если я буду сопротивляться, произойдет что-то плохое».
Она была права. На следующее утро девушка проснулась с головной болью. Она хотела уйти, но Мякишев предложил остаться, пока не станет лучше. Именно тогда он оставил ее за завтраком с «Кочегаром» Балабанова, а вернувшись, начал избивать и таскать по «норе», с криками «Рылом в пол!» и «Че, сильная?». Затем поэт бросил девушку на пол, ударил по ушам, кулаком в грудь и ногами по ребрам (все эти увечья были позже зафиксированы медиком. — Прим. ред.). «Все это время я умоляла его перестать. Но он лишь спросил, хочу ли я, чтобы он выбил мне зубы и перебил пальцы молотком».
В тот день Даша просидела на цепи два часа. Она кричала и звала на помощь, просила поэта отпустить ее. Тогда Мякишев сообщил, что Даша не первая, что много женщин было на ее месте, а «к ментам идти бесполезно». Сбежать удалось случайно: поэт открыл дверь, чтобы проветрить квартиру, а Даша оттянула цепь и выбежала на улицу в одной рубашке, не оглядываясь.
«Была ночь, холодно, я вся дрожала. Прибежала в шаверму — это было первое место, где я увидела людей. Попросила заказать мне такси и уехала к другу». Все побои Даша сфотографировала — на шее остались царапины, на теле — синяки.
Сразу после нападения Мякишева Даша подала заявление в полицию, но сотрудники не стали заниматься делом из-за «отсутствия свидетелей и доказательств». «Без медэкспертизы, без допросов, без всего. В отказе было написано, что они приходили к нему домой, но он не открыл дверь», — рассказывает девушка. Даша обратилась к адвокату, вместе они подали жалобу в прокуратуру. Когда на жалобу никто не ответил, адвокат подала еще одну жалобу — на этот раз в суд. После этого заявление все же приняли. Сейчас адвокат девушки изучает материалы и готовится к следствию по делу об изнасиловании и побоях.
«Пил водку. Приставал к женщинам, и, как правило, успешно».
Мякишев родился в Ленинграде в 1964 году, его отец работал в милиции, мать — биологом. Среди его близких друзей ходят истории, что отец будущего поэта регулярно избивал его мать на глазах у ребенка. Стихи Мякишев начал писать с шести лет, позже занимался в нескольких литературных объединениях, которыми руководили поэты Олег Юрьев и Виктор Соснора, а также в студии переводчиков под руководством критика Виктора Топорова.
Поэт Анджей Иконников-Галицкий, знакомый с Мякишевым по литературным объединениям, в 2005 году выпустил книгу «Пропущенное поколение», которая посвящена поэтам 70-х и 80-х годов. Вот что он пишет о Мякишеве:
«Однажды мне чем-то не понравилось стихотворение рослого лобастого парня: в нем было много неуправляемой лирики, которую я назвал „соплями“, и я разругал стихотворение за обилие в нем „соплей“. Парень выслушал и недобро-хитро задумался. Через десять минут он подошел ко мне со сложенным листком бумаги. „Ответ А. Иконникову-Галицкому“. На листке было написано следующее стихотворение:
Хоть и не пишем мы Золями,
Но сопли — вроде киселя.
А вы видали, как соплями
Была затоплена Земля?
Сначала скрылся шпиль собора,
Потом — переплетень забора.
А после захлебнулись люди
Как муравьи на студня блюде.
Быстрая реакция! Лобастого я запомнил, стал с этого момента отличать. В нем была, уже тогда чувствовалась умная сила и настоящесть. Чувствовалось, что вокруг него всегда будет вариться какая-нибудь жизнь».
Несмотря на похвальную рецензию, дальше Иконников-Галицкий описывает Мякишева как маргинальную персону: «Пил водку. Приставал к женщинам, и, как правило, успешно. Зарабатывал деньги (чем только не зарабатывал!). Дрался (в частности, зарабатывал дракой за деньги)». Благодаря ботам по пробиву в телеграме The Village обнаружил, что у Мякишева есть несколько приводов в полицию за хулиганство, а в 1997 году поэт, возможно, проходил по уголовному делу о разбое, но чем оно закончилось — неизвестно. Судя по базам ФССП, Мякишев находился в стоп-листе многих банков, потому что не возвращал долги.
Критик Никита Елисеев описывает Мякишева как продолжателя обэриутской линии: «…Как и у обэриутов, насмешничество и ирония Мякишева в любой момент могут обернуться классической строгостью. Ирония, гротеск, сильная сюрреалистическая образность, умение описывать вещный, реальный мир — все это сближает поэтику Евгения Мякишева с поэтикой Николая Заболоцкого».
Мякишев окончил ПТУ, служил в армии. Печатался в журнале «Звезда», альманахах «Незамеченная земля», «Камера хранения», а также «Литературной газете». Первый сборник поэзии «Ловитва» вышел в 1992 году, затем были и другие: «Морская», «Кунштюк», «Колотун» и так далее. Он и сейчас вхож в сообщество питерского литературного процесса: общается с поэтом Севой Гуревичем, литератором Валерием Шубинским, а в прошлом близко дружил с поэтом Михаилом Болдуманом (умер в 2010 году) — на его деньги, по словам бывшей девушки поэта Инны Соловьевой, Мякишев издавал свои сборники.
Еще одна отличительная черта текстов Мякишева — наличие в ней обсценной лексики, мотивы насилия, телесности и обращение к себе. Вот фрагмент его стихотворения, написанного в 1988 году:
В сыром проеме ягодиц
Таится смысл мужской отваги
Не разглядев великих лиц
На рыхлом шорохе бумаги
Рабочий ткацкого станка
вздымает пухлую десницу.
А вот еще один пример из более позднего текста, датированного 2014–2015 годом:
Познакомившись с девушкой тонкой, но злой,
Я мечтал о таинственной встрече в ночи —
Как ее раскурочу я бензопилой,
Как ее реставрировать будут врачи.
Действительно, подобно группе ОБЭРИУ, Мякишев все больше уходит в гротеск и поэтику абсурда, но его апогей в последние годы можно наблюдать прямо у Мякишева в фейсбуке* — где сравнивать с Хармсом и Введенским его уже едва ли возможно.
Сиськи мять, йобёна медь, куцый поц и тот — мастак!
Ну, а — «скажем» букву Ѣ — где встремлять в родную речь —
знаешь ли — как знал Маршак, осязаешь ли костяк —
понимаешь ли при сём — что, зачем и как ©беречь!
Вот — ответствуй — что сберег ты на поприще забав:
что утратил в синей тьме, на рассвете — чем возжег?!
Не словами отвечай, время жизни пройобав,
Телесами не зияй — не твои они, дружок.
Дар принять твой не могу, ибо я хуйдожнег — сам,
Вот — позырь и сверзи взор: жизнь трудна, но коротка —
к счастью! Artist ты, мажор, мажордом, мотор-nissan…
Хвор ли, бодр, спесив ли, квел; скор на терки из ротка.
«Это была самая длинная ночь в моей жизни»
Мякишев говорил правду. Даша не первая девушка, пострадавшая от него. В 2015 году он так же два дня удерживал и избивал писательницу и журналистку Марию Панкевич — ей было 30 лет.
Мария познакомилась с Мякишевым на творческом вечере в арт-галерее «Борей» на Литейном проспекте в 2014 году. Он показался ей приличным человеком: не пил, играл с ней в крестики-нолики, вежливо интересовался ее жизнью. «Когда он крутил самокрутки, то промазывал их медом. Я еще подумала: „Надо же, как он себя любит“». Мария уточняет, что в самокрутках был каннабис. Между ними завязалась дружба. Мякишев присылал Марии стихи в социальных сетях, приезжал к ней на работу, дарил свои книги и привозил кисломолочный напиток «Снежок». «Он всегда приезжал на велике, показывал что-то у себя в телефоне, рассказывал смешные истории. Мы вместе курили, и я уходила обратно на работу», — вспоминает девушка. Один раз Мария ходила к нему в гости: «Все было спокойно. Мы пили вино и слушали музыку. Он оплатил мне такси до дома. Наше общение не тревожило меня. Казалось, что мы друзья. Ничто не выдавало в нем чудовище».
Спустя полгода после знакомства, 15 января 2015 года поэт предложил Марии встретиться у канала Грибоедова. «Общение со мной даст тебе куда больше, чем учеба в институте», — пересказывает девушка сообщение Мякишева. Пары казались ей скучными, и Мария решила повидаться с поэтом. Они встретились в два часа дня. Девушка вспоминает, что хотела есть и предложила зайти в Subway, но Мякишев сказал, что покормит ее в «норе».
Мария, как и Даша, описывает «нору» как полуподвальное помещение. К квартире спускается лестница, рядом расположена подсобка. Двери у «норы» две — одна из них железная. Коридор, заставленный велосипедами, ведет на кухню, совмещенную с гостиной. На полу шахматная плитка, в комнате есть стол и диван, полностью заваленный книгами. Книги есть и на втором этаже, где расположена большая библиотека с текстами Бориса Рыжего, Юлии Беломлинской, Всеволода Емелина и других поэтов. Дома Мякишев и Панкевич пили вино, обсуждали поэзию, слушали музыку. Через полчаса поэт начал добавлять белый порошок из пакетика в алкоголь. Писательница спросила, что это, и Мякишев ответил: спиды. Панкевич насторожилась: «Я сказала, что пришла на час, что меня уже ждет подруга. Когда он услышал это, выбил мой телефон из рук. Телефон упал на керамогранит и разбился. Я поняла, что мне надо срочно выбираться».
Девушка пыталась уйти, но Мякишев запер двери и положил ключ к себе в карман. Затем он попросил Марию взять ножницы и разрезать шнурки на ботинках. «Я сильно испугалась, не поняла, зачем резать шнурки, и решила перевести все в шутку: мол, Женя, что ты делаешь, меня ждет подруга, выпусти меня. Но он понимал, что я вряд ли кому-то сказала адрес. Он грубо повторил, что я должна разрезать шнурки на ботинках», — рассказывает она. Когда Мария отказалась, поэт ударил ее кулаком по лицу.
У девушки вылетел зуб, из десен пошла кровь. Мякишев взял ее за волосы, подтащил к зеркалу и спросил: «Хочешь пойти в таком виде в гости к Наташе Романовой?» Затем поэт связал Марию шарфом и оставил лежать на полу, а сам сел рядом на диван. В течение следующих двух часов поэт подходил к девушке, раздвигал ей колени и бил ногами по копчику и бедрам. Когда избиения заканчивались, Мякишев кричал Марии, что «она ничего из себя не представляет, умеет только мыть свою маленькую квартиру и никто за нее никогда не заступится». Во время избиений и оскорблений Марии мужчина достал айфон и начал снимать все происходящее на камеру.
Когда Мария попросила у Мякишева воды, тот предложил ей наркотики. Девушка отказалась, и поэт засунул ей кусок сушеной рыбы в рот. «Это была самая длинная ночь в моей жизни. Мне казалось, что он хочет меня убить», — рассказывает девушка. Она отмечает, что сексуализированного насилия не было, только физическое: «Я думала, что он бьет меня, потому что злится, что у него не стоит или что он импотент».
Устав от избиений, Мякишев взял Панкевич за волосы и потащил в подвал. «Он сказал, что оставит меня там без еды и воды на два дня, чтобы я умерла. Обещал выкинуть мой труп. Тогда я заорала. Он испугался, что люди с улицы могут услышать, и затащил меня обратно в подвал», — вспоминает она.
Мария считает, что ей повезло: Мякишев избивал ее не так сильно, как мог бы: «Возможно, меня спасло, что я не истерила и не ползала у него в ногах, моля о пощаде. Я поняла, что мне пизда, и стала относиться к происходящему с иронией. Говорила: „Что-то становится скучновато. Может, стихи почитаем?“». Тогда Мякишев кинул девушке в лицо книгу, но бить перестал — та считает, что он выдохся.
«Зачем ты связал ее моим шарфиком, не мог другое что-то взять?»
Утром, протрезвев, Мякишев пытался скрыть улики. Сначала поэт хотел вместе с Марией поехать к ней домой, чтобы удалить совместную переписку с ее ноутбука. Потом решил, что таксисты могут заметить синяки на теле девушки, позвонил жене — Елене Ворсулевой — и попросил приехать. Та спросила, что он делает, и Мякишев ответил, что «изгоняет бесов».
По словам Марии, Ворсулева не удивилась, увидев связанную и избитую писательницу: «Она видела, что пол в крови, что я связана. Она сказала: „Зачем ты связал ее моим шарфиком, не мог другое что-то взять?“ Видимо, я была не первой, раз она спокойно относилась к этому». Елена вымыла кровь с пола. В это время Мякишев светил Марии в глаза фонариком, говорил, что если она кому-то расскажет, то тот убьет ее. Писательница просила Елену позвонить своему парню Вадиму Левенталю, но та не отреагировала на ее просьбу. Зато отреагировал Мякишев — Мария рассказывает, что поэт вытащил из штанов член и начал махать им у лица связанной девушки в присутствии своей жены.
Затем Мария увидела, как Мякишев положил ей в рюкзак амфетамин и вызвал полицию. Силовики приехали в 11 часов утра. Девушка предполагает, что Мякишев мог подкупить полицейских: «Елена вышла их встречать. Но когда я пыталась им объяснить все, будучи в синяках и крови, они забрали меня и повезли в отдел, а Мякишев почему-то остался дома».
Через десять минут Мария оказалась в Участковом пункте полиции на Казанской улице. Допрос проводил полицейский по имени Назир, который нашел у Марии амфетамин: «Сотрудник сказал: я должна написать в деле, что Мякишев продавал мне наркотики, иначе меня оставят в изоляторе на несколько дней — мол, они не смогут закрыть это дело по побоям, только по наркотикам (полицейские отказались заводить дело на Мякишева по 116 статье УК РФ за побои, а вместо этого попросили девушку написать, что мужчина продавал ей наркотики. — Прим. ред.)». «Вот если бы он тебе руку сломал или глаз выколол, тогда бы мы его закрыли», — цитирует девушка слова полицейских. Мария отказалась подписывать признательное показание о том, что Мякишев якобы продавал ей амфетамин. Тогда сотрудники посадили ее в клетку на ночь.
Через час после того, как Марию закрыли, в полицию приехал Мякишев и сделал удивительное: «Он включил ментам видео, которое снимал в ту ночь, — на нем были все избиения. Мне сложно сказать, чем он руководствовался. Наверное, хотел показать ментам, как наказывал меня, надеялся, что это можно приобщить к уликам против меня», — считает Мария. Поэта тут же посадили за решетку до выяснения обстоятельств — в соседнюю камеру с самой Марией. Она заявляет, что впоследствии это ключевое видео поэт удалил. Мякишев давно ведет канал на ютьюбе, где записывает поэтические вечера и сцены своей жизни, но сеансы насилия над женщинами туда не попадают. The Village поговорил с несколькими знакомыми Мякишева, чтобы убедиться, что архив таких видео тем не менее существует, но не в Сети.
«Утром Назир снова сказал мне, что выпустит, только если я напишу, что амфетамин продал мне Мякишев. Тогда я подписала документ — мне хотелось скорее попасть к врачу. Я понимала, что в изоляторе мне не помогут. Однако в документе я описала то, как он меня избивал. В итоге меня отпустили с подпиской о невыезде», — рассказывает Мария. Против Панкевич ожидаемо возбудили уголовное дело за хранение наркотиков, однако потом дело закрыли — за отсутствием состава преступления. Мякишева отпустили — Мария заявляет, что он, его жена или близкие дали полицейским взятку.
Выйдя из полиции, девушка отправилась в поликлинику. Врачи советовали Марии лечь в больницу — у нее был выбит зуб, диагностирован вывих копчика и гематомы, которые прошли только спустя полгода (все эти увечья также зафиксированы медработниками документально. — Прим. ред.).
В 2018 году Панкевич уехала в другой город: «К морю, чтобы не видеть петербургских улиц. Он страшный ублюдок, и я жду, когда судьба его покарает. Самосуд — гиблое дело, но я надюсь, что власти возьмутся за него. Ведь он чувствует себя безнаказанным. Пока он кого-то не убьет и не сможет этот факт скрыть, насилие будет продолжаться».
«Женя как Чикатило: он выбирает плохих женщин и думает, что наказывает их»
О том, что Мякишев страдает тяжелым алкоголизмом, известно не только его близким, но всей литературной тусовке: его многочисленным друзьям-поэтам, критикам и слушателям. Поведение Мякишева романтизируют под стать «пропущенному поколению». Вот как писательница Юлия Беломлинская пишет о поэте: «Мякишев все делал, как положено. Пил — как лошадь. Ругался — как извозчик от этой лошади. Бегал с топором и падал на улице. Злился на Елену (жена Мякишева. — Прим. ред.), которая, не оправдывая своего имени, оказалась какой-то каменно-верной Пенелопой и не давала организовать смерть от ревности. Сердился на могучее здоровье, долго не позволявшее умереть от водки…» «Он прошел все виды терапии, — рассказывает The Village близкий друг Мякишева, пожелавший сохранить анонимность. — Благотворительный центр реабилитации от алкоголизма „Дом надежды на Горе“, творческую группу „Митьки“, пропагандирующую трезвость, классическое зашивание».
Свое впечатление о первой встрече с Мякишевым рассказывает Инна Соловьева, бывшая девушка Михаила Болдумана — близкого друга поэта: «Мы приехали в „нору“. Выползает пьяное чучело и идет блевать. В доме грязь, брезгливо было притронутся к чашке. Первым делом Мякишев спросил: деньги есть?» По ее словам, поэта не пускали ни в один магазин в округе, потому что тот воровал. Издатель Вадим Левенталь, знакомый поэта, рассказывает, что Мякишев часто ввязывался в драки: однажды он избил пенсионерку у книжного магазина «Фаренгейт 451». Свидетелями этого могли быть сотрудники книжного, но владелец магазина Платон Романов на запрос The Village не ответил.
На вопрос The Village про насилие над девушками знакомая Евгения, поэтесса Дарья Суховей ответила: «Отстаньте от Мякишева, он больной человек — алкоголизм как минимум, а обе истории девушек сопряжены с тем, что они ходили к нему в „нору“ для совместного употребления веществ». Еще один близкий друг поэта добавляет: «Женя как Чикатило: он выбирает плохих женщин и думает, что наказывает их».
Отрывок из сборника рассказов Саши Либуркина «Святое дело»
Я перешел улицу Пестеля, и через пять минут, взбежав по высокой лестнице на второй этаж, открыл дверь и вошел в широкий коридор. В конце коридора, у входа в небольшой зал, где и проходили литературные вечера, стоял высокий человек, в котором я сразу узнал поэта Женю Мякишева. Он курил, а увидев меня, широко улыбнулся.
— Привет, Либуркин! Ты опоздал.
— Давно началось?
— Минут двадцать.
— Гуревич, Бауэр, здесь?
— Нет никого, и девчонок симпатичных нет. Одни какие-то старики.
<…>
Мы шли по Моховой, к Фонтанке, освещаемые красным закатным солнцем.
— Бог нас накажет… — сказал я.
— За что, Саша? За пару пузырей? Там еще много осталось. Если хочешь знать, стащить выпивку с фуршета — это же святое дело! Высокий, благородный поступок.
— Мы украли водку у поэтов, Женя.
— Разве это поэты, Саша? — с упреком возразил Мякишев. — Это я, Женя Мякишев, я — поэт. А они… так… пыль, ерунда…
Он обнял меня за плечи.
— Ты еще крепок, Либуркин, ты молод душой… ты еще увидишь, как их всех… всех сметет с лица земли безжалостный вал времени!
«В каждом из нас намешано много всего, а в людях неординарных — тем более»
The Village известна еще как минимум одна девушка, пострадавшая от Мякишева из-за насилия с его участием, однако мы не можем называть ее настоящее имя. Тем не менее редакция считает важным привести свидетельства этого эпизода от источника: Александра (имя изменено) — подруга Евгения. В тот день она пришла в гости, но не в «нору», а к поэту Михаилу Болдуману, другу Мякишева. Втроем они выпили коньяк, и Евгений предложил снять «порно с элементами садомазы». Когда Александра отказалась, между ними снова началась борьба, и, чтобы защититься, девушка укусила поэта за руку. В ответ тот ударил ее, а потом заставил переспать с Михаилом, сказав, что «если та не займется с ним сексом, он отпиздит ее» еще раз.
The Village связался с Александрой, но она отказалась от интервью. Источник заявляет: дело в том, что она продолжила считать Мякишева близким человеком. «Когда она болеет, он варит ей кашу и привозит плюшевого медведя. Она говорит, что никогда в жизни его не заложит». Мы спросили об этом случае у бывшей девушки поэта Болдумана — Инны Соловьевой. Он уверена, что Михаил не мог никого изнасиловать. «[Но] были разговоры про девчонок — как они кого-то привели, кого-то сняли. Миша смотрел в рот Мякишеву, и если бы тот при нем кого-то изнасиловал, то Миша бы его только похвалил». Связаться с самим Михаилом Болдуманом уже невозможно — он умер от цирроза печени в 2010 году.
Мякишев очень активен в интернете — у него есть несколько страниц во «ВКонтакте» и фейсбуке*. Однако на запросы об интервью The Village поэт нигде не отреагировал. На сообщение корреспондентки The Village также не ответила его жена Елена Ворсулева. Поэт и издатель Сева Гуревич в нескольких базах указан как работодатель Мякишева — вероятно, попроектно, по книгам или сборникам, над которыми могли работать оба поэта. Гуревичу также принадлежат телефоны Мякишева, которые можно найти в публичных ботах по пробиву — других у поэта, возможно, просто нет, либо они зарегистрированы на чужое имя. Гуревич обещал передать Мякишеву просьбу The Village об интервью, однако никакого результата за несколько месяцев это не дало. ЖЖ и ютьюб-канал Мякишева под ником kunshtuk (немецкое слово, означающее одновременно «произведение искусства» и «уловку») продолжают обновляться до сих пор.
На вопрос The Village о том, известно ли ему о насилии Евгения над женщинами, Сева Гуревич отвечает так: «В каждом из нас намешано много всего, а в людях неординарных — тем более. Плюс темперамент. Плюс алкоголизм. В какие-то моменты им руководят бесы, и в литературном пространстве гуляют и тщательно обсасываются истории об этом, отчасти правдивые, но и этого „отчасти“ хватает для того, чтобы оценить их по „достоинству“. Пишущие об этом — сами, тоже отчасти, провокаторы, продающие „горячие пирожки“, как и те же участники событий. Всегда были и есть талантливые люди, не доставляющие близким радости. Об этом — точка».
Это конец статьи. Ниже мы поставили пэйвол для того, чтобы вы могли поблагодарить редакцию за работу.
он виновен.
еще долговато тянули, на мой взгляд.