Холиварофорум

Анон

Re: Толкин fest [творчество]

А потом оказывается, что Амрода потеряли, и нет его ни среди живых, ни среди мёртвых

А он у Ульмо в гостях отсиживался, пока его не разбудили поцелуем Сильмариллом в лоб!

Анон

Re: Толкин fest [творчество]

Хочу фанфик про то, как леди Нерданель спасает своего сына-раздолбая из Средиземья.

Которого из раздолбаев?)

каждого!

Таки фанфик:

▼Скрытый текст⬍

- Все будет хорошо, Майтимо! Все будет хорошо! - яростно твердил Фингон, усиленно пытаясь вырвать цепь из скалы. Цепь, удерживающая его двоюродного брата подвешенным за руку на той самой скале, поддаваться не желала.
- Финьо, ты сумасшедший! - еле слышно отвечал ему Маэдрос, счастливо улыбаясь во весь рот, что никак не вязалось с его плачевным состоянием. - Ты пришел в Морготу в пасть за мной, чем ты думал, беги, глупец, беги, убей меня и беги, какое счастье, что от руки брата и друга, Финьо...- бессвязно шептал он, все так же радостно улыбаясь.
- Я тебя вытащу, вытащу непременно, никаких "убей", чего еще выдумал! - негодовал Фингон, пытаясь отрубить цепь с мечом.  - Какая мерзкая искаженческая штуковина, вражья гадость! - в сердцах воскликнул он, когда цепь и на меч никак не отреагировала! - Помогите, кто-нибудь!!! Манвэ, повелитель Арды, ну пожалуйста!!! - в глазах Фингона сверкнули слезы отчаяния. - Умоляю! - Ох, Майтимо, похоже придется отрубить тебе руку...- с ужасом сказал он пленнику.
- Мама! Мамочка! - ответил на это Маэдрос, глядя куда-то вдаль расфокусированным взором.
- Но я не вижу другого выхода! -едва не плача откликнулся Фингон, отчаянно жалея друга, у последней черты так трогательно, по-детски зовущего маму.
Однако в своем волнении Фингон не видел не только выхода, но и огромного орла, подлетавшего прямо к скале. С орла спрыгнула высокая фигура, закутанная в теплый плащ и мягкий шлем с прорезями для глаз на голове.
- Орел Манвэ?! Торондор!!!- ахнул Фингон, - мгновенно обретая надежду. - А вы? - орлиный наездник тем временем снял шлем. - Тетя?!- еще раз ахнул Фингон, разглядев копну рыжих кудрей, сколотых карандашом и прозрачные зеленые глаза леди Нерданель.
- Мама! - подтвердил со скалы Маэдрос, по лицу которого градом текли слезы.- Мамочка, ты мне грезишься?   
- Нет, солнышко! - с болью глядя на сына ответила Нерданель. - Мама пришла забрать тебя домой!
- Тетушка! - закричал Фингон,  указывая мечом, который так и не выпустил из рук, на цепь. -  Эти оковы невозможно разрушить ничем! Я уже всяко пробовал!
- Финдекано, дорогой, - ответила Нерданель, с огромной теплотой глядя на племянника, - Ты такой молодец! Если бы не ты...но некогда рассказывать, надо спасать Майтимо! И если цепь нельзя разрушить, то камень твоя тетя сможет раздолбать всегда, уж поверь мне! - и с этими словами леди Нерданель достала из кармана плаща  весьма устрашающе выглядевшее кайло, и принялась за работу.
Через несколько минут скала дрогнула под яростным напором страдающей матери и цепь выпала из нее вместе с Маэдросом, угодившим в крепкие, но бережные материнско-братские объятья.
- Воть, Финьо, помоги одеть на него, - попросила Нерданель, протягивая Фингону пару теплых носков, вытащенных ею из другого кармана плаща.
- Разве это необходимо, тетя? - удивился Фингон, однако старательно натягивая носки на ноги Маэдроса.
- Конечно, - ответила  Нерданель, укутывая между тем сына в тот самый плащ. - Он ведь очень ослаблен, а на высоте очень холодно и ветрено, простудиться еще по дороге.
- Но он висел на скале столько времени... - растерялся Фингон.
- Так зачарованная скала, - Нерданель посмотрела на вышеупомянутое горное образование с такой ненавистью, что скала едва не сделала попытку убежать от грозной эльфийки с кайлом. - Моргот хотел, чтобы Майтимо долго мучился! Но не дождется вражина! - победно заявила воинственная мать, нахлобучивая на голову бессознательного Маэдроса свой шлем. - Грузи его на орла, Финдекано, и летим поскорее отсюда!
И Торондор бережно, стараясь не трясти лишний раз свою бесценную ношу, взял курс на озеро Митрим.

- Это надо же как кузнечные технологии за время нашего отсутствия развились - восхищался лорд Нолофинвэ, глядя на то, как Нерданель расклепывает упрямую цепь клещами, выглядящими еще более устрашающе, чем давешнее кайло.
- Материнская любовь - вот самая продвинутая технология, что не устает развиваться и расти без конца- мудро ответила ему леди Галадриэль под прощальных звон проклятых оков, спавших наконец с Маэдроса.

- И тогда ваша бабушка, увидевшая все это на гобеленах Вайрэ, бросилась в вашему дедушке - леди Нерданель в окружении сыновей рассказывала о том, как узнала, что ее сын в беде и смогла прийти на помощь. Она сидела на кровати, голова Маэдроса, лежащего на этой кровати, покоилась у нее на коленях, сидящий рядом Маглор обнимал мать за плечи, а брата держал за руку, Келегорм с Хуаном примостились у Нерданель в ногах, близнецы устроились сбоку, Карантир сидел в изножье кровати, а Куруфин сидел на стуле с другой стороны кровати и держал Маэдроса за другую руку.
- Ваша бабушка Мириэль договорилась с дедушкой и он остался в Чертогах, а она вышла в мир живых..
- Что?! - ахнули хором все, включая Хуана.
- Да, -подтвердила Нерданель, - Она пришла прямо ко мне и рассказала все, что видела, что случилось с моим... с Феанором, с Майтимо, со всеми вами. Мы отправились к владыке Манвэ, но он ничем не мог нам помочь, потому что никто не обращался за помощью! А без зова, без добровольной просьбы, даже Валар бессильны вмешаться в судьбы эрухини! И тут Финдекано воззвал! Какой замечательный мальчик, всегда его любила, а теперь он мне вовсе как сын - растроганно всхлипнула Нерданель.(спящий в комнате рядом Фингон вдруг непроизвольно  икнул во сне) - Манвэ вообще-то не хотел меня пускать, не положено, пусть мол, летит один Торондор, но дери их всех Эру - это мой ребенок!!! Буду я еще кого-то спрашивать, когда мое дитя в беде!
- Мамочка! - Маэдрос, заметно поздоровевший и повеселевший, поцеловал ее руку. - Ты ведь еще побудешь с нами? Не сразу улетишь? - спросил он с надеждой.
- Я вообще не улечу, солнышко! - ответила Нерданель с какой-то странной интонацией в голосе. - Я останусь с вами! Вы хоть и кажетесь взрослыми, но явно нуждаетесь в руководстве и поддержке кого-то ум...здравомыслящего и любящего, - закончила она.
-Что?! -снова ахнули, все включая Хуана
- А валар разве тебе разрешили?! - с сомнением спросил Карантир.
- Карнистир, разве я только что не сказала, что мне до мнения валар, если дело касается моих детей? - запальчиво ответила Нерданель - Кроме того, да, они разрешили. Почему вы вообще так плохо думаете о валар? Впрочем понятно, почему, - она окинула взглядом всех своих сыновей и продолжила:
- Мальчики, я так виновата перед вами!
- Что, ты мама! -Почему?! -Нет, мама! - Это мы виноваты! -О чем ты, мамочка?! - наперебой загалдели сыновья, хватая Нерданель за руки и норовя заглянуть в глаза.
- Виновата! - упрямо повторила Нерданель ив глазах ее появились слезы. - Я была так обижена на вас! Как же - родила семерых детей и все они оставили меня, и пошли со своим отцом, все до единого! Никто не выбрал мать! Ух, как была зла на вас!
Сыновья Нерданель с болью и виной смотрели на нее, Маэдрос снова поцеловал ее руку, Маглор потупил взор, Келегорм бормотал что-то вроде "вообще дураком был", близнецы плакали, от щек Карантира можно было поджигать свечи,  Куруфин мрачно сжимал губы, а Хуан просто лизнул Нерданель в нос.
- В этой своей обиде, мальчике, я бросила вас! Я думала - ну раз вы все выбрали Феанора, значит он хороший отец  и вам лучше будет с ним, ведь у него столько знаний, умений и всяких интересностей для вас, - Нерданель утерла слезы. - Я думала, вы будете счастливы под его рукой. Но он, в своей гордыне и эгоизме чуть было не погубил вас! И научил плохому,и вы натворили бед, чтоб ему Намо хвост накрутил! - гневно выкрикнула она. - И теперь мне нужно все исправить и позаботиться, чтобы вы сами были благополучны и никому больше не причинили зла! Это мой матерински долг!
- Но ведь ты сама бросила нас и отца, - резко сказал Карантир. - А он ведь был прав, он взял с нас Клятву...
-А я рожала тебя десять часов, Курво, и видимо, зря старалась, - ехидно ответила ему Нерданель. - И раз уж ты так не хочешь жить, что носишься тут со этой дурацкой клятвой, то назад я тебя запихну в десять раз быстрее, можешь мне поверить!
- Мама! как ты можешь так говорить! -смущенно воскликнул Келегорм, глядя на так густо покрасневшего Куруфина, что Карантир по сравнению с ним показался бледным призраком. - Здесь же дети! И Хуан! - а близнецы хрюкали пытаясь скрыть смех, тогда как Маглор, напротив, ржал не скрываясь.
-Но Клятва не глупость, мама! - сказал улыбающийся Маэдрос. - Мы чувствуем ее силу! - посерьезнел он. - Клятва реальна!
- Майтимо, - Нерданель ласково погладила его по голове. - Ты слышал, Намо ведь вас всех тоже как-будто проклял. Но стоило Финдекано позвать на помощь, как она была явлена сразу же. Ваш отец внушил вам, что валар нет дела до бед эльфов, но это ведь неправда. Они всегда заботливо помогают любым добрым начинаниям. Особенно если у вас есть кайло. И разве Эру не милосерден? Мы освободим вас от этой дурацкой клятвы! Манвэ уже направил запрос. Все будет хорошо, мальчики!
- Но мы отцу обещали вернуть камни! - упрямо гнул свое Куруфин
- Ну, сынок, ваш отец мне тоже много что обещал, - усмехнувшись, ответила Нерданель. - Можешь не волноваться, я ему объясню все про ответственность при случае. К тому же вашему отцу еще долго будет не до камней - злорадно закончила она.
- А что такое?! - дружно спросили все, включая Хуана.
- Ваш дедушка Финвэ теперь останется в Чертогах навечно и тоже будет наверстывать упущенный воспитательный процесс своего сына,- сообщила Нерданель.
-Да ну, не страшно, дедушка папу обожает - хором сказали близнецы, выразив общее мнение.
- А это, мальчики, было до того, как он поглядел на гобелены с резней в Альквалондэ, сожжением кораблей и Майтимо, висящем на скале, -  возразила им Нерданель. - Теперь он увидел всю глубину заблуждений вашего отца и осознал свою полною несостоятельность ка родителя. И в Чертогах Феанору от него никуда не убежать, волею Намо. Так что ваш дедушка сумеет объяснить наконец вашему отцу, что такое хорошо и что такое плохо! Он когда-то даже валар задол...убедил, а сына вот проглядел. Ну ничего, времени у них - вечность, наверстают!
-А мы что будем делать-то, мам, я не очень понял? - спросил Келегорм
- Вы будете просил прощения у дяди Ноло у его людей, для начала, - ответила Нерданель. - Потом помогать строить город, налаживать отношения с королем Тинголом, обустраивать эти земли, развивать искусство, науку и ремесла, организовывать борьбу с Морготом, ну и когда победим, там посмотрим! - мечтательно ответила Нерданель, обводя гордым взглядом потрясенных до онемения детей, включая Хуана. 

Анон

Re: Толкин fest [творчество]

Анооон! Какая у тебя Нерданель!

камень твоя тетя сможет раздолбать всегда, уж поверь мне!

Мама! Носочки! Шлем! Фингон как сын! Развитие науки и искусств!
Кажется, с ней рядом у них не будет выхода как придумать как побороть истлевание эльфов

Анон

Re: Толкин fest [творчество]

Таки фанфик:

   
С твердой женской рукой совсем другое дело! А то ишь, клятву себе удумали какую-то, безобразия творят и теплые носки не носят!

Анон

Re: Толкин fest [творчество]

Вот кого так не хватало в каноне рядом с феанорингами!

Анон

Re: Толкин fest [творчество]

О, мне больше всего нравится, что материнская любовь не знает сомнений. К черту рефлексию и магнолии, маме ясно, как надо позаботиться о детях!
Валар нормальные) Участие Мириэль и Финвэ – это вообще чудо!
Спасибо!

Анон

Re: Толкин fest [творчество]

И давно усыновленный Хуан!  

Анон

Re: Толкин fest [творчество]

Кайло и носочки!  История о том, как в Средиземье наступил беспощадный матриархат! бедный глупый Моргот, мне его заранее жаль, он не знал, с кем связался 
Спасибо, анончик, поднял настроение на отлично)

Анон

Re: Толкин fest [творчество]

Что-то мне кажется, что Нерданель на Мелькора надо было напустить с самого начала. Но тогда не было бы всей истории. Зато икалось бы не одному Фингону.

Анон

Re: Толкин fest [творчество]

Таки фанфик:

Уиииииии     оно прекрасно чуть более, чем полностью     

Что-то мне кажется, что Нерданель на Мелькора надо было напустить с самого начала. Но тогда не было бы всей истории. Зато икалось бы не одному Фингону.

А у меня была идея пустить Нерданель в Исход и довести с её помощью Мелькора до побега за Грань, лишь бы её рядом не стояло

Анон

Re: Толкин fest [творчество]

Мелькор, после терапии от Нерданель: Это я почему раньше злой такой был? Потому что у меня носочков не было! А теперь добреть начну а перебитая кайлом нога уже почти и не болит

Анон

Re: Толкин fest [творчество]

Мелькор, после терапии от Нерданель: Это я почему раньше злой такой был? Потому что у меня носочков не было! А теперь добреть начну а перебитая кайлом нога уже почти и не болит

Анон

Re: Толкин fest [творчество]

Мелькор, после терапии от Нерданель:

кстати не подскажете где купить ближайший билет в харад и дальше 

Анон

Re: Толкин fest [творчество]

Хочу фанфик про то, как леди Нерданель спасает своего сына-раздолбая из Средиземья.

Никогда не фанонил безумного Маглора, всегда представлял, что он после всего остался в здравом уме, но с очень сложным лицом. А что эльфов сторонился и по берегу бродил - так спасибо, не голодный, на четыре эпохи вперед этих эльфов хватит. Но в итоге я вношу свой вариант спасения сына-раздолбая со страдающим Маглором и чайками и ни о чем не жалею.

▼Нерданель забирает Маглора из Средиземья⬍

Море шептало, пело, гневалось, а он все шел и шел, и за его спиной была только арфа и бесконечное побережье, усыпанное гладкой галькой. А больше позади не осталось ничего.
Он не знал дороги, но она сама стелилась под его босыми ногами. Он не помнил имен, но морю, к которому был устремлен его взор, имена ни о чем бы не сказали. Он делал то, что умел, а умел он петь. Он пел в шторм, а волны швыряли ему под ноги обрывки водорослей, как будто одаривая в награду за прекрасную музыку. Он пел в безветрие, а море ковало из закатных бликов тонкие золотые цепи. Он пел под дождем, а вода норовила сыграть на струнах свою собственную мелодию.
Он помнил стихи, но не помнил историй, сокрытых в строках. Он знал о боли, вплетенной в струны, ощущал ее, но не мог рассмотреть и разобрать на ноты, как будто она была спрятана в его собственном зажатом кулаке. Боль подсказывала ему слова — или она сама становилась словами.
Арфа знала больше, чем он сам, в том не было сомнения, но она не делилась секретами, только смеялась золотистым смехом, а иногда жаловалась, что в прежние времена его пальцы были ласковее. Тогда он отнимал правую руку от струн и внимательно разглядывал шрамы на ладони, и арфа пристыженно замолкала. 
Когда он смотрел не на море, он поднимал глаза к небу. Солнце, уходящее в пылающие воды, будило в нем необъяснимую тоску по чему-то давно утерянному, а яркая утренняя звезда вызывала смутную грызущую тревогу. Он видел однажды всполохи молний и взмахи черных крыльев на горизонте, а после заметил, как далеко-далеко приближается к берегу вереница кораблей. После того ни одно судно больше не появилось со стороны моря, зато он не раз наблюдал, как исчезают в закате серебристые паруса.
Луна сменялась солнцем, волна сменялась другой волной, каждый его новый шаг казался легче предыдущего, а следы на песке бледнели до того, как их успевал коснуться прибой. Раньше он иногда встречал тех, кто был рад послушать его песни. Кто-то плакал, кто-то молчал, а иные хмурились и кивали, будто бы понимая в этой музыке больше, чем он сам. Но потом этих встреч становилось все меньше и меньше, а те, кто попадался на его пути, и вовсе перестали его замечать, проходили вдоль кромки воды в шаге от него, не поднимая взгляда. Но его это не огорчало. Он пел свои песни чайкам, а чайки слушали внимательнее, чем кто бы то ни было еще.
В один из дней он увидел, как из гавани уходит последний корабль, похожий на отблеск лунного света, и после этого на запад не плавал уже никто.
С тех пор травы много раз рождались и становились прахом, стаи птиц пролетали над его головой и возвращались обратно вместе с солнечным теплом, морская вода проливалась с неба дождем, а дождь омывал его ступни солеными волнами. Ветер точил скалы и заглушал песни, но голос арфы оставался неизменным, и — он был уверен — этот голос звучал точно так же и в те времена, когда арфа не хранила от него секретов.
А потом одним ветреным утром на западе показались паруса, и лучи рассветного солнца окрасили их в бледно-розовый. Сердце его мучительно сжалось на мгновение, но причину этого он не понял. Он стоял над обрывом и наблюдал за приближающимся судном, и когда паруса сменили свой цвет на белый, он почувствовал то, чего не испытывал уже очень давно, что-то сходное с любопытством, и побрел вдоль побережья на север, к пологому берегу. Он добрался до корабля, когда тот уже причалил и на палубе сновали высокие фигуры в светлых одеждах.
На берегу молчаливо высились серые камни, и он спрятался за ними, чтобы его не заметили. В памяти всплыли забытые слова, теперь такие же ясные, как имена морских птиц. С корабля спустились двое квенди, с волосами, горевшими на солнце огнем, остановились, не пройдя по суше и нескольких шагов, и заговорили, но ветер уносил их слова и швырял в море. Он прислушался, но понял лишь то, что они спорят, но это не продлилось долго. Квенду, высокий и статный, отступил на шаг назад и склонил голову, как провинившийся ребенок, а квенди развернулась и зашагала в сторону камней. Квенду поспешил было за ней, но она вскинула руку в запрещающем жесте.
Квенди замедлила шаг возле самого большого из трех валунов, а он, спрятавшийся за ними, затаил дыхание. Она посмотрела вниз, но не подняла глаз, даже когда он выпрямился, думая, что замечен. Он проследил ее взгляд и понял странную вещь: она смотрела не на него, а на тень — длинную утреннюю тень с арфой из-за плеча и волосами, развевающимися на ветру, как оборванные струны. Он протянул руку, и тень поприветствовала его. 
Квенди двинулась в его сторону, и он невольно отступил назад, совсем как тот рыжий квенду возле корабля. Она посмотрела ему прямо в глаза и произнесла слово, которое тут же подхватил и унес порыв ветра. Он не узнал это слово, но теперь почему-то понял, что не сможет просто уйти, как делал раньше, когда те, кого он встречал, хотели выпытать слишком много.
— Макалаурэ, — повторила она, и теперь он расслышал. И у того, у кого всегда находились слова для чаек, звезд и волн, вдруг не осталось на языке ни единого звука.
Гордое, даже суровое лицо квенди изменилось, теперь оно было почти растерянным. Она приблизилась почти вплотную, протянула руку и коснулась его щеки. Он почувствовал тепло и вдруг отчетливо понял, насколько же сильно замерз за время своих странствий.
— Йонья, я пришла за тобой. И твои братья тоже, они все здесь. Они ждут тебя.
Она назвала их. Шесть имен — словно драгоценные камни в обожженной горсти. Майтимо, Тьелкормо, Карнистир, Атаринкэ, Амбарусса, Амбарто.
Он молчал и не двигался, не более живой, чем безликие серые валуны.
— Я не уплыву отсюда без тебя, и никто не уплывет, — твердо сказала квенди. — Все закончилось, Макалаурэ. Все позади. Пойдем домой.
Он спрятал лицо в ладонях, и море, холодное море, потекло сквозь его пальцы. А она обняла его, гладя по волосам, и порыв ветра с неожиданной силой ударил его в спину, а мелкие камни впились в его ступни.
— Пойдем домой, — эхом отозвался Макалаурэ. — Пойдем домой, эмья.

Анон

Re: Толкин fest [творчество]

Никогда не фанонил безумного Маглора, всегда представлял, что он после всего остался в здравом уме, но с очень сложным лицом. А что эльфов сторонился и по берегу бродил - так спасибо, не голодный, на четыре эпохи вперед этих эльфов хватит. Но в итоге я вношу свой вариант спасения сына-раздолбая со страдающим Маглором и чайками и ни о чем не жалею.

Спасибо за эльфийскую красоту!  Так трогательно и правильно получилось, да еще эта тень в конце... Надеюсь, у них теперь всё будет хорошо.

Анон

Re: Толкин fest [творчество]

Но в итоге я вношу свой вариант спасения сына-раздолбая со страдающим Маглором и чайками

После этого ждала боевую Нерданель, за ухо втащившую сына-раздолбая в ванную, отмывать от чаячьего дерьма со всей силой материнской любви и рук лучшей эльфийской дамы-скульптора, но так тоже хорошо)))

Анон

Re: Толкин fest [творчество]

Спасибо за эльфийскую красоту!  Так трогательно и правильно получилось, да еще эта тень в конце... Надеюсь, у них теперь всё будет хорошо.

Спасибо, анон! Эта тень в конце - буквально единственное, что от Маглора на тот момент оставалось, но Нерданель его все равно опознала и втащила обратно в мир живых. Потому что сколько можно по Средиземью без шапки шляться.
У них точно все будет хорошо, Нерданель проследит за этим. Вон и остальных братьев из Мандоса уже выписали.

После этого ждала боевую Нерданель, за ухо втащившую сына-раздолбая в ванную, отмывать от чаячьего дерьма со всей силой материнской любви и рук лучшей эльфийской дамы-скульптора, но так тоже хорошо)))

У меня была мысль написать вдогонку стебный вариант тех же событий (может, в этот раз с точки зрения матери-героини), и вот теперь я об этом усиленно думаю))

Анон

Re: Толкин fest [творчество]

У меня была мысль написать вдогонку стебный вариант тех же событий (может, в этот раз с точки зрения матери-героини), и вот теперь я об этом усиленно думаю))

Буду очень рада Маглор весь такой страадаает, а мать-героиня прикидывает, чем же его отмывать

Анон

Re: Толкин fest [творчество]

Эта тень в конце - буквально единственное, что от Маглора на тот момент оставалось

Ох, я примерно так и подумала. Как хорошо, что у Маглора есть мама, которая сильнее любых пророчеств.

Потому что сколько можно по Средиземью без шапки шляться.

Именно!

Анон

Re: Толкин fest [творчество]

Спасибо, дорогой автор! Книги должны хорошо кончаться...

Анон

Re: Толкин fest [творчество]

Какая прелесть Про тень очень здорово! И вот этот кусочек:

Арфа знала больше, чем он сам, в том не было сомнения, но она не делилась секретами, только смеялась золотистым смехом, а иногда жаловалась, что в прежние времена его пальцы были ласковее. Тогда он отнимал правую руку от струн и внимательно разглядывал шрамы на ладони, и арфа пристыженно замолкала. 

Анон

Re: Толкин fest [творчество]

я вношу свой вариант спасения сына-раздолбая

Ох, как написано...Вот прямо видишь:  уходит время  эльфов, уходит жизнь Маглора. Фитилёк почти догорел, но мама успела, узнала и спасла. До чего же хорошо!

Анон

Re: Толкин fest [творчество]

Аноны,      Несу вам бонус.

▼Корабль дивной тэлерийской работы с ценным грузом корзин Феанора плывет в Валинор. Стеб, флафф, хэппи энд, чайки.⬍

На столе стояли всевозможные яства, вокруг стола собрались семь феанорионов и леди Нерданель.
— Ешь лембас, Макалаурэ.
— Мама, я уже съел восемь!
— Ешь, ты три эпохи питался Эру знает чем, пока мы тебя не нашли.
Макалаурэ обреченно выдохнул, но к девятому лембасу не притронулся. Зато Тьелкормо развернул листья и с удовольствием захрустел, а потом нахмурился:
— А мы могли бы и раньше его спасти.
— Тьелко, а кто документы для выхода из Мандоса не мог заполнить? — ехидно поинтересовался Карнистир. — Курво быстрее тебя выпустили, а он на лишнюю сотню лет дел наворотил.
— Я твои документы... — Тьелкормо содрогнулся. — Моринготто орлиной почтой посылал, а орлы не полетели.
— Молчи, искаженец!
— Сам молчи, а то за борт брошу.
— Бросай, — милостиво разрешила Нерданель. — Ульмо его все равно обратно выкинет.
— Сильмарилл же не выкинул, — протянул Майтимо.
— Нельяфинвэ Майтимо Руссандол! Никаких слов на тенгву сильмэ на моем корабле!
— Так это твой корабль? — приподнял брови Макалаурэ. — Тэлери его тебе отдали?
Майтимо смерил его долгим взглядом, говорившим красноречивее всякого осанвэ: «Теперь — ее». 
— Я их попросила, — объяснила Нерданель. — В отличие от вашего отца, я умею договариваться.
— Мама пообещала, что заберет нас всех на этом корабле в Эндорэ, — вклинился Амбарусса.
— Но не уточнила, что мы туда и обратно, — расхохотался второй Амбарусса.
— И вдобавок еще одного брата привезем!
Второй Амбарусса вдруг посерьезнел:
— А вообще они нас уже простили давно.
— Ну да, Амбарто перед ними еще в Мандосе извинялся.
— Потому что когда туда начали попадать вы, там уже никаких тэлери не было.
— В общем, с тэлери мы все уладили, — заключил Майтимо. — И с Валар тоже. Но про камни лучше при маме все равно не говори.
— А то она поиграет с тобой в затопление Нуменора, — мрачно встрял Куруфинвэ.
— Нуменора? — не понял Макалаурэ.
— Если коротко, там жили твои внуки. И они были людьми. Дружили с эльфами, Валар им подарили остров...
— А потом приносили людей в жертву Моринготто, и Валар остров утопили, — припечатала Нерданель, но затем смягчилась. — Но ты, конечно, в этом не виноват, йонья.
— Внуки? Вы хотите сказать, что я... — Сам факт наличия внуков, похоже, взволновал Макалаурэ куда больше, чем все остальное. — Когда был безумен....
— Мы хотим сказать, балда, что это потомки Элроса, которого мы с тобой усыновили.
— А, — сразу успокоился Макалаурэ. — То есть он выбрал путь людей?
— Да. А Элронд живет в Валиноре. Хочет тебя увидеть.
— Он очень ценит родных, — пояснил Амбарусса. — Оно и понятно, с семьей у него всегда сложно было. Брат — человек, дочь — человек, зять — король Гондора, папа — звезда, приемный папа — сын Феанора, а мама — вообще чайка. Кстати, ты ее не встречал в Эндорэ? Я имею в виду, после Гаваней, а не во время.
Макалаурэ крепко призадумался, а потом схватил девятый лембас и перевел разговор на другую тему:
— А наш папа?
— Ему сидеть в Мандосе до Второй Музыки, — тяжело вздохнул Куруфинвэ.
— Но мама сделала его статую, — просиял Тьелкормо. — Очень похоже.
— Даже слишком похоже. — Куруфинвэ вздохнул еще тяжелее. — Как прохожу мимо, так стыдно становится из-за того, что камни не вернули.
— А проходим мы часто, статуя ведь у мамы во дворе стоит. Ее не взяли ни в Тирион как исторический памятник, ни в Альквалондэ как извинение.
— В Альквалондэ почти согласились, — парировала Нерданель.
— Ну да, там ведь чайки, — хмыкнул Карнистир.
— Я зачаровала статую против чаек.
— Вот потому и отказались в итоге!..
Лебединая ладья с белоснежными парусами, покачиваясь на волнах, медленно плыла на запад.

Анон

Re: Толкин fest [творчество]

Папа звезда и мама чайка убили, это прекрасно 

Анон

Re: Толкин fest [творчество]

прелестно. Чувствую, у Маглора всё будет хорошо, несмотря на его байроничность привычку страдать. С такой мамой иначе нельзя