Холиварофорум

Анон

Re: [книги][обзоры][yes comments] Анон читает

Джованни Беллини, Pietà

Анон

Re: [книги][обзоры][yes comments] Анон читает

"Когда стало ясно, что Толстого будут погребать не по православному обряду, а, следовательно, организованные государством похороны невозможны, во всех уголках России очень многие люди совершенно осознанно начали проводить в память о писателе церемонии по ритуалам, исключавшим участие церкви и государства. Эти церемонии проходили в течение нескольких недель после смерти Толстого. Поставленное перед выбором - либо дистанцироваться от этого людского множества и тем самым расписаться в своей отчужденности от народа, либо преклонять колени в память о человеке, чьи взгляды были прямо противоположны основополагающим официальным доктринам - правящая государственная верхушка и иерархи православной церкви обнаружили, что оба варианта с политической точки зрения непригодны. В одних случаях представители властей покорно присоединялись к скорбящим, неохотно делая им уступки; в других нервно, но решительно выступали против замены традиционных русских погребальных обрядов светскими ритуалами. Все эти попытки предотвратить перемены однозначно свидетельствуют, что определяющие частную жизнь публичные ритуалы являются той точкой опоры, на которой держится равновесие политических сил."

"...примером тому является опубликованная в ноябрьском номере журнала "Вестник Европы" за 1910 год редакторская статья, посвященная отклику общества на смерть и похороны популярного либерального деятеля С.А. Муромцева (он скончался за месяц до Толстого). Статья открывается заявлением, что со времени политического "пробуждения" России похороны тех, кто "поднялся над морем посредственности и оставил след в сознании нации", становятся общественными событиями огромной важности. Традиция началась в 1860 году похоронами актера Александра Мартынова, где вместо "обычной похоронной процессии с участием одних лишь родственников и друзей покойного" по улицам прошло массовое шествие. Мартынов пользовался огромной популярностью у демократической интеллигенции, и его похороны вылились в настоящую смуту, открытое проявление массовых настроений: тысячи людей стеклись на Невский проспект, чтобы увидеть то, что переросло в "открытую антиправительственную демонстрацию". Когда полицейские попытались навести порядок, толпа отозвалась криками "Долой полицию!" и заставила их отступить. На следующий год, когда полчища людей собрались на похороны Добролюбова, стало ясно, что публичные похороны харизматических идеологов-мыслителей стали неотъемлемой чертой русской общественной жизни. По утверждению "Вестника Европы", традицию продолжили похороны Некрасова, Достоевского, Тургенева, Салтыкова-Щедрина и Шелгунова. Самодержавие взирало на эти несанкционированные сборища с опаской, искало способы свести к минимуму их политическое содержание, старалось, чтобы события вокруг них не получали огласки."

"Позднее Анна Григорьевна Достоевская напишет, что самой впечатляющей чертой похорон было то, с какой быстротой толпы и делегации организовались сами. Эта спонтанная, органичная реакция, выходящая за рамки распоряжений правительства, а порой и прямо противоречащая им, свидетельствовала о политической самостоятельности русского общества и дала правительству понять, что оно не властно удержать символический смысл смерти Достоевского в узде официальной идеологии. Для Суворина эти похороны стали беспрецедентным триумфом русской мысли и творческого духа, "спектаклем", доселе не виданным в России. Правительство, разумеется, предпочло бы, чтобы подобные спектакли отличались не столь амбивалентным, более "ура-патриотическим" содержанием. Как научились власти на горьком опыте, чем больше у общества времени на генерацию самостоятельной реакции, тем вероятнее неприятности. Когда два года спустя в Париже умер Тургенев, процесс погребения затянулся - тело следовало перевезти назад в Россию - что дало обществу опасно долгий, излишний с точки зрения властей, срок (несколько недель) на подготовку. "

Уильям Никелл, "Смерть Толстого и жанр публичных похорон в России", журнал НЛО 2000/4
Отсюда - http://krotov.info/history/20/1900/19100911.html

Анон

Re: [книги][обзоры][yes comments] Анон читает

Заглянула в тему бесячек, прочитала про медицину. Вспомнила, что так и не дочитала дневники графа Ивана Ивановича Толстого, потому что дошла до того периода, когда его жена умирала от рака, и это было совершенно невыносимо. Надо дочитать. Я обложилась книгами, не разрешаю себе покупать новые (и потому, что надо бы старые прочитать, и стоят они чем дальше, тем больше... впрочем, на 29 февраля не устояла, сходила на распродажу в Подписные), а в итоге за последний месяц дочитываю только детективы Валерии Вербининой про Амалию Корф (https://holywarsoo.net/viewtopic.php?pid=12379368#p12379368, хотя, конечно, исходная цитата про царь-Сьюху не до конца подходит, в детективах не бывает у всех все хорошо).

Анон

Re: [книги][обзоры][yes comments] Анон читает

Забавно, как иногда популяризация срабатывает наоборот. Я начала читать Виктора Франкла задолго до того, как в России опубликовали "Сказать жизни "Да!" или психолог в концлагере", и часто окружающим о нем рассказывала, делилась какими-то мыслями на основе его работ. А потом с какого-то момента окружающие мне начали говорить: "Это который про концлагерь? Неее, я не хочу про концлагерь читать!" То есть с одной стороны все про него теперь слышали, а с другой - один из крупнейших психотерапевтов двадцатого века, создатель собственного направления, как-то сжался до автора вдохновляющего мемуара о концлагере...