Капитан разведкорпуса Эрвин Смит наказан. В качестве дисциплинарной меры генеральша Маур (кто она и какое отношение имеет к разведке – не совсем понятно) отправляет его охранять элитную проститутку. Самые дорогие ночные бабочки работают в месте, называемом Сумеречным Домом, а самих их кличут, соответственно, сумеречными созданиями. Наказание Эрвина преследует исключительно воспитательные цели: он-де слишком искусственно идеальный, ведёт себя как робот, механистически правильно, не пойдут за таким человеком солдаты в бой – точка. (Остаётся только поверить на слово, потому что взаимодействий с подчинёнными в фике не будет, а со всеми остальными Эрвин общается без проблем.) Приставляют Эрвина к самому дорогому созданию Дома, которым является, конечно же, Леви. Разок Эрвин наблюдал Леви, когда они всей казармой скинулись и подарили ночь с ним товарищу в честь повышения. Тогда, конечно, Леви был сам соблазн, зато наедине с Эрвином сразу же грубит, обзывается, бесконечный поток тычков, провокаций и презрительного «Ничего-то ты не знаешь, Эрвин Смит». А Эрвин, надо сказать, молодцом, не обижается, держит удар, старается подкалывать в ответ, пару раз всё-таки реально лажает, когда начинает вещать о социальном неравенстве, мол, смотри-ка Леви, ты тут живёшь в роскоши, а люди на улицах голодают, хотя, очевидно, не от хорошей жизни тот стал проституткой. Эрвин, кстати, будучи единственным сыном Родерика Смита, правой руки короля (что бы это ни значило), пошёл в разведку из-за обострённого чувства справедливости, решив, что расслоение общества вызвано в том числе нехваткой ресурсов в пределах Стен, значит, если победить титанов и выйти наружу, наступит коммунизм но это неточно. К элитам Эрвин настроен скептически, батя его особенно не любил, матери он своей не знал – она тоже была из Сумеречного дома.
Эрвин живёт в комнатушке в покоях Леви, сопровождает его в поездках к клиентам, узнаёт, что у него не член, а вагина, дрочит немножко и задаётся вопросом, зачем ему нужна круглосуточная охрана и почему Леви утверждает, что не владеет практически ничем из богатого убранства его жилища. Как-то раз Леви просит научить его драться, но Эрвин отказывается, подозревая, что приёмы рукопашного боя тот планирует применить против клиентов. А потом приходит время визита к главе церкви Стенопоклонников, после рандеву с которым Леви выносят из особняка на руках. Он избит, окровавлен, а в Сумеречном Доме уже ждёт врач, то есть дело это обычное. Неделю Эрвин выхаживает Леви и пытается узнать, что за фигня происходит, но никто ему ничего не говорит. Под впечатлением от увиденного Эрвин соглашается давать Леви уроки боя. Чтобы не быть должным, Леви сначала предлагает отплатить сексом, Эрвин с трудом отказывается, просит взамен рассказать правду о его странном положении в Доме, но в итоге Леви просто учит его танцам. Эрвин страшится следующего визита Леви к священнику, пытается узнать тайну его положения с помощью кухарок Дома, но те, явно зная правду, молчат, тогда Эрвин сам прикидывается слугой и болтает с прислугой одного из клиентов Леви, что не остаётся секретом для бордель-маман, которая строго велит Эрвину не совать свой нос в чужие дела, впрочем, кое-какая информация и для него имеется – хозяйка Дома вручает Эрвину записки его матери, которая когда-то работала под её началом. Решив, что на трезвую голову он этот рассказ не осилит, Эрвин надувается дешёвым вином, Леви, заслышав его пьяную походку, пристаёт и расспрашивает, в чём дело, подгоняет элитного бухла и в итоге читает вместе с Эрвином.
Настало время охуительных историй – 1.
Матушка Эрвина Джоанна родилась в семье бедных фермеров. Когда ей было девять лет, родился её брат, и родители рассудили, что двоих детей они не прокормят, поэтому дочь, девочку слабую, вместе с какими-то торговцами отправили жить взрослую жизнь. Сурово. Удивительно, но девочка смогла устроиться на работу в прачечную. Так бы и зарабатывала она на убогую жизнь честным трудом, но будоражили Джоанну прекрасные платья, атласные ленты, ажурные кружева богатых нарядов, которые прислуга сдавала в стирку. Набравшись смелости, она стала наряжаться в чужую одежду и сбегать на балы, где воздавала должное угощениям. Поэтому, в отличие от прочих тощих прачек, Джоанна выросла в красавицу-блондинку с формами. На обольстительную незнакомку на балах стали обращать внимание, и дошло даже до полноценного романа с дочкой дворянина. Узнав об их отношениях, отец наивной девы стал наводить справки о родителях возможной невестки, Джоанна сообразила, что пахнет жареным, обокрала дом невесты и сбежала. Обосновалась в столице, обрезала волосы и стала успешно выдавать себя за парня – красотка с пышными формами, ага. Но как-то раз приехал в столицу брат обманутой девушки, узнал воровку, и посадили Джоанну в тюрьму, где она соблазнила охранника и уговорила как-нибудь ей помочь. Ну тот и предложил её Сумеречному Дому в обмен на пять бесплатных визитов. Будучи, как мы уже поняли, девушкой многих талантов, Джоанна освоилась в новом деле, стала звездой Дома, на неё обратил внимание Родерик Смит (напоминаю, правая рука короля, что бы это ни значило). Решив, что это её шанс, Джоанна приложила усилия, чтобы знатный клиент пожелал провести с ней аж три месяца. За это время Джоанна планировала забеременеть и женить вельможу на себе по залёту. И откуда этот приступ наивности?.. Естественно, на такой развод Смит не повёлся, но сказал, что родится мальчик – заберёт себе, наследник нужен, будет девочка – фиг с ней. Тут, конечно, непонятно, что за проблема у него была сообразить себе наследника, плюс с учётом женщин-генералов и чуть не случившегося однополого брака Джоанны возникает вопрос, какого чёрта наследование упирается в пол? Но ладно, автору лучше знать. За время беременности Джоанна успела раскаяться в уговоре, молилась о рождении дочери, а потом – внимание! - два года выдавала Эрвина за девочку. Не, мы поняли, что Джоанна знатный мастер маскировки, но всего-то нужно было заглянуть младенцу между ног... Впрочем, правда о поле дитяти всё-таки раскрылась, отец его забрал и не способствовал общению сына с матерью, а та вскоре заболела и умерла, успев перед тем встретить генеральшу Маур, полюбить её всем сердцем и попросить её приглядывать за Эрвином. «Эгоистичная сучка», - резюмирует Леви. Аминь.
Узнав правду о матери, Эрвин жопой чует, что его служба в Сумеречном Доме подходит к концу, а он-то уже к Леви прикипел. И да, Эрвину приходит вызов в часть, Леви устраивает для него прощальный ужин, потому что он, конечно, тоже разведчика успел полюбить, но об этом не скажет. Напоследок Леви таки раскрывает свой секрет.
Настало время охуительных историй – 2.
До поры до времени был Леви бедным сироткой, выживал на улицах, промышляя воровством. Но однажды кончилась его удача, поймали мальца – ему было десять лет - и сказали: либо рубим пальцы, либо сосёшь хуй. Между пальцами и хуем Леви выбрал последний, оказалось, что у него прямо-таки врождённый талант к этому делу. Так что стал он теперь зарабатывать, доводя клиентов до оргазма ртом или руками. К тринадцати годам Леви уже мог снимать себе комнатушку и расширил ассортимент услуг, но работу на дом никогда не брал. Было ему шестнадцать, когда поступило неприлично щедрое предложение от одного полицейского, и денег он предлагал так много, что Леви согласился принять его у себя. А тот оказался садистом-извращенцем, стал Леви душить, резать, тот отбился и сам его придушил. Натянул на себя сбрую УПМ – силён! – и попытался сбежать по воздуху, но товарищи извращенца его поймали. Пострадавший клиент оказался сыном главного священника, поэтому, хоть он и выжил в итоге, грозила Леви смертная казнь. Но папенька садиста, столь же специфический в своих предпочтениях, оценив таланты Леви, предложил ему сделку в обмен на жизнь. Так Леви оказался в Сумеречном Доме на так себе условиях: половина его гонорара уходит священнику, половина – заведению, самому Леви никакого профита, только жизнь в золотой клетке с регулярными визитами к священнику-извращенцу помимо прочих клиентов.
Эрвин хочет спасти Леви, начинает накидывать идеи, мол, священник же, выходит, не платит с твоих доходов налоги, давай его заложим? Oh sweet summer child... Леви отвергает помощь, уговаривает забыть о нём, но Эрвин всё равно обещает его освободить (кринжово так обещает, типа, я заберу тебя от священника себе, сниму для тебя дом, где ты будешь меня с тапочками ждать, а вот так мы поебёмся… но на самом деле ты будешь свободен и сможешь выбрать, что хочешь, и ванна у нас будет, во).
Возвратившись в часть, Эрвин не может перестать думать о Леви. Наведывается к папеньке, которого знатно так прокинул в своё время, подавшись в разведку, прикидывается примерным сыном. У старшего Смита со священником давние тёрки, о ситуации с Леви он, конечно же, в курсе, но сыну говорит в это дело не лезть, к тому же что такого, жаль, я сам не догадался с твоей матушкой подобную схему замутить. Эрвин заходит с другого конца, находит в кабаке того самого сына священника, прикидывается его приятелем, притаскивает пьяное тело домой, пытается разыскать что-нибудь в особняке, но тоже глухо. Время идёт – решения нет.
А вскоре оказывается, что и времени нет: Майк сообщает Эрвину, что мелкого куртизана вот-вот повесят за нападение на клиента. Леви таки применил знания, полученные от Эрвина, на практике, попытавшись сбежать от священника. Эрвин бежит к генеральше Маур и просит, во имя любви к его почившей матушке, присмотреть, чтобы Леви всё-таки не повесили сразу, а затем мчится прямиком к священнику. Тот весь такой импозантный и всезнающий, в курсе неуклюжих попыток Эрвина копать под него и не ведётся на байку о том, что, знаете, ваше преосвященство, у нас разведчиков всегда недобор, отдайте этого шлюхана нам в солдаты. Э, нет, говорит, капитан Смит, за так я тебе Леви не отдам, а вот коли отпишешь церкви всё свое наследство – пожалуйста. Священник хочет насолить Родерику Смиту, а Эрвину-то на батюшку плевать, он и соглашается без сожалений, забирает Леви из тюрьмы и отправляется вместе с ним служить в разведку и ебаться, как выпадет свободная минутка.