Гремела музыка, откуда-то из щели в крыше в небо попадал свет стробоскопа, на секунду освещая низкие облака. Бегун немного растерялся и притормозил, но Койот схватил его за руку и потащил внутрь. Они совершенно беспрепятственно миновали два поста охраны, Койота тут
знали.
- Это пижамная вечеринка? – проорал Бегун, очутившись внутри. – Ты уверен?
- Ну да! – крикнул в ответ Койот. – Нравится?
Здесь Додо и Тото в унисон двигают соболиными и намекают, что дальше нас ждёт ебля и ничто другое.
Сама атмосфера внутри была порочной, липковатой, вызывала инстинктивное беспокойство: ярко-розовый свет, ритмичная музыка...
И Маршал становится немножко шаловливым
Да-да, мы попали в «Вайс Сити» или в «Лицо со шрамом», всё такое розовое и ритмичное, и это как бы намекает на порочность. Да, именно это, а не голопопящие люди.
Бегун чуть не споткнулся об одну из многочисленных подушек, разбросанных по полу. Людей было много, и многие были совершенно раздеты. Бегун вытаращился на проходящую мимо парочку красоток, потерявших верх от купальников.
Он-то видел кучу мертвых сисек, и даже неплохих, но эти-то были живыми, покачивались и упруго подпрыгивали.
Фик же в 2015 вышел? Жаль, а то можно было бы сказать, что у нас тут ПАСХАЛОЧКИ к «Неоновому демону».
- Ты же сказал… все прилично будет! – крикнул Бегун, дернув Койота за рукав куртки. – Ромашковый чай!
- Так я прикалывался! – ответил Койот. – Раздевайся, тут все по-простому, золотце.
https://www.youtube.com/watch?v=DesNlP8_q0E
Бегун не хочет голопопить, Койот раздевается до чёрных плавок, почему-то. Видя, что любимка тормозит, Койот вытряхивает несмышлёныша из одежды.
Койот заметил его затравленный взгляд, закатил глаза и принялся насильно сдирать с Бегуна вещи. Правда, футболку на первое время оставил. Он не мог слышать, как бешено стучит сердце Бегуна, но, наверное, ощутил вибрацию сердцебиения.
- Пошли, - крикнул Койот. – Тебе определенно надо расслабиться.
О да. К слову, Койот снял с Бегуна штаны и труселя, а футболку оставил? Или что?
Голубки находят Багза и Даффи, они тоже в плавках, курят шмаль и провоцируют Бегуна на новый поток рефлексии.
Бегун несколько секунд смотрел издалека. Он вдруг понял, о чем когда-то давно сказал ему Даффи: о том, что люди могут расходиться и ругаться, но если между ними натянулась нить…. допустим, судьбы, то они все равно никогда не разойдутся достаточно далеко, их притянет обратно упругим сопротивлением. Даффи и Багз, - который в таком освещении казался не блондином, а розововолосым панком, - выглядели как люди, которых туго обвязало этой сакральной ниткой.
Можно я на этой сакральной нитке пойду повешусь? Собственно, так наш мальчик стал мудроженщиной. Класс.
Даффи замечает бро, орёт ему, чтоб тот раздевался, Бегун мнёт булки, но потом всё же скидывает футболку. Наверное, тоже остаётся в плавках. Почему в плавках-то? Да похуй. Багз предлагает Бегуну дунуть, Бегун мутирует в Ортура.
- Я не курю, - чопорно ответил Бегун, который до истерики боялся любых наркотиков.
Он уже столько наркоманов вдоль и поперек изрезал, что на жизнь вперед насмотрелся на гнилье.
- Хорошая шмаль? – поинтересовался Койот. – Где взяли?
- Разбежался и сказал, - фыркнул Даффи. – Откуда мне знать, что ты не при исполнении?
Койот опустил голову и осмотрел себя – сумку с вещами он куда-то сунул, так что стоял в резиновых шлепках и черных плавках.
Пилять. Откуда резиновые шлёпки? Он в них пришёл? Или взял на одном из двух пунктов охраны?
Багз делает Бегуну цыганский поцелуй, он в шоке весь, Даффи ворчит, что нечего было приводить сюда «малого», кстати, я говорила, что меня бесит, что все называют его «малым» и «мелким»? А потом происходит это.
- А ты не целуй моего зайчонка вообще! – потребовал Даффи, тронув его за колено очень горячими пальцами. – Не то я тоже могу кого-нибудь… поцеловать.
Он перевел взгляд на Койота и похабно поиграл бровями.
Я хочу поступить в фикрайтерскую полицию и выписывать Додо штраф всякий раз, как её червепидоры двигают бровями. А за пошлое двиганье бровями привлекать к общественным работам.
Тем не менее, Даффи и Койот тоже сосутся. Это вызывает смешанные чувства у нашего героя.
Бегун собирался рассмеяться и ответить что-нибудь вроде «тебе не обломится, придурок», но Койот обошел Даффи со спины, наклонился и затянулся из его рук, а потом положил ладонь Даффи на щеку и поцеловал его, поглаживая мозолистыми пальцами по смуглой коже. Бегун испытывал сразу две эмоции – и невероятное возмущение, и неописуемое возбуждение. Смотреть на это было любопытно, зрелище было вполне эстетическое, учитывая и присутствие томного, разнеженного, насквозь порочного Банни, лежащего у Даффи на груди. И при этом страшно хотелось отвесить всем пинка.
Бегун еще ничего настолько развратного не делал, даже если учитывать, чем Койот его баловал. Это, правда, было мало связано с сексом, как таковым, и как-то больше граничило с извращенным распутством.
Всё такое загадочное. Я как будто берестяную грамоту расшифровываю. Багз решает растормошить Бегуна и тащит на танцпол.
- Это нормально, по-твоему? – растерянно спросил Бегун.
- То, что тут происходит – тут и остается, - улыбнулся Багз. – Это несерьезно все.
Да, отличное объяснение. А потом зона вашего свингерского покрытия растянется от мариупольских двушек до пляжа Мелекино, или где вы там ещё втроём кувыркались.
Он подошел к светловолосому худенькому парню, стоящему к ним спиной. Лишь когда тот обернулся, Бегун понял, что это Твити. Оказывается, под неизменной футболкой с логотипом клуба «Краски и Чернила», Твити прятал отличные, сухие мускулы. Бегун помахал ему, а Банни что-то забрал и отвел Бегуна в сторону.
- Нихрена себе, - выдохнул Бегун. – Никогда бы не подумал.
Он все смотрел на Твити и не мог поверить своим глазам.
- А ты как считал? - фыркнул Багз. – Работа собачья, весь день на ногах, и руками крути как мельница. Могу тебя когда-нибудь на подмену поставить, испытаешь все прелести.
Слыхали, аноны, как можно накачаться, будучи барменом? Но вообще я надеюсь, что Багз пошутил.
Он сунул что-то маленькое под язык, дернул Бегуна к себе и во время поцелуя пропихнул языком горькую таблетку Бегуну в рот.
Нормально, да?
- Что? – охнул Бегун, резко отпрянув и едва не сбив кого-то с ног. – Это что за дерьмо?
Таблетка провалилась в горло, он инстинктивно сглотнул и зажмурился. Банни мягко помассировал его плечи.
- Все хорошо – сказал Багз ему в ухо. – Мы за тобой присмотрим, крошка. Просто… расслабься немного.
Охуеть, блядь. У Бегуна приходы, колотится сердце, он потеет, как от укуса горегубки, на кортах сидит «самый потрясающий мужик в его жизни», видимо, Койот, которого он не узнаёт.
- По крайней мере, ты расслабился, - проговорил Багз Банни, поглаживая его по волосам.
Бегун сел. Розовый свет резал глаза, слезы текли, не останавливаясь. Во рту стало сухо, как в пустыне, зато по спине пот лил ручьем. Бегун повернулся и замер – буквально в ярде от него Даффи трахался со своим бойфрендом.
А Багз в это время пиздит с Бегуном, нормально, да? Бегун не хочет смотреть, но смотрит, значит, и нам придётся.
Все, в общем-то, было в мерках приличия, без проникновения, но все равно, это было слишком интимно. Банни перевернулся, придерживая разведенные ноги Даффи под коленями, его спина выгнулась, напряглась, вздрогнули лопатки. Бегун отчетливо представил, как вбивает нож в эту бело-розовую, широкую спину, как проворачивает лезвие, царапая кончиком острия по кости. Он даже примерно представил, куда хлынет кровь и как Банни начнет трястись в остаточных предсмертных судорогах. Но кровожадное наваждение прошло, он встряхнул головой и снова упорно начал отползать в сторону. Никто его не держал, никто не заметил, что он ушел.
Так что конкретно они делали? Додо, ты дерзкая чика или фригидная бьянка? Дрочили друг другу, хуями тёрлись, просто валялись друг на друге, что?
Бегун приползает к бассейну на улице. Койот его там находит, он весь такой обеспокоенный, и внезапно.
- Хочешь потрахаться? – спросил Бегун, прищурившись.
Койот осекся и провел ладонью по коротким волосам.
- Это тебя снова клинит, или ты всерьез? – спросил он с любопытством.
Бегун пожал плечами.
- Я тебя потом прибью, конечно, за то, что ты потащил меня в этот вонючий притон, - сказал он полусерьезно. – Но сейчас хочу взять от жизни все.
Койот ухмыльнулся, вдруг схватил его и закинул на плечо. Бегун затрепыхался, получил ладонью по заднице и затих.
Бегун падает на подушки и начинается горячая ебелька втроём!
Бегун хотел было сказать «оставь меня, для меня это и так чересчур», но вместо этого его принялись жадно целовать, вдыхая ему в рот сладковатый дым, и Бегун снова поплыл. Он иногда выбирался из дурмана и со сладким ужасом понимал, что над ним работают двое. Койот жестко гладил его ноги, кусал раздвинутые колени, оставлял на бедрах синяки от пальцев, а Банни делал все совершенно иначе – он мягко, нежно и тягуче поглаживал Бегуну плечи и шею, целовал и вылизывал, и только Бегун открывал рот, чтобы завопить «перестаньте оба», как Банни настойчиво целовал его горькими от дыма губами, затыкая его слабый протест. В какой-то момент Бегун повернул голову и понял, что Даффи наблюдает. Глаза у Даффи были темные и какие-то стеклянные. Он держал сигарету губами, выдыхая носом, и едва заметно улыбался с ноткой жестокости. Он совершенно не собирался помогать Бегуну, наоборот, он наслаждался зрелищем. Бегун запрокинул голову, зажмурился, а Банни жадно слизнул его слезы. Ноги вздернули, Бегун застонал, ощутив долгое и тягучее проникновение. Банни гладил его ладонями по щекам и целовал в губы на каждый жесткий толчок.
Короче, кто-то кого-то трахнул. Ух ты, я вся горю от такой неопределённости!
Три звёздочки – и у наших героев жёсткие отходники. Тут видно, что Додо и Тото писали о чём-то, что им знакомо, поэтому вышло даже забавно и верибельно.
Рассветало. Воздух казался серым и мокрым. У Бегуна постукивали зубы. Койот натянул на него свою ветровку, оставшись в майке. Никто кроме Бегуна не мерз и не трясся на сквозняке, так что он заподозрил, что холодно и плохо только ему одному.
Бегун пырит на себя в витрине. В какой-то витрине, кстати.
Бегун подозревал, что в зеркало ему лучше не смотреться – и тут же добрел до какой-то витрины, понукаемый любопытством, и заглянул. Под глазами залегли темные синяки, веснушки казались брызгами грязи на коже, волосы спутались и торчали, как фиолетовая солома. Бегуну едва не стало дурно от собственного вида. Он ощутил себя липким и потасканным зомби. Зомби-шлюшкой, если такие вообще водятся в природе. На шее и плечах потемнели засосы.
Тут нам надо мимикать, кстати.
- Чего ты? – тихо спросил Койот, который пошел за ним. – Сейчас приедем и сварю тебе кофе, хочешь?
- Лучше какао, - попросил Бегун. – Можешь смеяться, но я пиздец как хочу чашечку какао с зефирками.
- Как скажешь, - Койот улыбнулся. – Ты же знаешь, я тебе в капризах не отказываю.
В КАПРИЗАХ БЛЯДЬ.
Сделать своему угашенному бойфренду чашку какао, как бы ты не перетрудился, гондон.
- Так ты меня трахнул ночью? – спросил Бегун, обернувшись к нему.
Койот немного побледнел, от чего его осунувшееся лицо стало похожим на гипсовую маску.
- А ты не помнишь?
- Смутно, - признался Бегун. – Я же тебе разрешил.
- Трахнул, - согласился Койот.
- Кто там был еще?
Койот помялся, потом кивнул в сторону Банни. Тому тоже было нехорошо, он казался зеленоватым и почти прозрачным. Даффи обнимал его со спины, грея своим теплом, но Банни заметно потряхивало.
- Его я оставил на подхвате, - хмыкнул Койот. – Он был группой поддержки, золотце.
- Фу! – выдохнул Бегун. – Фу! Любовник моего брата! Фу!
- Вообще-то, ты не говорил фу, - улыбнулся Койот. – Ты сам на нем висел. Я уж думал, ты и Дафа пригласишь на пикничок.
О, мы уже можем шутить на эту тему? Круто! Но вообще-то нет. Поэтому Бегун блюёт, Банни блюёт, чтец блюёт.
- Почему с тобой все нормально, а со мной все плохо? – спросил он уже в машине.
Это же цитата из какого-то русского фильма? Из «Дня выборов» что ли? Или я совсем поехавшая. Ребятки вспоминают прошлую ночь, а ещё нам мельком представляют их водилу Спиди.
Даффи заснул, прислонившись лбом к стеклу. Банни, которому тоже нездоровилось, то и дело прикладывался к бутылке с водой.
Койот, заявивший, что всех, конечно, любит как родных, но с двумя тошнотиками назад не сядет, повернулся и пожал плечами.
- Желудок крепкий, - сказал он. – А вы слабаки.
- Иди ты, - слабо ответил Банни.
- У меня не слабый желудок, - буркнул Бегун. – Я в морге знаешь, сколько всего видел? И ничего.
Он повернулся к бледному и взъерошенному Банни и спросил:
- Что это было за дерьмо? Что ты мне дал?
- В первый раз или потом? – спросил Банни, хмурясь.
Глаза у него стали розовые, как у кролика-альбиноса.
- Отлично! – вздохнул Бегун. - Просто прекрасно. У меня вообще-то, фобия.
- Но тебе же было весело, - жалобно сказал Багз. – Или ты не помнишь?
- Он не помнит, - ответил за него Койот.
Он посмотрел на водителя и поскреб затылок.
- Спиди, а быстрее можно?
- Можно, - ответил тот. – Если ты мне потом тачку отмоешь внутри.
- Не надо быстрее! – взмолился Банни. – Мне и так плохо.
- О чем и я, - заметил тот.
Зацените ещё Спиди:
Бегун попытался сосредоточиться на Спиди: тот был трезвый, чистенький, абсолютно нормальный, не в пример их похмельной потрепанной компании.
Короче, как-то так:
Глаза слипались и тянуло в сон, Бегун зевнул раз и другой, лег щекой на плечо Багза и принялся дремать. Банни чихнул, наверное, волосы попали по носу.
Это даже мило. Бегун снова травит про поедание покойников, Банни блюёт в пакетик.
Бегун впервые в жизни погладил его по затылку. Преодолел робость и неприязнь, и прикоснулся к светлым волосам. По крайней мере, он сделал это сознательно, ощутив сочувствие. И неприязнь исчезла, как и не бывало.
- Убери руки, каннибал малолетний, - простонал Банни. – Я-то еще живой.
Бегун фыркнул и легонько щелкнул его по виску. Банни ткнул его локтем в бок и слабо улыбнулся.
Домой Бегуна несут на ручках, дают выпить то ли аспирин, то ли алкозельцер.
- Круто потусили, - ответил Бегун, послушно выглотав в три больших глотка. – Теперь мне, в самом деле, есть, что рассказать моим бедным Джонам и Джейн.
- Надеюсь, ты не жалуешься им на меня, - сказал он. – Не хочу, чтобы они пришли проводить со мной беседы о моем поведении.
- Боишься зомби? – хмыкнул Бегун, закрыв глаза.
- Тебе напомнить, как кто-то смотрел вчера ночью тупой фильмец и вздрагивал как девчонка? – спросил Койот. – Заткнись, золотце, и спи.
- Ложись со мной, - попросил Бегун, проваливаясь в сон.
- Да уж лягу, не сомневайся, - ответил Койот.
Мы должны умилиться или обосраться от ужаса от таких высоких отношений. И тут, к огромному моему сожалению, мы смотрим, что за фарш в голове у Койота.
Через время он действительно пришел, подвинул Бегуна на край кровати, отобрал подушку и лег рядом. Бегун хмурил рыжие брови, веснушки проступили на бледной коже так четко, словно их только-только нанесли кисточкой, и краска даже не успела просохнуть. Бегун всегда выглядел настороженно и одиноко, такой уж он уродился - настороженный и одинокий, неприкаянный строптивый рыжик. Койот прижал его к себе, погладил по фиолетовым волосам, заметив, что у корней они немного светлеют и отдают медью. Настоящая природа рыжика брала свое. Койот улыбнулся своим мыслям.
Бегун мог сколько угодно казаться невинным и затравленным. На деле он был прирожденной стервой, чудовищным манипулятором, умным и, в общем-то, безжалостным пареньком, который только расцветал и пока еще не вполне осознавал свои силы.
Но он уже был огнем, настоящим горячим пламенем, ради которого приходилось изворачиваться, чтобы удержать его в объятиях, и то, можно было легко получить ожог души крайней степени. Койот ощущал себя живым рядом с ним.
Бегун эгоистично требовал от него всего – жизненных сил, энергии, желаний и намерений, тянул, как ненасытный вампир, но именно это и делало Койота… существующим. Нужным.
Койот у нас не какой-то там хуй с горы, а поэт.
Жадное рыжее пламя в его руках, белокожее, потное и покрытое веснушками, задрыгало ногой и застонало.
Вот мой ночной кошмар на ближайшие три дня.
Койот потерся носом о его шею и едва не выругался, ощутив флер чужого одеколона. Он не был особо ревнивым, ничего особенного и не произошло, но все равно, стало как-то неприятно от того, что на его Бегуне, его драгоценном мальчике, оставил след другой, пусть даже друг детства, знакомый вдоль и поперек. Койот сам потерся, перебивая запах – движение было животное и не слишком-то цивилизованное, зато результат его устроил.
Можешь помочиться ещё.
- Щетина, гондон, - буркнул Бегун сквозь сон. – Ты меня царапаешь.
Он вывернулся, уперся в Койота спиной и крепкой маленькой задницей, и затих. Вроде и провоцировал, но и далеко не уполз, еще и задницу плотно прижал к члену Койота. Наверняка даже не успел просохнуть внутри с ночи, а уже терся.
- Сучка, - беззвучно и любовно прошептал совершенно очарованный Койот.
За сучку!
Он обхватил Бегуна сзади, зарылся лицом в прокуренные мягкие волосы, все еще пахнущие дурманом, и закрыл глаза.
Бегун горел, но не обжигал, он грел, как маленькая персональная печка. От его тепла у Койота на секунду заныли сломанные кости, выбитые суставы на руках, и колено, по которому когда-то давно прошлись битой. Впрочем, от этого же больного тепла все тело расслабилось, Койота накрыло негой.
Он задремал и снился ему лиловый огонь, в котором он плавал, как в чистом озере, смывая розовую липкую пленку. Этот огонь его самого делал лучше. Чище.
Потому что пламя всегда очищает.
Потрясающе. Это было бы так мило, если бы мы не помнили, что ваши ебучие отношения начались с изнасилований, продолжились изнасилованиями, перешли в какие-то непонятные поебушки вроде как по взаимному согласию, но при этом вы оба чувствовали себя использованными, а закончилось тем, что Бегун тобой типа манипулирует, а ты типа ведёшься. И у вас начались нормальные отношения, ну, типа, только после страшной моральной и физической травмы, которая, впрочем, не особо отличалась от того, что было до и будет ещё потом, ну да пох!
Зато в этом треде больше нет мультяшек! Накатим!